Глава третья

Полупрозрачная сфера сияла холодным светом, словно крохотная луна, завораживая и вызывая желание потрогать. Но исчезла, едва Сиенна расслабила кисти рук и сомкнула ладони.

– Это ксинергия, – пояснила атари. – Ксиа – так мы называем сгусток животворящей энергии, который у вас зовется душой; с её помощью можно соединяться с Источником, брать его энергию и управлять ею. Большинство эллатов в той или иной степени способны на это. Лучшие попадают на государственную службу – становятся конструкторами, целителями или воинами. Ксинергия – залог процветания нашего народа, его сила и оружие. А Источник – его достояние.

– И где он находится? – поинтересовалась Алиса, разглядывая пол, выложенный пластиковыми плитками. – Под землей или в пустыне?

– Везде. – Сиенна улыбнулась. – Планета Нова и есть источник энергии, поскольку она обладает собственной ксиа, по происхождению и вибрациям родственной нашей душе. Во вселенной так называемые живые планеты – редкость, поэтому потеря Элана стала для нас настоящей трагедией, а обретение Новы – огромной удачей и подарком судьбы. Кстати, ваша Земля… она была живой?

Женщины переглянулись.

– Трудно сказать, – пожала плечами Дэви. – Были такие предположения… но, если честно, людей не особо интересовало, есть ли у планеты душа. Их больше волновала добыча полезных ископаемых из её недр и извлечение из этого выгоды. Человечество настолько истощило Землю, опустошило и загадило, что, думаю, в ближайшем будущем ему тоже придется искать в космосе подходящее место для переселения.

«Что значит «тоже»?!» – Сиенна хотела возмутиться неуместным сравнением, но тут в палату заглянула одна из помощниц:

– Атари, вас спрашивает…

В следующий миг дверь распахнулась шире и мимо разом притихшей девушки в помещение шагнул командор Альн О’Рэн.

Некоторым мужчинам, чтобы произвести впечатление, приходится прилагать усилия: блистать умом, смешить, быть обходительными, проявлять щедрость и даже, рискуя здоровьем, совершать подвиги. А некоторым достаточно появиться в поле зрения – и вот ты уже не в силах оторвать от него взгляд: стоишь, вся трепещешь от необъяснимого волнения и думаешь лишь о том, как бы самой впечатлить этого роскошного мужчину.

Стройный, темноволосый, густые черные брови, глаза – чистый ультрамарин, кожа оттенка кофе с молоком, красиво очерченные губы… которые, к стыду своему, хочется поцеловать прямо здесь и сейчас. Одет в такой же, как у Сиенны, комбинезон в стиле сафари, только не темно-зеленый, а песочного цвета и с цветными нашивками на рукавах. Что-то похожее на кельтский крест. Жаль, не успели еще разобраться в местных знаках отличия.

Роскошный мужчина оглядел гостей из другого мира так, словно рассматривал обезьян в зоопарке, усмехнулся и что-то сказал голубоглазой фее. Та ответила. У неё даже тембр голоса изменился – так бывает, когда женщина чувствует к собеседнику нечто большее, чем дружеская симпатия или уважение. Есть ли у неё шанс – непонятно: смуглый красавец непроницаем, как английский лорд на приёме у королевы. Даже бровью не шевельнул.

Обменявшись еще несколькими фразами, они оба вышли. Дэви ждала знакомого щелчка, но на этот раз не дождалась.

– Если здесь все мужчины такие, – кашлянув, проговорила Алиса, – то мне тут еще больше нравится.

– Ты же видела, какие здесь женщины, – мрачно усмехнулась Дэви. – Если что, в душевой висит зеркало – лучший способ избавиться от иллюзий. – Она забралась на койку и прижала к себе заменявший подушку валик: – Нет, ну почему в книгах все попаданки получают в другом мире новое, красивое тело с лебединой шеей, упругой грудью третьего размера, тонкой талией и соблазнительной задницей?! А потом до кучи овладевают магией и впридачу – местным лордом, принцем или королем драконов в человеческом облике! А мы… – Дэви оглядела себя и поморщилась.

