Кит 3. Обида и вина. Чувства, разрушающие жизнь

Вся наша жизнь – это череда событий: когда-то радостных, когда-то грустных. Наша главная задача – сделать так, чтобы радостных было как можно больше; в случае, если нам это не по силам, сделать так, чтобы грустные не выбивали нас из сил.

Наши обиды, которые накапливаются в нас годами, словно занозы, причиняют нам боль вновь и вновь, пока мы не извлечем их и не обеззаразим рану. Многие, конечно, предпочитают приклеивать на гниющую рану пластырь, но, увы, он не приносит облегчения.

Мы готовы простить многих и многое: что нам вовремя не перезвонили (занят был, наверно), что нас обманули или подвели (всякое же бывает, все мы люди), что не приехали, когда обещали (дела, дела), что не помогли (хотя божились и клялись) – мы всё готовы простить. Мы всех готовы простить и прощаем всю свою жизнь. А до одного маленького, но важного человека, у нас все никак не доходят ни руки, ни ноги, ни голова.

А этот человек больше других нуждается в нашем внимании и прощении. И этот человек, как вы уже поняли, мы сами.

Прости себя за то, что сделал десять лет назад, за то, что ошибся и сделал что-то неправильно. Не туда поступил, не с тем встретился, не с тем расстался, не то сказал. И нет в мире ничего неправильного, всё так. Просто пазл не сразу складывается. Иногда он вообще не складывается долгими, бесконечными годами, кажется лишь странным стечением каких-то совершенно хаотических событий. Смотришь и диву даешься, за что же мне всё это, и как всё это разгрести. Да и вообще, сложится ли это когда-нибудь.

А оно сложится, и ты через пять, десять, двадцать лет посмотришь на все прожитое и скажешь: «БОЖЕ! Как же ты был ПРАВ! И не было никогда никаких ошибок, и никогда я не ошибался, и никогда не расставался с важными, никогда не терял нужное, просто порой избавлялся от старого, впредь неподходящего, но всё время считал это концом…» И тогда придет понимание, прощение и милая улыбка на лице, с которой смотрят на детей, рисующих на асфальте осу. Смотришь на них и думаешь – «Боже, я же ни в тебя эти годы не верил, ни в себя. Я же твои события критики поддавал, осуждал, и, утверждая, что в ТЕБЯ верил, я не верил ТЕБЕ. А раз я ТЕБЕ не верил, то как мог поверить себе. Я же твоё дитя, и если считал, что ты ошибаешься, то и в своих действиях видел исключительно ошибки».

А потом, переведя взгляд с малышей, рисующих на асфальте, дорисовывающих карету осе, ты подумаешь, что всю жизнь винил себя за всё подряд: начиная от двойки по физике, заканчивая «неправильным парнем, в неправильное время», «неправильно сказанные слова», «неправильно закрытые двери», «неправильное пока и прости» – много всего вспомнишь, словно события ждали, копились, занимали очередь и молились, чтобы ты их выпустил из клетки своего сознания, памяти и бесконечной скорби. Поймешь, что нет на свете никого, кто заслуживал бы твоего прощения и любви больше, чем ты сам. Чем ты – САМ!

И ты поверишь Богу, сотрешь свою грусть с лица и пойдешь радостный, потому что нет ничего проще на свете, чем начать с того, чтобы простить себя.

Софи влетела в кабинет, словно порхающая бабочка, которая летала весь день над цветущим лугом, наслаждалась весенним солнцем, бабочка, которой было что рассказать.

– Здравствуй, Софи! Рада видеть тебя в таком прекрасном расположении духа, – с улыбкой произнесла я.

– Я так рада, что я наконец-то здесь! – сияя, произнесла она. Мне так хочется поделиться с Вами, как прошел наш ужин с родителями. Помните, я хотела пригласить их в ресторан?

– Да, конечно, Софи. Как всё прошло? Вам удалось поговорить?

– О! Это была самая лучшая встреча с родителями за всю мою жизнь! Мы говорили с ними всю ночь, пока не закрылся ресторан. Мы и плакали, и смеялись. Это было что-то невероятное. Когда наша с Вами встреча завершилась, и я поехала домой, я сразу позвонила маме. Её, признаться, удивил мой звонок, ведь я редко звоню. Не очень хочется, точнее, нет, не очень хотелось слушать о том, что я ещё не нашла себе жениха. Но сейчас всё иначе.

Я предложила ей встречу в нашем любимом семейном ресторане. Попросила позвать папу, убедить его оставить свою работу на вечер и провести его с нами. Папа сразу согласился. Меня это очень удивило. Вообще, казалось, что это всех удивило, особенно его, – рассмеялась Софи.

По дороге в ресторан, я заехала домой переодеться. В нашей семье принято приходить на ужин красивыми, выявляя таким образом дань и уважение друг другу. Мне всегда это очень нравилось. Все мои подружки детства завидовали этим нашим традициям, желая их повторить в своей семье. В ближайшем магазине купила маме цветов, а папе его любимых кубинских сигар. Он любил выкурить сигару вечером после успешного завершения дела. Родители удивились, увидев подарки. Они смотрели на меня так, словно им по пять лет, они дети-сироты и никогда не получали рождественских подарков. В тот самый момент нам всем захотелось плакать.

