Глава 7

Академия Магии произвела на Яниту незабываемое впечатление. Мрачные серые здания из темного камня оживляли цветные двери и ставни на окнах. Длинные корпуса общежитий отделялись от факультетов, как лепестки от сердцевины цветка. В огромных круглых башнях, собранных в «пучки» по четыре, пять или семь штук, были размещены лекционные залы, лаборатории, а также рабочие кабинеты выдающихся магов и ведьм, согласившихся преподавать в Академии.

Необычная цветовая гамма всех строений обуславливалась отделкой из вулканического туфа. Этот довольно мягкий камень отлично экранировал магию. Им даже отделывали залы для занятий магией и комнаты первокурсников. Юные маги и ведьмы частенько поддавались эмоциям и, если бы не туф, давно разнесли бы Академию в пыль.

Тавита проводила сестру в деканат, где ведьма подала документы на поступление. Тощая грымза в одной-единственной юбке, слегка прожженной лабораторной кислотой, сначала фыркнула, увидев ведьму из рода Инел, а потом высокомерно выдала:

– Милочка, если Вы замужем, Вам следовало прийти сюда с мужем. Без его разрешения мы не имеем права Вас принять.

– Я знаю об этом, госпожа Карина, – Янке хватило одного взгляда на именную бляху канцелярской крыски, – вот разрешения моего супруга на поступление, обучение и проживание на территории АМиК. Сам он сейчас служит Короне, на границе, поэтому не смог сопровождать меня. Служба. Зато мой Риордан был лучшим выпускником своего факультета. Я не могу посрамить свой ведьмовский род и учиться хуже него! – закончила она с пафосом, с трудом удержавшись от ехидного смешка.

Ведьма смягчилась. Противостояние между магами и ведьмами частенько выливалось в гротескные вещи. А супруга мага, сражающегося в Пограничье, имела право на дополнительный балл при поступлении. Плюс такие известные в магических кругах семьи… Слухи о помолвке давно распространялись лордом Лайонелом, так что Яните благосклонно кивнули, приняли бумаги и посоветовали побыстрее заселиться в общежитие:

– Экзамены начнутся через два дня. Завтра уже яблоку негде будет упасть, – проворчала госпожа Карина, выдавая юной ведьме магическую напоминалку и карту Академии.

Девушки поблагодарили и быстро вышли из узкой приемной.

– Уф, – вздохнула Тавита, – как ты умудрилась ее очаровать? Говорят, у нашей Коры даже сахар прокисает.

– Это не я, – улыбнулась в ответ Янка, и погладила фамильяра, спрятанного под широким дорожным плащом.

Йиннэн довольно замурчал и потерся о ладонь хозяйки. Сестра Яниты восторженно вздохнула:

– Эх, какой у тебя полезный фам! Вот бы его к нам на лекцию по анатомии – Лорда Марка успокаивать!

Болтая и смеясь, девушки добрались до общежития ведьмовского факультета. Тавита оставила Янку в большой комнате с десятком кроватей и тумбочек, а сама отправилась за багажом. Ей, как студентке, уже можно было левитировать по территории АМиК предметы, не превышающие ее собственный вес.

Комната для поступающих уже была занята, и юной ведьме досталась последняя кровать у самой двери. Она не расстроилась – здесь придется провести всего несколько дней, пока идут вступительные испытания. Уже через декаду на центральных башнях факультетов появятся списки поступивших, и счастливчиков распределят в более комфортные условия. Присев на узкую койку, девушка принялась рассматривать соседок.

На ближайшей кровати сидела томная магианна в узком платье, пошитом по последней столичной моде. Многочисленные оборки и полосы отделки буквально стреножили юную леди, как норовистую лань. Тугой корсет, узкие рукава с длинными манжетами, глухой воротник под самое горло и прическа со множеством шпилек превращали девушку в нарядную куклу, не способную самостоятельно поднять упавший платочек.

