На пороге стоял незнакомец в куртке с капюшоном, с которого водопадами стекала вода. Да уж, там неплохо льёт. В руках мужчина держал красивую коробку из синего бархата.

– Это квартира мисс Гудвин? – Спросил мужчина, заглядывая в какой-то бланк.

– Да. Мишель Гудвин – это я.

– Отлично. Значит, я по адресу. Вам просили доставить. – Гость протянул коробку и попросил расписаться на документе.

– А кто просил? – Опешила Мишель, с опаской и любопытством поглядывая на презент.

Курьер безразлично пожал плечами и удалился, чтобы успеть доставить следующую посылку.

Мишель открыла крышку, и растерянность ушла сама собой. Она улыбнулась. Внутри лежал зонтик. Обыкновенный, чёрный зонтик, но что-то подсказывало ей, что куплен он был явно не на какой-нибудь распродаже, как тот, что вчера ветер вырвал из её рук. Рядом с подарком лежала картонная карточка. Раскрыв её, Мишель прочла:

– Больше не теряйте.

Ни подписи, ни слова больше. Но Мишель и так знала, от кого посылка. Вот только пока не догадывалась, что она может означать.

Новый зонтик оказался очень кстати. Запасного у Мишель не было, а до работы как-то добираться надо. Глупая улыбка не сходила с её лица всю дорогу до Даунтауна. Среди хмурых утренних лиц, ещё больше удручённых непогодой, она казалась слегка сумасшедшей. Так бывает, когда ты счастлив.

До последнего Мишель надеялась увидеть у входа всё тот же «мерседес» с кожаными сиденьями и знакомым водителем за рулём, но его не было. С чего она решила, что Дэвид помчится встречать её с утра? То, что он однажды спас её от дождя и подвёз домой, ещё ничего не значит. По крайней мере то, на что так надеялась и чего желала Мишель.

Ещё никто не проявлял таких знаков внимания к Мишель. Таких незначительных, но таких трогательных. Ей дарили цветы, но это так банально. Её осыпали комплиментами, но это так по́шло. Дэвид так смотрел на неё, что не нужно было никаких слов. А ещё этот зонтик. Ведь не каждый подумал бы о том, чтобы позаботиться о ней таким образом.

В офисе почти никого не было. Уже через десять минут в это логово законников начнут стекаться юристы, поэтому Мишель воспользовалась отсутствием любопытных глаз, прошла в кабинет Дэвида и оставила плед под его столом. Внутрь вложила записку, вроде той, что лежала рядом с присланным зонтиком.

У каждого супергероя должно быть своё тайное оружие.

Ей это показалось забавным, и она думала, что Дэвиду тоже понравится отсылка ко вчерашнему вечеру. Но ровно на пять минут, пока Мишель не почувствовала себя идиоткой с юмором старшеклассницы, которая совсем не умеет флиртовать. Но было уже поздно.

Дэвид шёл ей навстречу, но он был не один. За ним по пятам семенила Шерри и несла свою везде сопровождающую грандиозную пятую точку. Что она здесь забыла? Особенно, в её этом тесном платье и с боевым раскрасом, ярче, чем обычно. В таком виде девушки вроде Шерри Хадсон отправляются на охоту. И, судя по всему, жертва сафари сегодня её Дэвид. Вернее, её начальник, поправилась Мишель.

– Доброе утро, Мишель.

Вот и всё, что Дэвид Блейк сказал ей. Ни привычной улыбки, ни смешка по поводу вчерашнего глупого приключения с зонтом, ни намёка на утренний подарок. Он просто поздоровался и прямой наводкой отправился в кабинет. Шерри энергично помахала Мишель, всколыхнув все свои объёмные части тела, и шмыгнула следом. В ту же секунду жалюзи закрылись.

Мишель чуть не лопнула от усилий, чтобы не глазеть на кабинет Дэвида Блейка и не пытаться заглянуть в миниатюрную щёлочку. Зачем они закрылись там? Наедине? Шерри – секретарша Джонатана Хёрли. Здесь ей делать нечего. Подумав об этом, Мишель возненавидела себя и противную ревнивицу, откуда-то поселившуюся внутри. Это не её дело, если уж на то пошло. И Дэвид – не её дело.

