Вера перевела внимание риелтора продавцов квартиры на этот досадный ляп – та порадовала всех присутствующих здоровым румянцем, который покрыл не только щёки, но и всё, что было выше шарфа.

Ну вот сейчас читатель не поймёт проблемы. А вы представьте, что это было во времена, когда регистрационная палата работала по субботам, и вся страна ещё не превратилась в белокожих «китайцев» и не знала режима работы «нон-стоп» (хотя уже стояла на пороге этого открытия). Исправить ошибку, напечатать новый договор, прошить его в этот же день было нереально.

Всё! Приехали! Всё отменяется из-за безграмотной «козочки». Москва! Звонят колокола! Приехала сюда вся детвора – русский язык учить в школе надо, а не горлом брать потом! А дедушка только из больницы вышел. Выдержит ли он это и как объяснить? Нервничать начнет.

Надя спокойная стоит. Вера ей в бок локтем тычет. И тут сестрёнка открывает сумку и делает предложение, от которого в той ситуации лишь сильно ударившийся риелтор бы отказался, – она выкладывает на стол договора.

«Я вчера нашла ошибку, исправила, напечатала и прошила. Можете рублей триста подкинуть на бензин, тогда сделку сегодня оформляем», – спокойно она сказала.

Риелтор со стороны продавцов пошла уже пятнами, но упускать такой шанс не стала. Сделку оформили, пусть и с единовременным изъятием.

Довольная Надежда рассказала о находке Вере, ту лишь удивило, почему она ей раньше не сказала, ответ был очевидным – берегла нервы сестры.

Теперь, «сдавшись», оставалось ждать. Никаких причин для беспокойства не было – все покупатели и продавцы были сами, никаких доверенностей, дедушка был слабеньким, но внушал оптимизм.

Звонок в четыре часа дня, когда Вера забирала мальчишек с тренировок, заставил её встать на «аварийку» в левом ряду и потом потихоньку съехать на обочину – дедушка умер. Сам факт – печаль. А вот другой факт – УЖАСЬ!!! – деньги в ячейке и забрать их оттуда мог только он! И вторая ячейка с единовременным доступом! Ох, уж эти курицы безграмотные! Что теперь то делать?

Вера до этого момента и не догадывалась, с какой скоростью могла думать – информация проходила через сито, выстраиваясь в разные логические схемы. Она просматривала каждое решение и отметала, находя затык. Это лабиринт с кучей выходов, с закрытыми дверьми. Но она верила, что должен быть хоть один выход. Надо было только найти дыру, которую оставил плотник⁹.

Она позвонила Диме и сказала, что у неё непредвиденная ситуация и нужна помощь с детьми. Они встретились на пересечении дорог – дети пересели. Вера даже не обратила внимания на то, что в первый раз в жизни, Дима не стал спрашивать, что случилось, а она не стала объяснять, но он приехал.

Скоро они уже с Надеждой, риелтором и покупателем судорожно курили между своих машин. Риелтор продавца еще не подъехала. Вера не курила с юношеских лет, тогда, как многие, она попробовала, ей не понравилось. Сейчас, видя, как струйки пара с дымом устремляются вверх, словно посылают запрос. Ну, а что? Вдруг кто ответит? Она попросила сигарету. Сестра удивлённо посмотрела на неё, но дала.

Ментол пополз по нёбу, а гадкий аромат табака отправился поглубже. Она даже не закашлялась: «Удивительно. Прям, как с велосипедом». Все переглянулись, пришлось напоминать истину – «если научился ездить на велосипеде, то не разучишься». Так и тут, она словно курила все эти годы.

Ничего не шло в голову. Кто-то смотрел вверх, кто-то на часы, Вера смотрела на противоположную сторону улицы «слепым взглядом».

– Ты что там увидела?

– Где?

– Там. Ты всё пялишься туда. Именно, пялишься, словно там портал открылся.

Вера с улыбкой взглянула на сестру, её увлечённость фэнтези и здесь проявилась, а вроде тётка уже взрослая. И тут она посмотрела по-настоящему туда, куда до этого «пялилась».