Рядом с магианной расстроенно хлопотала горничная. По правилам АМиК все посторонние удалялись с территории с вечерним ударом колокола. Слуг, не зарегистрированных у ректора, это тоже касалось. Янита продолжала присматриваться к соседке – похоже, девушка принадлежала к знатной фамилии, но влияния семьи не хватило продавить разрешение ректора. Юная красавица поступала с основным потоком и терпела те же трудности, что и остальные абитуриенты.

Следующая кровать была укрыта пестрым степным покрывалом, связанным из овечьей шерсти. На нем, поджав ноги, сидела смуглая раскосая девица в длинной рубахе и штанах. Рядом лежали бурдюки, мешки, овечьи шкуры, но особенно выделялась черно-белая накидка из перьев и страшная грубая маска, вымазанная цветной глиной.

«Ух, ты!» – восторженно подумала Янита, – настоящая шаманка!

Юная ведьма знала, что шаманы редко покидали степи. Их сила была непосредственно связана с родной землей и гораздо слабее действовала в иных краях. То, что девочку прислали поступать в АМиК, могло означать, что она невероятно сильна, и в степи не нашлось для нее учителя равного по силе, либо, наоборот, – слаба, но имеет редкий дар, поэтому ее прячут в Академии, чтобы девушка выросла и набрала силу, не отбиваясь от многочисленных женихов, желающих заполучить в род такую перспективную невесту. В любом случае, пообщаться со степнячкой хотелось. Бабуля Яны бывала в степях и рассказывала внучкам, что некоторые шаманские практики вполне подходят и ведьмам.

Дальше две кровати пустовали, но на вытертых казенных покрывалах лежали яркие думочки, показывая, что места заняты. Можно было предположить, что здесь будут спать девушки из купеческого сословия. Там тоже встречались одаренные, правда, обычно выяснялось, что в родовом гнезде таких детей потоптались наглые маги, легко заводящие интрижки. Если у любовницы рождался ребенок со слабым даром, его оставляли матери, но помогали с обучением и поступлением в магическую школу. Однако, если юные магини добрались до Академии, у них были шансы сделать неплохую партию, войдя в магический род.

Следующую кровать занимала ведьма. Черноволосая, черноглазая, в художественно подранной робе, расшитой странными узорами. Девушка лежала на кровати, грызла морковь и листала книгу в красивом зеленом переплете. Янита озадачилась только тем, что не могла понять, к какому ведьмовскому роду относится незнакомка. Каждый род имел свои внешние особенности и знаки, но эта ведьма путала все! Она имела очень белую, почти фарфоровую кожу, как род Рен, но при этом черные глаза и волосы, как род Ши. Вышивками славился род Ируд, а тонким умением взаимодействия со стихиалями воздуха – род Сагри.

Ведьма рода Инел уже собралась подойти и спросить, но тут в комнату влетела прекрасная золотоволосая, белокожая и голубоглазая ведьма рода Мор. Она подбежала к незнакомке, вручила ей тяжелую сумку и довольно громко заявила:

– Все, Лейла, я побежала! И ради богини, не позорь семью, переоденься хотя бы на экзамены!

В ответ брюнетка только отмахнулась, а ведьма из семьи Инел, сравнив девушек, поняла, что Лейла просто выкрасила золотистые волосы в черный цвет, накапала в глаза зелье, а балахон, вероятно, просто купила. Интересно, почему она захотела стать такой непохожей на свою семью?

Рассмотреть остальных соседок не получилось – появилась Тавита. Она левитировала весь багаж Яниты, поскольку юная ведьма не собиралась покидать Академию в ближайшие пять лет. Даже если провалится на экзаменах, она найдет себе тут работу. Стены АМиК не позволят одному нахальному магу забрать невестку в свой дом.

Спрятав багаж под кровать, Тавита наложила на него защитные чары и позвала сестру на ужин:

– Пойдем быстрее! Говорят, претендентов в этом году столько, что в столовой котла каши на завтрак не хватило!