– Глупости это всё, – рассудительно заметила Алиса. – Нельзя просто так взять и превратиться в другого человека. Хотя, – она вспомнила темноволосого мужчину и вздохнула, – жаль, что нельзя. А вот научиться управлять энергией, как Сиенна, наверняка можно. Почему бы не попробовать?

– Наивная ты, – отозвалась Дэви. – Думаешь, кто-то возьмется нас учить?

Алиса не ответила. Ей не хотелось признавать, что её соседка права: эллаты не видели в них равных себе. В их доброжелательности сквозили снисходительность и превосходство – так на Земле относились к маленьким детям или домашним питомцам. Вероятно, они и заинтересовались ими только из-за необычного поведения Стражей. Что произойдет, когда загадка будет разгадана?

Иллюзии таяли. А может, просто закончилась эйфория после наркоза. Алиса отправилась в душевую и там долго плескала себе в лицо прохладной водой, пытаясь смыть разочарование и опустошенность. В зеркало она ни разу не посмотрела.

Примерно через час им принесли ужин, отличавшийся от обеда лишь более сладким привкусом. После него потянуло в сон.

– Знаешь, почему Стражи не стали нас убивать? – закрыв глаза, пробормотала Алиса. – Потому что поняли: мы тут всё равно недолго протянем. Зачахнем от осознания собственного несовершенства.

– Еще чего, – донеслось с соседней койки. – Не дождутся.

Алиса улыбнулась.

Дэви выждала, пока дыхание соседки станет глубоким и ровным, поднялась и на цыпочках подошла к двери. Прислушалась, осторожно приоткрыла её и высунулась в коридор. Пусто, тихо. Она хмыкнула. Сиенна, конечно, молодец: так увлеклась беседой с темноволосым красавцем, что забыла закрыть их на замок, а её помощницы, приносившие ужин, видимо, решили, что так и надо. В общем, все накосячили и дали ей шанс совершить небольшую вылазку. Грех не воспользоваться.

– Высшая раса, блин, – шепотом проворчала Дэви. – Мы вам тут тоже… не приматы в клетке.

Она шла по узкому коридору босиком и потому практически бесшумно. Оказалось, что медблок не такой уж маленький: здание одноэтажное, судя по форме стен, похожее на арочный шатер, но с настоящим лабиринтом внутри, в котором легко заблудиться и где из-за каждого поворота в любую минуту мог кто-нибудь выйти. Адреналин в крови приятно бодрил и заставлял быть предельно осторожной. Правила созданы, чтобы их нарушать, но если никто ничего не заметит, значит, и нарушения не было.

Ей хотелось, пусть даже мельком, выглянуть за пределы медблока и посмотреть, что находится там. Действительно ли это военная база, какого цвета небо над ней, и есть ли на этом небе звезды. И, может, хотя бы издалека снова увидеть того синеглазого мужчину, облик которого что-то всколыхнул в черном омуте её памяти… как будто они прежде уже встречались и хорошо знали друг друга. Понятно, что этого не могло быть по разным причинам, но подсознание упрямо твердило своё, подсовывая размытые образы и отголоски чувств, от которых внутри появлялось странное ощущение. Словно затянувшуюся душевную рану аккуратно сжали холодными пальцами: болит? не болит? Ах, ноет… Ну, вот теперь сиди и думай, почему.

Полутёмный коридор – не самое подходящее место для размышлений. Дэви убедилась в этом, когда дверь в стене рядом с ней неожиданно отъехала в сторону, окатив её волной горячего воздуха, и она едва не уткнулась в появившегося снаружи мужчину. А когда подняла на него взгляд – отшатнулась и не сдержала испуганный вскрик: левая половина лица и шея эллата были покрыты безобразными ожоговыми рубцами, одно веко оплыло, прикрывая глаз, вместо уха торчал жалкий бугорок, который не скрывали редкие пряди вьющихся светлых волос. Чудовище нахмурило здоровую бровь и отступило на шаг; только тогда Дэви заметила, что левый рукав его темно-синей рубашки небрежно заткнут за пояс, и слово «война» перестало быть неосязаемым, абстрактным, далеким от существующей реальности понятием.

