Они были помолвлены несколько месяцев. Ричард был из хорошей семьи, отлично воспитан, с безукоризненными манерами. Правда, он не был богат, о чем он сразу честно сказал Джулиане. Он мог располагать лишь небольшой суммой, которая досталась ему от родителей. Но, судя по всему, он был очень бережливым и практичным человеком, если, несмотря на ограниченность в средствах, он мог хорошо одеваться, делать Джулиане небольшие, но очень милые подарки и содержать уютный дом в Лондоне. Его откровенность о своем финансовом положении подкупила Джулиану, а умение считать каждый пенни пришлось по душе миссис Дермот. Она считала, что Джулиана, имея хорошее приданое, может выбирать себе мужа по любви, а не по расчету. К тому же, с такими качествами как у Ричарда, деньги Джулианы будет в надежных руках и он не только не растратит их, но наоборот, приумножит.
Таким образом, Ричард, оповестив Джулиану и ее мать о своих финансовых делах, не встретил с их стороны никакого отказа, о чем он с удивлением поведал Джулиане позже. Как он сам ей сказал, он был готов к тому, что, узнав о его несостоятельности, Дермоты вежливо, но твердо укажут ему на дверь. Когда же он был принят в их семью, его любовь к Джулиане и почтение к миссис Дермот увеличились во сто крат. Джулиана нашла в нем самого нежного и внимательного собеседника, а миссис Дермот просто в восторге была от его истинно сыновней почтительности.
И вот сегодня Ричард приехал, чтобы навестить Джулиану и ее родных.
Ужин предполагал быть исключительно семейным. Джулиана не сомневалась в манерах Ричарда и в том впечатлении, которое он произведет на всех друзей и соседей, но, зная иногда нападавшую на Ричарда застенчивость, она решила ограничиться на этот раз узким семейным кругом.
Ричард приехал за час до ужина, и Джулиана успела показать ему парк Бишопов.
– Джулиана, здесь очень красиво. Но самый красивый цветок в этом парке – это вы, моя дорогая. Как же я скучал без вас! Ни одно письмо, даже самое пылкое и нежное, не может передать блеск ваших глаз, нежность вашей кожи… – Ричард склонился и поцеловал руку Джулианы.
– Ричард, я не могу дождаться сентября, когда состоится свадьба! Каждый день, каждую минуту я думаю о вас, о нашей свадьбе. О том, как славно мы заживем с вами вместе.
– Не забудьте о вашей матушке, дорогая. Я не буду иметь ни одной спокойной минуты, если она останется жить одна, без вас. Ведь вы ее единственная дочь. Разве могу я забрать вас у нее и оставить жить в одиночестве? Нет-нет, моя совесть мне этого не позволит. Поэтому ваша матушка будет жить с нами.
– Но Ричард, боюсь, что она не захочет уехать отсюда, чтобы не стеснять нас.
– Мы купим большой дом в Лондоне, и она ни в коем случае нас не стеснит.
– Ах, Ричард, какой вы великодушный! Немногие мужчины согласились бы на добровольную жизнь под одной крышей с будущей тещей!
– Ваша матушка – чудесная женщина. Я думаю, мы с ней отлично поладим. Однако, я вижу вашу горничную. Должно быть, нас уже зовут к ужину. И это кстати, ибо я ужасно проголодался, честно признаться.
Ужин прошел чудесно. Дядя и тетя были очарованы Ричардом. Его мягкие, обходительные манеры, внимательность к каждому слову собеседника и трогательная любовь к Джулиане, которая светилась в его глазах – все говорило в его пользу.
Когда мужчины ушли в библиотеку, тетя от всей души обняла Джулиану:
– Девочка моя! Как я рада за тебя! Ты будешь очень счастлива с этим юношей. И не беда, что он не так богат, как хотелось бы. Самое главное – он любит тебя, это видно сразу и каждому. Он бесспорно, умен, но не выставляет это. Он из хорошей семьи, насколько я поняла – а это тоже очень важно. Все говорит в его пользу.
– Ах, тетушка! Вы не представляете, как я жду нашей свадьбы! Я каждый день мысленно представляю себя у алтаря с моим милым Ричардом.
