Спать в Поднебесье считалось крайне рискованным делом даже в дневное время. Многие, конечно, на это равнодушно пожимали плечами и приводили удачные примеры. Вот та же Инга вроде как «малой кровью» обошлась. Но сам Риевир не единожды бывал свидетелем иных сновидцев. Дважды их, пусть с трудом, удалось растормошить. Остальные трое, что ему довелось увидеть, почти никак не реагировали на внешние раздражители. Они могли только глупо моргать, покуда не поднимались на ноги и не начинали бродить. Так эти жертвы Поднебесья вели себя, покуда им не отрубались головы или же они не оказывались вблизи открытой воды. Конечно, последнее не практиковалось, но Остор как-то решил продемонстрировать отряду и такое. Он подвёл сновидца к одному из озёр, и тот, завидев воду, словно взбеленился – дёргался, вырывался, царапался, не реагировал ни на какие уговоры. В конце концов, Остор отпустил этого человека, и тот по собственной воле с головой скрылся в озере. Молодых ребят в отряде, и Риевира в том числе, передёрнуло от увиденного. Так они на практике увидели, что означает «воды Острова поглотили его».

Воспоминания привели к тому, что Риевир резко замотал головой в намерении согнать с себя дремоту, после чего поправил меч на поясе и уверенно зашагал вперёд к тропе. Он всерьёз вознамерился пойти на Небесный Лиловый Остров ради перекуса. В кошельке, правда, было не густо. В суете вчерашнего дня о деньгах он как-то не позаботился, но вряд ли бы ему отказали дать чего-либо в долг. Так что молодой Владыка предвкушающее улыбнулся и почти было ушёл с полянки, как вдруг увидел… её.

– Инга? – прошептал он и и тут же радостно закричал во весь голос. – Инга! Это же ты, Инга!

Его крик вышел чрезмерно громким. Красноволосая девушка, что стояла поодаль спиной к нему, вздрогнула всем телом и даже испуганно пробежала с десяток метров, прежде чем неуверенно остановилась. Затем она обернулась и, с опаской подойдя на несколько шагов ближе, прижалась к тонкому деревцу. Она с любопытством смотрела на Риевира, но ему даже с такого расстояния стало понятно, что он ошибся. Инга была ниже нежели эта совсем худенькая незнакомка. Однако девушка не походила и на обычных туристов. Что-то в ней было не так, а потому Риевир решил подойти ближе. Он хотел разобраться в происходящем. Некое нехорошее предчувствие давило.

Девушка смотрела, как он подходит, и храбро продолжала стоять, хотя боялась. От страха её тонкие пальцы сжали кору дерева слишком крепко. Древесная труха, что не опала на землю, осела на её тёмно‑красном платье – таком длинном, что оно едва приоткрывало стройные узкие лодыжки. Маленькие ступни, обутые в простые кожаные сандалии, стояли так, чтобы им было удобно в любой момент убежать. Глаза можно было бы назвать и карими, но так сказал бы совсем уж бездушный человек. Они больше напоминали янтарный гречишный мёд и, наверняка, в свете солнечных лучей отливали благородным оранжевым оттенком.

– Как ты назвал меня? – первой подала голос девушка на певучем языке Острова.

Затем она мельком посмотрела на свою левую ладонь, как если бы прятала в ней какую-то шпаргалку, но вскоре снова уставилась на Риевира. Причём, с неким вызовом. Ситуация становилась всё более странной, а тут ещё и солнце вышло из-за облака. На тонком носике незнакомки вмиг стали отчётливо видны яркие веснушки, а ещё…

«Да она же ещё совсем ребёнок!» – искренне удивился Риевир. Несмотря на рост и одежду, более подходящую взрослой женщине, незнакомка едва ли разменяла второй десяток.

– Я назвал тебя Ингой, но ты не она, – ответил он на её вопрос, и девушка с любопытством наклонила голову набок.

– А кто такая Инга?

– Да я бы рассказал, но очень есть хочу. Составишь мне компанию? По дороге в кафе и поговорим.

Говорил Риевир легко и беззаботно, однако внутренне напрягся до предела. Он интуитивно понимал, что странная собеседница, знающая его родной язык, была готова вот-вот убежать. Её останавливал от этого только интерес.

Но у неё-то он был один, а у него другой!

Чтобы получить ответы, следовало как-то увлечь эту девочку.

