Я сидел на койке, поджав колени к себе, а взгляд мой был устремлен куда-то в стену. Честно, я с трудом вспоминаю всё то, что произошло со мной пару дней назад. Возможно, моя память сильно ухудшилась из-за приема препаратов, а может, мозг просто отказывается вспоминать те ужасы, которые происходили со мной. Зато мозг продолжал вырисовывать картинки из прошлого. Тот день знакомства с ребятами и вправду был таким классным. Я вспоминал его в красках, и от этого мне становилось нехорошо. Хотелось чем-то занять себя, чтобы перестать думать о них, но книгу мне так и не принесли, а в палате из всех развлечений было только окно, поэтому отвлечь себя не представлялось возможным. Тогда я уткнулся лицом в подушку в надежде уснуть и увидеться с Катей во сне. Но долго так лежать мне не пришлось. Дверь со скрипом открылась, и в комнату вошла дежурная медсестра в сопровождении двух мужчин. В руках у нее был Вайт, мягкая игрушка, которую я всегда с собой таскал, мои очки и книга. По обложке было сложно понять, что именно это за книга. Меня предупредили, что вставать с кровати не стоит. Медсестра передала вещи одному из присутствующих рядом мужчин, и он, не сводя с меня глаз, медленным шагом подошел к тумбочке и оставил вещи прямо на ней. Ну, если сравнивать наши телосложения, то шансов на какое-либо удачное сопротивление у меня точно не было. Да и зачем? Даже если бы мне каким-то чудом удалось выбежать в коридор, то планировку здания я не знаю. Вот прямо от слова совсем. Никто из них не выражал никаких эмоций. Все они были словно неживые, ну или мне так казалось. Когда они вышли из палаты, я еще долго не вставал с кровати, смотря на Вайта, который, всё так же улыбаясь, был повернут в сторону окна. Вайт был белым шарообразным котом с закрытыми глазками. У него были черненький хвост и розовые ушки, а еще щечки, покрытые румянцем. Его подарила мне Яна, и с того момента я с ним практически не расставался. Сидеть на месте больше не хватало сил. Я, словно маленький ребенок, рванул к тумбочке и схватил Вайта, а затем всё крепче и крепче прижимал его к себе. Несмотря на его маленький размер, я всё равно хорошо справлялся с этим.
Наверное, странно, что маленькая игрушка могла пробудить во мне столько эмоций, но сейчас мне хотя бы было не так паршиво, как раньше. Не знаю, сколько я простоял так. Пол был ужасно холодным, но я заметил это только сейчас. Конечно, надеть тапки мне просто не хватило времени, ведь мне хотелось как можно скорее оказаться рядом с Вайтом. Всё-таки, надев на себя очки, я взял книгу и уселся вместе с Вайтом на кровать. Посадив последнего к себе на колени, я начал по-новому осматривать палату. Благодаря очкам теперь я видел куда больше тонкостей, чем раньше. Начиная, наверное, от небольших трещин в стенках, а заканчивая ржавчиной на решетке. Но зато теперь, из-за присутствия рядом Вайта, палата казалась мне гораздо уютнее, чем раньше, да и благодаря книге появилась неплохая возможность скоротать время. Усадив этот пушистый комочек поудобнее, я вслух зачитал название книги.
– Навевает воспоминания, да, дружище?
Не дождавшись ответа от Вайта, я принялся за чтение. Но в одном я был уверен точно: если бы Вайт умел разговаривать, он наверняка бы согласился со мной.
***
– Вы втроем вели не самый трезвый образ жизни. Как говорится в дневнике. – Доктор прищурился и дословно зачитал строчку из дневника: «Это была не первая встреча, когда мы втроем собиралась у Саши в комнате и курили…»
Я невольно улыбнулся. Я уже и не помню, когда в последний раз улыбался. Доктор посмотрел на меня, отложив дневник в сторону.
– Вы считаете это смешным?
