Цитаты из книги «Долина драконов. Магическая сделка»

яженного молчания.Молчания, в котором вдруг отчетливо послышался нарастающий звук возмущенных голосов и рык, потрясший всю Крепость до основания: «Я древний!»Вздрогнув, я подняла голову и посмотрела на боковую дверь, ведущую из зала, за которой, как мне показалось, и были слышны голоса. Причем не только Асур-Ррата.– Моя внучка! – раздался вдруг возмущенный крик, от которого по стенам затрепетали факелы.Эта «бабушка» была мне совершенно не знакома. В смысле, я вообще никогда не слышала о бабушках с таким тембром и силой голоса, но новая родственница явно очень-очень-очень хотела меня видеть, настолько, что второй крик загасил пол

Мне уже даже интересно стало – можно ли в принципе подниматься медленнее, чем ты сейчас это делаешь?Я в данный момент не поднималась, я просто стояла

Челюсть у древнего уже и так лежала на столе, теперь следом брякнулся язык и развернулся, как рулончик. Удивленно взглянув на это, поняла, что не язык – действительно рулончик бумаги, исписанный золотыми древнедраконьими буквами. Древний тоже понял, что потерял что-то важное, подхватил свиток, свернул с самым важным видом и глубокомысленно произнес:– А силы-то нужны, да, а то, понимаешь ли, горы и Крепость опять крушить нечем будет.– И дома, – почему-то вставил Хатор, – в очередной раз.– И от эльфийки отбиваться, опять же, сила надобна, – язвительно заметил Асур-Ррат.

Ты нужна мне. Нужна до безумия. Нужна настолько, что моя сила срывается с цепи, пробуждая практически неконтролируемую ярость дракона… Но, как оказалось, мне нужно и другое – счастье в твоих глазах, твоя улыбка, твое желание быть рядом со мной. И вот за это я себя ненавижу.

Очень ярко, почти ослепительно горели венчальные свечи, за стенами домика разразилась буря, громыхал гром, сверкали молнии, зашумел обрушившийся на город дождь, а я осторожно, отстраненно поразившись тому, насколько маленькими выглядят мои руки на его широкой груди, прикоснулась ладонями к Ирэнарну. Его судорожный вздох, и сердце, забившееся так сильно, что его биение я ощутила кожей. Я скользнула ладонями вверх, к могучей шее, прижимаясь всем телом к тому, кто, рывком прижав к себе, стиснул меня обеими руками, зарываясь лицом в мои волосы и сжимая так крепко, что было не вдохнуть. – Ты нужна мне… – тяжело дыша, почти прорычал дракон, – проклятые спящие, как же ты мне нужна! Больше, чем жизнь…

Очнулась от боли. Болели одновременно бедро и левая рука, вся, от запястья до предплечья.Но одно прикосновение – и боль прошла, словно ее и не было, осталось чувство легкого жжения, там, где был укус призрачной змеи.– Забавно, – раздался голос у самого виска, – брачная татуировка не исчезла. Скрылась на время и вот проявилась снова.Я очень медленно открыла глаза…И тут же их зажмурила до боли!Открыла снова, огляделась…Мы лежали в озере. На песчаном берегу. Я просто лежала. Ирэнарн, подложив мне руку под голову, устроился на боку, нежно гладя меня по щеке и руке. Одно это уже пугало и вызывало шок. Но гораздо большим был другой – озеро, в котором мы частично находились… было не из воды. На нас плавно накатывали и вновь откатывались в озеро волны чистой магии.Быстро оглядевшись, поняла, что это пещера, огромная, теряющаяся в темноте пещера, внизу которой было вот это озеро чистой магии!– Да, было несколько сложно убедить Хатора, что тебе нужно гораздо больше магии, чем есть у источника, который, как оказалось, обладает особым отношением к его дочерям, – задумчиво сообщил Черный дракон, и его рука соскользнула со щеки на шею.Вздрогнув, посмотрела на Ирэнарна и искренне поразилась его глазам – продолговатый зрачок значительно увеличивался, из-за чего глаза казались почти черными.– В целом, – хрипло продолжил Главнокомандующий, – очень странное явление, но говорит определенно в пользу тебя и твоих сестер.Пальцы, лаская кожу, соскользнули еще ниже.– Что вы делаете? – испуганно прошептала я.– Я бы не стал на твоем месте акцентировать внимание на моих действиях, – странно ответил Ирэнарн.Я бы, может, и не стала, но до меня запоздало дошел тот факт, что прикосновения дракона ощущаются не через ткань. И хватило одного взгляда, чтобы понять – ночной рубашки на мне не было!– Да, я все снял, – спокойно подтвердил мои худшие опасения Ирэнарн. И практически издевательски добавил: – Но можешь высказать искреннюю благодарность за то, что я одет

