Цитаты из книги «Особый гномий первач»

– Слушайте, я не собираюсь вас больше наси… использовать. – Ничего, – насмешливо ответил принц, – я и сам справлюсь, не впервой.

– Ты не представилась. «Ох, какая же я молодец!» – сама себя не похвалишь, никто о тебе хорошей и не заикнется.

Это была очень замечательная семейная жизнь – трезвая как стеклышко, потому как одно дело разрушать чужой дворец, и совершенно другое свой собственный. Собственный Акина разрушать не хотела.

– Дорогая, – серые глаза смотрели строго и серьезно, и только в глубине прятались смешинки, – давай откровенно – ты разрушила половину моего дворца, две мои кареты, обстреляла огненными шарами моих охранников, то есть причинила мне моральный вред. – Может быть материальный? – простонала Акина. – От осознания материального, у меня был моральный шок, – не согласился Крэйн.

Поговаривали, что с магами провинцию посетил и сам наследник Аренского государства, но Акина об этом точно не ведала, так как отсиживалась в карцере за то, что по возвращению из королевского дворца с горя обрушила заклинание «Топь» на двор магического оплота. Теперь в гильдии Магов имелось собственное гиблое болото, очень симпатичное, с лягушками, цветущими кувшинками, ряской и камышами. Именно в нем разъяренный и изрядно постройневший магистр Сорсен и утопил свою жизнеспасательную кровать, заявив, что все пережитые им катаклизмы пыль в сравнении с неделей заточения в этом злодейском ящике. После чего отправился на разборки с ученицей, где обнаружил пропавший переместитель.

Потому как несший ее мужчина вдруг разогнался и перепрыгнул часть пола, которая выглядела как-то странно. То есть эта часть казалась монолитной, но вокруг нее виднелись следы, словно туда кто-то проваливаясь отчаянно цеплялся за пол, впивался в него когтями, зубами, и… – А, это ты вчера, доказывая мне, как сильно я не прав, демонстрировала магические знания, в частности вот, сотворила из пола зыбучие пески. Теперь все неосведомленные или же не осторожные проваливаются на первый этаж.

С первого глотка самогон согревал, со второго мир становился во сто крат лучше и ярче, поэтому даже та убогая таверна, в которой засела половина магов их гильдии, переговариваясь со знакомыми из гильдии воров (новость про войну требовала обсуждения)

– А зачем вы вот так делаете? ***

Кровать поистине была знаменитая. Большая, с невысоким пологом над ней, все детали обшиты мягкими подушечками, с шелковым постельным бельем, крепящимся к матрасу и частично к пологу, с нижним выдвижным ящиком, в котором ежедневно менялись продукты и вода… Магистр просто был параноиком. В юности ему довелось пережить цунами, землетрясение, пожар, торнадо, наводнение… и в принципе все, что можно было пережить, он пережил. С тех пор Сонсер был готов ко всему всегда и везде. Точнее в своей спальне, которую без надобности не любил покидать. Так вот стоило начаться малейшей дрожи земли, как внешне просто кровать, обнажая стальную сущность, складывалась в ящик, который и каменному троллю было не под силу проломить. И вот там, в целости и сохранности должен был оказаться магистр, наедине с запасами еды и воды, которых по идее должно было хватить на десять дней минимум. Но по факту во все те пять раз что ящик захлопывался, при малейшей вибрации здания, чаще всего после Акининых опытов, магистр оказывался снаружи. Жутко от этого злился, но каждый раз не успевал. Разок он даже разбежался и прыгнул, надеясь поспеть в захлопывающийся саркофаг, опосля ходил с огромной шишкой на лбу и жутко злой, потому как не успел. Так вот сейчас Акина стояла и восторженно взирала на эту знаменитейшую кровать. На кровати восседал магистр, но он был не так интересен, как великий магический ящик словно сделавшей своей обязанностью издеваться над хозяином, за что к нему с нежной любовью относилась вся магическая гильдия.

– Эти выродки, – продолжал взбешенный Сонсер, – ночью прокрались в мой кабинет! «Ой, какое-то предчувствие у меня нехорошее» – вдруг пронеслось в мыслях девушки.– Они, – продолжал самый могущественный и страшный человек после… да после главы Гильдии света, то есть принца, – надругались над знамением магии!«Я еще и над знамением надругалась, мало мне было принца!» – мысленно простонала перепуганная девушка.– Знамение магии, – продолжал магистр Сонсер было снято со священной стены и им… – трагическая пауза, – вымыли пол!«Ох ты ж орк недобитый!» – если бы было можно, она бы взвыла.Потому что вечно грязный пол в кабинете главы гильдии ее всегда искренне бесил – там постоянно было натоптано, комья земли, грязи, иной раз ошметки нечисти, но убирать в своем кабинете магистр запрещал, опасаясь собственно краж.«Напилась и пошла полы мыть, дура!» – ругала себя вконец павшая духом ученица.– Затем, эти выродки, измазали стекла на окнах надписями: «Помой меня!».Да, стекла там тоже никто не мыл уже лет тридцать.– А на моем столе выгравировали оскорбительную надпись!Внезапно перед глазами Акины вспыхнуло слово «Засранец» накорябанное на столе магистра. Который тоже не мыли, и потому местами там в пыли можно было писать, что она собственно и…«Меня четвертуют!» – совершенно четко поняла девушка.– А после, – магистр Сонсер сник, – они украли переместитель!На какой-то миг Акине показалось, что сейчас все повернут головы и каким-то образом узреют под рубашкой все еще висящий на ее шее артефакт, но нет:– Это война! – потрясая ввергнутым вверх пальцем заорал магистр Сонсер. – Это самая натуральная война! «Или я, или воры, – подумала девушка. Чувство самосохранения, преотличнейше развитое у магов, сразу подсказало правильное решение: – Воры!».