– Он и так будет недоволен, что я ушла, – подумав, сообщила незнакомка.

– Кто «он»?

– Пророк. Он просил меня не уходить с его острова, но там очень скучно и я… я нарушила запрет!

Последняя часть прозвучала так самодовольно и гордо, что Риевир был готов улыбнуться во весь рот. Это было смешно, но он… он чувствовал, что обязан сохранить серьёзность.

– Если ты нарушила запрет, то дело уже сделано. Тебя всё равно будут ругать, а раз так, то к чему себя ограничивать? Пошли. Заодно просветишь меня, кто же этот Пророк такой.

– А ты разве не знаешь?

– Нет.

Девушка снова насторожилась, даже сделала шажок назад. Поэтому Риевир, чтобы унять её напряжение, вальяжно облокотился на ближайшее к нему дерево. Вроде бы раскрепощённая поза сработала. Незнакомка вскоре расслабилась настолько, что хихикнула и поглядела на него, как на некую диковинку.

– Странно.

Риевир немного обиделся.

– А чего странного-то?

– Ты же Владыка.

– Да, Владыка. Но вот Пророков никаких не знаю, – виновато развёл он руками и намеренно сделал шаг в сторону, как если бы намеревался вот-вот уйти и в одиночестве. – Так ты хочешь есть?

– Наверное. Наверное, хочу, – девушка решилась и медленным шагом подошла к нему. – Но по пути ты расскажешь мне об Инге?

– Договорились, если ты мне потом и про себя, и про Пророка объяснишь.

Ответом послужил неуверенный кивок, но Риевира и это устроило. Они двинулись в сторону кафе. Идти надо было не так уж далеко, всего с полчаса. Однако ему крайне хотелось, чтобы их путь стал короче. Ему казалось, что таинственная незнакомка, словно пугливая лань, может убежать в любой момент, а в помещении кафе поймать и удержать её было бы проще.

– Как тебя зовут, кстати? – опомнился он. – Меня вот Риевиром.

– Риевир, – повторила та буквально по слогам и замолчала.

– Да, это моё имя. Риевир. А у тебя какое?

Девушка пожала плечами, но всё же неуверенно произнесла:

– У прислужниц нет имён, но один человек сказал мне, что я должна считать своим именем это.

Она сунула ему под нос свою левую ладонь. Чуть ниже едва различимых символов располагались чёткие руны. Абсолютно ему незнакомые. Их значение осталось для него загадкой.

– Эм-м, мне не прочитать.

– Пророк сказал мне, что мир после разрыва Грани изменился, но чтобы Владыки не знали грамоту?

Её глаза округлились. В них отражался смех, однако никакого иного проявления веселья так и не возникло.

– Постой-ка! – неожиданно пришла к нему догадка. – А этот Пророк, часом, не Хозяин ли Судьбы и Времени?

– Да. Иногда его называют и так.

Последний налёт беспечности слетел с Риевира. Он и так сразу почувствовал – дело неладно, а уж едва понял, что эта безымянная не Инга и не обычная туристка, то им и вовсе овладела тревога. Интуицию подстегивала даже не столько внешняя схожесть, сколько восприятие. Иногда вдыхаешь духи и выявляешь для себя ноту цитруса, ноту вербены, мускуса или ещё чего-нибудь. Так вот. Нынче перед ним был отдельный аромат из такой связки. Это был запах Инги, когда её глаза заволакивала туманная дымка…

… Неужели?…

– Так что у тебя на руке написано?

– Нет, – категорично отказалась отвечать девушка. – Я до сих пор жду твоего рассказа.

– Ну, что мне рассказать тебе об Инге?

Риевир ощутил, как его нутро на миг сковала сильная тоска. А затем думы перетекли к воспоминаниям. И память о взбалмошной учёной заставила его мягко улыбнуться.

– Она в этих краях появилась несколько дней назад и сразу всё перевернула с ног на голову. Всюду совала свой любопытный нос! Остальные Владыки считали, что сладу с ней никакого нет, но мы с ней… мы подружились. Очень сильно.

– Она твой лучший друг? – с детской наивностью, которой дышала вся её речь, задала свой вопрос девушка.

– Была лучшим другом, – грустно вздохнул Риевир. – Она уехала и уже вряд ли вернётся, как бы ни сладко мечтать об этом.

– Почему же ты назвал меня ею?

