2 Глава

Это странно, но мой разум смог найти выход из стресса, который я пережила. Путем не сложных умозаключений, я решила для себя, что мамы просто нет. Она не умерла, ее не изнасиловали и убили собственные мужья, ее просто нет. Вот она была вчера, говорила со мной, объясняла мне, что мы будем делать и как дальше жить, а сегодня ее просто нет. «Но так ведь не бывает!» – скажет логика. Значит, она просто улетела. Ведь такое может случиться? «Нет!» – опять возразит логика, – «Она не может взять и улететь, это было бы стронно…», но в то же время логично….

Ни этого ли я добиваюсь? А чего собственно я добиваюсь? Жить дальше и не думать, вот просто выкинуть из головы и все. Их больше нет, никого больше нет, а я буду жить дальше. Хотя бы потому, что я поклялась маме,… хотя бы поэтому…

Возможно, во мне взыграл обыкновенный инстинкт самосохранения. Скорее всего, так оно и есть…

Глупо думать, что можно отомстить им, кто я и кто они. Да и ненависти как таковой к своим дядям я не чувствовала. Мама учила меня, что подобные эмоции не дают нам жить, не дают дальше двигаться, тянут нас в пропасть. Заставляют уничтожать себя изнутри.

И поэтому даже страх, что меня могут обнаружить, я постаралась выкинуть из своей головы.

Эти умозаключения и помогли мне жить дальше. Да, я просто выбросила эту боль из головы, я просто заставила себя о ней не думать. Я помнила, что произошло, помнила каждую деталь, но я не думала об этом.

С этими мыслями я все же смогла уснуть в своей новой комнате и проснуться с утра готовой к новой жизни.

Дом, что купила мама, был в три этажа, и находился на центральной улице города. Она планировала открыть дом мод. Я неплохо рисовала и придумывала модели одежды, как мужской, так и женской. Кроме того, мама научила меня кроить, шить и вышивать. Она и Нану этому научила.

Мама была древней драконицей, пришедшей в этот мир, когда был открыт портал между мирами драконов и людей. «По местному летоисчислению», как любила она говорить, маме было восемьсот лет. Тогда она была ребенком, но все еще помнила тот мир, и там ее мать (моя бабушка) научила шить. Вообще-то среди нынешних дракониц не принято работать руками. Но мама умела не только шить, но и убираться, мыть полы и посуду, стирать. Всему этому она и меня обучала, папа ругался и говорил о том, что есть слуги, но мама всегда отмахивалась от него. Я не считала это чем-то зазорным. Конечно, я не отмывала весь замок, но в своей комнате убиралась всегда сама.

Сейчас мне кажется, что мама уже тогда подготавливала меня к жизни среди людей, к некой самостоятельности. Скорее всего, уже тогда она решила изменить мою судьбу, пойти наперекор правилам и законам. А может, просто это ее так воспитывали, а она точно так же воспитала меня. Я в любом случае уже никогда об этом не узнаю.

Рисовать модели одежды я начала лет с шести. Тогда мама поняла, что у меня талант к рисованию. Я могла рисовать и портреты и природу, но мне почему-то казалось интересным придумывать одежду. Мы с мамой всегда были заняты нарядами. Единственный, кому мы не шили так это Прату. Я ему даже на глаза боялась попадаться, не то чтобы мерки снимать. Кроме того, он всегда к этому относился крайне отрицательно, и пытался убеждать в этом папу, хорошо, что папа безумно любил маму и позволял ей делать все, что она пожелает.

На следующий день мы с Наной отправились на рынок, для того что бы договориться о поставках тканей и фурнитуры для шитья. Я во всем этом была новичком, кроме того, видеть столько народу было для меня не много дико. Я тридцать лет провела в замке и никогда, никуда оттуда не выезжала, разве что на охоту с отцом и дядями в ближайший лес. Поэтому, когда я увидела рынок и толпу голдящих людей, я немного запаниковала.

Не представляю, как бы я справлялась без Наны. Она споро спрашивала у продавцов, о купцах торгующих оптом, записывала сведенья и данные, где их найти, как их имена. Я же только столбом стояла рядом и боялась слова проронить.