Там был всего один человек – девушка в смешной шапке с длинными ушами – можно было подумать, что она (девушка, не шапка) выскочила на улицу на минутку в пижаме.

Что так кричат – «эврика»? Воображаемая лампочка нарисовалась в её мозгу.

– Народ! Я! Я, кажется, придумала! – три пары глаз сразу уставились на неё. Женщина растерялась. Все ждали. Наконец, Надя не выдержала:

– Ну?

– Смотри, – Вера рукой показала в сторону девушки.

– И?

– Помнишь?

– Что? Вер, давай завязывай. Мы не на "Поле чудес"! Ты понимаешь, что в "Угадай-ку" нет времени играть. Не помню я ничего и не понимаю тебя.

– Когда мы выходили из регистрационки, недалеко стояла девушка в такой же шапке. Ты ещё пошла к ней зижигалку стрелять. Потому что вы никак не могли найти свои. Помните?

– Да. Она там работает. И?

Вера молча смотрела на остальных и улыбалась.

– Я тебя сейчас побью! Хватит! Что ты хочешь сказать? Что она там работает и что дальше?

Вера показала экран телефона. Там была фотография девушки в такой же шапке в профиле Ватсапа.

– Это Лада. Я с ней познакомилась, у нас много общего оказалось и мы переписываемся в Вк.

– ????

– Она нам поможет.

– С чего это?

– Женская солидарность, – Вера подмигнула сестре, остальные не поняли, но чума с копной пружин на голове, сразу смекнула о чём речь.

Звонок Ладе, объяснение положения дел, ожидание, и знают же все, что когда торопишься, чайник никогда не закипает¹⁰, всё равно нервничают; предложение выхода, эйфория от простоты решения, адреналин и тряска от него, – они забились в одну машину и поехали к Ладе.

Туда же приехал и риелтор продавцов – от румянца не осталось и следа, в этот раз она косила под снег – такой же помятый и какого-то грязного белого цвета.

Объяснив какие варианты у них есть, все стали ждать Ладу. Та позвонила на телефон, и Вера пошла на парковку через дорогу. Потом она вернулась, и все опять стали ждать. Ладе нужно было еще забрать документы о другой сделке – с продавцами квартиры. Сделать это физически она не могла. Поэтому ей пришлось скачивать договор с внутренней базы.

Она оформила регистрацию двух договоров этим днём, Вера пошла второй раз на парковку через дорогу и вернулась с документами (единственный вопрос, который волновал всех, сколько это будет им стоить – оказался не таким страшным).

Дальше оставалось не менее сложное – забрать деньги из двух ячеек.

Пока они ехали в регистрационку, риелтор покупателя им объяснила положение вещей – деньги нельзя забрать без деда (условие изъятия, прописанное в договоре). Но срок аренды ячейки всего месяц. По истечении его покупатель может забрать деньги – вот повезло мужичку – и дом купил, и еще часть денег вернул.

Но тут телефон заорал им: «Кукиш». Потому что звонил сынуля-изверг, которого кто-то уже обрадовал. Он требовал деньги за продажу дома – все, ему ж квартира не нужна. Оскорбления вылетали из телефона, покрывая недоумением всех, потому что разговор шел «на громкой связи».

Надя не выдержала и начала курить прям в машине, Вера промолчала, хоть это и было табу (здесь же ездили дети).

Было решено послать парня туда, куда он их сразу отправил – самые любимые три буквы всех пугающих – суд.

Вера выключила телефон. В машине не было тихо – кто-то строчил сообщения, кто-то нервно дышал, кто-то барабанил пальцами по двери.

Надя нервничала стандартно – теперь ей надо будет делать маникюр – ногти превратились в забор на руках туземца долины Амазонки.

Покупатель предложил всем пообедать и сказал Вере адрес ресторана.

– Вера, забьешь навигатор?

– А самому слабо с машиной пообщаться? – нажав кнопку на торпеде, Вера кинула быстрый взгляд на единственного мужчину.

