Странная у них была семейка, но ничем не хуже или лучше других.

Павлик рассчитывал отметить свой день рождения в аквапарке, поэтому они с друзьями взяли купальники и плавки. Потом планы изменились, и он приехал в Колшево.

– И знаете почему? Мать решила, что в аквапарке небезопасно. Сопровождающий нас охранник не вышел на работу, его телефон не отвечал.

В Колшево детей сопровождала учительница английского языка – единственная, кого удалось найти в последний момент. Она показалась Тапочке неплохим человеком, разве что излишне робкой. Другой её крайностью была занудливость, что объяснялось тем же страхом: она переживала свалившуюся на неё ответственность.

Как оказалось, дети вообще собирались отправиться на море, даже купили билеты, но поездку пришлось отложить.

– Отец назначил мне встречу в Колшево.

Павлик привез видео, которое они с Долгушевой смотрели с его ноутбука (у самой Надежды Анатольевны ничего похожего не имелось, сама она и видео не смогла бы запустить), а Тапочка стояла и ждала под дверью. Из-за двери (приоткрытой, но у Тапочки не хватало духу туда зайти) раздавался бодрый баритон и взрывы смеха, шло какое-то телешоу, которое они смотрели в записи. Судя по обрывкам слов – просто глупость, как и все шоу. Отчим мальчика, Шота, был там ведущим.

Готовку взяла на себя Тамара. Она прогнала Тапочку с кухни, буркнув: «Не мешай мне, иначе я никогда не закончу», – и хлопнула перед ней дверью. Возможно, у Тамары кто-то был. Тапочка разглядела ноги в мужских ботинках и спущенные штаны. Тамара любила заводить интрижки, неудивительно, что она и тут воспользовалась случаем.

В обязанности хозяйской помощницы входило встречать гостей и знакомить их с лофтом. На первый взгляд работа может показаться нетрудной, но это не так. Находиться целый день на ногах – поистине тяжело.

Длинный рабочий день – это для Тапочки.

Все ждали приезда менеджера из агентства праздников, но в последний момент та подхватила грипп и не поехала, так что во всем пришлось разбираться Тапочке и учительнице, от которой было мало проку. Она чувствовала себя не в своей тарелке и предпочитала скрываться в полумраке, выходя с неохотой в центр ярко освещенной комнаты.

Старый разрушающийся дом мало подходил для веселья. Его оживлял парк, несколько соток заросших кустами территории, переходящей в лес. В нём выбрали место для фейерверков, но погода не благоприятствовала, и все ждали, пока прекратится дождь.

Дети возились на втором этаже, играя в настольную игру, но даже при желании Тапочка не смогла к ним присоединиться. Приготовление угощения занимало всё её внимание.

Собаки проявляли беспокойство, и Тапочке пора их выпустить, пока они не устроили представление. Учительница также отправилась в парк прогуляться, пока дождь не прогнал её в дом.

Дети шныряли по дому, всюду оставляя грязные следы и подъедая всё, что плохо лежит. Сгрызли макароны, а ведь Тапочка не успела их сварить. У путешественников всегда голод. Тапочка видела, как девочка грызет карамельное яблоко. У них у всех запас этих яблок, купили в городе. А ещё претцели с солью.

Перед обедом дети чинно гуляли в саду под присмотром учительницы. Лариса приехала с надеждой отдохнуть на природе, но всё складывалось совсем не так, как она предполагала. Тапочка помогала гостье справиться с волнением. Вероятно, она перенесла какое-то нервное заболевание, остатки которого давали о себе знать. Она могла неожиданно вскинуть голову, словно лошадь, чрезвычайно пугая незнакомых людей. Пытаясь справиться с неконтролируемым возбуждением, она судорожно сводила губы, словно хотела сказать, но только заикалась.

Почему у детей жилетки, размышляет Тапочка. Чтобы не потерять их. Разве это животные? Или уже имелся печальный опыт, и его не хотят повторять.

