Беннингем тут же позабыл о каком-то животном и направил своё внимание на подчинённых. Он следил за каждым движением 108 бригады, которая освобождала водителя «фрейтлайнера», орудуя ломами, как третьей рукой. 121 бригада обступила почти сплюснутую кабину другого грузовика и пыталась вызволить из капкана вторую жертву.

Медбрат, пребывающий на чеку около третьей кареты скорой помощи, не стал отпираться от собачонки. Пациенту требовалась помощь, и неважно, что у этого пациента четыре лапы и пушистый хвост.

– Ещё жив!

Долгожданный крик послышался в отдалении. Все, кто не были задействованы в спасательной операции и наблюдали за происходящим, тут же оживились. Пока медбрат занимался собакой, Джим вскинул голову и подбежал к джипу инспектора Беннингема.

– Неужели водитель живой? – Сам себе пролепетал Тодески, не веря глазам.

Словно в подтверждение спасатели и медики аккуратно укладывали пострадавшего на носилки. На его шее уже красовался корсет. Сам же водитель был неподвижен.

– Машину смяло, как консервную банку… – Не унимался Джим. – Вот так чудо.

– Такое случается, мистер Тодески. Будем молиться, чтобы он доехал до больницы и пережил эту ночь.

Дорога до ближайшей больницы показалась вечностью для врачей, которые боролись за жизнь Мэтта Шеридана. Спустя восемь минут после прибытия спасательной бригады, в небе послышался шум приближающейся вертушки. Предусмотрительное решение инспектора Беннингема, который взял на себя смелость побеспокоить лётчиков спасательной авиации и спасти хоть кого-то в случае, если один из водителей уцелеет.

Карета бы попросту не успела – ближайший госпиталь находился в Каррабассет Вэлли в получасе езды от места катастрофы. Вертолёт приземлился на расчищенную площадку прямо на шоссе, и уже через две минуты вновь отправился в небо уже с пострадавшим на борту.

Молитвы Беннингема и Тодески были услышаны – перелёт не убил Мэтта Шеридана, хотя всё его тело покрывали множественные гематомы. Он сам отчаянно сражался за жизнь, удивляя докторов своей стойкостью. Не считая открытого перелома левой голени, четырёх раскрошённых рёбер, проткнувших левое лёгкое, и раздробленной челюсти, у Мэтта обнаружилось внутричерепное кровотечение. Давление падало, как и надежды докторов.

– Держитесь, мистер Шеридан, – мягким голосом просила медсестра, вкалывая очередную дозу обезболивающего. – Мы уже почти на месте. Там вас подлатают.

Ответом было лишь подрагивание закрытых век и очередной сердечный удар на мониторе.

Личность пострадавшего определили быстро. Не успели носилки погрузить в вертолёт, как один из спасателей вручил медсестре его бумажник, найденный на полу кабины.

– Его зовут Мэтт Шеридан, – пояснил он. – 33 года. В какую больницу вы летите?

– В Каррабассет Мемориал.

– Мы сообщим родственникам о его местонахождении. Удачи, ребята!

Звонок в 6:34 утра не предвещал ничего хорошего. Беспокойный сон Кэтрин закончился волнительным разговором с инспектором Бенниганом или Бермингемом. Кэтрин так и не запомнила. Всё, что врезалось в память, это слова «ваш муж попал в аварию» и «…сейчас он находится в больнице».

Через десять минут Кэти уже была в пути. Оставив младшего на попечении тринадцатилетней Грейс, она успела только накинуть пальто на велюровую пижаму и всунуть ноги в дутики. Не тратя время на прогрев «шевроле», она тронулась с места и гнала, что есть сил в сторону Каррабассет Вэлли. Дорога была не близкой, и Кэтрин больше всего на свете боялась опоздать.

Как вообще такое могло случиться с её мужем? Работа дальнобойщиком всегда таила в себе опасность, но разве что-то подобное может случиться с тобой?

«Пожалуйста, пусть это будет ошибкой! – Молилась Кэтрин, виляя на поворотах. – Пусть это будет кто-то другой, не мой Мэтт. Наверняка он сейчас в пути на Шербрук. Слушает с Бэем радио и напевает что-то себе под нос».

Но почему-то телефон Мэтта не отвечал. Женский голос то и дело напоминал, что он вне зоны действия сети. Никогда ещё Кэтрин так ненавидела этот монотонный мотив.