– Осталось всего лишь несколько месяцев. В предсвадебной суете они пролетят очень быстро, ведь нам предстоит столько еще сделать: дошить твое свадебное платье, приготовить до конца приданое, проверить, как идут приготовления к свадьбе и еще много других дел. Подожди немного, девочка моя. Ведь впереди у вас долгая и счастливая жизнь, и ты еще успеешь насладиться вашим счастьем.
И женщины с головой окунулись в обсуждение предстоящих радостных хлопот. Точнее сказать, обсуждали больше тетушка и миссис Дермот. Для Джулианы все обсуждение свадьбы в этот вечер свелось к мечтам о том, какой красивой и счастливой парой они с Ричардом будут у алтаря.
Вернулись мужчины из библиотеки. Миссис Бишоп позвонила, чтоб принесли чай, но Ричард решительно отказался.
– Благодарю вас, миссис Бишоп, но мне уже пора…
– Как, мистер Бенсон? Вы уходите?
– Да, мэм. Час уже поздний. Я не смею больше занимать ваше внимание. Пока я доберусь до гостиницы в Саммерсмите, уже и луна скроется. А в темноте я могу не найти дороги. Я еще не очень хорошо знаю здешние места. Да и утром я тронусь в путь очень рано.
– Но вы можете остаться у нас ночь…
– Ну что вы, мэм! Это … ммм… я считаю это не очень приличным. Ведь Джулиана моя невеста… Что подумают о ней и о вас соседи? Нет, нет, право же я не хочу ставить вас в неловкое положение. Благодарю вас за чудесный ужин, за приятную беседу, но мне пора.
– Ну что же, мистер Бенсон, не смею тогда вас больше задерживать, – сказала миссис Бишоп, приятно удивленная отказом Ричарда. – Джулиана проводит вас до ворот. Только не давайте ей долго быть в саду. Уже стемнело и выпала роса, как бы она не замочила ноги и не простудилась.
Джулиана накинула шаль и вышла с Ричардом в сад. Светила луна, на всем саду лежал ее серебристый отблеск. Молодые люди молча шли рука об руку. Дойдя до ворот, Ричард остановился.
– Дальше вам нельзя, Джулиана. Я обещал вашей тете, что не задержу вас…
– Ричард, я буду так скучать…
– Любовь моя, не надо слез. Через несколько недель я приеду снова. Я не смогу бывать здесь так часто, как хотелось бы, но вы всегда в моем сердце. Ваш нежный образ не покидает меня ни на минуту, где бы я ни был.
– Ричард…
– Джулиана, не плачьте, не рвите мое сердце… – с этими словами Ричард наклонился и прикоснулся к губам девушки. У Джулианы забилось сердце, она обняла Ричарда и какое-то мгновение они стояли, прижавшись друг к другу. Первым опомнился Ричард.
– Джулиана, простите, я не смог сдержать себя. Я так люблю вас…
– Ричард, я тоже вас люблю. Не уезжайте…
– Любовь моя, мне нужно закончить все дела к свадьбе, чтобы потом ничто не мешало нам наслаждаться друг другом в медовый месяц. Я буду писать вам, так часто, как вы захотите.
– Каждый день, Ричард. Я хочу знать все о каждом вашем дне без меня.
– Каждый мой день без вас – это день, прожитый зря. Это печаль и тоска. Меня поддерживает только то, что время нашей разлуки каждый день сокращается и всего лишь через несколько месяцев наше блаженство станет вечным…
– Ричард, я жалею, что мы так далеко назначили нашу свадьбу… Еще целых три месяца…
– Всего лишь три месяца… Мы ждали дольше, что нам теперь три месяца…Джулиана, ступайте. Чем дольше вы рядом – тем тяжелее мне отпускать вас. Ступайте, любовь моя и думайте обо мне.
– Я думаю о вас все время Ричард… Напишите мне, как только вернетесь в Лондон.
– Непременно. До свиданья, любовь моя…
Пока влюбленные прощались у ворот, в гостиной обсуждалась персона Ричарда.
– Он отличный малый, – сказал мистер Бишоп, поудобнее устраиваясь у камина. – Думаю, что Джулиана не могла бы сделать лучшего выбора, чем Ричард Бенсон.