Почему их прислали сюда? Здесь нет развлечений, им довольно скучно. А может, их хотят спрятать от опасности? Предположим, семья получила предупреждение, что ребёнка похитят. И тогда устраивают вечеринку и увозят детей с глаз подальше. Что она может сделать? Ничего, только наблюдать, когда это событие произойдет. Какое событие? Она не знает. Сумеет ли она вмешаться? Тоже не знает.

– Подлива остыла, – жалуется Тамара, и Тапочка утешает её, что кушанье стало ещё лучше.

За день все так переволновались, что едят, не ощущая вкуса.

После дождя на улице посвежело, и все высыпали на улицу зажигать петарды.

Раздался залп, через мгновение в небе появилось огненное облачко. Фейерверки сменяли друг друга, и полчаса в небе стояло зарево от потешных огней. Потом оно погасло.

– Я сегодня себя не очень хорошо чувствую, ребята. Читать книжку не будем, – произнесла учительница печальным голосом.

Так что после ужина дети снова высыпали на улицу и шлёпали по лужам, мокрые по колено. От них пахло чипсами и сухариками. В лофт натащили бутылки газировки.

Их наставница отдыхает, а Тапочка у детей как бы пионервожатая.

– Ты красивая, Тапочка. Только зря ты не красишься. Вот увидишь, станет лучше.

Тапочка зависла у зеркала. Стала румянить щеки, подвела глаза. Все вместе они залезли в шкафы и нашли там кучу женской одежды, которая сделала из Красной Тапочки настоящую красавицу. С золотыми тенями и блестками на щеках она приобрела сходство с карамельным яблоком, и дети её хвалили.

– Вот сейчас ты лучше всех.

Всё дело не в блесках, а в том, как бы сквозь них Тапочка улыбается своими золотистыми глазами. Вот и Волк и тот уверяет, что Тапочка слишком хороша для подмостков провинциальной кинофабрики, и её место – в столице, куда стекаются знаменитости.

– В столице нужно большие деньги, так что не о чем и говорить, – ответила Тапочка, которая должна была идти, её уже несколько раз звали играть дети.

Разве не её профессия в том, чтобы быть доброй и всем угождать?

Вечеринка посвящена 10-летию Павла Голикова, для этого мероприятия и был снят лофт. Со своими гостями он успел поссориться, и теперь веселье не складывалось. Именинник предложил Тапочке присоединиться к ним, а вместе с ней пришли Валера и Волк.

Появление посторонних людей заставило нервничать Ларису, приставленную присматривать за компанией во время экскурсии. Вечеринка не входила в её планы, но, поддавшись общему возбуждению, она присоединилась к подготовке и теперь следила, чтобы на столе не появлялось спиртное. Решено было ограничиться несколькими бутылками детского шампанского.

А когда никто не ждет, приезжает Ангелина, распорядитель праздника. Тапочка припоминает белокурую красавицу с хвостиком, хотя теперь она одета и причесана по-другому.

Она заехала проверить, как заселили детей и все ли у них в порядке. Ангелина обменивается с Тапочкой рукопожатиями.

– Зовите меня Лина, – говорит при этом.

– Спасибо, что приехала, – Долгушева целует Ангелину в обе щёки, словно она член семьи.

Словно птица, повертев головой в поисках того, что могло бы её заинтересовать, Лина резво перемещалась по лофтам, энергично прокладывая себе путь. Она претендовала на роль королевы вечеринки и грелась в лучах восхищения детей, которые не сводили с неё глаз.

Её принимали как невесту Волка. Вместе они составляли собой невидную пару – весьма претенциозный толстячок с длинными волосами с постоянной ухмылкой и дама на голову его выше, которую не назовешь «доброй душой», все её достоинства заключались в том, чтобы привлекать к себе внимание.

Когда ее оставляли в покое, она переключалась на шоколадные конфеты и стаскивала фантики, не отрывала глаз от мобильника – он ломился от новостей и просьб позвонить. Этот мобильник она всюду забывала. Когда Тапочка залезла в телефон Ангелины, то не увидела переписки по заказам, да и входящих звонков немного. Заказ Павлика был единственным – как подарок небес. Заказ на одноглазую пиратку.

