Цитаты из книги «Замок Оборотня»

И куда этот отряд монстров быстрого реагирования умчался?

Пошел вон, придурок! – заорала я. – А хотя нет, стоять! Я еще не все сказала! Сидеть, гадина!

Но на себя-то я посмотрела, а вот смотреть на лорда «очень-умелая-сволочь» я напрочь отказывалась.

– Женщины, Ким. А ради чего, по-вашему, стоит жить? – Мм, деньги? – предположила я. – Деньги?! – Лерий усмехнулся. – Ким, объясните мне, зачем деньги тому, кому не на кого их тратить? Деньги и власть приобретают вкус лишь в том случае, когда есть с кем их разделить. Поймите, деньги приятно тратить на любимую женщину и предвкушать ее счастливую улыбку, когда вручишь ей подарок, а власть… Что такое власть, если нет сияющих от гордости глаз той, ради которой стоит стремиться к достижениям? Женщина, Ким, именно женщина – то единственное, ради чего стоит жить.

Скользящая по чувствительной от напряжения и борьбы коже ткань платья и шершавая властная ладонь, проникающая под подол. Я вскрикнула, забилась в бессильной попытке в очередно

Мужчина немного отстранился и, вглядываясь в меня своими странными, неестественно желтыми, звериными глазами, прошептал: – Я хочу тебя. Здесь и сейчас. А после, Ким, я верну тебя в твой мир. Меня изнасилуют… О, господи, этого просто не может быть, это… – Ким, – голос незнакомца казался мягким, но только казался, – ты ведь хочешь вернуться? – В этих словах неожиданно послышалась горечь: – Ты ведь на все готова, чтобы я отпустил тебя, да, Ким? Например, сбежать! Не предупреждая, не попрощавшись, не сказав ни слова! После всего! Знаешь, я ведь поверил, что дорог тебе! От его рыка я сжалась. И мужчина отреагировал странно – отпустил, отвернулся, несколько минут молча смотрел на лес, словно пытался сдержаться и больше не кричать. И не знаю почему, но я шагнула к нему, осторожно прикоснулась к обнаженному плечу…

Прижалась сильнее, но не могла не спросить: – Только поужинать? – Мне нужно было уйти, – теплые губы нежно целуют мои волосы, – меня ждет вся стая, и я должен был уйти. Внизу что-то разбивается, слышна визгливая ругань, а я тихо спрашиваю: – Почему… остался? Сильные пальцы обхватили подбородок, вынуждая запрокинуть голову, взглянуть в его светящиеся звериные глаза и увидеть в них ответ прежде, чем оборотень произнес: – Потому что твое желание сводит меня с ума, Ким. Потому что потребность быть рядом с тобой становится невыносимой. Потому что твой запах с каждым днем все сильнее затмевает весь мой мир. Потому что я не мог оставить тебя одну. И еще десятки «потому что», которые я не в силах объяснить словами, но, владея тобой снова и снова, могу выразить каждым движением своего тела.

Провела вниз, оставляя десять красных борозд, первые, кстати, уже стремительно затягивались. – Ким, хватит! – рык, переходящий в хрип. Сжала его, дернувшегося всем телом, бедрами, а едва прекратил вырываться, ехидно процитировала его собственные слова: – «Ты моя жена и моя леди, единственное, чем тебе позволено интересоваться, это моими пожеланиями в отношении наших ночей. Все!» – впилась ногтями еще сильнее и прошептала: – А ты, Сонхейд, для меня вообще никто, и указывать мне ты права не имеешь. Ясно? Глаза распахнул мгновенно. И взгляд, полный ярости, хмурый, напряженный. – Вспомнил? – наваждение схлынуло, возбуждения больше никакого, я просто была до безумия зла на него. – Приятно, когда твоим мнением не интересуются, а, Сонхейд? – начала я срываться. – Или, может, очень приятно возбуждаться вопреки собственному желанию?

м же? – удивилась я. – Ким, – он искоса взглянул на меня, – вас когда-нибудь обнимали крепко-крепко от избытка чувств? – Неоднократно, – я улыбнулась, – особенно дядя и братья, ребра хрустят, конечно, но приятно же. Лерий кивнул и лукаво поинтересовался: – А теперь представьте, что вас обнял оборотень. Вспомнила Сонхейда, без усилий выламывающего двери… Передернуло. – Представили? – Да, лорд определенно издевался. Хмуро взглянув на Лерия, я прямо спросила: – А чего вы добиваетесь этой беседой? Мужчина промолчал, внимательно вглядываясь в меня. – А-а, – протянула насмешливо, – кажется, догадываюсь

– Не смейте повышать на меня голос, – спокойно произнесла я. Лерий отшатнулся, затем на его лицо вновь вернулась улыбка, полная искренней заинтересованности во мне и нашей беседе. Нянька, значит… – А скажите, Лерий, – я мило улыбнулась лорду, – почему оборотни не любят своих женщин? – Вы не правы, Ким. – Он вновь вернулся к неспешному шагу, и я пошла рядом с ним. – Оборотни живут своей избранницей, дышат ею, смотрят на мир ее глазами. Это сложно описать и невозможно объяснить. А если женщина становится избранной зверем – оборотень фактически попадает в зависимость от постоянного желания обладать телом, вниманием, временем своей избранницы. Постоянного, Ким. И тогда чувства становятся волнами – накатывают волной и отпускают ненадолго, чтобы нахлынуть вновь. – Так это нормально, – вставила я, вспомнив, что один психолог так и говорил в какой-то телепередаче, что чувства в семейной ж