– Самое главное, мой дорогой, что они любят друг друга. Вы видели, сколько нежности было у него во взгляде, когда он смотрел на Джулиану? Бедная девочка, ей так тяжело расставаться с ним даже на минуту…
– И поэтому ты отправила ее проводить Ричарда до ворот? – со смехом сказала миссис Дермот.
– Ах, Джейн, ну ты же сама все отлично понимаешь… У них сейчас такая славная пора и несколько минут наедине пойдут им только на пользу. Ричард порядочный юноша, думаю, ему вполне можно доверять.
Дверь отворилась, вошла Джулиана, смахивая слезы. Дамы дружно бросились утешать ее и преуспели в этом настолько, что через десять минут Джулиана утопала уже не в слезах, а в мечтах о будущей семейной жизни.
Уходя спать, она снова и снова вспоминала поцелуй Ричарда. Это был их самый первый поцелуй. До этого Ричард не осмеливался ни на что большее, кроме как поцеловать ей руку. И вспоминая этот чудесный момент, Джулиана чувствовала, как внутри у нее все трепещет, наполняя ее радостью и счастьем.
Глава 4.
Так, в увеселениях и прогулках, Джулиана проводила время. Это помогало ей скрасить томительные дни ожидания, оставшиеся до свадьбы. Ричард, как и обещал, писал ей каждый день. Почта иногда запаздывала, и тогда день для Джулианы проходил бессмысленно и впустую. Но она обязательно бывала вознаграждена двумя, а то и тремя письмами, приходящими на следующий день. И тогда она весь день распевала как птичка, подробно пересказывая, а то и зачитывая матери и тетке целые куски из посланий Ричарда. Вот и сегодня, она, получив письмо, убежала наверх, в свою комнату, чтобы спокойно прочитать все от строчки до строчки, поцеловать каждую буковку письма, написанную столь дорогой ей рукой.
Распечатав письмо нетерпеливыми руками, Джулиана торопливо пробежала глазами по первым строчкам, которые заставили ее стыдливо покраснеть. Но чем дальше она читала, тем больше недоумения появлялась на лице. Дочитав до конца, она побледнела и без сил опустилась на кровать, комкая в руке странное письмо…
Тетка с матерью тем временем в гостиной терпеливо ждали, когда Джулиана вдоволь насладится письмом и вернется к ним, чтобы поделиться последними новостями.
– Знаешь, Луиза, все-таки Джулиана меня немного беспокоит. Мне не нравится, что ее настроение так зависит от писем Ричарда.
– Джейн, что с тобой? Она влюблена, ей всего восемнадцать лет. Неудивительно, что она так отдалась своему чувству.
– Нет-нет. Так не должно быть. Она слишком растворилась в нем. Ты же видишь: если не пришло письмо, то она с неохотой соглашается куда-либо ходить и развлекаться. Она сидит и ждет письма. И не развеселится, пока оно не придет.
– А что тебя в этом беспокоит?
– Я боюсь, что после свадьбы она совсем растворится в нем, забудет о себе, о своих интересах, чувствах, желаниях. Для нее существует только один лишь Ричард. Дай-то Бог, если Ричард окажется достаточно порядочным и не воспользуется этим. А если нет?…
– Я не понимаю тебя, Джейн…
– Давай говорить начистоту: в семейной жизни случается всякое. В ней есть не только любовь и розы, но и ссоры с шипами. И мы видели с тобой немало примеров, когда пылкие перед свадьбой возлюбленные, превращались в скучающих супругов после. Понимаешь, я боюсь, что если у Джулианы и Ричарда что-то не заладится, это будет большим ударом для нее. Она не перенесет крушения ее надежд, не перенесет, если Ричард упадет с того пьедестала, на который она его поставила.
– Да, но не забывай, что Ричард ее очень любит. И его падение, как ты говоришь, с пьедестала, в первую очередь будет болезненным для него. Какому мужчине понравится, если любящая его женщина перестанет его обожать?
– Это если Ричард окажется таким же влюбленным, как и сейчас…
– А у тебя есть в этом сомнения?
– Нет, но семейная жизнь очень непредсказуема. И мне очень хотелось бы уберечь Джулиану от этого разочарования. Поэтому я и пытаюсь заставить ее разнообразить свою жизнь, чтобы в ней был не только Ричард… Однако, что-то ее долго нет.