Через два часа у входа в приёмное отделение Каррабассет Мемориал затормозил «шевроле круз». Хозяйка авто заняла сразу две полосы – заботиться о парковке не было времени. В больнице умирал её муж.

– Мне нужно к Мэтту Шеридану! – С ходу выпалила Кэтрин, почти повиснув на стойке главной медсестры.

Девушка в бледно-розовом халате ничуть не смутилась внешним видом взволнованной женщины – гости в пижамах были не редкостью для Каррабассет Мемориал. Сколько перепуганных жён и матерей она повидала за свою недолгую работу здесь! И все они мечтали поскорее очутиться рядом со своими близкими.

– Мэм, успокойтесь, пожалуйста…

– Вы не понимаете. Мой муж… его доставили сюда на вертолёте. Мне звонил инспектор Бенгем или как его там… Мой муж попал в аварию, он может умереть…

На последних словах голос Кэтрин надломился и предательски задрожал. Девушка, на бейджике которой маячило имя Джоди, жалостливо прикоснулась к руке женщины.

– Так вы супруга Мэтью Шеридана?

– Да-да, вы знаете, что с ним?

Грудная клетка рвалась на куски – сердце так и норовило прорваться сквозь ткани плоти и пижамы.

– Успокойтесь, пожалуйста, миссис Шеридан. Не хватало нам ещё вашего инфаркта.

Через полсекунды перед Кэтрин появился стаканчик воды, который она с благодарностью осушила залпом.

– Вашего мужа привезли полтора часа назад и сразу же доставили в операционную.

– В каком он состоянии? – Всхлипнула Кэтрин, пытаясь держаться изо всех сил. Но сил у неё уже не было.

– Не буду врать, миссис Шеридан, в тяжёлом. У него сломана нога, четыре ребра, повреждено лёгкое.

– Господи!

– Вывихнуто плечо, сломана челюсть, повреждены лицевые нервы и… – Джоди вздохнула, понимая, что и так испугала бедную женщину, но к чему было утаивать правду. – Внутреннее кровотечение.

Кэтрин наконец не выдержала и опустилась на скамейку. Её тело тут же сковало холодом металла, но не так сильно, как холодом страха за мужа.

– Не может быть. Не может быть. – Шептала она, глядя перед собой невидящими глазами. Шок сковал все её конечности, не давая шанса даже пошевелить рукой. – Это не Мэтт.

Джоди обежала стойку и опустилась рядом с женщиной на колени и вновь сжала её руки. Они были ледяными, как снег за окном. Она не впервые наблюдала подобные сцены. Родственники и друзья сходили с ума от горя прямо здесь, перед её рабочим местом. Сколько раз она становилась свидетельницей и непосредственной участницей трагедий. По сути, Джоди должна бы давно привыкнуть к слезам и боли. Но каждое новое несчастье выбивало её из колеи.

– Миссис Шеридан, – тихонько позвала она. – С вашим мужем работают профессионалы своего дела. Доктор Нил Экхарт – наш лучший хирург. Его напарник Бенджамин Лидбеттер столько людей с того света вытащил, вы не поверите. Он воскрешал даже тех, кто был обречён. Поверьте, к нам поступали и с более серьёзными травмами, чем у вашего мужа.

Утешение медсестры слегка приободрило Кэтрин.

– Могу я его увидеть?

Глупый вопрос, ведь он в операционной. Но Джоди только снисходительно приподняла уголки губ и похлопала бедняжку по руке.

– Он сейчас в операционной, к нему даже мне нельзя. Давайте вместе подождём, пока врач не выйдет и не будет готов поговорить с нами.

– Но я… не могу бросить его там одного. Как же я без него? Мне нужно увидеть его хоть одним глазком.

– Давайте так, – вздохнула медсестра, понимая, если не пойти на уступки, операционную могут взять штурмом. – Я поднимусь к вашему мужу и узнаю у доктора Экхарта, как обстоят дела. Операция наверняка продлится ещё несколько часов, но так хотя бы вы будете знать, что с мужем всё в порядке. Идёт?

Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть.

– Ну хорошо. Тогда я принесу вам горячего кофе и чего-нибудь перекусить, пока вы будете ждать. Наверняка вы примчались сюда прямиком из постели.

И она обезоруживающе улыбнулась, указав на пижаму, выглядывающую из-под пальто. Кэтрин смутилась, попытавшись запахнуться, но взгляд медсестры был настолько тёплым, что такие глупости показались неважны.

