Цитаты из книги «Княгиня Ольга. Зимний престол»

Стратиг фемы, правитель Никомедии, оставил русам «в наследство» свой дворец со всем имуществом. Основную часть добычи, как положено, складывали и охраняли, чтобы поделить после завершения похода. Но дворец Хельги счел общей добычей – и помещения, и все, что внутри. Найденное здесь добро он разделил между дружинами, чтобы бояре раздали своим людям. Никто из двух тысяч отроков не остался обижен. Шелковая сорочка, плащ-мантион, чулки, башмаки, или серебряная чарка, или золоченая ложка, или застежка с эмалью, или браслет, или золотая серьга с бусиной – хоть чем-нибудь разжился каждый.

На крыльце Феофан мигнул слуге, и когда гость с хозяином уселись в триклинии, их уже ждал на мозаичном каменном столике золоченый кувшин вина, настоянного на лавровых ягодах, пирожки, свежие смоквы и персики. Феофан сразу налил гостю вина в большой стеклянный бокал с позолотой,

. К тому же он перенял дружинный язык, состоявший из смеси славянских и норманнских слов, так что теперь свей-наемник Ульва понимал его лучше, чем поняли бы оставшиеся дома родичи.

Какой толк нам искать новой добычи, если мы не сможем увезти даже ту, что у нас уже есть! – убеждал он своих бояр и хёвдингов.

В начале лета Хельги Красному повезло: он и его люди благополучно ушли из-под выстрелов огнеметных устройств, поскольку те не могли палить против ветра. К тому же греки предпочли преследовать основную часть войска, гоня ее из пролива на север. Хельги и две тысячи человек, оказавшихся при нем, благодаря столь счастливому для них стечению обстоятельств без потерь прорвались в Пропонтиду и оказались там полными хозяевами. Они разграбили и разорили северную сторону Кераса – под самыми стенами Царьграда, в виду дворцов, – а потом ушли вдоль тянущегося на восток Никомедийского залива, до старинного города Никомедия.

Предзимье – время покоя, но Эльга о покое могла лишь мечтать. В окрестных селениях уже трепали и чесали лен. Часть самого лучшего, тонкого длинноволокнистого льна воеводша Волица брала куделью, сама зимой пряла и ткала, одевая семью.

Стадо и птица в Вышгороде были свои, но пока срок осеннего забоя не подошел, отроки ловили рыбу и били зверя в лесу.

Могли ли противиться ей селяне, и так обязанные поставлять в Вышгород жито, овощ, тканину и прочее? Стадо и птица в Вышгороде были свои,

Как и близ Киева, окрестные селения были обложены податью и поставляли для княжьих отроков съестные припасы. Теперь требовалось договориться, чтобы они кормили ее двор.

Мне эти йотуновы греки голову разбили, сутки в узилище держали, и то, я думаю, отделался легко, – сказал он. – Для христиан мы – звери жадные,