– Вино, – кивнул я.

– Вино, – согласился со мной Локки, и мы направились к одному из маленьких столиков. Тому, что стоял в самом углу.

– Ты все слышал? – зычным голосом проорал кому-то невидимому тавернщик.

– Да, – приглушенно отвел некто. – Все будет в лучшем виде!

В зале царил полумрак. До темноты было еще далеко, но все окна этой таверны были так или иначе прикрыты. Одно было наполовину заложено кирпичом, второе забито досками, а на третьем висела неопрятная штора, сшитая из лоскутков.

– Рагу тут исключительное, – поделился Локки. – Вчерашнее даже вкуснее, чем сегодняшнее. Да что я рассказываю, сам скоро оценишь.

Ждать пришлось не очень долго. Тощий подросток появился из-за деревянной ширмы под лестницей, держа в руках плетеный поднос. На нем стояло глиняное блюдо с неровными ломтями сыра и домашней колбасы, глиняная же бутылка с узким горлышком, коврига серого хлеба и здоровенная миска с неживописной кучей, в которой угадывались куски мяса и овощей. Видимо последнее доставали со дна котла, потому что некоторые кусочки были явственно подгоревшими. Паренек ловко составил все это на стол, потом извлек из кармана фартука две кружки и ухмыльнулся во весь свой щербатый рот:

– Если кружки на поднос ставлю, то постоянно роняю. Вот и приспособился в фартуке таскать. Платить лучше бы сразу, а то кто вас знает…

Локки сговорчиво вытащил из кармана штанов кошелек, отсчитал несколько монет, и удовлетворенный паренек удалился, бросив нам напоследок, что мы можем сидеть тут сколько захотим, а ежели добавки или еще чего потребуется, то нам нужно только крикнуть.

Надо сказать, что у меня при виде еды слюнки потекли. Я был готов сожрать все принесенное вместе с мисками и кружками. Но показывать это мне казалось ниже моего достоинства. Локки ловко выдернул из бутылки пробку и разлил вино по кружкам. В полумраке оно казалось черным. Я отломил кусок ковриги, загреб им немного рагу и поднес ко рту.

– Я должен был тебе кое-что передать, – сказал Локки, поднимая свою кружку. – Только, боюсь, это уже не имеет смысла. Идиот Будас отправил меня сюда, ничего толком не уладив. Вот поэтому и получилось, что на встречу я не явился. Кстати, Свир, а тебе-то этот дурак о встрече сообщил?

Рот у меня был занят, так что я просто отрицательно покачал головой. Локки хохотнул:

– То-то я смотрю, что ты не пылаешь праведным гневом! Ну хорошо, хоть теперь мы встретились. Прости меня, конечно, но имя ты себе выбрал дурацкое. Дундук, ха!

Я чуть не подавился. Не может быть в нашем Сердце Мира, хоть и живет в нем прорва народу, быть двух человек с таким именем. Я подумал, что Локки бы еще больше обозлился, узнав, что этот его Будас забыл ему сказать, что Свир – женщина. Я наконец прожевал кусок жестковатого, но замечательно вкусного мяса и многозначительно произнес:

– Можно подумать, я его выбирал…

– Ну да, – покладисто согласился Локки. – Говорят, у вас с этим строго.

Тут мы принялись за еду всерьез, и разговор временно прервался. Готовили в самом деле отменно. Мне сразу же вспомнился дом. Примерно такое блюдо мама варила, когда к нам приходил однорукий Горган и приносил кабанью ногу. Мы жили без отца, так что мясо у нас было от случая к случаю – иногда мама выменивала его за пряные травы, которые она выращивала лучше всех прочих, у кого-нибудь из соседей, а иногда кто-нибудь заходил в гости и приносил. Порой такие события случались одно за другим, а бывало, что мясо у нас месяцами не было. Домашняя птица у нас не приживалась, а ящериц мама боялась, хотя, говорят, они на вкус не хуже курицы…

– Заказать еще? – спросил Локки, когда мы доели рагу. – А то ты как будто не наелся…

Все-таки не получилось у меня скрыть зверский голод… Как ни обучала меня мама хорошим манерам, я все равно остался неотесанным деревенским болваном. Как еще этот Локки до сих пор не сообразил, что принял меня не за того.

– Нет, – собравшись с духом отозвался я. – А вот вина еще можно. Под вино и разговор веселее пойдет.

– Эй, парень! – крикнул Локки. – Еще вина нам. И сыра, пожалуй. И это… яблоки водятся у вас в заведении?

Из кухни раздалось что-то неразборчивое. Дверь натужно скрипнула, звякнул колокольчик, в таверну вошли двое работяг. И сразу же следом за ними еще трое. На вершине лестницы снова появился хозяин, в зале сразу же стало шумно. Локки склонился поближе.

– Вот теперь говорить безопаснее. А то мне все время кажется. Что этот хозяин нас подслушивает. Сейчас ему будет не до того, когда в таверну набьется народ.

