Глава 1

Я был глуп, очень глуп, если думал, что смогу оправиться после ее потери. Стоило ей появиться передо мной, и все снова рухнуло. Четыре года назад она помогла мне многое осознать, но сейчас я оказался на том же месте, откуда и начинал.

Месяц назад я без объяснения причин взял отпуск и вернулся в Москву, оставив Давида одного разбираться с делами отеля. К счастью, он не стал задавать лишних вопросов, за что ему громадное спасибо. То, что сейчас со мной происходило, не имело нормального объяснения.

За последние четыре недели ни одна ночь не прошла спокойно. Каждый сон превращался в кровавый кошмар, после которого я не мог еще несколько дней спать.

Не помню, когда дремал в последний раз, но сегодня голова гудела громче обычного, и с этим надо было что-то делать.

В последний раз попытка заглушить дикую боль обернулась крахом. Я снова и снова выбираю неправильный путь, который приводит меня к краю, где в любой момент можно запросто оступиться и упасть. Раньше мне всегда протягивали руку, помогая свернуть на праведную дорогу, но и этому скоро придет конец, ведь мертвеца никакими усилиями не поднять на ноги.

Сидя на полу своего нового пентхауса в шестнадцатиэтажной новостройке, я сутками смотрел на улицу через панорамные окна, думая о том, как разбиваю стекла и шагаю вниз. В этот вечер желание покончить со всем было как никогда сильным.

Подойдя к окну и приложив ладонь к холодному стеклу, я увидел свое жалкое отражение на фоне мрачного пейзажа ночной столицы. От недосыпания круги под глазами становились все темнее, а сами глаза покраснели. Вид был не лучше, как у какого-нибудь торчка. Сколько бы ни избегал этого, от судьбы не уйти.

Меня переполняла злость, которая скоро снова вырвется наружу, сметая все на своем пути, если я не возьму себя в руки. Закрыв глаза, попытался немного успокоиться, но звон мобильного телефона прервал мою ничтожную попытку справиться с безудержными эмоциями. В этот момент ладонь превратилась в кулак, и я со всей силы врезал по стеклянной стене, оставив на ее поверхности кровавый след от разбитых костяшек пальцев.

Я не ждал ни от кого звонка и брать трубку уж точно не собирался, но телефон не унимался на протяжении нескольких минут, продолжая звенеть и раздражать меня еще сильнее. Рванув в спальню, я был готов раздолбать этот кусок пластика об стену, но стоило мне подойти к прикроватной тумбе, как звон прекратился.

На дисплее смартфона высветилось десять пропущенных звонков от одного неизвестного номера, который я видел впервые. Отбросив телефон на кровать, двинулся обратно в гостиную, но в дверях меня что-то задержало, какое-то странное чувство, ранее мне неведомое.

Я подошел снова к кровати и схватил телефон, набирая неизвестный номер. Гудки шли, но никто не поднимал трубку, словно в отместку за то, что я проигнорировал все звонки. И как только собрался отклонить вызов, в динамике раздался женский голос на фоне оглушительной музыки:

– Алло, слушаю.

– Кто ты?

– Что? Ничего не слышно, говорите громче, я на концерте! – прокричала девица.

– Зачем ты мне звонила? – повысив голос, произнес в ответ, еле сдерживая в себе раздражение.

Девушка замолчала, и были слышны только крики толпы. Но через пару секунд она вновь подала голос:

– Звонила не я. Одна девушка попросила у меня телефон, чтобы связаться с кем-то, и, видимо, это кто-то – вы.

– Что за девушка?

– Ну, выглядела она странно. Молоденькая блондинка в голубом платье явно ошиблась клубом.

Я сразу же сбросил вызов и набрал сестру. Кроме нее, мне никто бы не стал звонить, но и она раньше никогда не звонила, хотя находилась в России уже несколько недель. Она каким-то чудом умудрилась уговорить мать, чтобы та отпустила ее на обучение в московский театральный институт, но при этом сестре было запрещено общение со мной и отцом.

Но Джульетта оказалось бунтаркой. Ей в первую очередь хотелось увидеть отца, а поступление в вуз стало поводом для переезда в Москву. Я видел ее всего один раз, вернувшись из командировки месяц назад. Мы собрались втроем у отца, и в тот день я впервые с ней познакомился. Прошло уже четырнадцать лет после нашей последней встречи, когда ей было всего три года. Можно сказать, что я заново обрел сестру. Она была моей полной противоположностью, но глаза нас объединяли: такие же зеленые, как и у нашего отца.

