Опрометчивая выходка Валерии в день их знакомства несказанно позабавила и заставила много думать о ней. О Валерии.

Жена приехала вступиться за мужа. Безусловная преданность или жадность красивой женщины сначала вызвали непреходящее раздражение. Настолько сильное, что он захотел показать ей место. Место рядом с её мужем в его иерархии уважения к людям. То есть на дне.

И был несказанно удивлён. Сначала тому, что девушка нисколько не испугалась возможных последствий, смело выступив против него, а потом и детской выходке в ответ на гнусное предложение. О да! Он на самом деле рассчитывал на уступку с её стороны ради денег или спасения. Но… просчитался.

Цена, видимо, оказалась недостаточно высока.

К нему в гости пришла сама Дерзость. Причём уважающая себя.

Насколько уважающая? Непонятно.

Но своим поведением, она сильно его взбесила, в один миг перевернув все представления о жене такого отребья как Дорин. Как ему вообще досталась такая жена?

Игнат уже смеялся, когда вытаскивал из-за пазухи ключи и техпаспорт. Как она это сделала! Актриса. Ведь поверил ей! А как ушла! Ни разу не оглянулась.

Тогда и позвонил Прививкину. Захотел сделать ей приятное и чуть сгладить последствия их общения. А после возвращения Дениса и подробного доклада не удержался. Да. Поступил как мальчишка, почему-то вдруг обидевшись на «дурака». Потом всё ждал гневного ответа, каких-то действий, но… получил игнор.

Признаться до сегодняшнего дня он гнал все мысли о Лере. Так… Вспоминал раза три. Как-то решил для себя, что лезть в ту семью не будет. Тем более Дорин за свою ошибку уже заплатил.

Объект её фирма выполнила лучше кого бы то ни было. Собственно, Иваныч так и сказал – работали усердно, были дотошными и ответственными. Материалы завозили качественные, денег не отмывали.

Он и приехал подписать документы. Ну и ещё раз взглянуть на Леру. Взглянул.

И сейчас, видя перед собой женственное очарование выраженное в тонкой фигурке на каблуках, тёмных волосах, лежащих шёлковым ковром на плечах и обаятельной улыбке с проступившими ямочками на щеках, вдруг задумался.

Что мешает ему закрутить с ней роман? Вон как она улыбается чужому мужчине. Переспит с ней разок-другой. Получит в конце концов то, на что пытался склонить. Сначала от раздражения на неё, потом от желания досадить.

Бельский усмехнулся, представив, её обнажённой и в паху приятно потяжелело. У каждого человека, а особенно у женщины есть цена. Весь вопрос насколько высокая. Цена Леры была выше чем какой-то «Ниссан».

Он весьма состоятелен, успешен и властен, чтобы выяснить стоимость девушки и получить своё.

Стук каблучков заставил его улыбнуться. Игнат развернулся к дверному проёму, встречая гостью и делового партнёра.

При её виде вдруг захватило дух. Гордо расправленные плечи и высоко поднятый подбородок свидетельствовали о несгибаемости. Блеск в тёмных глазах и лёгкая полуулыбка интриговали, заставляя думать о характере мыслей в этой красивой головке. Всё же недаром он её вспоминал. Лера выгодно отличалась от женщин, раздевающихся перед ним по первому щелчку. И поэтому стала нужна. Высокая грудь, крутые бёдра и длинные ноги прекрасное приложение к прекрасному. Хороший выбор развлечься.

***

Я остановилась на пороге, чуть опешив от одного вида Игната. Во-первых, сатрап был один, во-вторых встречал меня с хищной полуулыбкой. В тёмно-синем деловом костюме и красном галстуке, засунув руки в карманы, он выглядел хозяином жизни. Причём чертовски сексуальным. Тип приятной наружности с очень дурным воспитанием и, наверно, таким же дурным характером.

Пальцы непроизвольно сжали папку в руке, дыхание перехватило. Вот, блин! Куда запропастился Иваныч? Как бы он мне помог!

Заставила себя собраться с мыслями. К нашей работе придирок быть не может. Всё перепроверено на двадцать раз.

– Здравствуйте, Игнат Марович.

– Здравствуйте, Валерия.

Не сдержала ироничной улыбки, несмотря на его крайне серьёзный настрой.

– Что-то не так? – нахмурился Бельский, изучающе меня рассматривая.

– Скорее наоборот.

Я посерьёзнела. Стою тут перед ним, улыбаюсь. Он, наверно, думает, что ему, а по факту над ним. Учится общаться с людьми, про вежливость вспомнил. Приятно видеть прогресс, отличающий его от волосатых приматов-собратьев. Эволюция налицо!

– Чему вы веселитесь? – во взгляде Бельского интерес.

– Вы умеете быть вежливым.

– Скажем, пересмотрел свои взгляды в общении с вами, – подчёркнуто заметил Игнат.

– Вот как? Такая честь!

Я открыла папку, достала бумаги и подошла к мужчине.

– Акты выполненных работ.

– И вам не любопытно почему?

– Нет. Не интересно, – я протянула листы.

Бельский усмехнулся. Вытащил руки из карманов, быстро забрал документы, пробежался по тексту глазами. Снова на меня посмотрел. Легко прищурился, будто оценивая слова.

– А что вам интересно, Валерия?

– Не трудно догадаться, – я нежно улыбнулась.– Подписать документы и проститься с вами.