Я кивнул. На самом деле мне не то чтобы было смешно, я вспомнил, как мы собирались у Саши в комнате, после того как Яна разбиралась с учебой, укуривались, включали гирлянды и, поедая вкусняшки, рассказывали друг другу всякие истории. Приукрашенные и правдивые. Как-то раз Саша схватил меня (он был сильнее меня, хоть весовая категория у нас была почти одинаковой) и заставил Яну меня щекотать. Мне было очень смешно и очень тепло. Словно внутри меня…
БОЛЬ.
Улыбка с моего лица исчезла. Я снова очутился в этом кабинете. Я снова отдал себя прошлому. Я снова…
– Вы не думаете, что препараты могли повлиять на то, что стало происходить с вами потом?
– Вы не первый, кто задает этот вопрос, – нервно ответил я. Доктор уже хотел было что-то сказать, но я опередил его.
– Я тоже задавался им после того, как ребята предположили, что это возможно.
Между нами повисла небольшая пауза. Я пытался подобрать нужные слова, чтобы как-то грамотно закончить мысль. Терпения доктора не хватило.
– И?
– И я пришел к выводу, что мой нетрезвый образ жизни никак не влиял на мою… – Я запнулся, потому что не знал, как стоит называть то, что происходило со мной всё это время.
– Проблему?
Это слово мне совершенно не понравилось, но никаких других подходящих слов я так и не нашел, поэтому кивнул.
– Хорошо. Расскажите о том, как вы впервые увидели ее. В дневнике есть достаточно информации об этом, но для полноты картины хотелось бы послушать именно вас.
***
Яна накрыла Сашу пледом и закрыла форточку рядом с ним. Умиляясь тому, как он сопит, ее лицо расплывалось в улыбке.
Она удалилась на кухню, чтобы поставить чайник. Чуть высунувшись из-за угла, она шепотом обратилась ко мне.
– Псс. Иди сюда.
Я аккуратно прошел рядом с Сашей и через несколько небольших шагов был на кухне. Чайник вскипел, и благодаря этой девочке через пару мгновений передо мной стояла кружка с какао. Яна села напротив меня и, сделав небольшой глоток из своей кружки, обратилась ко мне:
– Ты сегодня какой-то грустный. Что случилось?
Я не сразу ответил ей. Меня удивило, что Яна вдруг заговорила со мной о чем-то таком. Конечно, знакомы мы уже немало, но никогда не поддерживали друг друга. В основном я всегда обращался за помощью к Саше. Да и с Яной мы редко оставались вдвоем, ведь это логично, что с Сашей она проводит больше времени.
Я неуверенно пожал плечами. Но мне совсем не хотелось скрывать что-то от Яны, поэтому я решил рассказать ей.
– Мне приснилась моя подруга.
– Так.
– Екатерина Зимняя. Помнишь, я рассказывал вам?
– Да, я помню. Вот зараза. И что именно тебе снилось?
Мне снова потребовалось время, чтобы сформулировать мысль, но Яна меня и не торопила. Я принялся детально вспоминать то, что видел ночью. Стало чуточку не по себе. В том сне Катя выглядела такой настоящей. Она говорила мне готовиться, но тогда я не понимал, к чему. Она так же извинялась передо мной. Просила, чтобы я не злился на нее. Говорила, что так нужно. Еще что-то про то, что ее смерть была необходимой.
Мы виделись в каком-то поле. Пшеничном поле. Я с полной уверенностью шел вперед, будто с самого начала знал, что Катя ждет меня там. Погода была такая, как в первый день моего знакомства с ребятами, только была осень, а не весна. На мне были белая ветровка, белые штаны и мои любимые кеды. Наверное, стоит отметить, что ничего этого, кроме кед, нет в моем гардеробе. Поле вскоре резко осталось позади. Теперь это было что-то более ровное, без единого намека на пшеницу. Она сидела на поваленном дереве. Вокруг больше не было деревьев, только это. Листьев на нем уже не было. Тогда я сел рядышком и услышал всё это от нее.