Я уже потерял счет, сколько раз набирал номер Джульетты, гудки шли, но она не отвечала. С другой стороны, зачем ей чужой телефон, если у нее был свой… Твою ж мать!

Набрав снова номер той девицы, я уточнил адрес клуба и устремился на подземную парковку. За те полгода, что мне пришлось работать с Давидом, я успел получить права, и, надеюсь, сегодня не лишусь их снова.

Меня окутало такое сильное беспокойство, что я даже не обратил внимания на то, как был одет: на мне были обычные синие джинсы и белая футболка, поверх которой успел накинуть серую клетчатую рубашку. Работа в гостиничном бизнесе отучила меня от обычной одежды, заставляя постоянно наряжаясь в костюм, и сейчас в кедах я себя ощущал немного странно.

Через несколько минут я подлетел к своему черному «Мерседес», который тут же завелся, стоило мне только взяться за руль. Ехать до клуба с учетом пробок не более получаса, если верить системе навигации, но я выжму из этой тачки максимум, и плевать что будет.

С ревом вылетев на дорогу, помчался по указанному адресу клуба, где в последний раз видели Джульетту, но не успел проехать и минуты, как современные технологии автомобиля меня притормозили, сообщив о нарушении скоростного режима и пересечении сплошной полосы. Теперь я понял, зачем Давид настаивал на этой модели седана; вот же засранец. Разбираться в настройках времени не было, поэтому скинул скорость и пристроился в свою полосу движения, иначе сегодня просто не доеду до места назначения.

Прибыв по нужному адресу раньше, чем прогнозировала навигация, я бросил автомобиль прямо напротив клуба. Сейчас судьба этого куска железа меня меньше всего волновала. Надо отыскать сестру, и чем скорее, тем лучше.

У входа меня остановили двое охранников, явно недовольные моей кривой парковкой. К счастью, в моем заднем кармане оказался бумажник, из которого я вытряс около двух десятков пятитысячных купюр. От такого подарка мужчины довольно закивали и спокойно пропустили меня в клуб, не задавая лишних вопросов.

Оказавшись внутри здания, моментально свернул в сторону женского туалета, где, по словам девушки, пряталась моя сестра.

– Джульетта! – закричал я, залетев в дамскую комнату.

Две девиц, стоявших у зеркала, ахнули от испуга и тут же вышли из туалета, видимо, не желая здесь больше находиться в обществе меня.

– Джульетта, где ты? – вновь закричал, подойдя к кабинкам, и после услышал звук щелчка замка. Последняя дверца приоткрылась, и за ней показалось заплаканное лицо моей сестры.

– Дэмиен? – прошептала она, заметив меня.

– Какого черта?.. – Подбежав к ней, я попытался осмотреть ее, но она отшатнулась назад и опустилась на крышку унитаза. На полу кабинки валялись ее туфли, а вот сумки нигде не было видно. – Что произошло?

Джульетта покачала головой и сжала губы в линию, пытаясь сдержать слезы. Она обняла себя руками и покачивалась взад-вперед, но я успел заметить на ее запястьях синяки.

– Можешь подбросить меня до общаги? – ее голос был таким тихим, что мне пришлось опуститься на одно колено рядом с ней, чтобы услышать. – Я потеряла сумку, а в ней были кошелек и телефон, поэтому не вышло заказать такси…

– Что ты здесь вообще забыла? – оборвал ее суровым голосом, и она мигом поникла, уставившись в пол. – Эй, извини, я не хотел кричать, просто…

– У нас сегодня был День первокурсника, и мы с подругой пришли сюда на концерт, потому что студенческое мероприятие показалось нам скучным, – произнесла она, взглянув на меня своими большими глазами, в которых что-то изменилось после нашей встречи несколько недель назад. Она была напугана и разбита.

– Почему ты плачешь? И где твоя подруга?

– Она решила остаться до конца, а я устала и хочу спать.

– Тебя кто-то обидел? – я с подозрением покосился на нее, но она тут же отвела взгляд в сторону.

– Все в порядке. Просто отвези меня, пожалуйста, в общежитие.