Мои родители много делают для других. Каждый помогает так, как может. И никогда не требуют ничего в ответ. И, подарив им подарки, я поняла, что они впервые получают что-то в ответ. Особенно – от меня. И мне стало так стыдно, что я не делала этого раньше, что я была такой неблагодарной и не ценила их. У меня ведь самые лучшие родители на земле! Как я могла быть так слепа?!

Родители знали, что я хожу к Вам, и первое, что они сказали в один голос, когда мы сели за стол: «Если спустя три встречи такие результаты, то мы тоже хотим к твоему психологу!» И мы все рассмеялись, что наша семья – находка для терапии.

Когда мы сделали заказ, я попросила внимания. Я попросила их просто слушать меня и не перебивать. Я долгие годы слушала их, теперь пришло время и им послушать меня. Так я решила, и это помогло моей решительности.

Воспользовавшись Вашим советом – говорить открыто о своих чувствах, но не обвинять других, я начала с мамы. Так как именно её слова задевали меня больше всего, – Софи сделала глубокий вдох и продолжила.

Я сказала: «Дорогая мама! Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты ради меня сделала. Ты всегда хотела помочь мне, я же думала, что ты хочешь мне навредить. Меня долгие годы задевали твои слова о замужестве. Я всегда думала, что ты этим хотела сказать, что я недостаточно хороша собой раз всё еще не нашла себе пару. Я думала, что ты сомневаешься во мне, в том, что я справлюсь сама, без помощи, я думала, что не достойна твоей любви…», – со слезами на глазах сказала Софи.

– Я рассказала маме и папе обо всем, что узнала на нашей с Вами встрече. Рассказала о нашей бабушке, о её замужестве, о том, как она выживала. Когда я рассказала об этом, дойдя до маминого замужества, она расплакалась, признав, что всё именно так. Потом мы все расплакались. Даже у папы появилась скупая мужская слеза. Он взял маму за руку, нежно поглаживая её весь ужин, не отпуская, даже, чтобы поесть. Ему было важнее держать её за руку.

Я не помню, чтобы они держались за руки. Я вообще не помню, чтобы папа был так погружен в неё, а не в работу.

Потом я обратилась к папе. «Дорогой папа! Спасибо тебе за то, что ты обеспечил мою жизнь всем, что только нужно для счастья. Спасибо за возможность получить профессию, за квартиру, за всё, что ты мне дал. За всё, ради чего ты всегда работал. Я знаю, что ты был лишен всего в своем детстве и решил сделать всё возможное, чтобы дать всё это мне. Я была неблагодарной, а сегодня я хочу поблагодарить тебя за всё! Я все замечаю. Для меня всё важно. И я буду всегда тебе благодарна. Ведь именно ты направлял меня быть лучшей в учёбе, поэтому у меня большое будущее. Хоть я и не понимала этого!»

Мы вспоминали его родителей, всё, через что ему пришлось пройти. То, как они познакомились с мамой, как влюбились и как ждали меня. Их глаза сияли, словно их жизнь перезагрузилась и приобрела смысл. Это было что-то невероятное. Я и не думала, что наша семья способна на это.

После мы долго говорили, обнимались и строили планы на будущее. В конце встречи родители меня благодарили, и каждый из них сказал слова, которые я ждала всю свою жизнь: «Софи, живи так, как считаешь для себя правильным. Не спеши выйти замуж за абы кого, ищи своего человека. Неважно, когда это произойдет. И занимайся тем, что тебе нравится. Если твоя профессия не приносит тебе счастья – найди другую. Мы тебя во всем поддержим. Ведь самое важное – это твоё счастье. Всё остальное – это мелочи. И мы с мамой тебя очень любим. И всегда будем рядом, поддерживая тебя на пути. Даже если ты решишь прожить жизнь с кучей кошек и без работы…», – разрываясь от смеха, сказали они.

Позже Софи признается, что этот вечер изменил её жизнь, но об этом позже.

– Что ж, Софи, это был действительно важный разговор, который освобождает всех его участников. Прежде чем мы двинемся дальше, скажи, как сейчас складывается ваше общение?

– Оно замечательное! Мы созваниваемся каждый день, мы стали откровеннее друг с другом, поддерживаем. Мама подумывает о том, чтобы найти себя в профессии. Папа берет больше свободного времени между проектами. Изменения для всех стали потрясающими. А ещё, папа дважды за это время подарил маме цветы!

– Замечательно! Продолжайте укреплять свои отношения, будьте искренними друг с другом и помогайте друг другу раскрывать свои новые грани. А сейчас предлагаю тебе двигаться дальше. И сегодня у нас на повестке дня обсуждение важной темы: обид и чувства вины.

– Если честно, я очень ждала и боялась этой темы. Мне кажется, что во мне так много вины и обид. Боюсь, что начну погружаться в это, и меня накроет лавиной. Я всегда именно поэтому и боялась идти к психологу, если честно, – стиснув зубы, произнесла Софи. – Мне было так страшно, что я приду, всё вскроется, и я этого не переживу.

– Что ты имеешь в виду, говоря «всё вскроется»? – уточнила я.

– Ну, – потирая лицо руками, начала протяжно произносить Софи, – даже не знаю. Может то, что я встречаюсь с женатым мужчиной, и Вы об этом узнаете.

– А что для тебя страшного в том, что я узнаю о твоих отношениях с женатым мужчиной?

– Вы будете меня призирать, – мигом вымолвила она. – А мне бы этого очень не хотелось. Хватит того, что себя за это призираю я.