Одни люди мечтают изменить мир, другие мечтают изменить своих друзей и возлюбленных. Что до меня, то я хотела бы изменить Бога. После этого наверняка изменился бы весь мир. Интересно, стало бы людям лучше от этой перемены?
Невозможно было поверить, что это она – Пери, Назпери, Роза – годами копила тревоги, коллекционировала их, как другие коллекционируют старинные монеты или почтовые марки. Она превращалась в беспечный дух, лишенный прошлого и каких-либо воспоминаний о нем.
– А, вот это самое интересное! – воскликнула Ширин, и в ее темных глазах вспыхнули янтарные огоньки. – Шестая категория – это те, кто здесь, в Оксфорде, изменился до неузнаваемости. Так бывает. Сюда приезжает один человек, а через несколько месяцев становится совершенно другим. Как по волшебству. Гадкие утята превращаются в прекрасных лебедей, лягушки – в красавиц, Золушки – в принцесс. Да, для некоторых людей Оксфорд оказывается чем-то вроде волшебной палочки.
– Дома? – с усмешкой переспросила Ширин. – Я скажу тебе одно универсальное правило: дом там, где живет твоя бабушка. – Очень милое правило, – кивнула Пери. – И где живет твоя бабушка? – В могиле. Она умерла пять лет назад. Меня, свою первую внучку, она обожала до безумия. Соседи рассказывали, до последнего вздоха надеялась, что мы вернемся. Так что дом я обрету, когда меня похоронят рядом с моей дорогой бабулечкой в Тегеране. А до той поры останусь бездомной.
Растерянная и встревоженная, Пери смотрела, как люди, которых она любила, разрывают друг друга на куски. Она рано поняла, что из всех битв, происходящих на этой земле, больше всего страданий доставляют людям семейные битвы, а среди семейных битв нет более яростных, чем те, где причиной размолвки становится Бог.
Она предпочла бы остаться дома и провести несколько блаженных часов, погрузившись в чтение какого-нибудь романа, – именно благодаря чтению она ощущала свою связь с мирозданием.
Люди отказывались делиться друг с другом хлебом, но охотно делились безумием. В этой коллективной потере разума было что-то загадочное. Если галлюцинацию видит одновременно множество глаз, она становится реальностью. Если множество людей хохочет над каким-то несчастьем, оно превращается в веселую шутку.
Подобно волшебной палочке в злых руках, пробка превращала минуты в часы, людей – в скотов, нормальных – в сумасшедших. Шумевший вокруг город не обращал на все эти чудеса никакого внимания. Одним часом больше, одним меньше – какая разница? Одним скотом больше или одним безумцем меньше – наступает момент, когда это становится совершенно не важно.
Сомнение – вот мой главный враг. И я не знаю, как его побороть. – Она немного помолчала. – Помните, я рассказывала вам про Дитя Тумана? Вы сказали, что никогда прежде