Глава 2
Хоук

Кручу в пальцах электронную сигарету фирмы Raven’s Moon RTA, жидкости осталось на последнюю затяжку. Металл соприкасается с поверхностью барной стойки, издает лязгающий звук, я снова переворачиваю его и бью другой стороной.

– Вам обновить бокал? – я поднимаю голову и хмуро смотрю на недоноска, который зная, что я пью долбаную воду с лимоном, предлагает чушь. – Извините, – он спешно отходит, я снова опираюсь на локти и наблюдаю, как жидкость переливается в вейпе.

На заднем фоне играет одна из дрянных песенок этих пидарастически‐зализанных парней из бойзбендов двухтысячных. Кажется, им уже должно быть около сорока, а они все трясут своими телесами на сцене. Посмотреть хотя бы на Бритни Спирс, которую крутят за счет молодого любовника альфонса и вызывающих нарядов в тематике БДСМ. Лучше бы эта шлюха помыла голову и свой поганый рот, прежде чем скакать по сцене с голой жопой. Выпиваю противную воду и оглядываюсь по сторонам. Это самый частый ночной клуб прошлого меня, куда я систематически заглядывал – снять девочку. Для того чтобы расслабиться или просто отвлечься от проблем в мире бизнеса и дома.

Я, блядь, стал практически домашним мальчиком, мои тусовки теперь касаются только офиса, старею, видимо. Уже некогда постоянно зависать со шлюхами, трахать все, что двигается, хотя я никогда от этого не откажусь, особенно если выдастся возможность. И боже упаси, если меня однажды остановит эта женская особь, представляющая, что я вроде как с ней. Не зарекаюсь…

Энжел имела неосторожность несколько раз посягать на мою свободу, таким образом указывая мне как псу цепному на место. Именно по этому факту мы с ней больше встречались, чем жили. Я поначалу пытался что‐то доказать ей. Даже уже не помню, как именно сказал о том, что она мой ангел. Но Энжел, несмотря на свое имя, далеко не была ангелом. Она сущая дьяволица и подлая сука, сорвавшаяся с места – прямо в яму. Я, блядь, даже не знаю, как еще описать то, что она снова начала колоться, несмотря на деньги, вложенные мною в ее тупую голову и операции. Мне казалось, что я в каком‐то смысле виноват в том, что произошло. Мое желание посоревноваться с Райдером, отбить у него девчонку, привело к последствиям по имени Даниель, которая выглядит, как эта простушка в платье ниже колена. Вытягиваю шею вперед и высматриваю ее. Она все так же сидит в самой жопе бара, словно спрятавшись. Какого хрена приходить в клуб, если ты боишься окружающих, еще бы надела огромные очки и принесла с собой любимую книгу.

Сажусь снова в исходное положение и подзываю официанта.

– Слышь, водки со спрайтом отправь девчонке в самом конце и мне принеси воду с лаймом, – он кивает, смотрит на «мышку», затем наклоняется ко мне.

– Может, цветочек? Записку? – меня передергивает от воспоминаний, кого именно я называл таким прозвищем. Я показываю ему пальцем наклониться еще ближе.

– Я, по‐твоему, Шекспир, излагать строки на бумаге? – он отрицательно качает головой. – Так вот, иди нахер со своими записками или что ты там предложил.

Протягиваю ему двадцатку, и пустой стакан врезается прям в его живот, когда отталкиваю от себя. Остатки прозрачной воды расплескиваются по столу, отчего остается мокрое пятно на его одежде. Снова устремляю взгляд на заставленный бутылками бар. Не помню, чтобы я хоть однажды дарил девкам цветы или подарки, все это слишком… просто слишком. Даже в свои годы мне кажется это таким тупым прогибом.

В нашем мире все просто, есть ломаки – они будут ходить вокруг да около, но в итоге будут стонать под тобой, как последняя дрянь. Или откровенные потаскухи. Вот им действительно секс приносит удовольствие, так как они ищут себе партнера на одну ночь ради развлечения. Как, видимо, и я. Бармен ставит передо мной бокал, кивает головой, и я снова вытягиваю шею и встречаюсь взглядом с девушкой в одежде монашки.

Уголками губ улыбаюсь и приподнимаю бокал. Почему‐то мне пришла мысль, что она похожа на Даниель. Такая же скромница, но есть в ней что‐то еще, что зацепило меня мгновенно. Она опрокидывает в себя бокал на моих глазах одним махом, излишне решительно и даже не поморщившись. Смело приподнимает его и подмигивает мне. Из меня вырывается смешок. Повторяю действие за ней, морщусь для вида. Вот если Даниель была цветочком, эта – маленький мышонок, который еще не в курсе, что я в свободном плавании и сегодня забрел сюда не случайно. Так же, как и она. Все в жизни циклично. Круг однажды замкнется, надо лишь подождать и увидишь, что тебя ждет в конце.