Собравшись с мыслями, я рассказал Яне всё, что вспомнил.
– Ну, может, Катя просто решила поздороваться.
Яна изобразила что-то вроде улыбки, правда, вышло у нее так себе. Но затем она добавила, что думает, что всё будет хорошо, и я успокоился.
Но как же сильно она ошибалась.
***
Доктор отвлекся от компьютера и посмотрел на меня.
– Перед тем как мы перейдем к следующей части, мне бы хотелось узнать, как вы узнали о смерти Екатерины Зимней. Из текста понятно, что она приходилась вам очень близкой подругой. Вновь подарила вам тягу к жизни, если верить вашим же словам.
– Я просто занимался своими делами. Мы должны были с Катей увидеться за несколько дней до случившегося, но она написала мне, что заболела, поэтому просила перенести встречу. Я подумал, что она врет. Ну, знаете, словно это какая-то дурацкая выдумка.
Я снова почувствовал вину за то, что не поверил ей тогда. Доктор, кажется, понял, в чем дело, поэтому не стал заставлять меня продолжать, но я решил всё же закончить мысль.
– Мне написала наша общая подруга на следующий день. Знаете, она просто написала: «Привет», а я сразу всё понял. Сначала мне казалось, что такое бывает только в каких-то дурацких фильмах или сериалах, но…
Доктор снова принялся стучать по клавиатуре.
Мысли о Кате не давали мне покоя. Чем дальше заходит доктор, тем больнее мне становится. Я не знал, что делать. Мне удалось смириться с тем, что я всё потерял, но почему-то сейчас было как-то по-особенному паршиво. Я правда не понимал, почему нахожусь здесь. Неужели он действительно собирается поставить под сомнения всё, что со мной происходило? Неужели хочет сказать, что всё это лишь плод моего воображения? Больного воображения?
– Меня заинтересовала одна из страниц дневника. Взгляните, пожалуйста.
Я подошел к столу и взял свой дневник в руки.
«Все они такие странные. Почему всё, что они говорят, и всё, что они делают, кажется мне таким глупым? Я всегда считал себя другим. Не помню, когда это началось, но я точно знаю, что отличаюсь от всех своих сверстников. Мне никогда не было интересно с ними. Я всегда сторонился их, а когда приходилось общаться, не мог сказать, что думаю о них на самом деле. Людей, похожих на меня, мало, поэтому очень часто я был вынужден чувствовать себя одиноким. Но я точно знал, что я какой-то другой. Я часто ставил свои интересы выше других. Думал, что я особенный. И может, всё это – мое наказание? Всё, что происходит».
Я не смог сдержать нервного смешка. Доктор с удивлением посмотрел на меня. Благодаря очкам я смог рассмотреть его лицо более детально, но ближе он выглядел отвратительно. Я даже специально снял очки, чтобы вновь не увидеть его лица.
– Я всё еще в этом убеждаюсь.
– Что вы имеете в виду?
Не знаю, откуда у меня набралось смелости на всё то, что я собирался сказать, но не сделать этого я просто не мог.
– Даже сейчас всё, что мне остается, это каждый день вспоминать то, что когда-то происходило со мной. Вспоминать о людях, которые больше никогда не будут со мной. Говорить об этом с человеком, который просто влез в мою жизнь. Я даже не могу забрать свой дневник, что уж говорить о…
– Достаточно, – по интонации доктора можно было понять, что он был недоволен, – присядьте, пожалуйста. Что вы имели в виду, когда писали о том, что вы – другой? Почему у вас складывалось такое впечатление?
– Я не знаю, – честно ответил я.
– Постарайтесь объяснить.