Вернулись мы с рынка к обеду. Физически я устать не смогла бы ни за что, но вот морально я все же вымоталась. Сухонькая старушка, коей была моя кормилица, все же шестьдесят пять лет это для людей большой возраст, успела договориться не только о поставках тканей, но и о рекламной вывеске, газетной статье, и даже об установке специального оборудования, для тканей и фурнитуры. Моя же голова шла кругом от всей этой информации.

За обедом она уже обсуждала планы на вечер, оказывается к четырем дня к нам придут несколько девушек-помощниц швей и нужно будет проверить их умения.

Я и не заметила, как в такой суматохе прошло две недели перед открытием нашего дома моды. Мы с Наной назвали его «Дом Моды Алексы», в честь мамы, все же это была ее мечта.

Мама рассказывала, что в том мире, ее собственная мама, моя бабушка, владела подобным заведением. Но придя на Землю драконам больше не нужно было работать, ведь здесь они были практически богами, люди поклонялись им и отдавали все сокровища, боясь их гнева. А драконы беззастенчиво пользовались своей силой. Мне кажется, что из-за их поведения боги этого мира и наказали драконов.

Мама рассказывала, что когда драконы пришли в этот мир, они чуть было не уничтожили людей, просто потому, что те были слишком слабыми по их мнению. И из-за этого местный бог наслал на них страшную болезнь. Самцы все выживали после нескольких дней жара, а вот самки начали умирать, и из тридцати выживала только одна.

Среди выживших была моя мама. Бабушка, ее мать не выжила после той эпидемии. Самое плохое, то, что самки после этого стали очень редко рождаться, зато самцы появлялись за раз по пять шесть драконят за один выводок. Конечно, самцы могли пользоваться людьми, но человеческие женщины не рожали драконов, и кроме того их красота быстро увядала, каких-то десять, пятнадцать лет и все. А драконица живет вечно и вечно оставалась цветущей красавицей.

«Тогда старейшины драконов начали издавать свои дурацкие законы» – со злостью рассказывала мне мама. Одним из первых законов был о том, что одна семья драконов может иметь право только на одну драконицу, и драконица обязана быть женой для всего выводка. Кроме того родителям запрещено воспитывать свою дочь драконицу более ста лет, они обязаны отдать ее свободному выводку. Конечно, родители имеют право требовать от любого выводка высокую цену за свою дочь. Таким образом, все самки превратились в живой товар. Но для самок эпидемия так и не закончилась. Любая драконица спокойно жила пятьдесят лет и когда она перевоплощалась, на следующий же день начинала болеть. Болезнь длилась целый месяц, именно в этот месяц и решалась ее судьба. Если она выживала, то больше уже никогда не болела, если же нет, то тут и говорить не о чем. Когда старейшины это поняли, то придумали еще один закон, сто лет у родителей они превратили всего в тридцать. И меня по закону должны были выдать замуж буквально на днях. Мама знала об этом, она знала, что скоро состоится бал знакомств, на котором я должна была выбрать себе одну из семей. Да, как ни странно, но драконицам все же позволяли выбирать самим, пожалуй, это было единственным, что им разрешалось. Потому что когда первые сто лет после установления законов, драконицы просто кончали жизнь самоубийством, старейшины поняли, что погорячились и тогда они и придумали этот бал знакомств, который каждый год они устраивают.

Мама отчаянно не желала для меня этой участи. Она говорила, что сама прошла через ад, живя одновременно с четырьмя мужчинами более шести сотен лет. Только лишь благодаря тому, что папа был рядом, она не сошла с ума. Она твердила мне об этом постоянно. Я не очень-то стремилась знать об этой стороне их жизни. Но мой возраст постепенно приближался к этой отметке, и поэтому мама начинала мне рассказывать. Ей приходилось терпеть в своей постели папиных братьев, но она соглашалась только в том случае, если папа был рядом с ней.

От маминых рассказов мне хотелось выть в голос. Я не представляла, как можно было терпеть садиста Прата, злого шутника Кейси или надменного Соуна. Нет, они все были очень красивыми внешне, ведь не существует не красивых драконов в любой их форме. Но их чудовищные поступки, перечеркивали любую симпатию к ним.

Чем ближе приближался мой первый бал, тем больше я нервничала. Мама спасла меня от этой участи, и я ей очень благодарна за это. К сожалению, ей пришлось пожертвовать своей жизнью.

