Цитаты из книги «Происхождение всех вещей»

Если каннибал сожрет миссионера и переварит его, а после умрет, воскреснет ли в Судный день переваренное тело миссионера? И если нет, как святой Петр поймет, какие части отправить в рай, а какие в ад

Дальше случилось невероятное. Время остановилось. С открытыми глазами и с открытым ртом, с разбитым носом, из которого вытекала струйка крови, Альма беспомощно и неподвижно лежала под водой. Она поняла, что может умереть. Как ни странно, ее это расслабило. Не так уж это и плохо, подумала она. Умереть было бы так легко. Смерть, которой все так боялись, на самом деле была самым легким на свете делом. Чтобы умереть, нужно было всего лишь прекратить пытаться жить. Всего лишь согласиться исчезнуть. Если бы Альма просто осталась лежать неподвижно, придавленная ко дну грузом этого незнакомого тела, ее стерли бы с лица Земли безо всяких усилий. А со смертью не осталось бы страданий. Не осталось бы сомнений. Не осталось бы стыда и вины. Не осталось бы никаких вопросов. Не осталось бы воспоминаний – и это было бы лучше всего. Она смогла бы тихо удалиться из жизни. Ведь Амброуз так сделал. Что за облегчение это, должно быть, было! А она еще жалела мужа за то, что он покончил с собой, – но что за приятное избавление он, должно быть, ощутил! Она могла бы последовать за ним прямо сейчас, прямо к смерти. Какой смысл цепляться за воздух? Какой смысл бороться? Альма еще сильнее расслабилась. И увидела бледный свет. Она почувствовала, что ее зовут в какое-то приятное место. Кто-то манил ее. Она вспомнила, что сказала мать перед смертью: «Is het prettig». Это приятно. А потом, за секунды до того момента, когда изменить что-то было бы уже слишком поздно, Альма вдруг кое-что поняла. Каждой клеточкой своего существа она осознала это, и осознала без всяких сомнений: ее, дочь Генри и Беатрикс Уиттакер, отправили на эту землю не для того, чтобы она утонула на глубине пять футов. Она также поняла, что, если ей придется убить кого-то, чтобы спасти свою жизнь, она сделает это не колеблясь. И наконец, она поняла еще кое-что, и это было самым важным: она поняла, что мир делится на тех, кто борется за жизнь неотступно, и тех, кто сдается и умирает. Это был простой факт. И он касался не только людей; он касался и всех остальных существ на Земле, от самого большого до самого маленького. Он касался даже мхов. Это был сам механизм природы, сила, руководящая всем существованием, всеми изменениями, всеми вариациями, и именно она объясняла весь мир. Именно это объяснение Альма всегда и искала.

Ей с трудом верилось, что она очутилась здесь. Ведь здесь побывали все великие первооткрыватели прошлого. Здесь были Уоллис, и Ванкувер, и Бугенвиль. Капитан Блай полгода стоял лагерем на этом самом пляже. Но самым впечатляющим, по мнению Альмы, было то, что именно здесь в 1769 году впервые высадился капитан Кук. Слева от Альмы, совсем близко, виднелся высокий мыс, откуда Кук наблюдал транзит Венеры – быстрое движение крошечного черного пятна по диску Солнца, явление, ради которого он и отправился на другой конец света. Тихая маленькая речушка, что текла справа от Альмы, когда-то стала последней в истории чертой, разделявшей британцев и таитян. После высадки Кука представители двух наций выстроились на ее противоположных берегах и провели несколько часов, разглядывая друг друга с тревогой и любопытством. Таитяне думали, что британцы приплыли с неба, а их огромные и внушительные корабли – мотус, острова, отколовшиеся от звезд. Англичане попытались определить, агрессивны ли таитяне, представляют ли они опасность. Таитянки подошли к самому краю берега и стали дразнить английских моряков игривыми и соблазнительными танцами. Капитан Кук решил, что опасности тут быть не может, и отпустил своих людей к женщинам. Матросы давали тем железные гвозди в обмен на сексуальные услуги. Женщины же брали гвозди и сажали их в землю, надеясь вырастить еще больше драгоценного железа, как обычно дерево выращивают из черенка.

Знала ли ты, что существует такой цвет – свиссен? Он похож на прозрачный бирюзовый. Его видят лишь мотыльки. Это цвет чистейшего Божьего гнева.

за тысячелетия суровой конкуренции за солнечный свет, почву и воду у растений вынужденно появились мельчайшие адаптационные механизмы, дающие им пусть небольшое, но преимущество над соседями. Именно поэтому на одном валуне можно было обнаружить три или четыре разновидности дикранума, и именно поэтому каждая из них чем-то отличалась от других, каждая нашла свою нишу в этой замкнутой тесной среде, и каждая оберегала свою территорию посредством слегка отличающегося адаптационного механизма

С другой стороны, взять Амброуза Пайка – человека, от Бога наделенного огромным талантом, уникальностью, красотой и изяществом, но не наделенного способностью переносить невзгоды. Амброуз ошибся в своем понимании мира. Он хотел видеть мир раем, хотя на самом деле мир – поле боя. Всю жизнь он провел, мечтая о вечном, постоянном и чистом. Он желал жить по беззаботному уставу ангелов, но был связан, как и все мы, суровыми законами Земли.

люди, приходившие пожаловаться на проблемы, но после отказывающиеся слушать здравый совет,

«Есть две вещи, которые, согласно моим наблюдениям, всегда идут рядом: ангельские помыслы и низменные поступки».

На фотографии они оказались так чудовищно похожи на себя в жизни, что она поначалу не хотела даже платить за нее.

Боль становится столь сильной, что тело ее уже не ощущает. Горе само себя прижигает, зарубцовывается и притупляет все чувства. Этой степени горя достигла Альма, когда перестала плакать и подняла голову с отцовского стола.