Не сказал бы, что меня сильно обрадовала новость о приближающемся серьезном разговоре, потому как понятия не имел, о чем пойдет речь. Придется вилять, что-то выдумывать и все такое… Может, лучше сразу признаться, что я не тот, кто нужен Локки? Пока он не успел мне сказать что-нибудь такое, что мне не удастся выбросить из головы. Только я открыл рот, как в зал ввалилась компания не вполне трезвых товарищей, числом шестеро. Все они были одеты в одинаковые темно-серые рубахи и коричневые кожаные жилеты, что выдавало в них тружеников фабричного дела. Вообще-то я думал, что фабрики всегда огромные и что работает на них очень много народу. Оказалось, что так бывает далеко не всегда. Некоторые особо ушлые ремесленники начали называть фабриками свои малюсенькие цеха. И все потому что фабричные товары считались лучше и долговечнее. Впрочем, униформа бывает только на действительно больших фабриках. Наверное, вновь вошедшие посетители работают на фабрике стеклянной посуды, которая тут как раз по соседству.

Локки снова склонился ко мне.

– Значит так… – прошептал он. – Я, конечно, опоздал с известием, но вдруг его еще можно как-нибудь использовать. Это про одного небезызвестного канцеляриста, которого поймали на прикарманивании денег. Его допросили и выяснили, что семена георгинов проросли.

Он замолчал и удивленно посмотрел на меня.

– Ты что не понимаешь? Семена георгинов, – он повторил это в полный голос, отчетливо произнося каждую букву.

Надо признаваться, решил про себя я. Похоже, это шпион. И только что он мне передал какую-то зашифрованную информацию или сказал пароль. А я его не понял. Потому что я не Свир Дундук.

– Слушай, Локки, – начал я. – Я должен тебе сказать, что ты ошибся. Я не Свир Дундук. Меня зовут совершенно иначе. И я не понимаю, о чем ты говоришь.

Локки нахмурил лоб, снял кепку и начал мять ее в руках.

– Я понимаю, что провалил встречу в указанное время, – замялся он. – Но это еще не значит… Да ничего это вообще не значит! Я отработаю, честно! Теперь я полностью в твоем распоряжении, ты же должен понимать, ты же знаешь, что Будас – идиот. Позволь мне…

– Ты что, не понял? – я даже привстал, но потом сразу же сел на место, чтобы не привлечь к себе излишнего внимания. – Я другой человек. Я хотел сразу тебе сказать, но как-то не получилось. Я приехал в Сердце Мира из деревни. Чуть больше двух недель назад. Живу в работном доме «Счастливое завтра».

– Нет-нет, этого не может быть! – Локки помотал головой, будто стряхивая что-то. – Не может быть. Не могло быть такого совпадения.

– Еще как могло, – усмехнулся я. – Я вообще не понимаю, почему ты ко мне прицепился. Я не похож на эту Свир Дундук ни капельки.

– ЭТУ? Что ты хочешь сказать? – Локки прищурился.

– Я относил ей письмо пару дней назад, – не знаю, почему я вдруг разоткровенничался. Наверное мне просто стало жаль симпатичного парня Локки, который если и старше меня, то ненамного. Как его вообще в шпионы взяли? По-моему так шпион должен быть этаким седовласым, умудренным годами, величавым джентльменом, а вовсе не молодым раздолбаем неясного роду-племени. Хотя много я понимаю в шпионах, да…

– Подожди, – Локки задумался. – Подожди минутку. Ты хочешь сказать, что я мог совершенно случайно вот так запросто встретить в самом сердце… гм… Сердца Мира мага, да еще и с какой-то магической книгой за пазухой? И кто ты тогда такой?

Мага? О чем он говорит вообще?

– Ну, с книгой долгая история, но никакого отношения к Свир Дундук она не имеет, – я взял с тарелки кусок сыра. – Но маг… О чем ты?

– Лучше скажи как есть, парень, а? – он почти лег грудью на стол и заглянул мне в глаза.

– Я и говорю, как есть, – я пожал плечами. – Хочешь, пойдем в «Счастливое завтра», я покажу тебе свое спальное место?

– Да, – Локки вскочил, неожиданно воспылав энтузиазмом. – Пойдем немедленно. Кроме того, здесь становится шумно и многолюдно. Еще ввяжемся в какую-нибудь драку случайно…

Мы поднялись из-за стола и направились к выходу, оставив за спиной шумный зал, неприветливого хозяина и вертлявого недоросля-разносчика.

Когда дверь за нами захлопнулась, я мимолетно пожалел, что уступил гордости и отказался от второй порции местного рагу. А еще меня немного волновал вопрос об объяснениях, которые придется дать коллегам по работному дому о том, что это за гость у меня такой. В общем-то, приводить гостей у нас не запрещалось, если они не оставались ночевать и уходили до полуночи. Но гости, меж тем, у нас бывали крайне редко. Помню только один раз, когда к Дисриксу пришел какой-то замухрыжечного вида дядька. Он поговорили на повышенных оборотах, и посетитель убрался восвояси. Хотя, наверное, это не считается. Какой же это гость? Гостей встречают и привечают, а этого разве что не пинками выставили. Одолеваемый этими мыслями и воспоминаниями, я потянул на себя дверь барака. Судя по относительной тишине, народу там было немного. Ах да, часть же уехала на несколько дней, я и забыл… А еще я очень надеялся, что Чарли ушел по своим вечерним делам, а они у него частенько бывали раньше. И что Рохли Бума уже нет. Но за последнего я не волновался, этот редко задерживался на работе.