Но как бы она не старалась забыть о двух силуэтах в кабинете и приглушённых голосах, говорящих о чём-то, что Мишель никак не могла разобрать, она не могла сосредоточиться на работе. Они пробыли в кабинете двадцать минут, после чего Шерри выпорхнула на своих высоких каблуках и, даже не взглянув на какую-то там секретаршу Дэвида Блейка, направила свою пятую точку восвояси.

Дэвид так и не вышел. Жалюзи так и оставались поднятыми. Мишель так и не включилась в работу.

За весь день они едва перекинулись парой слов, и то сугубо по работе. Дэвид попросил сделать несколько изменений в графике, связаться с кем-то из компании-оппонента в деле о корпоративном иске, и всё это официальным, рабочим тоном. О пледе, подарке или вчерашнем вечере ни вспоминали ни его глаза, ни даже носки ботинок, которые всё время были развёрнуты куда-то в другую сторону.

Мишель уже устала от этих игр в кошки-мышки, тем более, что у Дэвида Блейка, видно, этих мышек пруд пруди. Забиты все норы в фирме. А она на секунду поверила, что вчера между ними что-то было. Что-то настоящее.

Остаток дня прошёл, как в тумане. Единственным спасением был Дэн, который заглянул к ней похвастаться, что его назначили на какое-то крупное дело, и не каким-то там мальчиком на побегушках, а вторым юристом. Он будет на подхвате в зале суда и, возможно, даже произнесёт вступительную речь.

Дэн Барбера был на хорошем счету в «Хёрли, Блейк и Браун» и уже самостоятельно вёл дела. Но они были несущественными, из ряда тех, что скидывали на младших сотрудников, лишь бы самим избавиться от этой головной боли. Мелочные претензии и такие же мелочные гонорары. Опытные юристы фирмы перепоручали их парням вроде Дэна, чтобы самим гонятся за более масштабным вознаграждением. А парни вроде Дэна были и не против лишней работёнки, лишь бы набраться опыта и в своё время перейти к престижным делам и самим перекидывать головную боль на молодняк.

Что за дело – Дэн не признался. Сказал, что пока вынужден держать это в секрете, чтобы не нарушить право конфиденциальности. Но он был так счастлив, весь сиял и даже подхватил Мишель на руки и закружил в головокружительном вальсе, когда поделился известием. Мишель засмущалась и понадеялась, что непроницаемые жалюзи в кабинете Дэвида не только отбивают ненужное внимание снаружи, но и изнутри.

– Поставь, поставь меня, Дэн. Ещё не хватало, чтобы кто-то подумал, что мы встречаемся. Давай отпразднуем? – Предложила Мишель. – Мы давно никуда не выбирались. Кажется, я сто лет с тобой не болтала.

После их перепалки на прошлой неделе они как обычно не смогли долгое время дуться друг на друга, но традиционные собрания в квартире одного из них с бутылкой вина и вкусными закусками давно уже не проводились.

– Завтра суббота, можно и гульнуть, – согласился Дэн. – Раз это мой так сказать прорыв, я и угощаю. Возражения не принимаются.

– А я и не собиралась возражать, – подстегнула его Мишель.

Они договорились встретиться в четыре, в новом стильном заведении на Истерн-авеню, о котором Дэну рассказал кто-то из коллег. Приглушённый свет, удобные, бархатные диванчики и изысканное меню с духом Франции. Вот то, что было нужно, чтобы забыть Дэвида Блейка, исчезнувших девушек и эту противную Шерри Хадсон.

– Не помню название, но Джордан говорил у них обалденные Тартифлет и Нисуаз.

У Мишель загорелись глаза. Она не ела ничего французского с семнадцати лет, когда в последний раз ездила к семейству Марсель. Не считая сливочных круассанов из кафе около дома и Рататуя по маминому рецепту. Но ни в том, ни в другом не было ничего французского.

– Ты разбалуешь меня, Дэниэл Барбера.

– Это будет моим извинением за ту нашу ссору.

– Что ж, надо почаще ссорится с тобой.

Они улыбнулись друг другу и вспомнили, почему дружили столько лет.

