Глава 8. Крылья

Алиса

– А где все?

Зевнув, падаю на стул на кухне и тяну ладошку к пузику Мариам. Она такая милая, кругленькая булочка, что я просто не могу пройти мимо, не распустив руки и не потискав её.

– Доброе утро, карапузик!

– Карапузик сегодня устроил пляску на моём мочевом пузыре, – беззлобно ворчит она, меняя положение, – ну вот, опять. Пошла я.

Оля, проведя её сочувственным взглядом, переводит глаза на меня.

– Кофе будешь?

– Ага. Так где все?

– На речке, – развернувшись, включает кофе машину, нажав на кнопку с моим любимым ореховым капучино.

– Не холодно на речке—то?

– Нет. Они ненадолго, малышам бассейн взяли. Давид звонил, сказал уже возвращаются.

– А парням? Тоже бассейн? – улыбаюсь, представляя четырех взрослых мужчин в надувном разноцветном детском бассейне.

– Парни и в речке не замерзнут, – улыбается сестра, ставя передо мной чашку ароматного кофе.

– Ммм. Спасибо. Тебе помочь с чем—то? Завтрак там приготовить.

– Уже все поели, плюш, – смеётся она, – ты бы ещё дольше спала.

– А, да? А сколько времени?

Суетливо оборачиваюсь на микроволновку. Двенадцать.

Облегчённо выдыхаю. Обещала маме сегодня посидеть с Петей, потому что их с дядей Димой пригласили на день рождения. Но мне только к четырем, поэтому успею.

– Миша не говорил во сколько будет ехать в центр? Может подбросил бы меня? – интересуюсь, отрезая кусочек омлета, который сестра заботливо подала мне к кофе.

– Ой, Алискин, а он уехал.

Вилка, которую я несла, так и зависает в воздухе.

– Как уехал?

– Какое—то срочное дело возникло. – садится рядом. – Ещё часа два назад собрался. Прости, малыш.

Аппетит пропадает мгновенно. Опускаю обратно вилку и без энтузиазма вожу ею по тарелке.

В груди скребётся отвратительным ощущением. Я не понимаю, что с ним в последнее время.

Раньше он так очевидно не игнорировал меня. И ладно бы я вешалась на него, или преследовала. Этим я перестала страдать лет пять назад.

– Эй, ну ты чего? – сестра ободряюще сжимает мои пальцы, – мы попросим Сашу тебя подвезти.

Неосознанно вздрагиваю, и забираю руку, чтобы сделать несколько глотков кофе.

– Не надо. Я доберусь.

– Да ладно. Ему не сложно.

Я не то, чтобы против. Просто ощущения у меня рядом с ним необъяснимые возникают. Они пугают… Я не привыкла к таким – появляющимся будто из ниоткуда и колючим. Колючим во всех смыслах слова.

Ну, да ладно…

Вчера вечером вроде нормально пообщались. Не считая того момента, когда меня током ударило от его прикосновения. И взглядом ошпарило.

Но отказываться будет странно. Оля не поймёт. А рассказывать ей о том, что между нами произошло я не собираюсь ни под каким предлогом.

Для сестры, я, как и для Миши, все еще наивный ребенок, которого нужно оберегать от опасностей окружающего мира. В список опасностей, конечно, входят сомнительные знакомства и такие вот ситуации, как у нас случилась с Сашей.

Все почему—то забывают, что, когда маме с отчимом приходилось работать по две смены с младшим братом сидела именно я. Сама до сих пор не понимаю, как так вышло, что из младшей, всеми обожаемой Алиски, я вдруг стала старшей сестрой. Мне было девять, когда мама родила от своего нового мужа. А уже в одиннадцать я гуляла с ним на площадке также, как когда—то гуляла со мной Оля.

Кормила, купала, занималась всякими развивающими занятиями после уроков, а когда он болел, сидела рядом и даже компрессы ставила, которым научила меня мама. Только по мере взросления я поняла сколько для меня делала сестра, когда возилась со мной в подростковом возрасте. Правда, мне повезло больше, потому что дядя Дима в отличии от нашего отца, не пил. Он, в принципе нормальный человек. Маму очень любит, да и ко мне как к родной относится. Ценит мою помощь.

Для него – я ответственная взрослая дочь. А вот для Оли и остальных – так и осталась той Алиской, которая росла у них на глазах.

– О, а вот и наши.

