Глава 3

Янита провела беспокойную ночь. Ей понравился Риордан. Он так ловко выхватывал из воды серебристую рыбу, находил красивые камушки, легко снял ее с камня, словно она ничего не весила! Интересно, а как это поцеловать его? У него так красиво очерчены губы…

Утром юная ведьма привычно заскочила в столовую и хихикнула, заметив, что третья сестра целуется в уголке с парнем, которого на днях представила, как однокурсника. Прежде девочка лишь фыркнула бы да заняла свое место за столом, а теперь невольно обратила внимание на довольный вид сестры, на ее яркий румянец и пунцовые губы. Парень с виду такой обычный, но как у него блестят глаза, как решительно он притянул Тавиту к себе и что-то зашептал ей на ухо!

Завтрак младшая дочь семьи Инел провела, задумчиво рассматривая не только тарелки, но и старших сестер. Они все уже имели отношения с мужчинами и, как настоящие ведьмы, не стеснялись их. Правда, выпячивать свои связи считалось ребячеством. Бабуля любила говорить, что тайны ведьмы знают только ее магическая книга да фамильяр. А матушка чесала подбородок своей угольной саламандре и добавляла, что, порой, и фамильяру знать не обязательно, а то останутся от незадачливого поклонника только угольки.

Но сейчас Янита чутко ловила взгляды, шутки, касания пальцев, даже чуть сбившееся дыхание старшей сестры, когда ее новый мужчина внезапно многозначительно поцеловал ей пальцы. И нежный шепот средней и румянец третьей – все вдруг открылось взору девочки и принесло ей обильную пищу для размышлений: а хотела бы она так? С Риорданом?

Мысли девочки были прерваны матерью. Сусанна Инел подала знак, и в столовую вошел вихрастый мальчишка в потрепанной кожаной куртке. Его желтые глаза с вертикальным зрачком выдавали принадлежность к редкому клану оборотней. Янита тут же забыла о своих переживаниях, желая получше разглядеть реакцию зрачка на свет, поцарапанные пальцы с острыми темными коготками и жесткий рыжеватый мех на крупноватых треугольных ушах.

В руках оборотень держал красивую корзинку с крышкой. Сначала мальчишка шагнул к матроне клана, но та указала на Яниту:

– Подарок для моей дочери.

Янка затаила дыхание, не зная, что ее ожидает. Оборотень подошел ближе и с поклоном поставил корзинку ей на колени, проговорив:

– Храните, любите, цените, да будет Ваша связь нерушимой и вечной!

Ничего не поняв, девочка взглянула на родительницу, и та одобрительно улыбнулась, сестры затаили дыхание и, наконец, студентка не выдержала:

– Открывай! Янка, открывай скорее!

Недоумевая, юная ведьма подняла крышку и ахнула! Внутри, на красивой круглой подушке потягивался очаровательный черный котенок. Млея от нежности, девочка запустила в корзинку руки, подхватила пушистика под пузичко и вытянула на свет. Малыш зажмурился, открыл розовый ротик, мякнул, а потом…с хлопком расправил маленькие кожистые крылышки, похожие на крылья летучей мыши.

– Мамаааа… – расстроенно протянули старшие дочери.

– Это же йиннэн! – выдохнула Тавита.

– Ваш фамльяр, госпожа, принадлежит к роду Феланаур, – поклонился Яните мальчишка, – имя дадите ему сами, когда Ваша магия впервые сольется. Кормить можно обычной едой, но обязательно добавлять толику Вашей силы. Крылышки до года нужно регулярно смазывать растительным маслом и протирать мягкой тканью.

Еще раз поклонившись, оборотень ушел, а ведьмы столпились вокруг сестры, не решаясь прикоснуться к зверьку, чтобы не запечатлеть на себя чужого фамильяра. Янита же приподняла котенка, заглянула ему в голубые глаза и крепко прижала к себе. Старшие с разочарованными вздохами вернулись на свои места.

Матрона Инел слегка улыбнулась:

– Не завидуйте, девочки, вы же знаете, что оборотни сами выбирают дар для ведьмы.

Старшая дочь семьи Инел понимающе кивнула. Действительно, фамильяра ведьма могла найти сама, а могла попросить о помощи оборотней, умеющих отыскать редкую магическую зверушку. Но имеющие второй облик не часто отзывались на просьбы. Они могли прислушаться лишь к тем, кому были должны.