– Не купишь мне выпить? – меня подталкивают в левый локоть, я тут же поворачиваю голову к размалеванной блондинке. Она напоминает внешне Энж. Я сразу переключаюсь на режим прокрутки в памяти: тощее тело, вздувшиеся вены и пена изо рта. Маленький недоношенный ребенок в кроватке, и эта мразь, лежащая на полу моего дома.

– Свалила отсюда, – цежу через зубы, – резко испарилась, тварь.

Мой нечеловечески резкий тон зверя, вырвавшегося наружу, пугает ее до чертиков. Она тут же встает со стула и теряется в толпе.

Я сам неидеальный, все, кто меня знают, скажут, что я отвратная сволочь. Меня зовут Хоук Карпентер, я бывший наркоман. Безнравственная сволочь, заразившая этой дрянью все свое окружение. Жестокий ублюдок, что так отчаянно пытался сорвать девственный цветок. Но судьба не благосклонна к таким, как я: она учит жестоко, ставит на колени и зачастую калечит. Не только меня, но и мое продолжение. На какую‐то долю секунды мне показалось, что судьба благоволит мне в образе ангела, спустившегося с неба… Я уже начал привыкать к новой роли. Когда все испарилось, стерлось с лица земли, мне стало понятно, за что все это происходит со мной. Эффект бумеранга, вернувшийся и отрубивший мою сумасшедшую голову. Теперь, когда я в одиночку справляюсь с демонами своего прошлого, мне ненавистна мысль, что такие, как Энж, передвигаются по этой планете. Если бы я узнал вовремя о ее беременности, что эта свинья сидит на героине, клянусь, удушил бы ее в тот же момент. Но она прикрылась тем, что боится делать аборт, и свалила в Австралию. Ближний свет, пока мы искали ее, она успела хорошенько там осесть и родить беззащитного пацана на девятом месяце. Он выглядел как кукла, с которой играют дети. Одежда, надетая на него, была настолько велика, что казалось, он выпадет из нее. Та же шапка съезжала на маленьком черепе. Он был кожа да кости. Не знаю, чем она думала, что хотела этим доказать. Но как же мне хотелось ее убить.

Я не любитель детей. И даже не буду сам себя убеждать, что меня прям приколола мысль об отцовстве. Но видеть младенца, тело которого выглядит как скелет, – страшно. Я почувствовал, будто в моем сердце провернули кинжал. Предательская жалость именно к ребенку, который ни в чем не виновен, в то время как его мать умирала отнюдь не от смертельной болезни. Она тупо хотела ширнуться, ее задолбала ломка, именно поэтому я там и появился. Она хотела, чтобы я ее нашел.

Но я не дал этой наркоманке то, чего ей так хотелось. Два гребных дня она стонала, потела, скулила и упрашивала. А потом нашла одну из своих заначек и переборщила. Усмехаюсь, а еще говорят, что нет ничего сильнее материнской любви. Есть, и это наркотики. Человек пропадает в них. Как я в свое время. И клянусь, уже миллион раз говорил спасибо себе и Даниель, что не перешел на тяжелые. Именно она своим появлением удерживала меня от ошибки. Я хотел ее больше, чем шприц. Но опять же не настолько, чтобы встать на путь истинный. В любом случае, сейчас у меня есть сын, который все это время находится в лучшей больнице, под целительным куполом, и я очень надеюсь, растет назло всем.

– Привет, – за моей спиной раздается очередной нежный голос, я все еще в своих мыслях, резко поворачиваюсь и рассматриваю новую охотницу за членом. – Как насчет вместе выпить?

Я наклоняю голову немного на бок, под этим углом она не становится страшней, как я на это надеялся. Девушка убирает черные волосы за плечи, опускает густо накрашенные ресницы и очень скромно подсаживается рядом со мной. Я усмехаюсь, когда она ставит перед собой обновленный бокал с напитком темного цвета. Сладкий аромат ее духов окутывает меня облаком, отчего я размахиваю ладонью над собой. Я словно попал в парфюмерный бутик, когда все запахи смешались в одном флаконе. Боюсь, что еще немного и у меня начнется мигрень.