– Хорошо. Начнем с того, что в тот момент я начал осознавать, что никогда не смогу понять, как выглядит мир глазами других людей. Ощущаю ли я его так же, как ощущает его человек, сидящий напротив меня в метро. Ощущаю ли я его так, как ощущаете его вы, доктор? Конечно, можно сказать, что стоит обращать внимание на то, как видишь мир ты, тем самым сосредоточиться на совершенствовании этого видения и становиться лучше с каждым днем.
Доктор записывал всё услышанное, уставившись в монитор, а потом снова посмотрел на меня, ожидая продолжения.
– Но от предположения того, что мы можем отличаться друг от друга, также создается впечатление, что существует некая НОРМА, до которой я и еще некое количество знакомых мне людей явно не дотягиваем. Я чувствую себя неправильным. Чувствую себя сломанным и из-за этого начинаю думать, что вижу и воспринимаю всё неправильно. И есть один вопрос, на который я никогда не получу ответа.
– Какой вопрос?
– Я вижу всё неправильно, или мы все видим всё неправильно?
– Как думаете, ваши суждения об особенности могут быть связаны с тем, что вас долгое время не признавали в школе?
– Я не совсем понял вопроса.
– Может быть такое, что вам было удобно думать о том, что вы особенный, потому что над вами издевались в начальной и средней школе? Это, если выражаться на понятном вам языке, компенсировало ваше одиночество. Вы были лучше других.
– Я не говорил, что был лучше других.
– Но вы же так думаете. Вы также думаете, что Саша и Яна были особенными. Макс был особенным. Все, кому вы были небезразличны, были особенными. Будто бы они знали что-то такое, чего не знают остальные. Поверьте, это абсолютно нормально. У многих такое происходит, и вы не исключение.
Доктор продолжил печатать что-то на компьютере, временами поглядывая на меня, видимо, наблюдая за моей реакцией. Молчание, которое сейчас повисло между нами, которое нарушал лишь шум того самого вентилятора, было нацелено на то, чтобы я сделал какие-то выводы из всего услышанного. Наверное, где-то на долю секунды я поверил в слова доктора. Ведь действительно, всё мое детство я подвергался издевательству, а поэтому друзьями моими долгое время были книги. Семья не уделяла мне столько времени, сколько хотелось мне, из-за того, что мать постоянно пропадала на работе, а отца как такового у меня не было с рождения. Потом же, помимо книг, у меня появились и другие друзья – воображаемые. Дело, конечно, не доходило до галлюцинаций, но до диалогов у себя в голове доходило точно. В пятнадцатом году я познакомился с Катей, которая приняла меня таким, какой я есть. Она не издевалась надо мной, она всегда старалась поддерживать меня.
***
– Ты правда никогда не бывал в центре города раньше?
Девчонка, которая была намного ниже меня ростом, привела меня в очень тихое и красивое место. Я уже завидовал людям, которые живут здесь, потому что никогда раньше не видел такого классного дворика. Я повернулся к Кате и с улыбкой покачал головой.
– Неа, никогда.
Катю это явно обрадовало. Она очень хотела в тот день показать мне много красивых мест, но больше всего мне запомнился этот дворик, в который я буду возвращаться из раза в раз. Мы уселись на одну из лавочек под деревьями, и Катя принялась рассказывать мне о городе столько, сколько знала сама. Как бы забавно это ни было, но мы познакомились в Интернете. Познакомились в одной социальной сети, а затем списались и начали регулярно общаться. Дело дошло и до встречи. Я очень боялся, когда шел на ту встречу, а когда Катя обняла меня, мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, ведь никогда раньше я не испытывал ничего подобного. Я практически всё время молчал, потому как и не знал, что говорить, но зато она без умолку болтала. Мы прогуляли весь день, а у метро, когда пришло время расходиться, она обняла меня еще раз и сказала мне, что я – хороший. Этот день я запомнил навсегда. Тогда я перестал быть одиноким. Тогда у меня появилась подруга, которая всегда поддерживала меня.
***
Из воспоминаний меня вывел доктор.
– Пожалуйста, подумайте над тем, что я вам сказал.