Крайне непонятная особа.

– Мне не поспеть во все места сразу. Может, выручишь?

Волк согласился оказать ей услугу, он надел новый спортивный костюм, чтобы сбегать по ее делам в город. По бокам брючек проходили две подоски и на груди название фирмы – явно дорогое удовольствие, но Волк в этом костюме напоминал не спортсмена, а бандита.

– Мне надо распаковать вещи, иначе я опоздаю на ужин. Хочешь мне помочь? – обращается Ангелина Тапочке.

Тут вмешивается старушка, чтобы смягчить просьбу.

– Помоги ей, а то она до ночи не управится.

Всех знает тут Лина, а уж старушку с её нафталиновыми приемчиками – успела полностью изучить. Только про Тапочку ей ничего неизвестно.

Гостья настояла на том, чтобы пойти в спальню Тапочки, а там принялась примерять красную бейсболку и фирменную куртку.

– Зачем ты её хранишь? Всё равно она тебе больше не пригодится.

Эта бейсболка имела особую ценность, её подарила Мами́на. По низу стояла надпись тушью: «Тапочка», сделанная ее рукой.

– Кто ты? Я всех знаю в «Редбоксе», – спрашивает Лина как бы между прочим.

– Меня – нет. Просто я не представлена в Высшем Парламенте.

– Конечно, не представлена. Я… э… думаю, что ты не часто ходишь в салоны красоты.

– Я сама подстригаю волосы ножницами. Большими тупыми ножницами. А разве у нас

мероприятие?

Ей объяснили, что Валера тоже отмечает день рождения в кругу семьи. На вечеринку все принарядились, особенно постаралась Долгушева, которая своим туалетом напоминала девушку, только что окончившую школу. Даже Тамара прицепила к платье розу из войлока. Тут и Тапочке пришлось подумать о наряде.

– Симпатичное платье, – заметил Волк.

– Из гардероба взяла. Мои только кеды.

– Симпатичные кедики. – Волк взялся свести Тапочку с ума, от этого он получал истинное удовольствие.

Со стороны это выглядело несколько иначе, и Тапочке это скоро разъяснили:

– Ты заигрывала с Волком, – заметила Ангелина.

– Шутишь?

– Шучу. Он со всеми заигрывает и никогда не извиняется.

– Не знаю, на что он рассчитывает, я другая. У нас на Ставрополье люди отличаются от ваших.

– Можешь поверить мне на слово. Я постараюсь отговорить его от тебя, но это вряд ли. Готовься отбиваться.

Лина улыбается, но ей не до шуток. В её глазах злость. Она страшно ревнива.

Надо отдать Ангелине должное, и с одним глазом она выглядела эффектно, но присмотревшись поближе, Тапочка разглядела её бледное, изможденное лицо, а под зачесанными назад волосами – смазанную татуировку.

Впрочем, эта особа никогда не теряет оптимизма. Когда Ангелина разговаривает по телефону, она оттопыривает большой палец вверх в знак того, что у неё все в порядке. Это значит, что она обстряпала выгодное дельце: устраивает выступления артистов в обход агентства или еще какой мухлеж.

Сейчас Ангелина была сама серьезность:

– Прости, очень сухие руки. Я смажу руки кремом. Не знаю, смогу ли я его найти. Да и не уверена, что он принесут мне пользы. Подозреваю, это что-то гормональное. Ты хотела спросить?

– О да. Про тебя и Волка.

– А разве я его у тебя украла? Ладно, я украла у Долгушевой чайный пакетик. Довольна? А то, что я хотела чаю, меня не оправдывает?

Такая эта Ангелина.

Конечно дальше Тапочка сделает вид, что это её не так уж и задело про них с Волком, и хочет идти по своим делам, но от Ангелины не так-то легко вырваться. Сама она не торопится приступить к работе, для чего требуется привести себя в порядок.