– У неё такие же несуразные красные волосы и удивительные глаза. Не коричневые, а такие… как мёд.

Безымянная спутница Риевира задумчиво опустила голову, и они с минут пять шли в полном молчании. Ему и самому в тот миг не хотелось никаких бесед. Он даже почувствовал сожаление, когда девушка всё же сказала.

– Очень непонятно. Если она тоже была прислужницей, даже если не полноценной сродни мне, то как она смогла доставить столько хлопот Владыкам?

– Такова уж Инга, – смешливо развёл руками Риевир и первой пропустил спутницу по Шуршащему мосту. Поступил он так отнюдь не из вежливости.

Странная незнакомка снова замолчала, но её ноги уверенно ступали вперёд. Судя по всему, никакого страха высоты девушка не испытывала. Создавалось впечатление, что она изо дня в день, подобно некоторым островитянам, путешествует от одного небесного острова к другому. Не стало сделано ни единой остановки, чтобы заворожёно застыть, созерцая виды океана. Ничто не нарушало её равновесия.

… Риевир старался подмечать всё. Всё в ней! И оттого так мало чего замечал вокруг.

– Мирного дозора тебе! – издали пожелала Тийритэ. Она стояла по ту сторону моста и приветливо махала ему рукой.

Экскурсовод была одна. Никаких туристов за собой она не вела и вообще держала в руках корзину, с которой удобно выбираться на пикники. Подобное показалось ему странным. Да и выражение золотых глаз, с которым Тийритэ поглядела на его спутницу, удивило молодого Владыку. Взгляд был очень внимательным, но откровенно неприязненным. Красноволосая девушка, казалось же, этого не заметила, а потому он решил не акцентировать её внимание на нежданной встрече, а лишь, едва сравнялся с Тийритэ, из правил приличия тихо буркнул.

– Спасибо. И тебе дня хорошего.

Увы, Тийритэ этого оказалось мало. Она ухватила его за рукав, чтобы остановить и сказать ещё что-то, но он выдернул свою руку и уже безо всякой вежливости процедил.

– Я сейчас занят.

Тийритэ выглядела крайне недовольно, но ему было не до объяснений. Красноволосая девушка ступила с моста на землю и, оборачиваясь, спросила.

– Куда теперь, Владыка Риевир?

– Прямо идём.

Он указал рукой в нужном направлении и ускорил шаг. Однако не удержался и обернулся на ходу. Тийритэ продолжала стоять на том же месте, как будто до этого никуда не собиралась идти. Её поза говорила об откровенном возмущении.

«И чего она только?» – успел вскользь подумать он, прежде чем его мысли вернулись к другой девушке.

Вести странную девицу в кафе Риевир давно передумал. В его голове сформировалось некое предположение, пока не имеющее окончательного словесного выражения, но оно послужило причиной тому, что он пошёл напролом к Небесной Галерее. Риевир был так сосредоточен на своих мыслях, что едва вспомнил, что следует продолжать «беззаботную» беседу.

– Хм, а отчего тебе так Инга интересна?

– Из-за этого, – девушка снова показала свою ладонь, и он мягко напомнил.

– Такое мне не прочитать, я уже говорил.

– Ты, наверное, как Пророк. Он знает все-все древние руны, но на обыном языке писала для него всегда я. Ему почему-то не нравилась обычная письменность. Ты поэтому грамоте не научился?

– Именно, – не стал разубеждать её он, и девушка, подумав, продолжила.

– На моей ладони написано имя. Один человек сказал, что оно моё истинное имя. Не помню, где и когда это было, да и кем он был, но на тот момент это была правда. Очень важная правда. А теперь она утратила смысл. И всё же мне до сих пор почему-то тяжело стереть имя «Инга» с ладони. Приходит ощущение вины.

– М-да, – недовольно промычал Риевир, не зная, как иначе сдержать все те горячие слова, что так хотели сорваться с языка. – Вину чувствует она.

– Разрыв действительно изменил основы, – нахмурилась девушка, как если бы не распознала сарказм, а затем даже разозлилась отчего-то. – Я могу перечить, могу решать за себя, могу испытывать…

– Дай мне руку! – сурово потребовал он, перебивая.