Оля, выпрямившись, выглядывает в окно, и я на автомате делаю тоже самое. От разворачивающейся картины на лицо наползает улыбка.

Сначала по газону бежит довольная орава детворы, размахивая надувными игрушками, а следом за ними направляются Давид, Демьян и Саша.

Все втроем высокие, подтянутые. Очень красивые такой вот – мужской, грубой красотой. Демьян гладко выбрит, а мой зять и Саша обросли щетиной. Застываю взглядом на последнем.

На глазах у него солнцезащитные очки, на груди развивается расстегнутая легкая хлопковая рубашка, выставляя напоказ те самые крылья, что я вчера не смогла рассмотреть.

Красивые крылья… на широкой мускулистой груди. Взгляд мой самовольно ползет ниже, и я чувствую, как щеки стремительно теплеют. Потому что пресс у Саши идеальный. Не такой, конечно, как у Миши, но…

Ладно, вру…

Очень выразительный. Кожа покрыта небольшой порослью волос, гуще собирающихся в дорожке по центру.

Сглотнув, быстро отвожу взгляд. Хочется приложить ладони к щекам, но это будет сильно палевно, поэтому выбрав другой вариант – я прячусь за чашкой с кофе.

Никогда не страдала тем, чтобы рассматривать мужчин. Они мне в принципе особо безразличны были. Саша же… из—за того казуса в клубе, у меня все в голове перепуталось. Внутри будто вибрирует в ответ на его присутствие, накаляется и жечь начинает раскаленной кочергой.

– Мамааа, – Адель с Амираном наперебой забегают на кухню, рассказывая что—то о том, что они помогали ежику перейти с одной стороны дороги на другую, а я встаю из—за стола, чтобы помыть за собой тарелку.

Наспех закидываю пару кусочков омлета в рот, потому что так и не поела, когда детские голоса сменяют мужские.

– Как вода? – спрашивает Оля, когда Давид с Сашей входят на кухню.

Демьян от них откололся и отправился в гостевой домик.

– Бодрящая, – Давид приникает к её губам. – Детей не купали даже в бассейне. Но им и песка хватило.

– Сейчас пойдем в душ, – улыбается сестра, – слушай, Саш, ты сможешь плюшу подкинуть домой?

– Без проблем, – карие глаза находят мои, а я снова ловлю себя на том, что рассматриваю крылья. Чёрт… – Десять минут дай мне и поедем.

– Конечно. Мне самой еще собраться надо.

– Ты же голодная, не поела толком, – журит сестра.

– Да нормально. Дома уже поем.

Прошмыгнув мимо Саши так, чтобы не задеть плечом его голый торс, быстро отправляюсь к себе в спальню.

Всего лишь пол часа дороги. Что может случиться, правда?

Глава 9. Новая версия

Алиса

– Пока—пока, – расцеловав на прощание всех по очереди, сажусь в салон автомобиля.

Пока Саша прощается, ко мне склоняется Давид. Мы с ним «братаемся», ударившись ладоням, и он как бы невзначай оставляет в моей руке несколько купюр.

– Давай, не голодай там.

– Спасибо, – благодарно улыбнувшись, прячу деньги в сумку.

Не могу сказать, что мне сильно не хватает на жизнь. Я не шикую, на шоппинг хожу редко. Не особо люблю это дело – ходить по магазинам и мерить всё подряд. Иногда, если выдаётся пойти с Кариной, я готова её придушить за то, что подруга тащит в примерочную половину ассортимента в магазине, а в итоге ничего так и не покупает.

Сама же беру только то, что понравилось, или необходимо. Больше трат у меня уходит на костюмы для выступлений.

Яна сейчас пытается раскрутить свою школу, поэтому я работаю с младшей группой на добровольных началах. Понимаю, как это сложно – начинать с нуля. С Яной мы знакомы три года. Она единственная не бросила нашу группу, когда закрылась школа танцев, в которую мы ходили на протяжении нескольких лет. Тренеров распустили и отправили на все четыре стороны. Она же взяла на себя руководство, пригласила всех, кто не хотел отделяться от своих ребят, или просто желал продолжать заниматься танцами, и работала на чистом энтузиазме.

Подбодрила нас, ставила танцы и записывала на конкурсы. Сама оплачивала взносы по первой, потом искала спонсоров. Чуть позже мы стали скидываться все вместе.