Уже лежа в своей постели после открытия нашего предприятия, я поклялась маме, что сделаю все, чтобы ее жертва, не была напрасной. И возможно смогу найти себе мужчину среди людей, хотя бы на некоторый период времени.

3 Глава

Наблюдать за жизнью обыкновенных людей было очень интересно. Наши слуги в замке все были какими-то затюканными, что ли, как мужчины, так и женщины. Тех же, что наняла Нана, вели себя очень спокойно и уверенно. Они прямо смотрели в глаза при разговорах, давали свои советы безо всякого стеснения, а еще без проблем задавали различные вопросы. Хорошо, что мы с мамой и Наной продумывали нашу историю для людей. И я рассказывала служанкам и помощницам – швеям, откуда мы с бабушкой приехали, о том, что мои родители умерли, когда я еще была ребенком, о том, что дедушка, муж бабушки умер, оставив бабушке наследство, вот она и решила открыть своё небольшое дело, переехав из маленького поселка в город.

Для меня разговоры с людьми, были словно глотком чистового воздуха. Так как в замке все боялись со мной разговаривать. Я ведь была великой драконицей для них, а не обычным ребенком. Да еще и дяди отрицательно к этому относились.

И получалось, что кроме мамы с папой и Наной, а так же моим караксом мне и общаться было не с кем.

А здесь моя душа словно оттаивала, при обычном обсуждении с нашей кухаркой о ее внуках, или со служанками об их женихах или детях. Простые разговоры о быте людей, об их планах на жизнь, об их чаяниях и мелких радостях, мечтах и надеждах. Мне было интересно буквально все, каждая мелочь их жизни. И я с удовольствием за завтраком сидя в столовой, слушала их болтовню.

Нана даже на всякий случай спросила меня, нравится ли мне сидеть за одним столом со слугами, быть может, пусть они едят отдельно от нас, ведь в нашем доме это было не принято. Даже Нана никогда не сидела за столом в столовой, и всегда обедала со слугами на кухне. Хотя она была практически членом семьи. Но я тут же успокоила кормилицу, сказав, что с радостью общаюсь с людьми. Тем более что здесь мы не аристократы и уличить нас в попрании норм и этикета никто не сможет.

Мама могла бы без проблем создать для нас историю о том, что мы являемся кем-то из высшей знати, и мы могли бы вообще не работать, те драгоценности и деньги, что она забрала из сейфа отца, могли обеспечить нам безбедное существование в течение лет ста как минимум. Но у мамы была мечта, которая постепенно стала и моей, хоть я конечно в организации самого дела мало что понимала.

В первый же день открытия к нам пришло очень много посетителей, причем с заказами. Нана важно расположилась с книгой заказов у стойки для администратора, показывала буклеты заказчикам, предлагала ткани, затем уже отправляла заказчиков ко мне с выбранным фасоном одежды, помощницы споро снимали мерки, а я уже должна была дорисовывать фантазии клиентов. Делала кое-какие предложения и сама, показывая, как это будет выглядеть на рисунках.

Рисунки мои всем нравились, ведь я могла изобразить не только фигуру заказчика за одну минуту, но и его лицо. Конечно, многие дамы округлых размеров недовольно поджимали губы, видя себя со стороны. Но когда я начинала добавлять мелкие штрихи к фасонам, которые они выбрали, к примеру, на талию темные клинья вышивки или красивой тесьмы, что выгодно создавала иллюзию наличия, этой самой талии. Лицо толстушек сразу же озарялось улыбкой, а пухлые щечки начинали краснеть, когда я показывала, как лучше приподнять грудь, что бы декольте выгодно подчеркивал ее округлости, отвлекая от слишком округлых бедер, при этом.

В итоге мы набрали работы на целый месяц всего за один день.

Работа поглощала все мое свободное время, и не только мое, но и Наны и наших помощниц.

Вечером в первый рабочий день, мы собрали всех, в том числе и слуг, что бы отметить успех нашего дела. И это для меня было так не обычно. Я впервые чувствовала себя свободно и не принужденно, и мне было весело. Действительно по-настоящему весело. Люди беззастенчиво ставили локти на стол, они использовали только два столовых предмета, вилку и ложку. За салатами они тянулись через весь стол, и даже в место того что бы взять чашку, и поднести к тарелке, они зачерпывали их ложкой и несли через весь стол ложку обратно. Наверное, Соун, жуткий поборник этикета, убил бы на месте за подобное неуважение. А мне было весело.