Хоть сестра и поступила на актерское мастерство, сейчас из нее была никудышная актриса. Но выбора у меня не оставалось, придется смириться с ее правдой. Протянув ей руку, чтобы помочь подняться, я случайно задел подол ее платья, на котором отчетливо виднелись засохшие капли крови.

– Это еще что такое? – вскрикнул я, указывая на заляпанное кровью платье.

– Что? – Джульетта с удивлением опустила голову, пытаясь разглядеть в тусклом свете ткань, и застыла в испуге, заметив пятна. – Я… я… не знаю, просто… что-то облила на себя, видимо.

– Ты можешь сказать мне, что с тобой, черт возьми, случилось? – от моего крика она вздрогнула, но говорить правду все так же отказывалась. Вот же глупая малявка.

Я помог ей надеть туфли, и поднялся на ноги, потянув ее за собой. Поначалу она сопротивлялась, но в итоге сдалась. Шла Джульетта медленно и крайне неуверенно, будто каждый шаг давался ей с болью.

– Что-то болит? – обратился к ней, остановившись в центре комнаты. В ответ она отрицательно покачала головой, не поднимая на меня глаз.

От ее поведения мое раздражение только усиливалось; я и так был на грани, а она своей глупостью делала лишь хуже.

– Если ты мне сейчас же все не расскажешь, я пройдусь по каждому в этом клубе, пока не узнаю, что с тобой стряслось!

– Я же сказала: ничего! – начала кричать сестра, оттолкнув мою руку. – И почему ты на меня злишься? Что я тебе сделала? Это из-за того, что побеспокоила тебя в этот пятничный вечер? Ну извини, такого больше не повторится!

Джульетта обошла меня и зашагала к выходу, но, не дойдя пары шагов до двери, остановилась возле стены. Она прижала ладонь к животу и захныкала. Если это был признак того, о чем я подумал в первую очередь, то кое-кто не выйдет отсюда живым.

– Какая тварь тебя тронула? – проговорил спокойно, хотя внутри уже поднимался вихрь гнева.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – ответила сестра, убирая пальцами слезы с лица. – Поехали…

– Никуда мы не поедем! – Схватив Джульетту за руку, я потащил ее в главный зал. – Ты покажешь мне, где этот ублюдок, и только попробуй снова соврать!

– Нет! Отпусти меня!

Она начала вырываться и бить меня свободной рукой, продолжая кричать, чтобы я ее отпустил. Но уже поздно, отступать не в моих правилах.

Пока тащил сестру к танцполу, всю дорогу пытался въехать, что это вообще за концерт такой. Из песни, которую сейчас исполнял на английском языке парень, или точнее сказать орал, я сумел различить на фоне воплей зрителей только одно слово «Obey».

Оглядываясь по сторонам, сложно было поверить, что сестра явилась сюда по своему собственному желанию. Эта атмосфера форменного безумия ей совсем не подходила.

– Куда мы идем? – закричала Джульетта, врезав в очередной раз кулаком мне в правый бок.

Я сам не знал, куда иду, и понятия не имел, где искать того козла, что надругался над моей несовершеннолетней сестрой.

Как только мы обошли танцевальный партер, мне на глаза попался охранник у лестницы, который заметив нас, а точнее Джульетту, отошел в сторону, решив, что она собирается на второй этаж. Я сразу же поднял голову, чтобы рассмотреть верхнюю ложу, куда вела лестница, и заметил группу парней, облокотившихся на защитное ограждение. Сильнее сжав девичью руку в своей ладони, потянул сестру наверх.

– Нет, стой! – начала она паниковать, всячески пытаясь вырваться из моей хватки.

Игнорируя ее, быстрым и решительным шагом двигался к молодым людям под сумасшедшую музыку, от которой вскипала кровь. В этот вечер я могу снова нарваться на неприятности, и бурлящий во мне адреналин только подтверждает сей факт. Но уйти сложнее, чем выплеснуть свою ярость.

– Эй, фрики! – окликнул группу из шести человек возле столиков у края ложи, среди которых была одна девушка, видимо, подруга сестры.

На мой зов обернулись пятеро; а один из парней, сидевший возле стены, даже не обратил на меня внимания, продолжая пялиться на экран своего смартфона. Подобравшись к ним ближе и не выпуская руки Джульетты, я снова заговорил:

– Кто из вас скотов ее обидел?

Но никакой реакции не последовало. Все смотрели на нас с таким удивлением, словно понятия не имели, что произошло.

– Мне повторить? – закричал