– Можете подходить смело, пес уже полностью в сознании, – сказал Ирэнарн.И я бросилась к грассу, радостно обняла тощего, почему-то отлично видимого и очень сильно обрадовавшегося мне Голода, и не сразу заметила куски мяса, оставшиеся на блюде возле лежанки. А увидев, удивленно перевела взгляд на Черного дракона, устроившегося на единственном тут стуле и задумчиво осматривающего содержимое корзинки. При виде изобилия пирожков про меня, кажется, временно забыли.Но как оказалось, впечатление было ошибочно, потому как, продолжая разглядывать изделия из теста, Ирэнарн невозмутимо ответил:– Да, ваша помощь ему больше не требуется, но раз уж вы все равно планировали прийти… – И дракон с явным трудом подавил усмешку.Все так же продолжая смотреть исключительно на пирожки.– Я поняла, – произнесла спустя долгую паузу, погладив грасса, устроившего голову у меня на коленях, – это был продуманный план по заманиванию меня с пирожками в Броню.– Именно так, – на меня подняли веселый наглый взгляд, – все это было исключительно ради пирожков.– А вы коварный! – воскликнула я.– Рад, что вы, наконец, это поняли, – парировал Ирэнарн, выудив один из пирожков и добавив: – Приятно, что часть из них вы отбирали для меня лично.И если после его первой фразы я еще хотела хоть как-то ответить, то после второй принялась делать вид, что очень увлечена поглаживанием Голода и вообще ничего не слышала.Но дракон лишил меня и этого прикрытия, весело поинтересовавшись:– Голод, пирожки будешь?Мой верный грасс умчался в ту же секунду.И нетерпеливо присел перед драконом, который принялся сортировать пирожки со словами:– Это от Милады, – пирожки «от меня» отправлялись на одну салфетку, которая располагалась на коленях Ирэнарна, – это от Хатора, – вторые отдавались на съедение Голоду.Почти все, так как парочку Главнокомандующий все же оставил себе, после все отложенное ссыпал в корзину и, поднявшись, объявил:– Ну все, пошли.– Куда? – настороженно спросила я, все еще сидя на лежанке.– Нужно обсудить тяжелейшее состояние находящегося на грани выживания грасса, – совершенно спокойно пояснил дракон.«Находящийся на грани выживания» подавился очередным пирожком и, повернув голову, недоуменно посмотрел на Главнокомандующего.– Очень тяжелое состояние, – продолжил вдохновенно врать Ирэнарн.Голод, с трудом проглотив пирожок, нервно закашлялся.– Воды попей, – посоветовал ему дракон.И оторопевшей мне:– Мы идем или ты его так умирать оставишь?Грасс метнул на меня испуганный взгляд.– Это была шутка, – поднимаясь, успокоила его я.– Что-то вроде этого, – не стал возражать Ирэнарн. И уже совершенно серьезно приказал грассу: – Поешь и спать. По Броне не ходить, для восстановления способности к невидимости требуется не менее двадцати часов сна.Голод угрюмо кивнул и снова принялся за пирожки.

– Зеленый, – ответила не задумываясь.– Ага, точно! – Дракон выудил нужную баночку, закрыл шкаф и ушел не прощаясь.Я осталась стоять.– Слушай, – раздался голос все того же белого, – найти спиртовой экстракт мирты сможешь? Шкаф тот же.– Да, хорошо, – и я подошла к шкафу, перехватив корзинку другой рукой.Отодвинув створку, вгляделась в баночки. Экстракт на водной основе зеленовато-желто-оранжевый, его нашла почти сразу, спиртовой – зеленовато-салатовый, его обнаружила, во-первых, потому что рядом был, во-вторых – тут название на драконьем дублировалось на древнеэльфийском, а он у нас шел как основной мертвый язык, так что его я частично знала.– Нашла! – крикнула дракону.– Тащи сюда, – приказал он.Осторожно взяв баночку, пошла на голос и из лаборатории вышла в узкий темный коридор, все освещение которого составлял свет из одной-единственной открытой двери. К ней и направилась.Но стоило войти, я остановилась, потрясенно уставившись на плесень. Черную плесень! Которая, пребывая в человеческом облике, с энтузиазмом ассистировала белому дракону в изготовлении чего-то синего, бурлящего в реторте на столе.– Чего стоишь? – грубовато спросил дракон. – Давай сюда настойку.Осторожно, по дуге обойдя плесень в человеческой форме, приблизилась к дракону, протянула баночку. Тот, схватив, извлек стерильную пипетку и принялся отмерять нужное ему количество капель. Я же, не выдержав, осторожно спросила:– Прошу прощения за вопрос, уважаемый халоне…– Ир-хан, – поправил меня дракон, с ходу недвусмысленно намекнув, что никакой он не обычный дракон, а целый боевой.– Уважаемый ир-хан, – тут же исправилась я. – Простите, а вы не знаете где ир-хан Главнокомандующий?– Правящий наш? – не отрываясь от процесса подсчета капель, переспросил белый дракон. – Он пошел мыться и переодеваться, ты же сейчас придешь.Тут на меня подняли несколько удивленный взгляд, и дракон отрешенно заметил:– А, ты уже пришла.– Ну да… – Мне почему-то стало неловко.– А, ну раз пришла, сгоняй еще за спиртом, он все там же, четвертый шкаф от входа, нижняя полка.Не возражая, снова по дуге обошла плесневое создание, которое орудовало с колбами, отрастив себе еще две дополнительные руки, и выглядело жутко.