Он выдвинулся вперед с заднего сиденья и продиктовал адрес. Автомобиль, видимо, не ожидал, что какой-то противник феминисток будет с ним разговаривать, с первого раза прикинулся плохо слышащим. Пришлось повторить.

Кочевряживания закончились и голос из динамиков стал подсказывать дорогу. Интересно, почему у навигаторов всегда женские голоса? Это признание слабым полом (это я про мужчин, если что) ведущей роли женщин и полная капитуляция себя, как ведомых, или это банальная уступка оголтелым феминисткам?

Написав строчки про навигатор, я задумалась. А всегда ли голоса навигаторов женские? Гугл в помощь. И вот передо мной несколько статей на эту тему.

Оказывается, есть очень живой человек, Наталья Бойко, украинская радиоведущая (а у нас с Украиной вроде «языки друг другу показываем», нет?), но вначале она работала в Москве. Именно её голос многие слышат. Если бы я не прочитала объяснение Натальи о том, что она просто начитывает фразы, а система навигатора сама потом их собирает в нужные ей «бусы», то я бы не поверила и решила, что это просто фейк. Не может так говорить живой человек. Оказалось, этот искусственный эффект получается из-за вмешательства машины.

Так же я узнала (лучше поздно, чем потом как-нибудь), что голос можно выбрать.

Но по умолчанию всегда говорит «она».

Вы отвлеклись? Так это специально. Никто ж не может жить в таком стрессе – риелторы за это деньги берут (знали б они сколько лекарств им перед переходом в иной мир понадобится, точно другие бы цифры в договорах рисовали), а читатель еще и приступ сердечный получит, поэтому я на навигатор и отвлеклась.

И так. У нас две ячейки с деньгами. Для изъятия нужен дедушка, который решил всех обмануть и «убежал».

Между нами говоря, сынуле так и надо. Хотя он «умер» намного раньше своего отца, если вспомнить, что равнодушие – это паралич души¹¹. Но этот пример доказывает, что не зря у нас есть сказка «По-щучьему велению» – ничего ж хорошего не сделал Емеля, как сын дедули, а по закону ему положено.

Вот вы бы что сделали? Наши герои поехали есть, на халяву говорят и куриный суп борщом прикинется. Самое главное, что кровь отхлынет от мозга и даст ему возможность на всё посмотреть холодным взглядом, что очень нужно в этой ситуации.

Сынок ещё раз объявился с угрозами, как павлин с облезлым хвостом после драки. Ему объяснили, что договора прошли регистрацию до того, как его отец отправился «в путешествие». Поэтому ему не помешает сходить в суд, к юристам или куда еще, прежде чем звонить третий раз за день.

Вы не заметили? Сын не озаботился похоронами. Этим занялась сестра и внук, Надин муж. Сестра, пусть женщина и практичная, но оказалась порядочной – квартира ж ей достанется теперь, про вторую ячейку с двумя миллионами на «заботу» пришлось забыть. А похороны – это вам не поход в магазин эконом класса, и тем не менее, она с внуком оплатила все расходы.

Между первой и второй промежуток небольшой – гласит народная мудрость. Подумали ль вы о спиртном или об обеде – сути это не меняет. Именно в этот промежуток позвонила риелтор продавцов квартиры, которая со своим ничем необъяснимым молчанием на возмущение Веры и Нади о единовременном доступе, теперь оказалась в списке «чёрных риелторов».

Продавцы отказались думать и начали паниковать: «Это сговор! Ты нас кинула!». Женщина так и не смогла донести до них, что к смерти дедушки не имеет никакого отношения. И даже тот факт, что она не получит гарантийку (деньги, положенные риелтору за работу – профессиональный жаргонизм), не мог унять этих людей, которые сами себя уговаривали в безысходности ситуации. Перенос в их голове никак не изменил ситуации, но им, видимо, в тот момент стало чуть легче, от того факта, что их кинула группа «чёрных риелторов».