Мне хочется отблагодарить её и помочь чем могу. Да и с детьми я лажу, как никто, поэтому и взяла себе группу.

На проезд улетает немало, плюс поесть, туда—сюда и денег нет. Поэтому, когда Давид или сестра мне ненавязчиво «помогают», я очень это ценю.

Машина мягко пружинит от того, что в неё забирается Саша.

– Погнали?

– Да.

Обернувшись, еще раз машу рукой провожающей нас толпе, и отправляю малышне в ответ поцелуйчики.

– Ты сильно спешишь? – спрашивает он, когда мы выезжаем на дорогу.

– Не особо, а что?

– За сигаретами заедем на заправку.

– Без проблем.

Закрыв окна, включает климат и настраивает радио. Пока выбирает радиостанцию, я замечаю на указательном и большом пальцах у него массивные кольца. Черное с серебристой окантовкой на указательном, и серебряный перстень на большом. Смотрится необычно. Но ему идет. Некая дерзость в стиле подчеркивает его разгульный характер.

Мужчина принял душ и теперь в салоне пахнет ментоловым шампунем. Аромат освежает и дразнит мои обонятельные рецепторы.

Не могу сказать, что мне неуютно, но все же полностью расслабиться не получается. Не в его компании. С ним мои нервы натянуты, как струны арфы, бери и играй.

Наши мобильные начинают одновременно звонить, и если Саша скидывает звонок, то я отвечаю.

– Да, мам?

– Привет, котенок, – звучит приветливо из динамика, – Ты когда будешь?

– К четырем, как договорились.

– Отлично. Тогда жду тебя.

– Буду. Мам, а ты пирожки испекла? – спрашиваю, как бы невзначай.

Дома в холодильнике шаром покати. Готовить лень, да и некогда. Хочу успеть хотя бы немного домашнего задания сделать. С Петькой этого не получится. Разве что когда он уснет, а до этого то в танчики с ним поиграй, то накорми, то партию в карты раскинь. После моего переезда на отдельную квартиру он какое—то время сильно обижался. Разговаривал со мной сквозь зубы, на звонки не отвечал. К середине первого курса только свыкся. Поэтому сейчас, когда удается побыть с ним, я максимально, на сколько могу уделяю ему внимание. Люблю этого засранца, что уж.

– Испекла, – смеётся мама, – и твои любимые с картошкой и грибами тоже.

– Супер. Спасибо.

– Жду тебя, дочь.

Скинув, отправляю мобильный обратно в сумку, и выуживаю оттуда протеиновый батончик. Хотя бы чем—то сбить голод, а то желудок сейчас начнет на весь салон позорно урчать. Надо было все—таки съесть омлет.

Распаковываю упаковку и откусываю, когда на магнитном держателе снова загорается экран мобильного Саши.

«Аня» – успеваю поймать три буквы прежде, чем он с легким раздражением сдергивает телефон с магнита и зажимает его плечом.

– Да?… Ань, сейчас не самое удобное время. – Звучит неожиданно категорично тоном, какого я от Саши еще никогда не слышала. Ни намека на привычную легкость и игривость, – Зачем? Мы уже обо всём побеседовали, выводы сделаны… Прекрати истерику. Повторяю, ты не вовремя. – Ого, а пантера оказывается умеет не только мурлыкать. Метнув в него взгляд, замечаю, как Саша устало сжимает пальцами переносицу. Привычный легкомысленный образ сейчас сменился другим. Серьезным и абсолютно незнакомым мне. Эта его версия, вероятно, знакома только бывшим, больше не находящимся на «его орбите», – Я сам наберу тебя к вечеру. Да. Сам, Аня.

Уууу, еще и рычит. Искоса кошусь на Сашу, когда он, ткнув в экран пальцем, шумно выдыхает и резким движением крепит телефон обратно.

Повисает напряженная тишина, разбавляемая веселым трепом диджея радио.

Я так понимаю – это и есть та самая Анюта, которая совсем «не то».

Глава 10. Фишечки

Алиса

Обстановка слегка накаленная, понимаю, что этот разговор не предназначался для моих ушей, но не прокомментировать не могу. Скорее для того, чтобы разрядить создавшуюся атмосферу.

– Я так понимаю, эта девушка выбрала не подходящую тебе тактику? – стреляю в него взглядом, вылавливая, как за пару секунд серьезное лицо смягчается.

– Можно и так сказать.