Как ни хотелось Яните продолжить наблюдение за соседками, но пришлось набросить на плечи пеструю шаль и поторопиться.

Столовая факультета ведьмовства была самая обычная. Огромная, гулкая, похожая на пещеру. Мраморные колонны делили пространство на зоны, в которых располагались либо большие столы с диванчиками, либо несколько маленьких со стульями. Ведьмы встали в общую очередь и получили стандартную порцию: кашу, кусок хлеба, кусок масла и яйцо. Отдельно можно было выбрать керамическую кружку с компотом или травяным отваром.

Девушки взяли тарелки, кружки, простые приборы и сели за столик у окна. Студентов в Академии было мало – выпускные экзамены закончились, многие уехали на каникулы или на практику, освободив общежитие для потока желающих поступить в АМиК. Ведьм учили многому – траволечению, рунной магии, заговорам, магии камней и скал, духоведению и нежитеведению, левитации предметов, поляризации и обыкновенному телекинезу. Первые два курса предметы были одинаковыми для всех, а вот дальше начинались специализации для тех, кто преодолел планку общего обучения.

Конечно, слабенькой деревенской знахаркой можно было стать и после магической школы. Однако малый диплом травника Академии давал право открыть свою зельевую лавку или аптеку. Ведьма, окончившая все пять курсов, имела право на самостоятельную практику, включающую в себя целительство, снятие порч и наговоров, наложение защиты от нежити и нечисти, а также многочисленные варианты необходимых людям ведмовских практик.

Поэтому сейчас в столовой толпилось невероятное количество девушек, разбавленное двумя-тремя парнями. Да, ведьмаки, больше чувствующие природную магию, чем стихийную или ментальную, тоже встречались. Чаще всего, это были дети сильных ведьм, рожденные в результате специальных наговоров или заклятий. Так же «везло» седьмым сыновьям седьмой дочери, единственным сыновьям единственного сына и, кажется, последним в роду.

Ведьмы мужчин легко принимали в свой круг, а вот маги над ними смеялись считая, что те владеют «женской» магией. На деле, умение слиться с природой давало ведьмакам уникальную возможность бороться с нечистью лучше любых магов. Но кто об этом задумывается, когда очень уж хочется сказать гадость ближнему своему.

Янита заметила в толпе высокого светловолосого парня, и сердце странно кольнуло – показалось на миг, что это Риордан решил сам проверить, как его жена готовится к экзаменам. Но нет, ошиблась. Парень взял свою порцию и сел за соседний столик. Он оказался совсем не похожим на лорда Бриджа. Тавита заметила интерес сестры и тоже оценила случайного соседа.

– Курносый нос, волосы как солома, плюс голубые глаза и веснушки, скорее всего, – Рен.

Услышав фамилию, парень повернулся и с интересом посмотрел на ведьм:

– Позвольте представиться, прекрасные дамы, Патрик-Амнос Рен.

По правилам этикета, на такое представление следовало ответить полными именами.

– Лайла-Тавита Инел, а это моя сестра Янита-Мария И… Бридж.

– Госпожа Бридж замужем? Или?

– Замужем, – сухо ответила Яна, понимая подоплеку вопроса – какой муж-маг отпустит жену учиться? Если только вдова сумела преодолеть сопротивление родичей. А юный возраст не показатель, замуж можно выдавать уже в четырнадцать.

– Очень рад! – парень демонстративно выдохнул и заразительно улыбнулся, заметив удивление ведьм.

– Я обручен, – прошептал он, – приехал вчера и уже получил несколько неприличных предложений.

Янита и Тавита хором хихикнули. Ведьмы, в отличие от чопорных магов, всегда знали, чего хотели, и не стеснялись об этом говорить.