С другой стороны, люди доверились, они даже оплатили это доверие, а им говорят, что квартиры нет и денег нет. Логичный вопрос – зачем же тогда подписывали единовременный доступ в банке?

Этой бедной женщине-хамелеону предложили пройти процедуру остужения мозгов посредством возбуждения желудка. Поникшая, она приехала к десерту. Настроения есть у неё не было.

Здесь бы единственному мужчине (женщин то четыре штуки) и обрадоваться такому положению дел, но бывают ситуации, когда «медведь в малиннике» и не косолапый, а «косолапый». Понять тонкости этой работы, пару раз съездив на подписание договоров, невозможно.

Он в этой компании оказался в позиции героя с кошельком. Дамы не курили по-очереди. Пачки сигарет заканчивались быстрее, чем происходила смена блюд.

В конце концов было принято несколько решений, которые изменили жизни всех, кто тогда был за столом.

Пафос, да? Чувствуете, как воздух стал приторным и хочется книгу отложить?

Начнём потихоньку раскручивать клубок. Покупатель. Он получит дом, чего и желал, для этого сынуле дедушки надо будет подписать несколько бумаг о том, что он не имеет никаких дурных намерений в отношении сделки, совершенной его отцом и никогда оспаривать её не будет. Тогда покупатель забирает деньги из ячейки и отдаёт их этому не человеку.

Со второй ячейкой сложнее. Но Вера вспомнила, что в банке был стажёр, такой трясущийся юнец, с которым конфуз случится, если он тень свою в арочном проходе встретит. А риелтор покупателя сказала, что должна быть аудиозапись при подписании договора на ячейки.

Поняв, что день этот продолжится и завтра, все договорись встретиться у банка на следующий день.

Вера с Надей подвезли покупателя с риелтором к машинам. Оставшись одни, они наконец смогли поговорить. Русские так, обычно, не разговаривают – не слушая друг друга, они пытались выплеснуть в словах весь сегодняшний стресс – типичная манера общения жителей иберийского полуострова (я про испанцев, если что). Когда поток эмоций иссяк, они удивленно посмотрели друг на друга и расхохотались. И долго, надо вам сказать, так ржут лошади, когда услышат мышей (не любят они мелких).

Так и у сестёр, сложно сказать, что этот смех не был вызван ужасом ситуации – первое дело и не комом? Ага, ждите. Оно станет и последним, ни какие деньги не стоят таких нервов.

Вера вернулась домой, и первый раз за эти дни у неё появилось желание поделиться с Димой. Мальчишек не было слышно. «Играют в приставку, мамы же нет», – мысль застряла, когда Вера увидела в приоткрытую дверь кабинета мужа. Он сидел к ней спиной, макушка приветствовала всех из-за изголовья кресла, он смотрел в окно.

Вера открыла настежь дверь. «Аллы больше нет». Женщина остановилась. Держась за дверь, она стала её закрывать.

Пустота. Теперь пришло её время – она была везде: в голосе, в кресле вместо человека, в комнате, в доме. И самое ужасное – в душе. Вера прижала ладонь к груди – там появилось место с пустотой – она инстинктивно сгорбилась.

Так с опущенными плечами она пошла прочь от кабинета.

Остановилась в коридоре.

«И что теперь?»

Мать внутри хотела ворваться в комнату и прижать мужа к сердцу, которое пальчиками стучало по вискам – оно живо.

Обманутая женщина осталась стоять. Это был его выбор, не её. Она вышла замуж за того, кто недостоин её¹². Теперь она прижимала обе руки к груди – она не знала что делать.

Конфликт внутри вышел на последний уровень – игра заканчивалась. Она играла в неё больше пятнадцати лет и не знала об этом, тогда, как остальные участники онлайн–битвы были знакомы и создавали пары.

Другая мать подала голос – мать, у которой было двое сыновей, – она должна их оградить. Этот сценарий не должен сломать им в будущем жизни.

Семья – она продолжала верить в неё. Место, где тебя ждут и примут, когда весь мир против. Когда жизнь выкинет мертвой рыбой за борт – руки близких поднимут, обогреют и глаза в глаза расскажут о вере, вере без поводов, без аргументов и оснований – "слепой" вере в тебя.