– Может письмо такое большое и пылкое, что она перечитывает его снова и снова, чтобы насладиться каждым словом? – рассмеялась миссис Бишоп.
– Возможно. Что ни говори, но Ричард – мастер изящного слова и его письма это высочайший образец любовных писем. Луиза, тогда позвони и попроси принести нам чаю. А там и Джулиана подойдет. Она всегда угадывает, когда мы садимся пить чай с пирожными.
Однако дамы уже успели выпить по чашке чая, а Джулиана все не шла. Миссис Дермот забеспокоилась.
– Что же это? Ее нет уже больше часа.
– Я думаю, что она сразу же села писать ему ответ.
– Нет, ответ она пишет ближе к вечеру, после полуденного чая. Я хорошо знаю этот ее ритуал. Послушай, давай поднимемся к ней. Мне что-то тревожно…
Дамы поднялись в комнату, постучали, но ответа не последовало. Они зашли и увидели Джулиану, которая сидела на кровати, глядя в одну точку.
–Джулиана, девочка моя, что с тобой? – обеспокоено спросила миссис Дермот, взяв ее за руку.
Но Джулиана не отвечала. Она молча смотрела куда-то на стену и не шевелилась. Наконец она повернулась к матери и бледными губами прошептала:
– Мама, он убил меня… Я раздавлена, я уничтожена…
Миссис Дермот испуганно взглянула на сестру, продолжая тормошить Джулиану:
– Да что случилось-то? Мы ничего не понимаем!
– Прочти это, – и Джулиана протянула матери письмо.
– Прочесть? Но это твое письмо, я не могу себе позволить…
– Мама, читай! Может быть я ошиблась… Но нет, ошибки там быть не может. Я хочу, чтобы ты составила свое мнение не на моих словах, а на фактах письма.
– Ну, хорошо… «Моя дорогая сладкая девочка…» С каких пор он так фривольно тебя называет???
– Мама, умоляю, читай дальше…
– «Моя дорогая сладкая девочка. Спешу написать тебе это письмо, чтобы развеять все твои сомнения в моей любви и преданности. Хотя если бы ты знала, как мне стали противны перо и бумага за эти последние недели! Наш денежный мешок требует отчета о каждом моем дне, и мне приходится исполнять сей глупый каприз».
– Денежный мешок? О ком это он? Кто это потребовал с него каждодневных отчетов? – недоумевала тетушка.
– Я! Я тот денежный мешок, который захотел знать все о каждом его дне! – закричала Джулиана. – Это письмо адресовано не мне! Он писал его своей любовнице! А я для него всего лишь источник будущей безбедной жизни!
Обе почтенные дамы ахнули:
– Джулиана, этого не может быть! Ты ошибаешься! Это чья-то злая шутка. Это письмо не мог написать он.
– Не мог, но написал. Читайте дальше, вы все поймете.
– «… сей глупый каприз. Я с ужасом думаю о дне предстоящей свадьбы – дне, который приблизит и в то же время отдалит нас друг от друга. Приблизит, потому что у меня наконец-то появятся деньги, и отдалит, потому что я стану мужем другой женщины. Но ты не беспокойся. Никакие узы не смогут вытеснить из моего сердца тебя – мою преданную возлюбленную. Преданную и готовую на все, чтобы помочь мне в достижении моей цели. Я знаю, как тяжело тебе приходилось добывать деньги, которые ты мне присылала, чтобы я мог создавать видимость дохода перед Джулианой. Когда я думаю о том, что тебе приходилось принадлежать другим мужчинам, чтобы заработать – все внутри меня переворачивается от жалости к тебе. И от ревности. Но у меня не было другого способа достать деньги».
– Боже мой, каков мерзавец! – прошептала миссис Дермот. – Он заставлял любовницу своим телом зарабатывать ему денег! Он чудовище!
– Читай дальше, – потребовала Луиза.