Они уже подошли к Небесной Галерее. Ширина этого моста была значительно больше, нежели у Шуршащего, а потому ему хотелось быть уверенным, что его спутница перейдёт на другую сторону любой ценой. Девушка между тем послушно протянула к нему ладонь, но с такой опаской воззрилась на протирающийся внизу город, что, казалось, оцепенела. Риевир крепко сжал её пальцы.

– Погоди, то место, куда ты меня ведёшь, находится внизу? – вдруг испуганно воскликнула она и постаралась вырваться. – Туда же нельзя! Нельзя!

– О чём ты? Всё хорошо. Там же целый город! Видишь? – постарался успокоить её он, но, видимо для положительного эффекта слов следовало оставить девицу в покое, а не настойчиво тянуть вперёд за собой.

– Нас поглотят воды! Никто не возвращается в Поднебесье со Дна!

Риевир, плюнув на прежнюю осторожность, крепко скрутил девушке руки за спиной и потащил её силой. Та извивалась, как могла, но, пожалуй, её сопротивление ни к чему бы ни привело, если бы её тело не становилось всё прозрачнее. Риевир просто-напросто не мог удержать призрака! Девушка, или вернее едва различимый для глаз мираж, вырвалась и устремилась обратно. При этом материальность возвращалась к ней. Красные волосы развевались в такт движениям приподнятого платья.

– Стой! – завопил он и бросился следом, хотя понимал, что ни за что не сможет догнать эту девицу.

Сложно удержать в руках ветер.

… Особенно тот, что занесло в твой дом из другого мира.

Едва красноволосая девушка исчезла по ту сторону Шуршащего моста, Риевир остановился и устало согнулся пополам. Он упёрся ладонями о колени и никак не мог отдышаться. Тийритэ, которая продолжала стоять у перил, свысока наблюдала за ним.

«Да чего ей вообще здесь понадобилось?» – вмиг разозлился он, но, отдышавшись, подошёл ближе.

– Не вздумай никому о ней рассказывать. Даже Владыкам! – непривычно холодно приказал он.

Тийритэ обиженно поджала нижнюю губу, и тем довела его до ярости. Он ухватил её за плечи и тряханул.

– Ты поняла? Поняла меня?!

– Да поняла я тебя! – Тийритэ, видимо, тоже рассвирепела. – Так что не переживай. Оставь себе все свои секреты!

День одиннадцатый. Раннее утро по местному времени

Уже прошло более суток с момента как она в последний раз спала, а потому Инга ощущала себя разбитой. Будь её воля, она бы переночевала в каком-нибудь отеле и только потом продолжила путь домой, однако корпорация организовала перелёт без таких удобств. Чтобы вышло быстрее, в Европе пришлось делать даже две пересадки. И можно было бы хотя бы чуток подремать в зале ожидания или в самолёте, но Инге хотелось именно выспаться. Причём в нормальной постели. Она желала уткнуться носом в свежее бельё, вытянуть ноги, а не довольствоваться «перекусом на ходу».

Организм с таким вот желанием не особо соглашался. Однако быстро полученный багаж и сразу же по выходу в зал замеченная ею родня послужили вторым дыханием. Инга прислонила картину Арьнена к стене.

«Ух и достала ты меня!» – подумала она при этом вскользь. Несмотря на то, что таможенники ни в одной стране до картины не докапывались, она была слишком большой, чтобы её было удобно перевозить и переносить. Обхватить картину двумя руками можно было только если по максимуму развести руки в стороны!

Проверив, что подарок Арьнена стоит крепко, Инга привстала на цыпочки и, улыбаясь во весь рот, приветственно замахала родне рукой. Углядев её, мама не удержалась и, разрыдавшись, обняла отца. Видимо переживания за дочь достигли своего пика, и теперь, когда Инга стояла перед ней живая и здоровая, бедная женщина наконец-то дала волю чувствам. Антон вот вёл себя более сдержанно, но по его торопливым шагам уже было всё понятно. Инга даже приготовилась услышать фразу: «Я так скучал по тебе, родная!», слова словно звучали у неё в голове, а потому, когда чей-то сухой голос рядом произнёс иное, она непонимающе моргнула и переспросила:

– Что? Что вы сказали?

– Вы Ильина Инга Валерьевна?

– Хм. Ну да, – неуверенно подтвердила она, и поглядела настороженным взглядом на двух мощных мужчин в костюмах. Глаза мужа оглядывали незнакомцев с тем же удивлением и тревогой.

– Пройдёмте.

