Читать книгу «Граф-затворник» онлайн полностью📖 — Элизабет Бикон — MyBook.
image

– Вам-то от этого хуже не будет, милорд. Вы явно не питаете ко мне приязни и совершенно равнодушны к моей судьбе.

Отчего-то ее слова заставили его остановиться, прекратить эти метания тигра в клетке. Он повернулся и уставился на нее так, словно она обвинила его в каком-то ужаснейшем преступлении.

– Возможно, я вам и не симпатизирую, но это не означает, что я не могу о вас волноваться – ясно же, у вас упрямство ослицы и разум маленького кутенка. Вам нужен человек, не ослепленный вашими чарами и совершенными прелестями. Тот, кто поймет: внутри у вас сердце чертовки.

– То же самое можно и о вас сказать, – безжалостно парировала она, и у нее появилось ощущение, что сейчас рухнуло нечто, ранее казавшееся очень многообещающим, просто лопнуло, подобно воздушному шарику.

– Ха! – вырвалось у него, и он снова принялся ходить взад-вперед, правда, сейчас его мягкая поступь больше напоминала дикого леопарда, а не разозленного тигра. Его мысли явно занимало не бедственное положение Рича, а недостатки его сестры. – Мы с вами ничем не похожи. Ни капли. Ни в каком смысле, – категорично произнес он и пнул перекосившийся в поребрике садовой дорожки камень, тут же чуть не скривился от боли, оказалось, тот сидит крепче, чем кажется.

– Ну, кое-что общее у нас точно есть, – с сарказмом начала Пер се фона и сложила на груди руки, ибо ей очень хотелось подойти к нему и заставить прекратить сию разрушительную для дорожки деятельность. – Как минимум ужасный характер.

– Мой характер испортился не без причины, а вот вам ничего не стоит привести в бешенство целый полк без особого труда.

– Нет, ничего подобного, – заспорила она исключительно из чувства противоречия, ибо знала: так и есть. – Мне даже не удается докричаться до тупоголовых и упрямых представителей мужской части общества, их глупость явно родилась раньше, чем они сами.

– Да, но они уже достаточно молчали и выслушивали слова подобные вашим, Персефона. – Он произнес ее имя несколько извиняющимся тоном, словно хотел смягчить нелицеприятность слов в ее адрес.

– И почему они это делали? – требовательно спросила она, опустила руки, чтобы сжать кулаки и притвориться, будто он не прав.

– Потому что вы прекрасны, как дюжина богинь вместе взятых, – ответил он и криво улыбнулся, якобы признаваясь в собственной глупости.

И ей почти захотелось превратиться в одну из пугливых дамочек, так восхищавших его.

– Только если бы я имела дюжину рук и ног, то непременно поколотила бы вас, – парировала она и едва не засмеялась.

– Вам меня не одолеть, – серьезно сообщил он.

О, каким же он становился искушением, когда внезапно превращался в беззаботного и неотразимого мужчину! Таким первоначально создала его сама природа.

– Может быть, но я все равно с радостью это сделала бы, зная, что вы пострадаете больше меня, – ответила Персефона. Она не позволит смягчить ее боевой дух!

– Держу пари, в детстве вы были маленьким дьяволенком и набрасывались на каждого, кто пытался вам что-то запретить на одном основании, что вы родились девочкой, – задумчиво произнес граф.

Персефона осознала: он опасно близок к пониманию ее натуры. Его острый ум вот-вот обнаружит: ее невозможно очаровать или уломать гневными выпадами и сильным напором. И к тому же в большей степени он прав. При каждой встрече они ссорились так, что летели искры, но он вполне понимал причину: из-за того, что она родилась женщиной в мире, где всем заправляют мужчины. Это отчего-то странно обезоруживало.

– Прошу, не считайте, что я с тех пор сильно изменилась, лорд Калверкоум, – произнесла она в некотором замешательстве.

– Тем не менее если бы вы родились не божественно красивой женщиной, а одним из никчемных созданий мужского рода, я счел бы это настоящим позором. Это лишило бы меня удовольствия лицезреть вашу красоту, мисс Сиборн, – произнес он довольно ровным тоном, словно они болтали о пустяках.

– Я – не холодное изваяние с красивым личиком, чтобы на меня глазели, как на ту статую, лорд Калверкоум. Я, как и все земные существа, имею свои недостатки, мечты и надежды.