– «Но ничего, все это уже почти в прошлом. Скоро состоится наша свадьба, я получу доступ к деньгам Джулианы. Обещаю тебе, что наш брак не будет долгим. Он продлится ровно столько, сколько потребуется мне, чтобы прибрать к рукам все ее доходы. Ты спрашиваешь, почему я собираюсь переехать к ним в дом, а не привезу Джулиану к себе. Все очень просто. Я не собираюсь задерживаться в их доме. Я не хочу долго жить под одной крышей с ее отвратительной матерью, я не хочу постоянно видеть глупое лицо Джулианы. Когда все нити будут в моих руках – я устрою им такую веселую жизнь, что они сами попросят меня уйти, мне не придется выгонять Джулиану из дома. Поэтому я просто соберу вещи и уйду. Уйду в новую жизнь, где будем ты, я и деньги Джулианы. Через некоторое время она потребует от меня развода, который я дам ей с превеликим удовольствием. И тогда мы сможем с тобой пожениться. Я думаю, что уже к лету будущего года мы с тобой будем мчаться в дальние края. Только ты и я… И забудем все, как нелепый сон. Не волнуйся, девочка моя. Я помню о тебе день и ночь и лелею в душе тот миг, когда я смогу прижать тебя к моему сердцу и сказать «ты моя навеки». Остаюсь любящий тебя Ричард Б.».
– Этого я и боялась, – прошептала миссис Дермот. – Я боялась, что если что-то пойдет не так – это будет удар для Джулианы.
– Девочка моя, что ты собираешься делать?
– Я не знаю, мама… Я не знаю… Мне так хочется поверить, что это ошибка, что это чья-то злая шутка. Но письмо написано его рукой, я знаю его почерк. Остается только принять и поверить, что все это правда. Но как же это больно, мама… Как больно… Как можно быть таким жестоким и беспринципным, как можно так играть человеческим сердцем? Я думала, что такие мужчины есть только в романах и никогда не предполагала, что такой же встретится мне на пути. Мама, как мы могли так обмануться в нем? Как не заметили его фальши, его насквозь прогнившей души? Ах, мама, как бы я хотела никогда не знать его, не тревожить свое сердце напрасными чувствами и надеждами…
– Девочка моя, мне хотелось бы утешить тебя, забрать все твои разбитые надежды… Но я не в силах этого сделать. Все, что я могу – это быть рядом и поддерживать тебя, пока ты не забудешь все это, как страшный сон. Ты должна немедленно написать ему и разорвать помолвку.
– Нет, мама, я не буду писать. Я скажу ему это в лицо. При всех.
– Я не понимаю тебя…
– В одном из прошлых писем он написал, что скоро приедет. Вот и отлично. Мы соберем наших друзей, и я при всех объявлю ему о разрыве. А так же о причине. Пусть его позор будет публичным, чтобы ему не удалось больше завлечь в свои сети других наивных девушек.
– Джулиана, умоляю, не делай этого. Это ляжет позором не только на него, но и на тебя.
– Почему, мама? Разве я виновата в чем-то? Разве я запятнала свою честь недостойным поведением?
– Нет, конечно. Но нравы общества таковы, что раз уж твое имя будет упоминаться рядом с его именем, на тебя неизбежно ляжет тень. Мы знаем, что ты чиста перед всеми. Но будут ли об этом знать остальные? Завтра все это обрастет слухами и подробностями, и кто знает, в каком виде эта история будет показана? И в каком виде будешь показана ты? Дочка, не делай этого, объясни ему все в письме.
– И допустить, чтобы он и дальше творил свои мерзкие дела? Мама, ты думаешь, он устыдится? Нет… Судя по всему, ему неведомы ни совесть, ни понятие чести. Для него есть только деньги. Я откажу ему – он найдет другую невинную душу…
– Ты хочешь принести в жертву свое доброе имя ради неизвестной тебе девушки?
– Мама, я не приношу себя в жертву. Я поступаю так, как диктуют мне моя совесть и честь.
– И все-таки я советую тебе подумать, прежде чем …
– Мама, я не буду чувствовать себя спокойной, если не сделаю этого. Можете назвать это местью, если хотите. Но он должен заплатить за мои разбитые чувства.
– Твоим же именем? Он опять заплатит из чужого кармана, не из своего. Подумай, Джулиана, стоит ли это делать.
– Я все решила, мама. И хватит об этом. А теперь оставьте меня одну, пожалуйста. Мне слишком тяжело сейчас. Я знаю, что вы хотите мне помочь, но сейчас я хочу побыть одна.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке