Глава 14

К сожалению, удача не спешила нам улыбаться и в кабинете информатики проходили занятия. Мы направились в библиотеку, но и там нас ждал облом – все компьютеры были заняты.

– Что за проклятье, – возмущался Алекс. – Двадцать первый век, блин, а мы не можем свободный компьютер найти.

Вдруг я увидела парня, на которого пару дней назад показывала одногруппница Марины, у него на плече висела сумка для ноутбука. Она еще говорила, что он был влюблен в пропавшую девушку и с первого курса делал за нее домашку. Боже, как же его зовут… Егор?

– Привет! – бросилась я в его сторону. – Ты ведь Егор, да?

Парень резко остановился и уставился на меня, будто пытаясь вспомнить где мог меня видеть. Неужели остался хоть кто-то, кто был не в курсе всей истории с фото…

– Я Полина. Ты не мог бы нам одолжить ноутбук буквально на пару минут? Мне срочно нужно посмотреть задание перед парой, а в библиотеке все компы заняты. Пожалуйста?

Было видно, что у него нет ни малейшего желания давать свой компьютер, но причину для отказа он придумать не смог и поэтому достал из сумки ноутбук, буркнув:

– На вирусы только проверь сначала, – и тактично отошел в сторону, выудив из кармана мобильный.

Система загружалась мучительно долго и, когда, наконец, показался рабочий стол с изображением Милы Йовович из “Обители зла”, я готова была захлопать в ладоши. Булавин вставил флешку и я нашла файлы записи, которые на всякий случай были спрятаны в папке с кучей рефератов и других учебных материалов. Запись была разделена на 26 файлов, в каждом примерно по часу видео. Мы начали открывать их подряд, нажимая а ускоренную перемотку.

На четвертом файле мы, наконец, заметили движение в кадре. Алекс выругался.

На видео, действительно, был отец Кирилла и Марина Селиванова. Стараясь не смотреть на экран, мы перемотали видео на момент, когда парочка уже оделась и сняли с перемотки. Марина стояла спиной к камере, Эдуард Дмитриевич сначала улыбался, потом девушка протянула ему свой телефон, показывая что-то на экране и улыбка с его лица испарилась. Он что-то сказал, Марина закинула голову назад, как будто засмеялась и тут Эдуард Дмитриевич резко дал ей пощечину и с гневным выражением лица, добавил еще что-то. Марина, держась рукой за лицо, схватила свою сумочку, направилась к выходу. Сделав несколько шагов, она развернулась, с усмешкой сказала что-то своему любовнику и исчезла из кадра. Мужчина еще какое-то время постоял на месте, а затем тоже вышел.

В этот раз даже я не сдержалась от нецензурной лексики, Алекс же, казалось, изобрел несколько абсолютно новых словосочетаний.

– Так, перемотай на момент с телефоном, – скомандовал Булавин. – Попробуем посмотреть что там.

Я отмотала запись назад, но, конечно, ничего разобрать не получилось. Я сделала скриншот и попробовала увеличить картинку, но экран телефона Марины расплылся в блеклое пятно, так что даже не было видно – текст там или фото.

Рядом кто-то прочистил горло и я вспомнила о Егоре и о том, что пора бы вернуть ему ноутбук. Я выдернула флешку и поблагодарила парня за помощь, он буркнул “не за что” и тут же ушел, мы же с Алексом, казалось, приросли к тому месту на подоконнике, где сидели.

Булавин опять выругался, а я сказала: – Надо идти в полицию.

– И как ты им объяснишь вот это? – спросил он, махнув рукой в сторону флешки, которую я все еще сжимала в кулаке.

– Так и объясню, подозревала парня в измене, решила проверить…

– И поэтому нарушила закон о неприкосновенности личной жизни? А если учесть фото, от распространения которых тебе уже не удастся отвертеться, то и как бы не попасть под распространение порнографических материалов.

– И что ты предлагаешь? Тупо забыть о записи?

– Не говори чушь. Но просто так соваться к ментам нельзя. У нас есть как минимум два варианта: подбросить флешку анонимно, но хрен знает сколько на это уйдет времени, нам же надо чтобы запись попала непосредственно к тому следаку, который ведет дело… Второй вариант, идти к ним сразу со своим адвокатом и договариваться на берегу о снятии ответственности за съемку. В принципе, это реально. По сути, ты им оказываешь услугу, а как они это оформят – уже их личное дело.

До конца пары, на которую мы так безбожно опоздали, что не было смысла показываться, мы обсуждали все возможные версии того, что произошло. Что такого могла показать Марина, что Эдуард Дмитриевич ее ударил? И что было потом? Он вышел из комнаты буквально через минуту после нее, вряд ли она успела далеко уйти, у него были все шансы ее догнать и продолжить разговор. А возможно, они отправились в разные стороны и ее исчезновение никак не связано с ним.

Прозвенел звонок и опустевший на время пары коридор, вновь наполнился студентами. Желания идти на занятие у меня не было, но у Алекса, в отличии от меня, не было выбора – у него как раз должен быть начаться практикум, ради которого он и приехал утром с жутким похмельем. Я же решила вызвать такси и дождаться друга у себя дома, чтобы еще раз обсудить наши дальнейшие действия и вместе найти адвоката. О том, чтобы воспользоваться услугами отцовского юриста, не было и речи, тот бы обязательно доложил отцу о моей роли в аресте его друга и компаньона. О возможном аресте, – поправила я себя.

Глава 15

Вызывая такси, я указала в приложении, чтобы таксист подъехал к выезду из подземной парковки. Она была небольшой и предназначалась исключительно для работников университета. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы кто-то заметил, что я решила прогулять оставшиеся пары и заинтересовался причиной.

Я спустилась на первый этаж и направилась к неприметной двери, ведущей на парковку, в помещении было довольно мрачно, 2 из 6 потолочных ламп мигали как в фильме ужасов. Я прошла почти половину пути, когда услышала, что дверь опять открылась и закрылась, послышались быстрые шаги и потом голос Кирилла:

– Эй, ты куда? Мы же договорились, что поедем вместе к отцу.

Черт, про это я совершенно забыла, но о том чтобы ехать к Русееву-старшему сейчас не могло быть и речи. Я сделала страдальческое лицо, что в принципе, было несложно, учитывая что последствия вчерашнего вечера до сих пор не прошли, а плюсом к ним прибавилась ситуация с записью.

– Извини, голова жутко разболелась. Давай перенесем встречу на завтра.

На секунду в лице Кирилла мелькнуло сочувствие, но оно тут же сменилось шоком и злостью.

– Это ведь ты, да? – злобно спросил он. – Как я раньше не догадался? Почему-то я был уверен, что это все Янка заварила, от тебя я такой подлости не ожидал. Всё-таки прав Урицкий, ты просто великолепная актриса!

– Серьезно? То есть ты вёл двойную жизнь, спал с левыми бабами за моей спиной, при этом старательно изображал любовь ко мне и мы сейчас обсуждаем мои актерские способности?

– Даже не надейся, что я буду оправдывать тебя перед отцом, сама заварила эту кашу, сама теперь и расхлебывай!

Голос его был настолько злобным, что мне показалось что он вот-вот меня ударит или хотя бы плюнет в лицо, но парень, всё-таки рос в интеллигентной семье, поэтому бросив очередной презрительный взгляд в мою сторону, он развернулся и направился обратно к двери.

Была бы я умной девочкой, я бы вздохнула с облегчением и отправилась по своим делам, но его слова задели что-то в моей, и без того, израненной душе. Возможно, в некой степени я и сама чувствовала себя виноватой, но то что Кирилл предпочёл полностью проигнорировать тот факт, что изменял мне, сосредоточившись лишь на том, каким именно образом я решила его уличить, разбудило что-то темное во мне. То, что копилось с того момента, когда я впервые поняла, что моногамные отношения для моего жениха были лишь пустым звуком, вся та злость, которую я не могла выплеснуть наружу, нашла выход именно сейчас, в темном закоулке университетской парковки, глядя на удаляющийся силуэт разгневанного Кирилла.

– Кто сказал, что меня нужно перед кем-то оправдывать? – Крикнула я ему вслед. – Я бы на твоём месте уже начинала искать того, кто будет оправдывать твоего отца… в суде.

Кирилл резко развернулся и в доли секунды оказался рядом со мной.

– Что ты сказала? – Процедил он. – Ты совсем совсем спятила со своими дурацкими играми?

Последние слова он произносит совсем рядом с моим ухом, а я понимаю, что даже не заметила, когда он оказался так близко ко мне. Окажись мы в этой ситуации еще год назад, я бы прильнула к нему, наслаждаясь такой близостью. Но сейчас меня это скорее раздражало, как будто абсолютно чужой человек пытался проникнуть в мое личное пространство. Я делаю шаг назад, но Русеев хватает меня за руку, не позволяя отодвинуться еще дальше. Я поднимаю взгляд к его глазам, уверенная, что увижу там отражение моего недовольства и злости, но вижу там что-то еще. Наряду с нескрываемым раздражением я вижу что-то похожее на страсть. Кирилл, видимо, тоже только сейчас осознал, что между нами почти нет пространства. Он злится на меня за то что я сильно усложнила ему жизнь, за то что до сих пор усложняю. Но в то же время он все еще хочет меня. И одновременно с этим приходит осознание, что я абсолютно ничего не чувствую. Ни-че-го!

– У меня нет претензий к твоему отцу, – честно отвечаю я, возвращая нас к реальности. – Но у полиции, возможно, возникнут.

Я пытаюсь вырвать свою руку, но Кирилл еще не готов меня отпустить. Он громко сглатывает и смотрит на меня в упор:

– Отец не имеет никакого отношения к исчезновению девчонки. Я облажался, я сделал тебе больно, ты мне отомстила. Давай поставим на этом точку, а?

– Ты действительно думаешь, что я собираюсь мстить твоему отцу? Кирилл, человек пропал! И как бы это ни было неудобно твоему отцу, запись может помочь следствию.

В этот момент со стороны входа послышались голоса и я сочла нужным поскорее отдалиться от бывшего, но очередная попытка вырвать свою руку и уйти, не увенчалась успехом. Кирилл, похоже, ещё не готов закончить этот разговор.

– Не так быстро! Я все-таки отвезу тебя отцу и сами разбирайтесь во всем этом дерьме.

Я в растерянности смотрю на его пальцы на своём запястье и понимаю, что там, наверняка, останутся синяки. Паника во мне говорит, что надо громко звать на помощь, но воспитание твердит о том, что следует как-то решить конфликт без привлечения внимания. Не будет же он силой меня тащить, сейчас эта шумная компания уйдет и мы…

Громкий свист прервал мои мысли и я поняла, что остаться незамеченными нам не удалось. Что они все забыли на парковке для персонала??

– Я же говорил, милые бранятся, только тешатся, – Раздался незнакомый голос под веселое улюлюканье толпы.

– Именно, – нагло ухмыльнулся Русеев. – Так что идите куда шли и не мешайте счастливому воссоединению.

– Понял, не дурак, – произнёс всё тот же голос. – Хотя это… Кирюха, ты немного промахнулся с ракурсом, сдвиньтесь чуть левее, а то до этого угла камера не достает.

Тут даже я не выдержала и улыбнулась, а Кирилл почему-то шутку не оценил и еще сильнее сжал мою руку.

– Полли, у тебя всё в порядке? – раздался совсем рядом голос Урицкого и, кажется, впервые в нем не было насмешки. Я настолько не ожидала его появления здесь, что даже вздрогнула.

– Всё прекрасно, – ответила я не оборачиваясь, – я как раз собиралась уходить.

– Не так быстро, дорогая, мы еще не закончили, – напомнил мне Кирилл.

Я была уверена, что бывший не станет устраивать сцену у всех на глазах, поэтому изобразила милую улыбку и, бросив, “пока”, помахала ему свободной правой рукой.

Но несмотря на близость посторонних, он всё равно упорно не отпускал мою руку.

– Я же сказал, что мы еще не закончили, – процедил он.

– У тебя проблемы со слухом, Русеев? – поинтересовался Глеб. – Отпусти её руку.

Кирилл с удивлением посмотрел на Урицкого:

– Тебе какое дело?

– Ты делаешь ей больно.

– Представь себе, некоторым девушкам нравится пожестче. Правда ведь, Полина?

– Иди к черту, – мне все-таки удалось вырвать свою руку, потому что отвлекшись на разговор, Русеев ослабил хватку. Не теряя времени на прощание, я направилась к выходу из парковки. Что они все здесь забыли? Ладно Кирилл, он последовал сюда за мной. А остальные?

– Разговор не окончен, – буквально пропел Кирилл, растягивая гласные. – Я знаю где ты живешь, не забывай.

На саркастичный ответ сил у меня уже не оставалось, поэтому я не оборачиваясь показала ему средний палец.

– И далеко ты собралась? – раздался голос Урицкого. Я даже не слышала его шагов и поэтому опять вздрогнула.

– Подальше отсюда.

– Тебя подвезти?

– Что? – я даже опешила от такого предложения. Находиться в замкнутом пространстве авто с Урицким было бы прекрасным продолжением такого отвратного дня. – Меня ждет такси.

И как бы в подтверждение своих слов, я открыла приложение на телефоне, надеясь что водитель еще не уехал не дождавшись меня, но увидела сообщение, что машина задерживается – недалеко произошла авария и движение перекрыто. Сегодня явно не мой день… Я обернулась назад и увидела, что Кирилл все еще не покинул паркинг и пристально смотрел нам вслед. Черт!

Глеб удивленно вскинул брови.

– Проблемы?

– Там авария, – сказала я и тяжело выдохнула. – Такси задерживается.

– Мое предложение подвезти тебя все еще в силе.

– Движение затруднено с обеих сторон, так что ты тоже далеко не уедешь, – устало сказала я. Сил спорить у меня не осталось, и если бы не пробка, я бы, пожалуй, даже рискнула сесть в его авто лишь бы быстрее оказаться дома. – Так что я пройдусь до метро.

– Ты? В метро? – усмехнулся он. – Когда ты в последний раз пользовалась общественным транспортом?

– Да я готова пешком домой идти, лишь бы оказаться подальше отсюда.

– Тогда, пожалуй, нарушу свои личные принципы и повторю свое предложение в третий раз. – заявил Урицкий и показал жестом влево, где стоял его мотоцикл.

Такого поворота я не ожидала, хотя теперь хотя бы понятно как он оказался на подземной парковке, наверняка не хотел оставлять байк снаружи на случай дождя.