Ресторан был просто сказочным. Мишель никогда не бывала в таких местах и даже не думала, что побывает. Дэн, наверное, чувствовал себя слишком виноватым, раз позвал её сюда, ещё и вызвался оплатить их ужин.

Мишель приехала первой. Её проводили за зарезервированный столик – Дэн ещё вчера позвонил и позаботился обо всём – и предложили винную карту, к которой протянули меню.

– Я жду друга, – улыбнулась Мишель провожатому. – Как только он придёт, мы что-нибудь закажем.

Официант откланялся и оставил Мишель наедине с восторгами и своим изумрудным платьем. Первые она молча бросала, озираясь по сторонам. Второе купила год назад на юбилей отца, который тот решил отпраздновать с размахом. Больше не представилось шанса его надеть, так что Дэн сегодня выгуляет не только её, но и её наряд.

Вокруг все столики были заняты. Посетители стайками расположились за шёлковыми скатертями и увлечённо болтали о чём-то своём. Вперемешку с живой музыкой их голоса напоминали песню, ласкающую слух. Мишель пыталась не глазеть, но с интересом заглядывала в тарелки к соседям. Всё выглядело таким изысканным и таким вкусным, что желудок под складками ткани мгновенно отозвался урчанием.

Взглянув на дверь, затем на часы, Мишель усмехнулась. Дэн часто опаздывал, как будто это ему нужно было краситься и выбирать платье. Что самое забавное, его всегда ждали. Дэн опаздывал уже на пятнадцать минут.

– Что-нибудь выбрали?

У столика снова возник всё тот же дружелюбный официант.

– Извините, мой друг задерживается, поэтому мы сделаем заказ чуть позже.

– Может вам принести что-нибудь, пока вы ожидаете?

– Стакан воды, пожалуйста.

Увидев хорошо скрытое неудовольствие официанта, Мишель добавила:

– И бокал красного вина.

– «Шато Латур», «Шато Марго», «Шамбертен»?

Для Мишель всё это прозвучало, как заклинания из «Гарри Поттера». Она не разбиралась в марках, тем более дорогих, выбирала всегда по бутылке или названию. Если официант и заметил конфуз, с которым гостья встретила его вопрос, то виду не подал. Вышколенный за время работы, он наверняка ни раз сталкивался с подобными посетителями, которые не могли отличить благородные вина Бургундии с пойлом из картонного пакета.

– На ваш выбор, – улыбнулась Мишель, почувствовав себя полнейшей дурой.

Где же Дэниэл? Мишель уже успели наполнить пузатый бокал красным напитком, едва прикрыв дно, хотя в него вместилась бы почти вся бутылка. Она уже успела продегустировать хвалёные плоды лучших французских виноградников и одобрить выбор официанта благодарной улыбкой, хотя вкус вина ничем не отличался от того, что они покупали с Дэном в продуктовых магазинах. Она даже успела пробежаться глазами по меню, в страхе вспоминая, сколько взяла с собой денег. Так, на всякий случай.

Через полчаса Дэн так и не пришёл, а его телефон каждый раз посылал на голосовую почту. Мишель почувствовала сосущее беспокойство в желудке. Оно перемешалось с голодом и отдавало кислотой. Вот бы только с Дэном ничего не случилось.

Набрав его номер в пятый раз, Мишель приготовилась услышать привычный, весёлый голос друга, который шутливо проговорит: «Вы дозвонились Дэну Барбере. Сейчас я не могу вам ответить, пожалуйста, оставьте сообщение, и я вам перезвоню». Когда-то запись звучала совсем по-другому. Дэн превратил её в шутку, но сейчас стал солидным юристом, и на случай, если ему позвонят по работе или один из клиентов, пришлось довольствоваться банальным голосовым.

На сей раз вместо дежурной фразы зазвучал запыхавшийся голос самого Дэна.

– Мишель! Ради бога, прости меня!

– Ты что, забыл? – Изумилась Мишель, почувствовав обиду.

– Нет, конечно, не забыл, Миш. Просто… – он говорил так, будто бежал марафон. – То серьёзное дело, которое я только получил. Мистер Хёрли меня срочно вызвал в офис, там появились кое-какие сложности, поэтому я помчался уладить пару вопросов. Но мне придётся задержаться здесь, так что…

– Мистер Хёрли? – Переспросила Мишель с нажимом. – Ты работаешь с Джонатаном Хёрли?