– А можно узнать, чем же Вашему Царскому Величеству не угодили?

Оторвав взгляд от дороги, Саша перемещает его на меня. Он – снова версия, уже знакомая мне. На губах играет полуулыбка, в глазах бесята, которые пускаются в путешествие по моим ногам.

Сегодня жарко, поэтому я надела шорты, что конечно, не остается незамеченным. Сначала он смотрит на моё разбитое колено, а потом скользит вверх по бедрам. Бесята, будто разделившись, набрасываются на кожу, пощипывают ее и кусают.

Злаки, которые я жевала, становятся комком в горле, а я нервно стискиваю ноги и борюсь с желанием прикрыться. Он будто чувствует этот мой порыв, потому что в этот момент уголок наглых губ ползет вверх, а карие глаза встречаются с моими.

Похоже зря я решила разрядить обстановку. Наверное, лучше было бы если бы он и дальше ехал сосредоточенный на своих мыслях, а не на мне.

Знаю, это его фишечки казановы, поэтому правильнее будет вообще не реагировать. Хотя не реагировать, буду честной, не получается.

– Царское Величество хотели женить на себе, – отвечает, наконец, вернув взгляд на дорогу.

– Какой кошмар, – наигранно выдаю, пряча облегчение от того, что снова могу свободно дышать. Неосознанно растираю ноги, будто их и правда покусали крошечные дьяволята, – А барыня по каким критериям не подошла?

– А барыня пошла самым простым путём, придумала несуществующую беременность. Как считаешь, критерий подходящий, чтобы послать её в дальнее пешее?

– Оу… – морщусь, осознавая картину целиком. Оля, оказывается, вчера как в воду глядела, – Нет. Такая барыня пусть найдет себе боярина попроще.

– Вот а я о чём. Не царской она крови.

Саша улыбается, обнажив ровные белые зубы. В уголках глаз собираются крошечные лучистые морщинки.

Красивый, чертяка. Правда, красивый. Знает это и поэтому чувствует себя всегда так, словно ему море по колено.

Хотя, наверное, будь я мужчиной, с такой внешностью и харизмой, тоже пользовалась бы возможностями, подаренными матушкой природой.

А харизма у него ого—го. Такое ощущение, будто у этого мужчины выверено любое движение, взгляд, манера разговора. Продумано и заблаговременно нацелено на то, чтобы покорить очередную представительницу слабого пола.

– А тебе, значит, только царевн подавай? – возвращаюсь к нашей теме.

– При чем самых лучших.

– Слушай, как с таким раздутым эго твое самолюбие не пострадало, когда я перепутала тебя с Мишей? – удивляюсь я.

– Уязвленно поскулило в уголке пару минут, а потом отряхнулось и отправилось на реабилитацию, – усмехается он.

Ну да, помню я ту длинноногую реабилитацию.

Вонзаюсь зубами в батончик и пожевав, вопросительно взмахиваю им.

– Хорошо она тебя реабилитировала? Пластырь бактерицидный наклеила?

– Наклеила, – стреляет в меня наглыми глазами. – Подлечила, подлатала.

– И отправилась восвояси?

Саша не отвечает. Отделывается молчаливой улыбкой, а я понимаю, что да – таки отправилась. На второй сеанс, вероятно, он её не оставил.

– Смотрю на тебя и пытаюсь понять… – произношу ошеломленно, – Вот эта твоя усмешка, взгляд ленивый как будто заинтересованный, но не слишком. Неужели не было ни одной девушки, кто осталась бы равнодушной к этим твоим фишечкам?

Переместив локоть на дверь, Саша задумчиво трет подбородок.

– Не было.

– Не верю. Должна же быть хоть одна, ценящая и уважающая себя настолько, чтобы не повестись.

Свернув с дороги, паркуется около заправки. Глушит двигатель и отстегнув ремень безопасности, поворачивается ко мне полу—боком.

– А почему ты считаешь, что не уважающая себя женщина не согласится на пару ночей без обязательств?

Логично…

– Ммм. Ты прав, согласится. Но есть же и такие, которые бы хотели больше, чем пару ночей, но соглашаются и на малое. Чем ты их цепляешь, а?

Отстегнув и свой ремень, тоже пересаживаюсь на кресле так, чтобы быть к нему лицом, и отправляю остаток батончика в рот.

Он очень сладкий и теперь мне хочется пить.