В старинном храме звучала органная музыка и паства была вдохновлена службой нового священника, лица у прихожан были задумчивыми и благодатными, от чего святой отец Боб Симонс был несказанно счастлив. Он долго ждал этого дня, получить должность в столь знаменитом и благословенном храме – это великая честь. Тем более вести воскресную службу в присутствии кардинала. У него все получилось, от волнения он не запинался и не спотыкался. Служки выводили псалом чисто, и мелодия наполняла сводчатые потолки зарождая в душе благодарность создателю за этот момент.

Отзвучала последняя нота, святой отец Симонс произнес трогательную проповедь о взаимопонимании и не осуждении тех, кого большинство не понимают, и чья жизнь отличается от жизни прихожан церкви. Под конец его речи старушка во втором ряду вытерла слезы с щеки и священник на крыльях радости поспешил проститься с паствой. В это воскресение не звонили телефоны у прихожан, в первые никто не забыл их выключить. Все складывалось именно так, как и надеялся Боб. Кардинал поблагодарил его за великолепно проведенную службу и даже пожал ему руку, а это говорило о том, что кардинал искренне его похвалил.

Был только один момент, который омрачил сегодняшнее утро. Юная мисс Жюльетта Браун и ее еще более юная сестренка пришли в храм в непозволительно откровенных нарядах и их мать полностью проигнорировала недовольное шушуканье пожилых дам, что не пропускали ни одной службы и не упускали ни одной детали одежды у всех, о ком можно было посплетничать. Наверняка чуть позже многие из них звонят ему домой и станут возмущаться по поводу нарядов юных девушек.

Но Боб ничего не мог с этим поделать, он и сам бы предпочел облачить этих прелестниц в монашескую сутану, чтоб они своими прелестями не смущали юных служек и его самого. Войдя в свой тесный и заваленный книгами кабинет, Боб опустился на колени у распятия и неистово стал молить о спасении душ и вразумлении юных девиц Браун. Он чувствовал, как ему трудно сосредоточиться на искренней молитве и тогда он подошел к столу и взял церковью дозволенную плеть и сняв с себя рубашку нанес по своей спине несколько ударов. Боль очистила разум и угомонила взбунтовавшуюся плоть. Святой отец снова опустился на колени и закрыв глаза погрузился в молитву. В такие моменты он был абсолютно искренен с собой и с Богом. Его вера была неистова, и он был решительно настроен поговорить с матерью девиц Браун об их поведении в церкви.

Стук в дверь прервал его размышления и священник, поморщившись, одел на себя старую рубашку на которой уже были старые пятна крови, и помощница сестра Каталина могла не заметить появления новых пятен.

– Отец Симонс, доброго утра, – Поздоровалась пожилая монашка, заглянув в кабинет. В обязанности сестры Каталины входили наведение порядка в храме и личном кабинете священника, а также сбор сплетен, курсирующих среди прихожан. Это была личная инициатива Каталины и никто из ранее работавших с ней священников не мог ее переубедить. Она просто не понимала, почему она не может поделиться той информацией, что она насобирала, тем более если ее от этой информации так и распирает.

– Что-то случилось, сестра Каталина? – Удивлено спросил отец Симонс, уже пожилую женщину.

– Я немного нехорошо себя чувствую. Вы не против если я уберусь в вашем кабинете завтра?

– Не волнуйтесь, сестра, я сам тут все приберу, немного физического труда мне не навредит. – Улыбнувшись произнес святой отец. – А вы ступайте к себе и ни о чем не беспокойтесь.

– Не вздумайте тут ничего делать! – Возмутилась бледная женщина и на ее щеках даже вспыхнул румянец. – Я после прошлой вашей уборки тут ели порядок навела. Завтра я все сама уберу! До Свидания отец Симонс.

– Хорошо, сестра Катарина, я тоже долго не задержусь. Пойду домой, надо подготовить план проведения экскурсии для детей из колонии для несовершеннолетних. Если вам станет хуже звоните мне, я примчусь сразу же.

– Не волнуйтесь, это просто давление скачет. – Отмахнулась сестра Каталина и закрыла за собой дверь.

Боб посмотрел на книжные полки и увидев необходимый ему том потянулся за ним и поморщился.

– Похоже перестарался немного, – Произнес он, смотря на отражение своей спины в зеркале. На правом боку расплывалось кровавое пятно и Боб снова поморщился. Достав аптечку, он взялся обрабатывать разорванную кожу. Он уже накладывал стерильную повязку на бок, когда услышал вопль в храме и топот множества ног.

Быстро накинув на себя черную рубашку, он надел на шею длинные четки с распятием и поспешил выяснить что происходит.

Он не дошел до небольшой толпы несколько шагов, когда те расступились и он увидел, как бьющиеся в конвульсиях мальчик лет двенадцати, две женщины и полицейский Диего Пальма, которого он знал уже пять лет. Они все замерли на миг на полу, потом выгнулись дугой, до хруста в позвоночнике и невероятным образом, нарушая все законы физики поднялись на ноги. Глаза их были закрыты. Они стояли не подвижно, но вид их был ужасен. Боб еще никогда такого не видел, казалось, под кожей этих людей бурлила и кипела кровь. Кожа приобретала неестественную красноту с почти черными прожилками сосудов и вен. Одна женщина протянула руку и прикоснулась к плечу мальчика.

– Тим, дорогой, скажи что-нибудь? – Едва слышно прошептала она.