– Нет уж, простите! – проявляя несвойственную ему смелость, возмутился Антон. – Но это моя жена и я бы. Это. Против…

Под конец голос подвёл супруга. На него уставились так, что тщедушный педиатр ощутимо сник. Инга вмиг ощутила себя беспомощной. Она растерялась. Как ей что-то возражать, если даже муж затих?

– В этот нет ничего такого, что не предполагалось бы рабочим контрактом, – стараясь воспроизвести хоть сколько-нибудь дружелюбный тон, произнёс один из громил и достал пугающее удостоверение. – Мы из службы внутренней безопасности Stellimber Incorporated¹. До разрешения руководством некоторых моментов Инге Валерьевне придётся погодить с возвращением домой.

– Это беспредел какой-то! – простонала подошедшая к ним мама и скрестила руки на груди.

Кажется, ещё немного и возник бы грандиозный скандал. Инга знала, что её мать способна устроить истерику даже на ровном месте и без веского повода. А потому она обняла встревоженную женщину и, стараясь смягчить ситуацию, сказала:

– Ничего. Ещё несколько часов затрачу на отчётность, но зато потом никто не помешает нам радоваться встрече.

Мама всхлипнула, но всё же промолчала. Инга выждала ещё несколько секунд, чтобы убедиться в спокойствии близких, а затем расцепила объятия и поочередно расцеловала каждого в щёки. Папа при этом не удержался и потрепал её по волосам, словно маленькую девочку.

– Вещи мои домой заберите, – попросила она.

– Хорошо.

Сумка с рабочим ноутбуком висела у неё на плече, а одежда вряд ли была интересна Stellimber Incorporated. Во всяком случае, так думала Инга. Громилы так отнюдь не считали.

– Да нет, мы поможем, – один из сотрудников уверенно поднял её чемодан.

Инга тут же почувствовала раздражение, но перечить было глупо. Она, не зная куда деть руки, всего-то подняла замотанную в бумагу картину и выставила её на пол перед собой, как щит.

– А это что? Тоже ваше? – удивились громилы настолько, что даже переглянулись.

– Моё. Это сувенир. Наконец-то нашла то, что над диваном будет смотреться, – сообщила Инга и, увидев, что на картину смотрят как-то непонятно, осведомилась. – Эм-м, посмотреть хотите?

– Если не сложно, то да. В салоне такое везти неудобно, а в багажник уже не влезет.

«Это что там у вас в багажнике? Труп?» – очень хотелось осведомиться Инге, но она промолала.

Шпагат пришлось резать, зато осмотр картины сотрудников Stellimber Inc. удовлетворил. Не заметив и не нащупав ничего подозрительного, они дозволили передать имущество в руки родни. Картиной вынужденно занялся папа. Антон, растерянно хлопая ресницами, до последнего продолжал пялиться на полотно, то ли поражаясь, как супруга посчитала подобное достойной заменой висящим на стене семейным фотографиям, то ли раздумывая, что с таким багажом его ни одно такси не возьмёт. Разве что грузовое. Но истинные мысли Антона так и остались для неё загадкой, так как вскоре Инга села в чёрный автомобиль и уставилась за окно, размышляя о своём. Тонированные окна меняли привычные столичные улицы до неузнаваемости. В свете пока ещё не погасших фонарей они стали казаться мрачными. Наверное, так выходило ещё из-за немногочисленных прохожих. Было слишком рано, чтобы все начали суетиться и спешить.

С сожалением Инга проводила взглядом быстро промелькнувшую многоэтажку, где находилась их с мужем скромная квартира. На двоих однушки им хватало, но Антон нет да нет, а начинал сводить разговоры к ипотеке, стараясь лишить её тем последнего аргумента для отказа от беременности. Он не понимал, что категоричный отказ никак не связан с отсутствием свободной комнаты. Инге элементарно было страшно представлять, что в доме появится маленькая копия мужа, которую она будет вынуждена любить.

… Вот если бы речь шла о сероглазом черноволосом сорванце!

Девушка протянула руки к дорожной сумке и, немного пошарив по отделениям, вытащила платок Риевира. Не то, чтобы у неё возникла необходимость вытереть слёзы или высморкаться. Нет. Ей просто пришло в голову, что так платок будет большей сохранности. Этот сувенир был ей дороже всех картин мира.

– Приехали. Выходите.