– Вам смешно, прекрасные дамы, а у меня до сих пор синяки, – Патрик деликатно потер брюки, – после знакомства с почтенной заместительницей ректора…

Девушки не удержались – рассмеялись вслух. После этого сидеть за разными столами стало неудобно, и ведьмак пересел к ним, продолжая жаловаться на коварных ведьм, подливающих и подсыпающих ему приворотные зелья.

– Я же ведьмак, – расстроенно рассказывал он, – на меня половина настоев не действует, а другая вызывает страшную аллергию. Вот думаете, почему я зелья в пятнадцать лет лучше бабули научился варить? Да потому что меня с десяти лет опоить пытались!

– Прям-таки, с десяти, – недоверчиво хмыкнула Тавита.

– Точно. У меня дар редкий. Я – «слухач».

– О! – ведьма удивилась и понимающе закивала головой: – пытались обручить, да?

– Украсть, заманить, обручить, даже подкупить, чтобы от меня ребенка родить. А я, как Листвяну встретил, так и не нужен мне никто, – он мечтательно вздохнул.

– Дана-Листвяна Дитал?

– Она! – расцвел парень, – а вы знакомы?

– Немного, – выражение лица студентки АМиК переменилось, и от Яниты не укрылась эта перемена.

После ужина они вежливо простилась с Патриком, и Янита потянула сестру в парк:

– Рассказывай! – потребовала она, убедившись, что дорожка пуста.

– Да нечего рассказывать, – вздохнула старшая ведьма. Листвяна со мной на одном курсе учится, она Патрика лет на пять старше. И в прошлом году хвалилась, что сумела сварить идеальное любовное зелье и даже нашла на ком опробовать. Поскольку в АМиК никто за ней бегать не стал, ей не особо поверили, но этот парень…

Янита все поняла сама. «Слухач», действительно, ценен. Он обладает редчайшей магией звука. Способен послать свой голос в любое знакомое место. Подчинить любое животное, услышать, о чем шепчет лес. В общем, желанный сотрудник любой королевской службы и, получив диплом, точно приобретет приглашение во дворец. Отхватить такого жениха будет рада любая.

– Ты заметила, у него на руке был браслет рода Дитал.

– Ты хочешь сказать, он заключил помолвку на фамильных артефактах под зельем? Невозможно! Артефакты исключат любой обман!

– Любой, кроме истинных чувств, – согласилась Тавита, – а что такое любовное зелье?

– Напиток или порошок, влияющий на гормональный фон… – начала цитировать определение Янита, – Ой!

– Вот именно. Артефакт вылавливает не само зелье, а его дополнительные компоненты, или побочки. А если оно сработало идеально?

– Значит, невозможно даже доказать, что Патрика опоили? – огорчилась Янита.

– Зелье нужно подливать, – задумалась Тавита. – Получается, что раз в пару месяцев Листвяна ездила к жениху в гости, или звала к себе, а теперь он учится в АМиК, так что можно поймать на горячем.

– Патрик не поверит, – замотала головой Янита, – посмотри на него, он же как щенок становится, когда про невесту говорит, только что хвостом от восторга не виляет, да и то, потому что хвоста нет…

– Во время учебы ректор жениться и выходить замуж не разрешает, – пожала плечами Тавита, – значит, еще год на попытки поймать ее у нас есть.

– Ты серьезно будешь ловить свою однокурсницу? – удивилась Янка, – нам-то что с того, что какая-то ведьма влюбила в себя какого-то юнца?

– Любовное зелье – это серьезно, – строго сказала сестра, – и потом, я считаю нечестным ловить парня в сети только потому, что тебе нужен его дар. Подлить зелье на одну ночь, чтобы родить сильную дочь, – могу понять. Семья ведьму никогда не оставит, но вешать хомут, не давать полюбить по-настоящему – это жестоко.

– Я не очень в этом разбираюсь, – призналась юная ведьма, – мамины зелья все еще действуют, но я бы не хотела так.

– Вот видишь, – улыбнулась, расслабляясь старшая, – значит, будем воевать за Патрика вместе?

– Будем!