– Да. Это такая возможность поучиться у великого юриста! У самого старшего партнёра! Он когда-то сам начинал с низов и…

Но Мишель не слышала ничего после имени этого самовлюблённого засранца.

– Что за дело вы ведёте?

– Миш, прости, пока что я не могу больше ничего тебе рассказать. С этим делом и так возникли проволочки из-за… в общем, я потом тебе расскажу всё в подробностях.

Но Мишель уже догадывалась, что за дело подсунули Дэну, и из-за кого с ним могли возникнуть проволочки.

– Только не говори мне, что ты работаешь над делом Гаррета Болтона, Дэн.

– Откуда ты знаешь про Болтона?

– Если ты не забыл, я – помощница Дэвида Блейка. Того самого, из-за кого у вас теперь проблемы.

Дэн затянул паузу, видно, не знал, что сказать.

– Не могу поверить, что ты будешь помогать этому уроду. – Разозлилась Мишель. – Я думала, ты стал юристом, чтобы восстанавливать справедливость, помогать тем, кто нуждается в помощи, и защищать от таких, как Болтон.

– Так и есть. Но это дело… ступенька по карьерной лестнице.

Наверняка Джонатан Хёрли тоже когда-то был порядочным и доблестным вершителем закона. Мечтал спасать жизни буквой закона, но однажды и ему попалось такое дело, которое вознесло его на пьедестал, а с него уже сложно было снизойти до правильных поступков.

– Я знаю, что Болтон в невыгодном положении и проиграет, только если его юристы не придумают какую-нибудь хитрость. Не думала, что ты готов идти на махинации и обман, чтобы только выиграть дело и выслужиться перед начальством.

– Это не так, Мишель, я…

– Ты разочаровал меня, Дэн. Не хочу даже говорить об этом. Я так понимаю, на встречу ты не придёшь, потому что будешь искать больные места у несчастных женщин, которых домогался Гаррет Болтон. А зная мистера Хёрли, уверена, вы вскоре что-нибудь придумаете.

– Мишель.

– Пока, Дэн.

И она сбросила звонок. Залпом допила остатки «Шато Марго» – или что там принёс этот выскочка в переднике? – и начала думать, как бы ей так ускользнуть, чтобы не выглядеть брошенной дурёхой в глазах официанта, который и так был о ней невысокого мнения.

Злость растекалась по телу вместе с вином, но кипятила кровь куда похлеще. Дэн Барбера, её добрый друг Дэн, продался корпоративным ублюдкам, лишь бы заработать побольше, да взлететь повыше. Её Дэн так бы не поступил. Вот что делает с людьми работа в таком месте, как «Хёрли, Блейк и Браун». Надо скорее бежать, пока клоака не поглотила её с головой.

Хорошо хоть Мишель не успела ничего заказать, иначе пришлось бы оставить половину кошелька. За бокал «Шато Марго» она ещё сумеет расплатиться, но за желанный кок-о-ван или клафути с вишней было бы жалко отдавать зарплату за несколько дней. Лучше уж она вернётся домой и приготовит что-то на скорую руку и в три раза дешевле, а потом забудет обо всяких Дэвидах Блейках и Дэнах Барбера и просто проведёт одинокий вечер в компании хорошей книги.

Мишель достала деньги и вложила в кармашек принесённого счёта, взяла сумочку и встала из-за стола.

– Уже уходите?

Французская речь серенадой прозвучала за спиной. Мишель не сразу поняла, что обращаются к ней.

– Вы ведь даже ничего не попробовали.

Мужчина старше её лет на десять. Высокий, смуглый, с мелкими курчавыми завитками, живописно уложенными на бок. Стройный и подтянутый, насколько позволял судить стильный костюм, но не той широкоплечей, мужественной стройностью, что присуща Дэвиду, а более тонкой и аристократичной. Слепленной из другого теста. Тонкие черты лица, такие же тонкие руки. Если бы Мишель умела читать людей по первому впечатлению, то поставила бы на то, что перед ней пианист.