– Это не мешает прочим грешным созданиям быть уверенными в том, что смотреть на вас – одно удовольствие, дорогая мисс Персефона Сиборн, – спокойно ответил он и, подойдя к ней вплотную, посмотрел таким взглядом, словно хотел узнать все скрытые в ее душе тайны, все до единой.

– Будь я столь же дерзка и груба, как вы, Александр Фортин, я бы сказала, что вы даже не пытаетесь внимательно посмотреть на самого себя, – возразила она с такой естественностью, как будто леди обязаны рассыпать комплименты джентльменам.

На мгновение он смутился, слова ему польстили, но затем он явно вспомнил о шрамах и поврежденном глазе, тогда на его лице явственно проступила обида – как будто она посмеялась над его испорченной, по крайней мере в собственных глазах, красотой.

– Я помню вас с детства, – мягко произнесла она, когда он дернулся и попытался отстраниться. Но она только придвинулась ближе, посмотрела ему прямо в глаза и заговорила серьезно: – Рич и Джек тогда переходили из Итона в Оксфорд, а вы были гордым, высокомерным и греховно прекрасным юношей. Вы получили чин и щеголяли в своем алом мундире, и школьницы вроде меня замирали от восторга, теряя остатки разума. С моей точки зрения, вы сейчас намного красивей и куда менее самодовольны.

– В таком случае разум к вам до сих пор не вернулся. – Он изрек это так, словно считал недопустимым ее признание в страстно-благоговейной детской влюбленности в него, тем более что она и видела-то его всего пару раз, да и то в моменты работы над домашними заданиями.

– Лорд Калверкоум, я уже не девочка-школьница, которую легко очаровать дерзкими манерами и всезнающим взглядом, – чопорно сообщила она, хотя в глубине души совсем не была в этом уверена.

– Если вы положили на меня глаз, когда я только окончил школу, то едва ли мой взгляд был таким всезнающим, как вам в то время казалось, – ответствовал он и этим снова ее обезоружил.

– Вы в любом случае знали больше меня, – подчеркнула Персефона.

Об этом можно было говорить вполне уверенно, ибо Алекс с Джеком были одного возраста, а значит, граф на восемь лет ее старше.

– Хоть вы этого и не признавали.

– В то время не признавала, – согласилась она.

– Как и сейчас, – спокойно произнес он.

Что ж, она сама вырыла себе эту яму, так что нечего винить его за удачный выпад.

– С тех пор как мы обратили внимание друг на друга, прошло девять или десять лет, лорд Калверкоум. Я за это время многому научилась.

– В таком случае вы наверняка подготовились и к покорению вершин светского общества. Полагаю, опытная девушка с тремя, если не четырьмя сезонами за плечами, но по-прежнему незамужняя, должна произвести фурор, – высказал он свое наблюдение.

Но Персефона не собиралась признавать данный напрашивающийся вывод, который раньше слышала лишь от своих немногочисленных светских врагов.

Она понимала: граф намеренно воспользовался ее вспыльчивостью, чтобы установить дистанцию, но для нее это оказалось намного больнее, чем она предполагала. Он коварно ухватился за возмутительную мысль, что она могла бы значительно улучшить свое положение просто респектабельной молодой леди удачным браком. Еще и напомнил, что, если она так и будет отказываться выходить замуж, светское общество однажды начнет высмеивать ее за все: за красоту, за родовитость и за удобное положение сестры и дочери. За такие слова он точно заслуживал пощечины, но она не желала поддаваться на провокацию и только отпрянула.

– В действительности только три сезона, милорд, и это совсем не означает мою нужду в любовнике или крайнее отчаяние выйти замуж. Имейте в виду: к мужчине, который может стать моим супругом, у меня очень высокие требования.

На самом деле она только хотела, чтобы ее полюбили со всей страстью, и самой однажды так же страстно полюбить в ответ – не важно, в замужестве или без него.

