Цитаты из книг автора «Эмили Мандел»

Иногда ему пишут журналисты: спрашивают, каково это – быть приговоренным к 170 годам тюрьмы?

В тюрьме время течет по-другому, не так, как на Манхэттене или в пригороде Коннектикута. Человек шестидесяти лет в тюрьме – уже старик.

Ни одна звезда не горит вечно.

Она не то чтобы играет. Скорее она прагматична и может проявить силу воли, когда нужно. Она решила стать человеком определенного склада, и ей это удалось.

На нем уже лежала печать смерти. Любому было заметно, что он не жилец. Позже она вспоминала, что испытала жалость к его брату, который остался единственным ребенком в семье.

Первое впечатление от Джонатана Алкайтиса сохранилось в ее памяти на годы вперед: что-то щемящее было в его незаправленной рубашке. Во всем облике мальчика словно читалось, что он приехал из , но не стал заправлять рубашку, чтобы выглядеть небрежнее, по городской моде; ему не было еще и четырнадцати, и он отчаянно хотел сойти здесь за своего, а на ткани около талии остались глубокие заломы, потому что из дома он выходил с еще заправленной рубашкой.

Они болтали о пустяках, обсуждали джинсы, которые хотели купить, но одна из них отвела взгляд в сторону, и Оливия заметила, что она смотрит на желтый «Ламборджини», блестевший в тусклом предштормовом свете.

Я художница, – добавила она зачем-то, – и ищу моделей.

Но сам Лукас, к удивлению и разочарованию Оливии, воплощал в себе все возможные клише: длиннющие, художественно взъерошенные волосы, белая майка с потеками краски, рабочие ботинки, тоже заляпанные краской, – вероятно, они были призваны подчеркнуть его артистическую натуру и тем самым впечатлить противоположный пол.

Ее удерживало в этом царстве прежде недоступное состояние ума, когда можно не беспокоиться о деньгах, потому что главное преимущество денег – свобода от постоянных мыслей о них