Цитаты из книги «Жена воина, или Любовь на выживание»

открывая взгляду маленькую лабораторию и того самого пожилого тара, который в прошлый раз, если мне память не изменяет, называл меня «принцесса Киран». Странно, да? – А почему сразу повелительница? – несколько воинственно спросила я. Тар обернулся, окинул меня чуть насмешливым взглядом и пояснил: – Вы приняли дар жизни повелителя, следовательно, теперь вы повелительница. Стою как оплеванная! Слов нет, даже нецензурных. – Но это мелочи, – огорошил воин, – подойдите сюда.

Молча ушла в лабораторию, даже не решившись произнести хоть слово. В голове царила звенящая пустота, чувство непонимания происходящего росло в геометрической прогрессии, и радовало только одно – некоторым сейчас не до смеха, и так им и надо.

Постояв секунд тридцать, кадет Киран МакВаррас крутанулась, решительно вернулась в спальню и, пока повелитель Иристана, удивленно вскинув бровь, смотрел на меня, подошла, обняла воина, страстно поцеловала в отместку за собственную уязвленную гордость, после чего отошла, отсалютовала, повернулась и вот теперь вышла. В спальне никто больше не насмехался!

Но, едва выйдя из спальни, ощутила насмешку. Его насмешку. Замерла, закрыв глаза, и в тот же миг Эран продемонстрировал то, что увидел он – я, с пылающими щеками, делано-гордо покидаю территорию. И вот его глазами все выглядело очень даже не гордо, а вовсе глупо, если честно.

Киран умеет смущаться? – насмешливо поинтересовались сверху. Смутившись окончательно, раздраженно ответила: – Эран умеет издеваться, так почему бы Киран не научиться смущаться?

Эран, а почему ты меня с собой не взял? – немного обиженно спросила я. Повелитель Иристана перевел взгляд на меня, усмехнулся и зло ответил: – Я ушел, чтобы тебя не… взять.

Хейры застыли. И хвосты у хейр застыли тоже. И в этот момент обиженный Икас припал к земле, потом пополз на брюхе к ближайшей хейре и, недолго думая, лизнул ее в нос. Зверюга вскочила, продемонстрировав ярость – клыки сверкают, хвост просто-таки избивает землю, а Икас поднялся, лизнул ее снова и опять припал к земле с самым лукавым выражением на морде. И хейра застыла, медленно повернула голову, взглянула на вторую, та ответила таким же недоуменным взглядом, а после эта первая бухнулась на землю, потянула морду к шерстюсику и тоже лизнула его в нос. Икас заурчал от удовольствия, подскочил, перепрыгнул хейру и умчался. Ненадолго. Уже через секунд тридцать в доме раздался чей-то вскрик, после чего показался мой безумно счастливый Икасик, тащивший в зубах тушу какого-то нехилого животного средней степени подрумяненности, и вот эту свою добычу шерстюсик радостно приволок обалдевшим хейрам.

Им не нравится, – неожиданно произнес Эран. – Почему? – искренне удивилась я. – Играют же. – Икас играет, хейры в ярости и уже готовы напасть.

И этот внимательный взгляд почему-то вызвал улыбку. Даже не знаю почему. Возможно, мне было приятно чувствовать себя такой важной, но с другой стороны – в моей жизни иначе и не было. С самого моего рождения я была самым важным человечком в жизни мамы, когда прошла отбор и была помещена в группу S-класса, стала важна для преподавателей. Никем я себя только у отца чувствовала.

Сладости бесплатно сунуть пытались, присесть предлагали и слушали, слушали, слушали. Там уже отборная ругань пошла, за которую и в изолятор загреметь было можно, а эти все равно слушали. И улыбались. И смотрели как на чудо… Самый жуткий поход по магазинам в моей жизни.