– Атари! – Мужчина повернулся на звук шагов, раздавшихся в глубине коридора. – Кто это у вас тут шастает в такое позднее время?

– Я думала, вам можно доверять, – сухо отчитала их Сиенна, явившись утром сразу после завтрака. – И я разочарована: тест на лояльность вы провалили.

– Это был тест? – удивилась Дэви.

– А вы решили, что я настолько безответственна, что забыла запереть дверь, а мои помощницы по глупости ничего не заметили? – Атари усмехнулась. – Командор попросил устроить проверку. Все ваши действия ненавязчиво отслеживались. Единственное, что вышло за рамки эксперимента, это твоё столкновение с экс-командором Ноланом, но это случилось практически в самом конце. Тебя поджидали за следующим поворотом.

Алиса взглянула на соседку и покачала головой. А та хмуро смотрела в пол и кусала ноготь. Быть подопытной крысой оказалось не так уж весело, особенно если поставленной цели достигнуть не удалось.

– Прошу прощения, – неожиданно сказала она. – Я не хотела ничего плохого, только немного пройтись и посмотреть, что тут есть. Когда появился тот… экс-командор, я уже собиралась вернуться в палату. Честное слово. Обещаю, что впредь без вашего разрешения не выйду за порог, даже если дверь будет открыта нараспашку. Вы телепат, и знаете, что я не вру.

Сиенна знала и чувствовала, что раскаяние было искренним. Поэтому тепло улыбнулась:

– Зато вы только что прошли тест на проявление морально-нравственных качеств, и его результаты меня удовлетворили. Поэтому давайте договоримся: я понимаю, что вам тяжело всё время сидеть в этой комнате, и постараюсь получить разрешение на менее строгие условия содержания. На свободное перемещение по базе не рассчитывайте, но, возможно, командор позволит выводить вас на прогулки. Только больше никаких сюрпризов и авантюр. Обещаете?

– Обещаю, – отозвалась Алиса и незаметно показала Дэви кулак. Та только прищурилась – с видом человека, который всё же добился того, чего хотел, и кивнула:

– Даю слово.

– Хорошо. – Голос Сиенны смягчился. – Давайте продолжим вчерашний разговор. Мы закончили с географией государства Тессар, и я хочу сказать пару слов о его политическом устройстве.

Она придвинула стул и села.

– Никто точно не знает, что произошло при спуске ковчега на планету, но какое-то время после приземления он оставался закрытым и продолжал автономно поддерживать работу криокапсул, в которых спали переселенцы. Куда подевался транспортный корабль, его экипаж и технический персонал – до сих пор не известно. Вероятнее всего, они погибли. – Атари помолчала. – Не важно. Когда запас энергии в ковчеге подошел к концу, криокапсулы отключились и эллаты постепенно стали просыпаться. В основном, переселенцами были дети, подростки и молодежь в возрасте до тридцати лет. Я не специалист по длительным перелетам в космосе, но слышала, что на Элане существовала теория, будто те, кто старше, могут не пережить долгое путешествие в состоянии криосна. А для возрождения цивилизации нужны были молодые, здоровые, сильные особи… В общем, после пробуждения прошло года два, прежде чем наш народ немного освоился, разобрался с течением времени на планете и задумался об организации социального института. Пятый день третьей декады сезона Бурь у нас праздничный: считается, что именно в этот день было создано государство Тессар и избран первый Патриарх. А мы стали называться тессарийцами.

– У вас тут махровый патриархат, что ли? – поинтересовалась Дэви, разглядывая свои пальцы.