Обернулась – рядом с окном стоял Зэрнур, и, похоже, давно уже стоял. Выразительно посмотрев на меня и тарелку с пирожками в моих руках, укоризненно заметил:– Гхарарг хорошо готовит, леди Милада.Смутившись, неловко ответила:– Я знаю.Но тарелку отдавать никому не собиралась.– Не нравится мне все это, – вдруг как-то со значением произнес Хатор.– Да я тоже не в восторге, – в тон ему ответил Зэрнур. – Крепость восстанавливать нужно, у нас две делегации в столице сиднем сидят, а этот с драконоубийственной собачкой полдня возится, чтобы вот эта вот над трупом не рыдала.Папа постоял, подумал. Потом пошел к шкафу, достал из нее корзинку, устлал дно салфетками, подошел ко мне, отобрал тарелку, ссыпал все в корзинку, наложил сверху еще в три раза больше, чем я взяла, второй салфеткой все закрыл и молча мне отдал.Древний тоже сидеть не стал, спрыгнул со стула, засеменил к пирожкам, выбрал один, подошел и протянул Зэрнуру.– Что это? – с явным недоверием спросил Бронзовый дракон.– Терпение, – сдал начинку древний.Зэрнур достал золотую монетку, кинул мне, да так, что я едва поймала, – у меня же корзинка в руках была, после чего взял пирожок и, обреченно куснув, начал жевать.– Еще парочку? – участливо поинтересовался Асур-Ррат.– По обстоя… – начал было Зэрнур, но, мрачно глянув на меня, страдальчески ответил: – Не помешает.Мне пришлось еще две монеты ловить, потом все отдавать древнему, который, критически осмотрев и опробовав на зуб каждую, унесся в свою сокровищницу.А Зэрнур, дожевав пирожки, молча протянул мне телепортационный браслет.– Возвращайся хотя бы к чаю, – сказал на прощание папа.Даже не знаю, разглядел ли он мой кивок.

Я же поняла, что мне лично сказать придется хоть что-то.Ну и сказала:– А вдруг Главнокомандующий тоже голодный?И тут у древнего отпала челюсть. Буквально. Клыки и вовсе звякнули об тарелку. А вот Хатор почему-то напрягся.– А ему силы нужны, – вдохновенно продолжила я, – потому что Голод сейчас не совсем адекватный и Ирэнарну его держать приходится, чтобы он меня не съел.Челюсть у древнего уже и так лежала на столе, теперь следом брякнулся язык и развернулся, как рулончик. Удивленно взглянув на это, поняла, что не язык – действительно рулончик бумаги, исписанный золотыми древнедраконьими буквами. Древний тоже понял, что потерял что-то важное, подхватил свиток, свернул с самым важным видом и глубокомысленно произнес:– А силы-то нужны, да, а то, понимаешь ли, горы и Крепость опять крушить нечем будет.– И дома, – почему-то вставил Хатор, – в очередной раз.– И от эльфийки отбиваться, опять же, сила надобна, – язвительно заметил Асур-Ррат.Я кивнула и согласилась:– Эсфирель жалко очень.– Чего ее жалеть? – хмыкнул древний. – Она сама кого хочешь пожалеть может, причем разными способами. Ты знаешь, эльфийские принцессы ее уровня с рождения вообще кого хочешь пожалеть могут.– В смысле – убить из жалости, – пояснил для меня Хатор.