Через две минуты перед Кэтрин появился стаканчик горячего напитка, пар которого окутал женщину надеждой, и маковая булочка. Интересно, откуда она взялась? Вряд ли столовая открывалась так рано.

– Надеюсь, вы любите выпечку с маком. Приберегла себе на завтрак, – смущённо пожала плечами Джоди, – но вам она нужнее. Пейте кофе, я скоро вернусь.

Кэтрин только сейчас почувствовала, как замёрзла и как оголодала. Переживания высосали из неё всё до последней росинки. Первый кусок еле залез в горло, но второй был куда как аппетитней и вкуснее. Даже больничный кофе показался вкусным. Хотя что-то подсказывало Кэтрин, что он тоже был припасён на завтрак доброй медсестры. Надо будет потом поблагодарить её от всей души за заботу.

Мысли сами стали обгонять друг друга. Хороший знак. Голова наполнилась чем-то кроме убийственных опасений за Мэтта. Если он пережил перелёт сюда с такими-то травмами, значит, у него огромный шанс. Сейчас Джоди всё узнает, и они вместе дождутся окончания операции. Мэтт поправится, и она заберёт его домой.

– Миссис Шеридан?

Голос явно принадлежал не Джоди. Подняв голову, Кэтрин увидела седеющего мужчину лет сорока пяти с глубокими тёмными кругами под глазами. Уставший, измученный, опечаленный…

– Миссис Шеридан, я доктор Нил Экхарт.

Хирург Мэтта? Сколько она здесь просидела? Стаканчик с кофе ещё даже не допит.

– Могу я присесть?

– Д-да, пожалуйста. Доктор, что с ним? Вы уже закончили операцию? Так быстро? Но я думала, что это займёт больше времени, и…

– Миссис Шеридан, – начал доктор Экхарт, взяв свободную ладонь Кэтрин в свою грубоватую и шершавую от постоянного ношения перчаток.

– Нет. – Прошептала Кэтрин, пытаясь выдрать руку.

Слишком скорбное лицо. Она уже видела подобное, когда умирала её мама, а затем отец и сестра Мэтта.

– Мне очень жаль, но ваш муж не пережил операцию. Он скончался десять минут назад от кровоизлияния в мозг.

Стаканчик выскользнул из рук и расплескал кофе по стерильному полу. Кэтрин наконец вызволила ладонь из тисков доктора и схватилась за голову.

– Нет! Вы врёте! Он не может умереть.

– Мне очень жаль, – повторил Нил Экхарт. – Мы сделали всё, что смогли. Но он получил травмы, несовместимые с жизнью.

– Но ведь он был жив! Он дышал, его сердце билось, пока его везли сюда!

Голос сорвался на яростный крик. Кэтрин вскочила и стала метаться по коридору, словно ища глоток свежего воздуха. Словно пытаясь выбраться из этого страшного кошмара.

– Ваш муж до последнего боролся, но этих усилий оказалось недостаточно. Вы сможете увидеть его.

Но Кэтрин была глуха к его словам. Она билась в истерике, кричала, словно её резали десятки ножей, и тряслась, словно её били тысячи вольт.

– Джоди! – Крикнул доктор, пытаясь успокоить скорбящую жену. – Мне нужно успокоительное и поскорее!

Словами делу не поможешь. Нужна тяжёлая артиллерия.

В этот момент Кэтрин неистово рыдала и хваталась за халат доктора Экхарта, глядя на него невидящими, стеклянными глазами. В них не было ничего, кроме боли и вакуумной пустоты. Послышался треск – карман разошёлся по швам. А затем послышался глухой удар. Кэтрин стала колотить доктора по груди, ища отдушину своим страданиям.

– Джоди! Давай же!

Не успела медсестра подоспеть со шприцом диазепама, как Кэтрин уже прислонилась к стене и сползла по ней вниз. Истерика будто улетучилась.

– Всё равно колите. – Кивнул Нил Экхарт. – Пускай отдохнёт. Положим в пустую палату.

Холодок потёк по венам, разнося спокойствие к каждой клеточке тела. Но успокоит ли он душу?

– Когда придёт в себя, сможет увидеться с мужем.

Уже пропадая в беспамятство, Кэтрин лишь сумрачно усмехнулась. Он это всерьёз? Она уже больше никогда не увидется с мужем. Только с его холодным телом, которое не поцелует, не обнимет, не почувствует абсолютно ничего.