– Что значит «махровый»? – удивилась Сиенна, запутавшись в непонятных ей мыслеобразах. – Вообще-то у нас автократия, если говорить о форме правления. Во главе государства стоит Патриарх, – её губы заметно сжались, – которого избирают раз в пять лет. Прежде выбирали чаще, но… потом многое изменилось. Раньше при Патриархе действовал Совет Архонтов, в который входили самые уважаемые из тессарийцев. В прежние годы их число достигало двенадцати, потом стало сокращаться. Когда Тессар возглавил нынешний Патриарх, Дарсем, – это имя атари не произнесла, а, скорее, с отвращением выплюнула, – Архонтов осталось всего четверо. Затем не стало ни одного. Эта должность упразднена, и вот уже десять лет наш Патриарх правит единолично.

– Похоже, у вас не автократия, – задумчиво усмехнулась Алиса, – а вроде как тирания.

– На этот счет существуют разные мнения, и я не хотела бы их обсуждать, – уклончиво отозвалась Сиенна и поспешила перевести разговор на другую тему: – Главной задачей переселенцев было поддержание порядка и обеспечение безопасности, поэтому наше общество с самого начала разделилось на два сословия: гражданских и военных. Первое время роль нашей армии была велика: прим-маршалы являлись советниками Патриархов, а лучшие из командоров становились Архонтами. Теперь же прим-маршал – просто высокое звание, а командоры… они выполняют свою работу и торчат на передовой. Возглавляют военные базы вроде этой.

– Расскажите о вашем командоре. – Глаза Дэви заблестели в предвкушении. – Он давно здесь служит? Сколько ему лет? Он женат?

Кажется, она спросила что-то ужасно смешное: прежде сдержанная атари расхохоталась.

– Женат? – Её брови выгнулись безупречной дугой. – Тессарийские военные не женятся, все эти церемониальные глупости – удел гражданских. Мы можем строить прочные отношения или наслаждаться свободными, можем заводить детей или обойтись без них, можем любить сразу двоих – или никого, и для всего этого нам не нужна регистрация. Личная свобода – пожалуй, единственное, что нашему сословию удалось сохранить после реформ.

Алиса и Дэви молча переглянулись. В словах, сказанных атари, проскальзывала еле уловимая горечь. Действительно, тем, кто сражается и в любое время может погибнуть, не нужны церемонии. Свободная, ни к чему не обязывающая любовь – хороший способ снять напряжение и ненадолго отвлечься от происходящего.

– На границе с пустыней, получившей название Сетта, тессарийские военные базы располагаются по кордонному типу, – игнорируя остальные вопросы, продолжила Сиенна. – К северу отсюда находятся базы Катан и Литория. Нумера – самая южная точка, расположенная ближе всех к вражеской территории. Аванпост начали строить пятьдесят семь лет назад на месте уничтоженной противником мирной исследовательской базы. Расположение здесь удачное: скалистые образования, судя по всему, вулканического происхождения, создают естественную преграду, защищающую от песчаных бурь и кедавров. А с тех пор, как запустили энергоблок, создающий силовой купол, можно не бояться и других нападений.

– С кем же вы воюете? – не удержалась от вопроса Дэви, хотя ее по-прежнему больше интересовал командор. – Местное население так невзлюбило вас, что решило изгнать?

– Мы совершили ошибку, – атари вздохнула. – Когда корабль с переселенцами покинул Элан, не все подходящие экзопланеты были изучены. Вариантов рассматривалось несколько… но, по какой-то причине, наши предшественники выбрали Нову, о которой знали меньше всего. Завершать изучение пришлось уже на месте. Всё говорило о том, что эллаты – единственные разумные существа на планете, и мы, успокоившись, начали активную экспансию на восток. И всё было хорошо, пока границы Тессара не достигли пустыни Сетта. Сперва мы столкнулись с кедаврами, которые, несмотря на примитивный способ питания, обладали зачатками интеллекта…

– Примитивный – это «поймай, убей и сожри»? – Дэви усмехнулась. – Для хищников это нормально. Люди тоже убивают животных ради еды, только в процессе эволюции научились их вкусно готовить. Полагаю, и вы…

– Эллаты не едят плоть живых существ. – Сиенну передернуло. – Это омерзительно. Мы питаемся исключительно растительной пищей либо синтезируем её, подбирая необходимые организму вещества. И считаем, что поедать тех, в ком есть хотя бы частица ксиа, могут лишь отсталые, умственно ограниченные и духовно неразвитые существа.