Карлина-Мария не зря была наследницей рода – девушка быстро припомнила, что когда-то их мать жила на границе земель оборотней и даже участвовала в нескольких битвах со злобной нечистью, порой выходящей из приграничных болот. Выходит, имеющие второй облик могли ей задолжать? Ведьма перевела взгляд на мать и получила в ответ одобрительную усмешку.

Между тем, Янита уже позабыла о своих наблюдениях – фамильяр просто очаровал ее. Такой милый пушистик! Йиннэн высунул шершавый язычок и попытался лизнуть руку хозяйки, девочка засмеялась:

– Мама! Он меня лижет! Наверное, голодный!

– Посади его в корзинку и сбегай на кухню за молоком, – посоветовала Сусанна, – да не забудь погреть молоко своей магией.

– Да-да!

Янка моментально усадила котика на подушку и помчалась прочь – только пятки засверкали, а старшая ведьма незаметно перевела дух – успела! Фамильяр оттянет большую часть невеликого резерва Яниты, и развитие вновь замедлится. Выиграть бы еще годик, а там можно попытаться отправить дочь в Академию. Известно же, что ректор не дает студенткам разрешение на брак, чтобы не мучиться с распределением после выпуска. Еще год, хотя бы ещё один год!

Глава 4

Увы, желания ведьмы не сбылись. Буквально через несколько месяцев, едва племянник уехал в Приграничье, Лайонел Бридж начал требовать переезда Яниты в дом жениха.

– Это престижно, девочка будет воспитываться как настоящая магесса, – «пел» он, приехав с визитом, – обручение, конечно, немного задерживается, но Ваша дочь успеет привыкнуть к обычаям новой семьи…

Насупленные бровки «невесты» мага не останавливали – он готов был забрать ее прямо сейчас из гостиной, как есть, в простом домашнем платье. Сусанне-Марите пришлось призвать все свое терпение и силы, чтобы жестко отказать магу, вместо того, чтобы испепелить его на месте. Новый глава клана Бридж взъярился и пообещал добиться переселения строптивой девчонки через королевский суд.

Матрона встревожилась и своей властью запретила Яните выходить за пределы поместья. Она боялась, что девочку похитят. Не в добрый час маги научились тянуть силу ведьм, связанных с ними узами. Любыми узами. Клятвой, родством или браком. Некоторые умельцы умудрялись подпитываться даже от проклятий, так что матрона Инел, имея намек на родственную связь с Бриджами, и проклясть надоедливого мага не могла – рисковала остаться без большей части резерва.

Через несколько дней после неудачного визита поместье ведьм перешло на осадное положение. В город выходили только слуги-люди, а по возвращении их тщательно осматривали с ног до головы, разыскивая прицепленные магами «паутинки» заклинаний.

Янка, к удивлению матери, отнеслась к запретам с пониманием. Спокойно занималась магией в своей комнате, выбираясь только в сад и во внутренний двор на тренировки в окружении мужчин семьи. Такое поведение свободолюбивой ведьмы настораживало, и мать задала вопрос. Оказалось, дело было в фамильяре. Голубоглазый котик набрал уже достаточно сил, чтобы использовать свою особую магию. Йиннэн давал ведьме возможность видеть его глазами и слышать его ушами, так что девочка собрала немало информации, отпуская своего крылатого котика «погулять» в сторону столичного дома семьи Бридж, а заодно убедилась в коварстве магов. Спустя месяц, именно ее Хрустик обнаружил нескольких мужчин с большим мешком и грудой амулетов, залегших в кустах поблизости от скромной ограды поместья.

Учитывая ситуацию, Сусанна-Марита решила больше не откладывать важный разговор и пригласила дочь подняться в маленький солярий, расположенный в ее покоях. Янита пришла с фамильяром, который уже изрядно подрос и научился всюду следовать за хозяйкой.

Стараясь смягчить новости, ведьма приготовила для дочери ее любимые лакомства, а для себя кувшин вина и фрукты. Залитая солнечным светом комната располагала к неге, как и удобные кресла и низкие широкие диваны, усыпанные подушками, но юная ведьма окинула поднос равнодушным взглядом, почесала своего йиннэна за ухом и поторопила:

– О чем ты хотела поговорить, мама?

– О кровной клятве. Ты уже знаешь, что помолвлена, но не знаешь, почему мы заперли поместье и не выпускаем тебя из дома.