Я ничего не ответил. Я ни за что не поверю в то, что корень проблемы (я всё еще не знаю, как мне стоит всё это называть) лежит в прошлом, да еще и в детстве, которое у меня выдалось достаточно трудным. Я отрицательно покачал головой. Доктор сделал еще какую-то запись, а затем продолжил задавать мне вопросы.
– После того случая Катя снилась вам еще несколько дней подряд, да?
– Верно.
– Именно в те дни вы увидели ТОТ сон, который заставил вас действовать?
После этого вопроса в моей голове сразу всплыло воспоминание о первом сне, где вместо Кати я видел уже другого, ранее не знакомого мне человека. Ребята от рассказанного мной были просто в шоке, но случилось это немного позже, поэтому я отрицательно покачал головой.
– Вот как. Хорошо, а как отреагировали Яна с Сашей после того, как вы рассказали им все подробности?
– Кажется, в тот момент они часто ссорились, а дело, как мне казалось, шло к расставанию. Мне приснился кошмар, и я позвонил Саше, чтобы попросить его приехать. Потому что мне было страшно. Позвонил я не вовремя, они как раз ссорились.
– Почему они ссорились?
– Я могу не вдаваться в подробности? Хотя бы здесь.
– Хорошо, тогда вернемся к главному вопросу.
– Я сидел на ковре, когда они приехали. Рядом со мной лежал кот, а на себя я, по словам ребят, и похож не был. Я рассказал им, что видел. Они еще долго спрашивали, уверен ли я. Надеялись, что я прикалываюсь или что-то вроде того, но потом всё же поверили.
– Вам угрожали их смертью, так?
– Да. Сначала я подумал, что всё это бред, что я просто переутомился или нагрузил себя, поэтому мы проигнорировали эту угрозу.
Доктор уставился в дневник, несколько раз кивнул, а потом снова посмотрел на меня.
– А потом с вами тремя начали происходить странные вещи. Что вы имели в виду?
– Всякие разные. Сначала безобидные, а потом стали пропадать личные вещи. Мы стали страдать физически. Тогда я начинал потихоньку недолюбливать себя за то, что причиняю ребятам боль и неудобства. Тогда мне снова приснился сон с этим человеком. Он сказал, что все это его рук дело.
– Катя больше не приходила?
– Нет. Катю я потом долго не видел.
– И с того самого сна вы начали его слушаться?
– Не совсем так. Я старался не спать несколько суток, чтобы не видеть ничего подобного, но на второй день я всё же вырубился и снова увидел его.
– Это было то самое пшеничное поле?
– Нет, это было что-то другое. Что-то более темное. Как только очутился там впервые, сразу почувствовал страх. Создавалось впечатление, что умершие люди просто решили воспользоваться мной для того, чтобы заиметь какую-то связь с живым миром. Меня это пугало и раздражало одновременно.
– Как вы узнали, что тот человек, которого вы видели во снах, тоже мертв?
– Он сам мне сказал.
– Интересно. Потом вам стало страшно засыпать, поэтому вы часто употребляли кофе, энергетики и различные стимуляторы, благодаря которым вы не могли заснуть. Как ваша мать отреагировала на ваши изменения?
– Она ничего не заметила. Я уже говорил, что мы проводили с мамой мало времени вместе, поэтому либо ей было все равно, либо она действительно ничего не заметила. Я же склоняюсь к первому варианту.
– Вот еще что. Максим. Расскажите о периоде вашей дружбы, и почему всё так закончилось.
– Макс? В общем, мы никогда особо близкими друзьями и не были, поэтому всё это действительно сложно назвать дружбой. Я даже и не помню, с чего всё началось. Давайте оставим этот момент? В конце концов, это происходило задолго до произошедшего.
Доктор тяжело вздохнул и взглянул на часы.
– Хорошо. Всё равно наше время подошло к концу, поэтому смысла продолжать разговор сегодня нет.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке