Она снова легла рядом с Леви и сказала ему, что никогда не простит этот мир, который его у нее отобрал, но все равно будет жить дальше. Ничего другого ей не остается. Она живая.
Уже смеркалось, и Джет была рада, что знает дорогу. Она пошла напрямик, по высокой траве, что как будто светилась в бледнеющем вечернем свете. Да, у нее тоже есть право на память.
– Знакомый вкус? – спросила она.
– Я его и пила.
– Ты попросила чай для осторожности, но я дала тебе этот. Тебе нужна была смелость. И она у тебя есть.
– Не хочу заставлять эту женщину ждать, – сказала Джет.
– Она ждала двадцать лет, когда ее полюбит муж, так что она вполне в состоянии подождать еще двадцать минут.
– У тебя такой вид, словно ты видела привидение, – сказала Изабель.
– Я встретила отца Леви.
– Преподобный Уиллард не владеет кладбищем и не владеет городом. Как и у любого другого, у тебя есть право почтить память Леви.
Она бежала так быстро, что не слышала ничего, кроме свиста ветра в ушах. Ей хотелось умереть и лежать рядом с Леви, но она была еще жива и поэтому убежала.
Хаторн женился на девочке-квакерше четырнадцати лет от роду, которая родила ему шестерых детей. Он соблазнил юную Марию Оуэнс, круглую сироту без родственников или опекунов, которая в силу своей неопытности и наивности верила, что он ее любит. Но для него это была лишь забава.