Мальчик открыл наполненные кровью глаза, он явно не узнавал мать и она, давясь слезами произнесла:

– Сделайте же что-нибудь, вызовите кто-нибудь врача!!! – Последнее слово она произнесла визгливо и это, как будто активировало того монстра, что захватил тело

мальчика и он бросился на мать. Люди пытались его оттащить, но тут активировались и остальные, такие же Тим. Они с хрипом и бульканьем кинулись на людей и Боб в ужасе сделал один шаг назад, потом второй и не ожидая от себя такой прыти помчался к выходу из церкви, а за ним уже мчался его приятель Диего. Окровавленный и жуткий в своей новой ипостаси, он шустро перепрыгивал через деревянные скамейки и пытался догнать Боба, а тот вереща проскочил в коридор, ведший к запасному выходу, и захлопнул дверь перед самым носом монстра. Дверь была толстой из английского дуба, и Боб был уверен, что Диего не сможет пробиться к нему. Поэтому задвинув старинный засов, которым не пользовались наверно уже лет десять, он неторопливо пошел в полумраке коридора к выходу. Тусклые аварийные лампочки плохо освещали пространство и надпись “выход” над дверью в этот момент казалась Бобу путеводной звездой. Слегка приоткрыв входную дверь, священник выглянул на улицу и никого не увидев вышел и запер трясущимися руками дверь на замок.

Он никогда не любил ужастики и никогда не смотрел фильмов про зомби, поэтому он мало что о них знал, но благодаря десятилетнему Сержу О`Ливи, он точно знал, что убивать их нужно в голову. Боб посмотрел на свои трясущиеся руки, в которых были зажаты ключи и понял, что ему нужно оружие. Сейчас он забыл о том, что он священник и что ему нужно заботиться о своей пастве. Он думал только о том, что едва не погиб. Ему нужен был его пистолет! Вспомнив что, он лежит в сейфе, в его небольшом домике в дальнем конце парка, он немного успокоился. Дойти до дома не займет и трех минут, но за домом было небольшое кладбище.

“А вдруг мертвецы выбрались из могил и пошли по земле? – Думал священник, медленно идя к дому. – нет, этого просто не может быть!”

Мысли о конце света его почти насмешили священника, несмотря на всю свою веру в Бога и свою службу ему, он не верил в откровение Иоана Богослова. Потом он снова вспомнил отвратительное лицо Диего и то, как быстро его рот стал походить на раззявленную пасть демона и перекрестился. Боб тряхнул плечами, тряхнул головой прогоняя из нее жуткий образ и ускорился.

– Это все фармацевты, они опять чего-то на химичили! – Проворчал он по-стариковски.

Ему было сорок лет, выглядел он значительно моложе из-за своего субтильного телосложения и хорошей наследственности. Его отец в семьдесят выглядел, как пятидесятилетний и женился на сорокалетней Джинджер за полгода до смерти.

Вспомнив своего строгого отца, священник втянул голову в плечи, он прекрасно понимал, как бы был им недоволен отец и не потому, что он испугался и убежал. Нет, он был бы им недоволен потому, что пистолет Боб с собой никогда не носил. А вот его отец, потомственный полицейский с оружием никогда не расставался.

Возле дома священника было тихо и спокойно, кладбище тоже было спокойным, а вот с улиц Нью-Йорка уже давно стали доноситься звуки резко тормозящих машин и их столкновения. Кто-то орал, кто-то ругался, но слов разобрать было нельзя. Потом прогремели первые выстрелы и Боб подбежав к входной двери резко ее открыл и побежал в свою спальню за пистолетом…

Аэропорт в пригороде Нью-Йорка

Володя не спешил, открыв люк и спустив аварийный трап он стоял и рассматривал аэропорт. Он был небольшим и потому тут любили, когда, прилетали богатые русские на своем шикарном самолете. Их всегда обслуживали по высшему уровню. Но в этот раз к самолету не подкатывал трап, не спешили к ним техники с механиками. В башне, что хорошо была видна, никто не махал им рукой, как это было обычно. Вокруг царила тишина и покой.

– Только ветра, с песком и перекати-поля, уносимого в даль, не хватает! – Проворчал Володя и вернулся в салон. – Так какие будут указания Семен Маркович?

– С семьей я связался, там все в порядке, экстренных новостей отсюда не поступало. Позвонил кому надо и там тоже пока не поняли, что происходит. Но с консульством связи нет, никто не отвечает. – Ответил Семен Маркович, протягивая спутниковый телефон Володе.

– Может домой полетим? – Робко предложила Света.

– Чтобы полететь, нужно заправиться. – Возразил Володя, – А мы не знаем, что тут происходит. Так что я сейчас пойду на разведку, поднимусь в башню и вообще тут все обойду, а вы из самолета чтоб нос не высовывали. Мало ли что!

– Володя, может долететь до другого штата будет лучше, а там заправимся? – Предложил Семен Маркович.

– Может быть… – Уже хотел согласиться Володя, когда из диспетчерской башни раздался душераздирающий очень тонкий вопль и окна в башне вылетели на улицу. – Какого?..

– Что это за хрень?! – Возмутился Семен Маркович, наблюдая за тем, как в широком окне башни появилось нечто бесформенное с множеством конечностей и размером с человека. Существо опять издало вопль и все, кто был в самолете вынуждены были зажать уши.

– Мамочка, я боюсь!!! – Взвизгнула Света и пятясь назад прижалась спиной к двери кабины пилотов.

2 3 4

Стандарт

(2 оценки)