– Извините, что потревожил вас. Я не хотел пугать.

Мужчина приложил ладонь к груди и не сводил тёплого взгляда с Мишель. Он говорил на чистом французском, без американского акцента, что обычно слышался повсюду. Каждый звук мелодией вылетал из его тонко-очерченных губ и растворялся в лирике звучащего где-то на заднем плане саксофона.

– Вы говорите по-французски? – Спросил он, видя смятение собеседницы.

Мишель наконец обрела голос и почти на совершенном французском, который всё же не дотягивал до совершенства этого незнакомца, ответила:

– Да. Я знаю французский.

Мужчина тут же расплылся в улыбке, словно растаявший крем на торте.

– Как замечательно! Я заметил вас, как только вы вошли сюда. Я понял, что вы кого-то ждали и не стал вмешиваться. Но судя по всему, ваш спутник уже не придёт.

Мишель бросила взгляд на пустой стол с одиноким бокалом и даже нетронутыми столовыми приборами.

– У него появились срочные… дела. Поэтому я собиралась домой.

– О, не стоит нарушать планы только потому, что вам не с кем разделить обед.

Мужчина был так приветлив и обходителен, что Мишель почувствовала себя героиней романа. Не часто с ней ни с того ни с сего заговаривали красивые мужчины, поэтому она слегка заволновалась и покрылась предательским румянцем.

– Я не привыкла есть в одиночестве. – Ответила Мишель и тут же испугалась, что её слова прозвучали как призыв.

– Тогда почему бы вам не разделить трапезу со мной?

Мишель заколебалась. Её так и тянуло ещё хоть немного поболтать на французском с кем-то, кто знает больше предложений, чем написано в разговорнике. К тому же, вечер уже был испорчен, а этот человек имел все шансы реабилитировать его. По крайней мере, хуже уже не будет.

– О, простите мою невоспитанность. Меня зовут Гэбриэл.

– Мишель.

Мягкие губы невесомо коснулись её ладони. Ну прямо кавалер, приветствующий придворную даму.

– Какое прекрасное имя! К тому же, французское. Это ещё один знак, что вы просто обязаны поужинать со мной.

– Даже не знаю, я…

– Прошу вас. Не каждый день в этом городе можно встретить того, кто свободно говорит на моём родном языке, да ещё и носит такое чудесное французское имя.

С этим Мишель не могла не согласиться. С разговором на французском, не со своим «чудесным» именем.

– Ну хорошо. Пожалуй, я могу ненадолго задержаться.

Гэбриэл хлопнул в ладоши от радости. Он был таким настоящим и живым, что, казалось, заражал всех вокруг своим задором. Новый знакомый галантно помог Мишель занять своё прежнее место, сам опустился на диванчик напротив. Возле стола тут же материализовался старый официант, что уже обслуживал Мишель. Если он и удивился быстрому возвращению гостьи, то ни морщинкой не указал на это.

Гэбриэл протянул официанту книжечку со счётом и, даже не взглянув на него, произнёс:

– Эта прекрасная мадемуазель пока никуда не уходит.

Мишель думала, что его французская речь – лишь ловкий приём обольщения, но, похоже, он даже не думал переходить на английский.

– Даниэль, принеси-ка нам бутылочку «Домен ля Рош».

Официант уставился на гостя. Мишель уж решила, что ей надо перевести, ведь вряд ли он понял, что ему сказал Гэбриэл. Но замешательство на лице Даниэля появилось совершенно по другой причине.

– Ммм, «Домен ля Рош», месье?

На неплохом французском заговорил официант, чем поразил Мишель до глубины души. Она молча наблюдала за этой беседой и наслаждалась своим удивительным путешествием во Францию. Она будто прошла через портал и перенеслась по ту сторону океана, в самую душу Парижа.

– Но ведь это вино на особые случаи, месье.

– У нас как раз тут особый случай. – Глаза Гэбриэла блеснули, а Мишель покраснела ещё больше. – А мы пока выберем блюда. Вы что предпочитаете, Мишель?

Она была настолько ошарашена и сражена происходящим, что тут же схватила меню и принялась его изучать.

– Мой друг пригласил меня сюда, чтобы попробовать знаменитый Тартифлет.