Я с интересом наблюдала, как наши охранники два здоровенных молодых деревенских парня, с добродушными улыбчивыми взглядами неуклюже ухаживали за девочками швеями. И как кухарка, которая приготовила великолепный ужин, все время шутила и заговорщицки постоянно подмигивала им. А они тем временем мило краснели.

Эти простые незамысловатые легкие разговоры и шутки, изумительный ужин и не менее изумительный десерт, и я поймала себя на мысли о том, что все время улыбаюсь, чувствую себя хорошо и легко, особенно за последние полгода жизни после смерти папы. И это, только еще больше заряжало меня уверенностью в своем будущем среди людей, я сейчас смотрела на свою жизнь со стороны и понимала, что мама была права во всем. Жить, так как живут драконы это настоящая утопия. И я даже не представляю, сколько еще им осталось? Да, на человеческую жизнь много, очень много, но вот на драконью… мне кажется, что если драконы не изменят свое мировоззрение на собственную жизнь и межличностные отношения, закат нашей расы приблизится к той самой точке невозврата, после которой уже действительно изменить что либо, будет невозможно.

Но сейчас я не собиралась, менять их точку зрения, тем более, что мне это было не под силу. Я просто хотела жить и улыбаться незамысловатым шутками и больше никогда не видеть своих сородичей.

Когда-то давно в далеком детстве я могла улыбаться даже солнышку, но когда я начала подрастать, то улыбка на моем лице становилась все более редким явлением. Наверное, самое первое очень яркое воспоминание в моей жизни, заставившее бояться своих родственников, когда я стала свидетелем их расправы с одной из служанок. Я не помню ее имени, но зато хорошо помню, как она умоляла их не трогать ее, потому что она ждет жениха из города, и безумно любит его.

Думаю, мне было не больше семи. Я любила прятаться и играть в самых разных местах замка и его округи. Тогда я спряталась на стойбище караксов. Я залезла к одному из них в вольер и упорно пыталась подружиться с ним. Караксы полу разумные животные, которых с собой в этот мир привели драконы. Ведь драконы начинают обращаться лишь только после пятидесяти лет, поэтому караксы призваны с самого детства приучать драконят к высоте. Ну и помогать в передвижениях.

На прошлой недели мама показала мне этих существ и объяснила, как с ними можно общаться. Не смотря на их устрашающий вид, караксы никогда не причиняли боли своим хозяевам, поэтому я и не боялась это существо, чем-то похожее на дракона, но меньше ростом.

В итоге я просто уснула у Каракса под боком, проснулась же я от сдавленных криков. Со сна я никак не могла понять, кто мне мешает и уже даже хотела возмутиться, как почувствовала ментальный призыв Каракса об опасности, я не понимала как, но он заговорил со мной. Хотя до этого весь день молчал. Конечно, говорил он со мной на ментальном уровне, и его слова были не словами вовсе, скорее мыслеформами или мысли образами, мне трудно это объяснить, нужно было почувствовать. Каракс призвал меня затаиться и не шуметь, иначе я могла пострадать. И я так и сделала. Но то, что я слышала, это было ужасно. Я узнала голоса моих дядь, их было трое. Они унижали девушку, говорили ужасные слова, некоторых значений я тогда не понимала, но я чувствовала эмоции девушки и понимала ее стыд, отчаянье и ужас всей ситуации. Они требовали, чтобы она медленно раздевалась, правильно покачивала бедрами и трогала их. Когда она не подчинялась дядям, они что-то делали с ней, что заставляло ее вскрикивать от боли. Они комментировали каждое ее движение, обсмеивали и унижали ее. Постоянно упоминали, о том, что они высшие существа, а она рабыня и обязана выполнять все их желания, и вообще она должна быть благодарна, что они обратили на нее свой величественный взгляд, а она еще и смеет им возражать. В эмоциях девушки было море стыда и отчаянья, ей хотелось умереть на месте, и мне вместе с ней в тот момент.

Именно тогда во мне и открылась эта самая способность чувствовать эмоции других существ. Позже мама говорила, что это наследственная ментальная магия. Мама не унаследовала ее от своего отца, она рассказывала, что со временем, когда я стану драконом, я буду читать не только эмоции, но также и мысли, а возможно даже и не просто их читать, но и научусь управлять ими.