– Полагаю, вы сформулировали требования после флирта с различными холостяками и проверки их соответствия вашему идеалу. Я вполне могу догадаться о чертах этого идеала. Бедняга должен иметь достаточное состояние, чтобы обеспечивать вам соответствующую жизнь. Кроме того, в ваших жилах течет кровь гордых герцогов. Сомневаюсь, что столь красивую и разборчивую леди манит перспектива стать женой какого-нибудь знатного старика. Значит, ваш избранник должен быть прекрасен, как античный бог, надменен, словно римский патриций, иметь отличное образование и обязан обладать всем на свете, кроме красавицы-леди. Ему следует быть отличным всадником или, по крайней мере, к тому стремиться, ибо вы слывете хорошей наездницей, хорошо разбираетесь в лошадях. В общем и целом он должен быть полным совершенством. Я прав? Неудивительно, что вы столько времени не можете отыскать достойную себя пару. Такой идеальный образчик встречается раз в сто лет.

– И даже реже. Я сильно удивилась, если бы такой вообще хоть когда-то существовал. Господи, неужели вы действительно полагаете, что можете читать мои сокровенные мысли, как открытую книгу? Я скорее останусь старой девой до конца жизни, чем буду так цинично и хладнокровно подыскивать себе мужа. И если именно так вы обо мне думаете, прошу вас больше ко мне не приближаться. Ради нашего же обоюдного блага.

«Это безусловно должно мне помочь», – мелькнуло в ее голове. Тут она услышала его сердитое бормотание, как будто ему стало неприятно дышать с ней одним воздухом.

– Считайте, что мы договорились, – легко заявила девушка и хотела уйти как ни в чем не бывало.

– Как бы я хотел! Но я не могу, – выдохнул граф, хватая ее за руку.

Это огненное прикосновение обожгло ее и заставило замереть на месте.

– Сейчас же отпустите мою руку! – прошипела она со всей яростью, на какую только была способна, хотя в голове буквально зазвенело от его близости.

– С радостью отпустил бы, если бы только был уверен, что вы дисциплинированно вернетесь под крылышко матушки и дадите мне спокойно искать мою подопечную и вашего брата.

– Считаете, моя мать хотела бы именно этого? Если существует хоть какой-то шанс нам отыскать Рича и вернуть его в родной дом, мы сделаем это. Или вам кажется, мать не тоскует без него дни и ночи? Должно быть, вы судите по той безмятежности, которую она демонстрирует всему свету. Наверное, вы воображаете, что леди Сиборн очень поверхностна в своих чувствах либо мало знает о том мире, что простирается за пределами безопасных владений Сиборнов. Со времени отъезда Рича и дня не проходит, чтобы моя мать не плакала, лорд Калверкоум. И она испытывала бы то же самое, если бы исчез любой из ее детей. Мой старший брат – ее первенец, дитя, зачатое в первой страсти. Он всегда был и будет для нее особенным. И, предупреждая ваш вопрос, сразу отвечу: я не ревную к той крепкой связи между ними.

– Вы такого плохого обо мне мнения? – В его глазах как будто мелькнула боль за столь резкий комментарий к его предполагаемым мыслям.

– Я лишь отвечаю на вопросы в ваших глазах, когда на меня смотрите, милорд.

– То, что вы видите, появилось не по моей воле, – с какой-то горечью ответил он, словно мутный рубец на глазу беспокоил его намного сильнее, чем предполагали его высокомерные манеры и его посылающий к черту взгляд.

– В чем вы меня обвиняете? С той ночи, как вы прибыли в Эшбертон и мы встретились лицом к лицу в лунном свете, вы только и делаете, что на меня рычите.

Он посмотрел так, словно уже забыл, что она была там ночью, и воспоминание о той встрече его не порадовало.

– Вы, безусловно, колючка в моем боку, мисс Сиборн. И еще опасный раздражитель. С той ночи вы все время нападаете на меня с упреками и оскорблениями.

– Естественно. Вы тогда схватили меня, как мешок картошки.

– И это до сих пор вас терзает? Что ж вы за истинная богиня, мисс Сиборн, если ожидаете от лиц противоположного пола круглосуточного почтительного благоговения, а сами позволяете себе такую агрессию.

– Достаточно, милорд. С меня хватит ваших бессмысленных аргументов и иррационального предубеждения против женщин. Я отправляюсь к своим родным. Без сомнения, мы еще встретимся за ужином, вне зависимости от моего желания, – нелюбезно произнесла она, выдернула свою руку и ушла с видом оскорбленного величества.

1
...
...
8