«Навсегда», – договариваю про себя, мысленно упрашивая высшие силы посодействовать мне в этом вопросе и закончить уже эту эпопею с контрактом.

– Улыбнитесь ещё раз, – мужчина не сводит глаз с моих губ, чем начинает смущать. – Мне нравится ваша улыбка.

– С удовольствием. После вашей подписи в акте, – мягко парирую ему, пользуясь моментом.

– Вы поужинаете сегодня со мной?

– Нет.

Такого вопроса я не ожидала, но ответ почему-то вылетел незамедлительно. Бельский хмыкнул и протянул бумаги обратно. Конечно, не подписал. Он смотрел на меня спокойно, как удав на кролика. Неприятное ощущение, когда тебя хотят загипнотизировать взглядом.

– Ну… Нет, так нет. Если хочешь, чтобы я принял работу, тебе придётся провести вечер со мной.

– Ну вот, – я наигранно вздохнула. – А я уже испугалась. Думаю, что с вами случилось? На «вы», да со всем уважением. Оказывается, – я вкрадчиво добавила, – до первого отказа.

– Ни к чему расшаркивания. Хочу, чтобы ты составила мне компанию.

– Привыкли, чтобы всё было по-вашему?

– И будет, – самоуверенно заявил Игнат. – Моя подпись хороший для тебя повод согласиться, а после ужина избавиться от меня навсегда.

– Не очень хороший, – я начала сердиться. (Несправедливо это всё как-то. Снова давит.) – Работы выполнены, трубы опрессованы, Пётр Иванович систему проверил. Любая экспертиза докажет, что вы умышленно затягиваете принятие работ.

– Ты хочешь это проверить? – сузил глаза Игнат. – Думаешь, докажет?

Вот так. Двумя вопросами мужчина расставил точки на «й». Если захочет Бельский, экспертиза ничего не докажет, и проверять его слова я совсем не хочу. Денег не хватит с ним ссориться. Всё будет бесполезно.

Я крепко задумалась. Ужин меня ни к чему не обяжет. Это всего лишь пара-тройка часов с мужчиной. Первый раз что ли? Не первый. Ухажёров по жизни хватало, как-нибудь перетерплю. Главное, не допустить обмана. Сашка… Вот здесь будет сложно. Но я решила подумать об этом чуть позже.

– Не думаю, что докажет, – я кивнула, признавая власть Игната. – Хорошо. Вы сейчас подписываете акты, я ужинаю с вами.

– За ужином и подпишу.

– Я привыкла сдерживать обещания, – я прищурилась. – Это моё условие. Не хотите? Тогда будет экспертиза. Если мы её не пройдём, я верну вам деньги по договору, выплачу неустойку, а вы оставайтесь с собственность совестью.

Игнат наклонил голову. В его взгляде по-прежнему сквозил интерес. Он вдруг шагнул ко мне, приближаясь на недопустимо близкое расстояние. От его властности захотелось сбежать, но я выдержала, выстояла, продолжая смотреть ему в глаза. В них плескалась насмешка. От мужчины исходил лёгкий аромат дорогих и приятных духов, а от почти осязаемой близости тела чувствовалось тепло.

– Какая ты… Интересная… – тихо сказал Игнат.

Его низкий голос с лёгкой хрипотцой звучал как-то особенно проникновенно. От всех ощущений неожиданно к лицу прилила кровь, дыхание участилось.

– А ты в постели такая же дерзкая, как в жизни, или привыкла слушаться?

Бельский коснулся щеки тёплыми пальцами. Если можно обжечь рукой, то он это сделал. Наклонился ещё ниже, намереваясь поцеловать. Я отступила на шаг и гордо вскинула подбородок.

– Ну что ж. Экспертиза, так экспертиза.

– Акты сюда давай! – усмехнулся Игнат. – Я подпишу. Но пока они полежат у меня. Это будет гарантией, что ты меня не обманешь.

Я сунула ему документы. Затем смотрела, как Бельский их подписывает. Размашисто, мелко, неразборчиво. Не подделаешь особо, даже если захочешь.

Ну да, ну да. По подписи сразу видно самооценка завышена, честолюбие не хромает, высокомерие в наличии, особенно по отношению к тем, кто ниже его по социальному статусу. Сноб. Ещё и скрытный. Деспот и эгоист.

Бельский выпрямился, а затем сложил бумаги в файл, небрежно бросил на подоконник.

– Пойдём, провожу тебя.

– Не стоит. Обратно дорогу знаю.

– Машина приедет за тобой в семь.

– Прекрасно.

– Не опаздывай.

«Теперь точно опоздаю», – фыркнула про себя.

– Иначе мне придётся ужесточить условия возврата актов, – вдогонку донеслись слова.

«Вот мерзавец!» – я недовольно поморщилась. – «Ещё и мысли читает!»

Вышла из дома, кивнув на прощание Прививкину. По дороге к машине не выдержала и оглянулась. Бельский провожал меня взглядом, стоя возле окна. Его пристальный взгляд показался голодным. Может быть потому, что на его губах играла торжествующая улыбка. Боже! Я еле удержалась от неприличного жеста в виде вытянутого третьего пальца.

Удержалась, конечно. Лишние проблемы ни к чему. Если так разобраться, то ужин не самое страшное. Главное подписаны акты, осталось их получить при встрече, а там найти повод для ссоры и быстро ретироваться. Гарантийный период как-нибудь переживём.