– Хрустик показал мне кое-что, – девочка все же взяла яблоко, повертела в руках, но есть не стала, – точнее, кое-кого… того мага, который приезжал с моим женихом. Он кричал и топал ногами, когда приехал второй раз.

– Да, Лайонел готов был стереть меня в порошок, – вздохнула Сусанна, – хорошо, кишка тонка, против матроны. Послушай меня, дочка, и запомни, что я скажу. У нас, ведьм, главой рода становятся по праву крови. Старшая дочь старшей дочери наследует родовую книгу. Если у старшей дочери нет детей или родились только сыновья, книгу может наследовать приемыш, или дочь сына. И только сама старшая ведьма способна передать силу следующей ветви – сестре или племяннице. У магов все иначе. У них старшинство в роду наследует сильнейший. При этом другие члены семьи, равные ему по силе, могут либо добровольно признать его власть, либо вызвать родственника на дуэль. Когда отец твоего жениха взял с меня клятву обручить вас, я не знала, что он умрет. Он знал и пытался этой помолвкой защитить своего сына.

Янита непонимающе нахмурилась:

– А почему только одного?

– Потому что Риордан – самый сильный маг в семье. Винсент любил всех своих детей, но знал, что старшие сыновья его брату не соперники. Поэтому, чуя смерть, он заключил помолвку Риордана с ведьмой. Я, правда, подпортила ему малину, добавив требование про наши артефакты, но только поэтому дядюшка не убил племянника в детском возрасте. Всё-таки надеялся заполучить «ручную» ведьму и питаться твоей силой. Племянника он убедил в том, что тот – слабак, должен учиться на казенный кошт, а потом зарабатывать себе право начать новый род на границе. Сам же женился на матери Риордана. Знаешь, как относятся маги к женщинам?

– Как? – в глазах девушки мелькнуло любопытство, а матрона рода горько вздохнула, приметив, что, несмотря на все сдерживающие чары и чаи, младшая дочь уже начала округляться в положенных местах.

– Как к дорогому товару, – сказала она. Сильная кровь – хорошо, богатое приданое – еще лучше, но сила рода – важнее. Жены магов по большей части живут в своих домах, как в шкатулках, убранных с невиданной роскошью, и рожают детей. Чем больше сильных магов, тем сильнее род. Вот и Лайонел не удержался – подгреб все, что принадлежало брату, даже жену. Уж не знаю, чем он ее взял, да только Эллина умерла родами и ребенка с собой забрала.

– Как это «забрала»? – удивилась Янита.

– Жить она не хотела и не хотела, чтобы ребёнок остался без неё. Я ее видела перед смертью и поняла это. То ли она Винсента так сильно любила, то ли Лайонела ненавидела. Не в этом суть, детка. Лайонел тебя забрать к себе пытается, чтобы Риордану насолить. Парень на границе уже полгода, отзывы о нем хорошие, а тут еще в столицу вызывают награду королевскую вручать. Боится дядюшка, что племянник, проведав о своей силе, не станет, как старшие братья, терпеть да молчать, а вызовет родственника на дуэль.

– То есть, он заберет меня в свой дом и будет мной Риордана шантажировать? – округлила глаза Янка, – да мы с ним не знакомы почти!

– Не знакомы, но связаны кровной клятвой. Если Риордан не женится на тебе, другой раз жениться не сможет, и детей от посторонней не заведет – клятва не даст.

Янита нахмурилась, запустив тонкие пальцы в пушистую спинку фамильяра.

– Что же нам делать? Неужели, просто сидеть в поместье и ждать, пока этот Лайонел будет гадости делать?

– Вот сразу видно – папина дочка, – расцвела неожиданной улыбкой Сусанна-Марита, – смотри, что я придумала…

* * *

На следующий день из поместья вылетел белый сокол. Наблюдатели, приставленные лордом Лайонелом, были очень заняты, отбиваясь от пчел, внезапно набросившихся на их укрытие, и потому пропустили гонца. Часа через три птица вернулась. Матрона дома Инел сама приняла ее на толстую кожаную перчатку, пересадила на насест, вручила кусок свежей печени и бережно сняла с лапки птицы свернутое трубочкой письмо. Развернула, прочитала, выдохнула и поспешила вниз, в комнату дочери. Времени оставалось немного.