– Лента на твоих сиськах – типа платье? – мои губы расползаются в улыбке, девушка смотрит на меня с широко открытыми глазами, не моргая, пока я тяну пальцем одну из тонких веревок, если дерну ее, грудь вывалится наружу. – Сколько зарабатываешь за ночь? – щелкаю перед ее глазами пальцами.

Она поджимает свои накрашенные губы, оборачивается, явно находясь в поиске еще одной жертвы, раз со мной не вышло.

– С чего ты взял, что меня можно снять? – наглый взгляд проходится по моей черной простой футболке и темным джинсам.

– Не оправдал твои надежды? Так вяло стараешься, – оборачиваюсь в сторону девчонки, которой передал презент, она не сводит с меня глаз. Вот у кого есть огромная возможность испытать меня.

– Со стороны ты казался более расслабленным, – у меня нет интереса общаться с брюнеткой, хотя бы потому, что уже это пройдено, и не раз. Я из этого дерьма вылез еще семь лет назад, успешно излечился и пытаюсь забыть.

Девица внаглую накрывает своей ладонью мои пальцы. Но это с виду невинное прикосновение порождает только отвратное желание сбросить ее и быстрее помыть руку.

– Я тебе сейчас рожу об этот стол размажу, если ты не уберешь свои грязные пальцы от моей руки. И тогда расслаблю и тебя, и себя, – все это время я наблюдаю за девушкой в конце барной стойки, мой голос нетерпеливый и злой, хотя своим видом я не показываю этого.

– Так бы и сказал, что не хочешь знакомиться, – скрип стула и легкое дуновение ветерка. Девка ушла так же стремительно, как и появилась. Мышонок прищурила глаза и сразу же отвернулась.

Я оставался на своем месте наблюдателем, мышка, казавшаяся маленькой и серой, в это время пыталась расставить ловушку для парней. Легкие ужимки, бесконечные прикосновения к шее и волосам. Она явно отбирала для себя парня для секса. Неужели я ошибся с выбором? Но, как говорится, carpe diem. Девушка никак не могла решиться…

Вейп в моих пальцах перестал крутиться, когда к ней подошел мужик, радующийся своей поимке. Мышка попала в капкан его рук, окруженная вниманием, которое так усиленно искала. Сменил положение, полностью развернувшись к ней, теперь я уже не скрывал своего интереса ее зажатыми действиями. Она вжимается в барную стойку и отклоняется от человека, бросает на меня взгляд, и возбуждение, которое она испытывает от моего созерцания, прокатывается волной по ее телу. Я это чувствую. Расширенные зрачки, как после хорошей дозы героина, напряжение во всех нужных местах. Мы обмениваемся похотью на расстоянии, возрастает не только мое возбуждение, но и злость оттого, что она позволяет себя трогать. Мужик прикасается к ее длинной шее, кончиками пальцев очерчивает линию от волос до скромного декольте.

Легкий толчок в бок, и он зависает над ней, едва не облизав ее лицо. Тут же отталкиваюсь от стула, который накренился от моих манипуляций, и двигаюсь сквозь шумную толпу. Мужик шире меня, но думаю, у него нет той агрессии и ловкости. Пихаю его в бок, обхватываю тонкую руку мышонка и выдергиваю ее на себя.

– Да ты ох… – мы не останавливаемся, не слушаем то, что нам говорят в спину.

Я веду ее через весь клуб к тяжелой металлической двери. Толкаю от себя, и мы попадаем в прохладу улицы заднего двора, и первое, что я вижу, моя припаркованная машина. Нажимаю на сигнализацию, раскрываю перед ней дверь и толкаю в машину. Оборачиваюсь по сторонам и залезаю следом за ней.

– Я всегда к вашим услугам, мисс, – снова толкаю ее и укладываю на мягкие сиденья просторного джипа. – Кого ты обманывала, детка? Как тебе коктейль, немного расслабил?

Наклоняюсь над ней, коленом задеваю ее платье, задранное практически до нижнего белья. Губы девушки приоткрываются, она хватает воздух малыми дозами. Помогаю вытащить одну руку, застрявшую под ее телом.

– Я никого не обманывала, – произносит она смелым голосом. Какая интересная разница между первыми секундами нашего знакомства и нынешней ситуацией. Спиртное, видимо, не сработало.

– Ты хотела снять парня, при этом желала меня, – шепчу около ее губ. – Признай это, маленькая врушка.