Но почему тогда она отказывает мужу в этом? Нет, она не отказывает, это был его выбор – обман.

Если бы он пришёл и сказал. Что? Что ему мало одной женщины? Она пригласила бы её в гости, и они начали бы проводить выходные вместе – может ей бы ещё и понравилось?!

Конечно, она не была до конца "мамкой" и слышала о свингерах, ЛГБТ и прочих вариантах сексуальных развлечений в парах. Но здесь было что-то другое. Здесь – "ему нужно, чтобы был кто-то еще – он так чувствует себя свободным" – это не неудовлетворённость в сексе.

Это всё его отец-тиран. Муж так и не смог повзрослеть – но она не деспот, почему же ему нужна была эта свобода в жизни с ней?

«Малыш» с вибрацией прервал поток рассуждений – пришло смс от Нади. Точно, надо закончить с этим. Сестра доехала и ложилась спать. Надо бы и Вере последовать её примеру.

Но как? Посмотрев еще раз на закрытые двери, она решила, что разберётся с банком, а потом уже и время придёт для мужа.

Она не хотела знать ничего о похоронах, подготовке к ним, ей хватило этого с дедушкой, но он её не предавал – человечность боролась с обидой – последняя победила. Сознание превратилось в океан Сталкера – он поглотил её.

Наконец она смогла сделать это – она дала волю эмоциям – обида, злость, потерянность наперегонки заполняли её уставшую душу.

"Нас больше нет…", "семьи больше нет", "никого больше нет!", "что ты наделал!?", ""ты сломал весь наш мир!", "ты сломал жизни всех!", "будь ты проклят и эта твоя баба!", "и мне не жалко! нет! ничуть! пусть гниёт! и ты вместе с ней!", "эгоист чёртов!", "член важнее сыновей!", "будь проклят тот день, когда я тебя встретила!", "будь ты проклят", "что я тебе сделала!?", "что?!", "а дети!?", "за что с ними так!".

Внутренний монолог уступил место желудку, который резко сжался, женщина согнулась – "синдром голодной язвы" явился. Ну, если уж героиня не понимает, что стресс должен выйти, а она продолжала его подавлять, то чего таким "гостям" удивляться.

Вера отлично знала пришельца. Скрюченная она пошла на кухню, где отыскала ампулу со спазмалгоном. Колоть себя она не умела, но всё когда-то приходится делать первый раз.

Спустив брюки, протерев место марлей со спиртом, она взяла шприц. И только сейчас поняла, что не сможет этого сделать. Игла плясала – адреналин не давал ей остановиться. Следом за иглой начало трясти ногу, потом вторую.

Тихие шаги.

– Мам, ты дома?

– Да.

– Мам? Мам! Ты что? Папа! Пап!

– Не надо.

– Пап! Па-па!

– Не надо. Просто подойди.

Тихие шаги.

– Вер?

– ?

– Давай я.

– Не.

– Давай. Ничего страшного, я всегда маме делаю уколы. Иди к брату. Мама устала.

Тихие шаги.

– Отдай.

– Нет.

– Вер, перестань. Прошу. Не сейчас. Дай, я сделаю.

– Уйди.

– Вера. Прошу. Разреши мне.

Пергамент коснулся её кожи. Мертвец стоял позади. Ноги продолжали трястись.

Она вздохнула и стала медленно выдыхать – укол. Лекарство сразу стало сметать спазмы на своём пути.

Тихие шаги.

Она обернулась. Димы не было. Пустой шприц лежал на столе.

"Алла умерла" полетело сообщение к Наде. Вера поставила телефон на ночной режим.

Поднялась к сыновьям – мама вернулась.

"Ты меня не простишь, да? Я абсолютно один – ты мне нужна", – слова пытались заползти в её засыпающий разум, но подсознание не дало такой возможности и Вера уснула, рядом на кровати сидел мужчина, который только сейчас осознал, что он умер.