– Привет, Рыжий! – раздалось сверху. Этого парня все называли Одуванчик. За то, что его лысый череп выглядел точь-в-точь, как сей непрезентабельный цветочек после того, как на него подуешь. Настоящим именем я как-то не интересовался. Он был тихим и почти всегда незаметным. – Вы же тут уборку делали сегодня, ты не находил случайно бронзовую бляху, завернутую в лист бумаги?

Что-то такое я действительно нашел. Безделушка упала с верхних нар через щель и завалилась между стеной и нижними нарами.

– Да, была такая. Лежит в корзине на кухонном столе, – ответил я. – Там много всяких неопознанных мелочей, поищи.

– О, спасибо, Рыжий, – и Одуванчик стал осторожно спускаться вниз. А мы отправились по проходу дальше. Собственно, можно было уже и не вести Локки к своему месту, и так было понятно, что я не соврал, что живу в этом бараке. Но Локки настойчиво подтолкнул меня в спину, идем, мол, дальше.

– Мы пришли, – сообщил я, показав на свой матрас. – Можешь располагаться. Место рядом со мной все равно пока что пустует.

– Здесь… безопасно? – шепотом спросил Локки.

Я пожал плечами и забрался на нары. Локки полез следом за мной и устроился на месте Шутера.

– Значит, это правда… – задумчиво протянул он. – Все-таки совпадение.

Я кивнул.

– Расскажи мне про Свир Дундук, – Локки поерзал, устраиваясь поудобнее.

– Она живет за Микстурой, на севере, – сказал я. – От Первой Торговой Жучьим рукавом до мостика. Там полуразваленный здоровенный храм, не ошибешься. Я относил ей приглашение на прием от Дублона. Это наш местный аристократ-бездельник. Вот, собственно, и все, что я знаю. Вручил письмо и ушел.

– Я знаю Дублона, – тихо проговорил Локки. – Но кто же ты, все-таки?

Я снова пожал плечами.

– Как видишь, – интересно, какого ответа на свой вопрос он ждал? Что я замаскированный резидент колдовской разведки? Или полубог, развлекающийся работой на благо общества? – Приехал из Озерного Двора чуть больше двух недель назад. Попал… вот сюда. Живу, работаю, учусь. Надеюсь выкупиться раньше, чем истечет контракт.

Локки испытующе смотрел на меня. В полумраке было видно, как поблескивают его глаза. Он явно хотел спросить что-то еще, но, кажется, сам не знал что.

– Книга! – вспомнил он. – Откуда у тебя книга? И какая она?

Надо было отпереться тогда! Сказал бы, что знать не знаю никаких книг и вообще неграмотный. Придется теперь рассказывать про мистера Ода и всю эту странную ситуацию, в которую я угодил. Я полез за пазуху.

– Вот книга, – сказал я, протягивая томик Локки. – Только я в ней ничего не понял, она вообще у меня случайно.

Локки осторожно взял ее за корешок, открыл обложку, прочел название и замер.

– Ты хоть представляешь, что таскаешь под полой? – спросил он. Я поймал себя на том, что мне снова хочется пожать плечами, и удержался от этого жеста.

– Нет, – ответил я честно. – Точнее, я понимаю, что это какой-то чернокнижный трактат из древних и очень опасных. Но я не знаю ни автора, ни способа применения этого… гм… произведения.

Локки вернул книгу мне обратно и опустил глаза.

– Этих трактатов всего восемь, – сказал он. Шесть в библиотеке короля Дремора. Один должен был быть у Свир Дундук. Где еще один – не знаю, видимо вот он, у тебя. Кроме того, мой талисман засек тебя как мага. И книгу эту засек тоже. Вот я и подумал, что ты и есть Свир Дундук, которого, то есть, которую, конечно, я никогда в лицо не видел. Жаль, что все так получилось…

Я кивнул. Действительно, жаль. Теперь мне ни сна, ни покоя не видать.

– Хочешь добрый совет? – Локки оторвался от созерцания своих ногтей и снова поднял глаза. – Беги из страны, пока твой дар не начал себя проявлять. В Сердце Мира магам жизни нет. Кроме того, если мага не учить, то он может быть опасен, потому что не умеет толком пользоваться своим даром. Тебе нужно…

– У меня есть подозрение, господа хорошие, что я знаю, что вам обоим нужно, – вдруг вмешался в наш разговор еще один собеседник. Чарли! Я даже не заметил, как он подошел, надо же быть таким лопухом! – Вас обоих надо сдать жандармам. Не знаю, куда положено отправляться таким как вы, но они разберутся сами.

Мне тут же захотелось стать песком и просочиться сквозь нары. Чтобы меня было не слышно, не видно. Это был конец всему. Не болтать мне теперь о жизни с мудрым и всепонимающим Кредом, не устроиться на работу в «Читальном доме Расмуса» и не заглядываться тайком на стройные ножки маленькой Ады.