Цитаты из книги «Грозовой перевал»

– Здесь внизу снег уже совсем сошел, дорогая, – ответил ей муж, – а на вересковых полях я вижу только два белых пятна, небо голубое, и жаворонки поют, а родники и ручьи полны через край. Прошлой весной в эту пору, Кэтрин, я томился желанием привести тебя под эту крышу, а теперь я хотел бы, чтобы ты могла подняться на милю или на две в горы: ветер приносит с них такой души

Но вы знаете этих Эрншо с их бешеным нравом,

А! Нелли меня предала, – вскричала она страстно, – Нелли мой скрытый враг. Ведьма! Значит, ты в самом деле собираешь «громовые стрелы», чтобы их обратить против нас! Дайте мне только уйти, и она у меня пожалеет! Она у меня заречется колдовать!

Я стала защищаться, полагая несправедливым, что меня винят за чужое

Он раздумывает, хочет, чтобы я сама пришла к нему! Так найди же дорогу! Другую, не через кладбище. Что же ты медлишь? Будь доволен и тем, что ты всегда следовал за мною!

Вот моя комната, и в ней свеча, и деревья качаются под окном; и еще одна свеча горит на чердаке у Джозефа. Джозеф допоздна засиживается, правда? Он ждет, когда я приду домой и можно будет запереть ворота. Только ему придется порядком подождать. Дорога трудна – как ее одолеть с такою тяжестью на сердце! Да еще, чтоб выйти на дорогу, надо пройти мимо Гиммертонской церкви! Когда мы были вместе, мы никогда не боялись мертвецов; и, бывало, мы подзадоривали друг друга, станем среди могил и кличем покойников встать из гроба. А теперь, Хитклиф, когда я тебя на это вызову, достанет у тебя отваги? Если да, ты – мой! Я тогда не буду лежать там одна: пусть меня на двенадцать футов зароют в землю и обрушат церковь на мою могилу, я не успокоюсь, пока ты не будешь со мной. Я никогда не успокоюсь!

Она дернула звонок так, что шнур с дребезжанием оборвался, я вошла неторопливо. Это и святого вывело бы из себя – такое бессмысленное, злое беснование! Раскинувшись, она билась головой о валик дивана и так скрипела зубами, что казалось, вот-вот раскрошит их! Линтон стоял над ней и глядел в раскаянии и страхе. Он велел мне принести воды. Она задыхалась и не могла говорить. Я принесла полный стакан и, так как она не стала пить, побрызгала ей в лицо. Через несколько секунд она вытянулась в оцепенении; глаза у нее закатились, а щеки, сразу побелев и посинев, приняли мертвенный вид. Линтон был в ужасе.

Ты должна ответить, а горячность твоя меня не тревожит. Я убедился, что ты, когда захочешь, умеешь быть такой же сдержанной, как всякий другой

я считала, что уж если человек заранее располагает обернуть себе на пользу свои приступы ярости, то он способен, направив к тому свою волю, даже в самый разгар приступа сохранить над собою достаточную власть, и я не желала «запугивать» ее мужа, как она меня просила, и усугублять его волнение ради ее эгоистичных целей.

Эдгар ровно ничего не потерял бы, если б не узнал о нашем разговоре. В самом деле, когда он напустился на меня со своими неуместными нареканиями – после того как я ради него же до хрипоты отругала Хитклифа, – мне стало все равно, что бы они там ни сделали друг с другом: я почувствовала, что, чем бы ни кончилась эта сцена, мы будем разлучены бог знает на какое долгое время! Хорошо же! Если я не могу сохранить Хитклифа как друга… если Эдгар хочет быть мелким и ревнивым, я нарочно погублю себя и разобью им обоим сердца, разбив свое.