– Вот тебе рецепт красоты и молодости, – еле слышно хмыкнула Алиса. – Поздравляю, котлет мы не дождемся.

Дэви промолчала, размышляя над тем, сколько элементов таблицы Менделеева и генномодифицированных культур было в той бурде, которой их регулярно кормили. Одно утешало: судя по всему, вредных для здоровья усилителей вкуса и аромата в ней не было.

– Так вот, – вернулась к рассказу Сиенна, – кроме кедавров и мелких падальщиков-лацин, исследователи обнаружили в пустыне первых разумных обитателей планеты Нова, внешне очень похожих на эллатов. Столкнувшись на нейтральной и неизученной территории, тессарийцы и аборигены какое-то время присматривались друг к другу, наблюдали, постепенно сближаясь… но, когда все уже были уверены, что вот-вот произойдет контакт и будут налажены мирные отношения, эти… – Атари отчетливо скрипнула зубами. – Эти существа внезапно атаковали нас. Ошибка заключалась в том, что мы априори считали их безобидными, неагрессивными и менее развитыми, однако выпущенные по тессарийской базе баллистические ракеты быстро избавили нас от иллюзий. В первый же день войны погибло четырнадцать эллатов. Ничего не подозревавших, никому не желавших зла ученых и наблюдателей. Потом были другие атаки и столкновения в Сетте. Оказалось, противник намного превосходит нас в плане развития технологий: у них было мощное оружие, в том числе массового поражения, вездеходы, а затем появились управляемые пилотами боевые машины, броню которых наше огнестрельное оружие уже не могло пробить. Но зато, – в её голосе зазвучала гордость, – наши воины-ксинергеты настолько развили способность управлять энергией Новы, что смогли превратить эту силу в уникальное средство защиты и сокрушительное оружие. Я своими глазами видела, как экс-командор Нолан и двое его подчиненных единым усилием создали ксинергетическую волну, которая смяла боевые машины врага, словно пластиковые модели. А прицельный разряд, выпущенный из кадуса – вспомогательного жезла – может поджечь или даже взорвать вездеход.

– Там же внутри живые люди, – помрачнев, заметила Дэви. – Ну, допустим, не люди – аборигены, местные жители, не важно, как вы их называете. Существа, похожие на вас, наверняка способные ощущать боль и стремящиеся выжить. Неужели вам их не жалко?

– Жалость на войне – неуместное чувство, – холодно ответила Сиенна. – Ты видела экс-командора Нолана. Тебе его не жаль? Три года назад это был красивый и сильный мужчина, один из лучших ксинергетов Тессара, любимец женщин. Нолан командовал аванпостом в течение десяти лет, а теперь… Теперь он – никому не нужный военный пенсионер. И если бы не вмешательство нынешнего командора, для которого боевое братство и память о заслугах – не пустые слова, Нолану пришлось бы доживать свои дни среди гражданских, в скромном казенном жилище на окраине Ксантра или Хтона. Хотя не думаю, что он прожил бы долго: такие, как экс-командор, предпочитают оборвать жалкое существование любым доступным способом. Понимая это, Альн О’Рэн, вопреки предписанию, оставил Нолана на базе и дал ему работу. И если хотите знать, кому я сочувствую больше – заживо сгоревшим солдатам противника или бывшему командору, то, полагаю, ответ очевиден.

Она нахмурилась и отвернулась, не желая больше говорить на эту тему. Слишком больно. О чем они вообще взялись рассуждать, эти глупые алиенки, никогда не бывавшие на войне, не терявшие друзей и возлюбленных, не стоявшие, как она, перед самым трудным выбором в жизни: нанести непоправимый вред близкому и родному существу или дать ему умереть. Шли бы они со своей жалостью в …

Эмоциональный поток прервал тихий всхлип и шум упавшего тела. Сиенна обернулась: бледная, разом обмякшая Алиса не усидела на стуле и грузно шлепнулась на пол.