Янита все утро провела за бесполезным и нервным занятием – читала давно вызубренный список вопросов на экзамен в Академию. Они с матерью полночи составляли письмо жениху, а потом придумывали, как отвлечь подсылов лорда Бриджа. Заметив, что уже некоторое время смотрит на страницу, не переворачивая ее и даже не понимая, что там написано, Янка вскочила, с детской порывистостью, оттолкнула учебник и направилась к окну, собираясь искупаться в ручье, чтобы смыть тревогу. В это время за спиной скрипнула дверь – появилась старшая ведьма и по ее лицу Янита сразу поняла – все получилось!

* * *

На следующей неделе в столице намечалось несколько балов. Самым крупным и великолепным был, конечно, Королевский Магический бал, на которой приглашались только маги и ведьмы. Он проходил не во дворце, а в загородном поместье, расположенном на одном из древнейших источников силы. Даже слабые маги там буквально наполнялись энергией, порхали над землей, пользуясь сложным заклинанием левитации, и творили самые удивительные магические вещи, которые потом оставались на память в магическом музее королевской семьи.

После торжественной части, включающей в себя награждения за службу Короне, праздник превращался в шабаш, на котором маги и ведьмы чудили с равным размахом. Юные маги и ведьмы мечтали удостоиться приглашения во дворец, чтобы повидать цвет магического мира, а более опытные подыскивали себе партнера на одну ночь, мечтая передать магические силы ребенку. И ведьмы, и маги знали, что королевский Магический бал когда-то был придуман именно для того, чтобы число сильных магов в империи росло. Ведь дети, зачатые на источнике силы, зачастую, воспринимали частицу его древней магии. К сожалению, это становилось возможным лишь один раз в году – в самую короткую ночь. Поэтому, многие магические семьи подгадывали свадьбы к этому времени, чтобы молодожены получили в поместье общую спальню и зачали первенца.

В поместье ведьм все тоже готовились к балу. Матрона Инел, ее мать и бабушка собирались повидать старых друзей, поглазеть на новые союзы, да, может, выпить горячего вина у ритуального костра. Сестры Яниты собирались блистать, носиться на метлах вокруг шпилей и строить глазки молодым ведьмакам и колдунам. Соответственно желаниям подбирали и наряды.

Старшее поколение отдавало предпочтение традиционным остроконечным шляпам, украшенным пауками, летучими мышами и болотными огоньками. У каждой ведьмы была такая шляпа, заботливо пошитая бабушкой «на вырост», и каждая ведьма украшала свою шляпу сама – это ведь не просто головной убор, а защита от сглаза, порчи и даже наведенных заклятий.

Мало ли что случиться на такой пирушке может? Перепьют маги сладкого венгерского и начнут друг перед другом хвастаться, шары огненные кидать, бури вызывать, да разными хитрыми способами старых врагов пытаться укокошить. Сестры-ведьмы тоже чего похитрее навертят – то икотку недельную, то почесуху неприличную, а то прыщи по всему телу. Так что никак на шабаше без заветной шляпы нельзя – живо в лазарете пропишешься!

Юбки длинные, многослойные да драные, тоже не просто так придуманы – это и защита, и отличие, и заслуги – ведьмовские юбки шьют прочно, из особой ткани, которую не всякая нечисть порвет, не всякое зелье проест. Так что дыры да вырванные куски – это признак того, что побывала ведьма в переделках. А многослойные они, потому как стыдом наружу ходить тоже неловко, вот и надевают вниз юбку целую, для приличия, а когда и с ней что-нибудь случается – еще одну. Бабуля Яниты двенадцать юбок носила, а прабабушка – уже шестнадцать! Мама пока восемь только, зато были они прожжены кострами, забрызганы желчью василиска, порваны клыками кэльпи, пожеваны гигантскими улитками и перекрашены в странный цвет болотниками.

Молодые ведьмы пока успехами в борьбе с нечистью похвастаться не могли, поэтому надели обычные нарядные платья, точно жены и дочери магов, только украсили эти туалеты традиционными ведьмовскими узорам, на каждой пуговичке вышили или выжгли оберег, в швы и карманы напрятали хитро плетеных наузов от всего на свете – от дурного глаза, от злого слова, от зависти и ревности, мало ли с чем магички на бал придут, чтобы на ведьмах коготки поточить. В этом возрасте чем небрежнее в рамках светских приличий изведет ведьма посланное в нее заклинание или черное слово – тем лучше. Правда, с королевского бала редко кто в целом платье уходит, но бывали мастерицы, бывали…