Обхватываю ее подбородок пальцами, мышонок распахивает свои глаза, ресницы вздрагивают, и на меня обрушивается нежность по отношению к ней. Даже не объяснить почему, но я ласково глажу ее лицо, вдыхаю ее воздух, наши губы в миллиметре, и мне этого мало. Я, наверное, слишком долго ее вожделел, именно поэтому сейчас схожу с ума.

– Имей в виду, что ты выбрала не ту партию для себя, – она двигается подо мной, краем глаза замечаю блеск фольги в ее пальцах. Начинаю улыбаться, как идиот. Вот так вот и ошибаются, а еще хотел поцеловать ее губы.

– Ты меня выбрал, не я тебя. Воспользуйся этим, – выхватываю резинку из ее пальцев и начинаю ржать, как ненормальный. А мне показалось, что она не может быть шлюхой. Как же я ошибался…

– В следующий раз оденься под стать своему статусу. Сучка, – резко притягиваю к себе, задираю платье скромной овцы, сдираю кружевные трусики, оставляя на ее теле отметины. Она неудобно становится передо мной на колени, опускает низко голову. Я дергаю ее на себя. Расстегиваю ремень, надеваю резинку, глядя на ее сочные ляжки, и засаживаю в нее. Девчонка рвано стонет. Давлю на спину, чтобы прогнулась, обхватываю ее живот и вонзаюсь на полную мощь. Толчки не для того, чтобы она получила оргазм, просто хочу кончить и вышвырнуть ее как можно быстрей отсюда.

– Ненавижу таких, как ты, – цежу через зубы, хватаю ее за горло и сильней задираю платье. Вижу старые синяки на ее теле, больно бью по заднице, отчего она начинает плакать, всхлипывая подо мной. – Ненавижу вранье.

Еще пару раз толкаюсь в нее и кончаю. Сжимаю ее задницу до боли и отталкиваю от себя.

– Твою мать, – гондон на моем члене порван, остатки моей спермы капают на кожаную обивку, стягиваю его и швыряю на резиновый коврик. – Одевайся, нахер тут валяться.

Подталкиваю ее, нажимаю на металлическую ручку и открываю двери. Она на ходу натягивает трусики, запинается об камень, лежащий около моей машины. В темноте я не вижу, как она подтирается, или что она там делает. Выхожу следом за ней, дергаю девку за руку, останавливаю.

– А теперь слушай, – лезу в задний карман, достаю портмоне, – завтра же ты выпьешь таблетки или что там делают такие, как ты. И если вдруг ты меня заразила чем‐нибудь, я знаю, где тебя найти, и придушу. Все поняла? – вытаскиваю пятьдесят баксов. Она наконец поднимает на меня свои глаза. Размазанная тушь, потеки черные от слез и всклокоченные волосы. Качаю головой. – Как можно быть такой невинной на вид и при этом гнилой внутри? На таблетки, – швыряю в нее деньги и иду к машине.

Захлопываю за собой двери, завожу двигатель и тут же срываюсь с места, не оглядываясь на свое прошлое. То, от чего я постоянно убегаю, преследует меня, снова и снова окунает в тот мир, прогнивший и воняющий, как труп животного. На плечи тут же давит усталость и апатия, в которую я периодически погружаюсь. Говорят, что нет будущего без прошлого. В моем случае прошлое никогда не станет таковым. Это суть моей жизни. То, что я делаю изо дня в день – расплачиваюсь за свои долги.

Смешно, насколько я не разбираюсь в людях, для того чтобы меня обмануть, достаточно одеться скромно, и я уже буду готов поверить в свои иллюзии. Оказывается, надо было просто посмотреть на синяки, и тогда мираж о хорошей девочке пропал бы практически сразу. А главное, не вестись на собственные иллюзии, выдавая желаемое за действительное.

Я вспоминаю день знакомства с Даниель, за образ которой я принял мышку… Совершенно забыв о том, что тогда день начался не с нее, а с развязной Рейчел, и тоже, как ни странно, в моей машине… С ней я, к сожалению, не сравнил изначально девушку. Я запутался. Потому что начал свое знакомство с привычной мне фразы про кофточку… Чертов псих! Чертовы девки! Чертово чутье, которое меня подвело.

Вытряхиваю одной рукой из коробка все спички на соседнее сиденье и засовываю одну в рот. Грызу с таким остервенением, будто это шея мерзкой девчонки. В машине все еще пахнет сексом, злостью и агрессией. Открываю окно и выплевываю спичку. Сдалось мне все это! Двигаюсь на кресле, замечаю раскрытую ширинку и пятна на джинсах. Надо будет сходить провериться. Мало ли что! И я забыл свой вейп. Дороговато вышла мне эта шлюшка.