– Я могу помочь тебе принарядиться. А то ты больше похожа на уборщицу. Завтра у тебя уборка. Но сегодня у нас праздник. И я предлагаю встряхнуться. Давай заглянем в гардероб?

Полчаса – и Тапочку не узнать.

– Вкусно? Понюхай, какая подливка, – угощает Тамара.

Что-то надо сказать в ответ, хотя бы улыбнуться, но у Тапочки сегодня нет аппетита. А как вспомнит Валеру и его взгляд в никуда, вздрогнет. Волосы из челки, обычно залаченные, спустились на лоб. Взгляд острый, как у ночного грабителя.

Столы отодвинули (они были из поддонов, поставлены на колесики), и освободили место для танцев.

Выбранный диджей начал с хип хопа, потом зазвучали попсовые мелодии. Пары, как заведенные, отрабатывали клоунские номера. В центре внимания очутился Волк, который стал кривляться, и веселье приняло неистовый характер.

А когда пришел черед диких танцев, Тапочка отошла в сторону и смотрела, как бесится Волк. И не скажешь, что он мало старался, танцевал он замечательно! Вертелся во все стороны, только хвоста не хватало!

Вот только Тапочка предпочитала держаться от них подальше. Ей не по душе столь грубое веселье. Когда-нибудь она сможет отдохнуть и послушать «Одинокого пастуха».

Ангелина танцевала с Волком, который едва доставал ей до плеча. Этим и объяснялась его нервозность. У него вообще быстро менялось настроение, и Тапочке известно, чем это вызвано. А вернее, кем.

Что и говорить, Лина действительно красива. У неё было лицо классического типа, которое при хорошем уходе с годами не дурнело. Безупречная стрижка выдавала руку хорошего парикмахера, а кожа – использование дорогих косметических средств. Лина был то, что называется, холеной красавицей. Иногда она застывала, устремляя невидящий взгляд в никуда. Этот взгляд её немного портил. Просто ты завидуешь ей, одернула себя Тапочка.

Разве можно было не восхищаться такой красавицей, говорил комплименты Волк. А Лина ему в ответ:

– Сначала кофе, а потом болтовня.

Уверенные манеры этой особы явно указывали на то, что недостатком внимания она не страдает, и черная повязка на поврежденном глазу только сильнее притягивали попавшихся на её приманку мужчин.

Дом больше не походил на себя, как и у его обитателей, у него началась новая жизнь. Всюду горели огни, из динамиков неслась музыка. Когда подали ужин, дети поковырялись в тарелках и, оставив кушанья нетронутыми, перешли на второй этаж, чтобы уткнуться в телефоны. Иногда они возились и кричали, но, в целом, вели себя мирно. Ангелина поиграла с ними в настольную игру, но это её не увлекло, и она предоставила им развлекаться самостоятельно.

Тапочка не собиралась составлять ей конкуренцию. Но с ребятами ей было легко ладить, их взгляды загорались радостью, когда они встречали её. Ангелина могла бы наплести кучу небылиц о том, какая она заботливая, самоотверженная вожатая, только это будет враньё. Детей она терпеть не могла.

– Это моя работа, не лезь, – предупредила Ангелина.

– У меня все хорошо, я умею ладить с детьми, – возражала Тапочка.

– Да, я в курсе. Держись от детей подальше.

Что не помешало ей наутро исчезнуть на несколько дней, предоставив Тапочке управляться со всей оравой. Нужна ясная голова, чтобы осознать, что творилось в Колшево. Тапочке это было не под силу. Тогда она просто не знала всего.

Павел Голиков с серьгой в ухе, словно он пират или певец какой, не являлся душой компании. Для чего, спрашивается, ему потребовалось куда-то ехать с ребятами, которых и друзьями-то не назовешь?

– Что, не хотел уезжать? – спрашивает его Тапочка. – Да, брат, от нас в этой жизни мало что зависит. Хочешь не хочешь, приходится ехать, куда пошлют.

– Всё-то ты понимаешь. – Обида вернула Павлика к жизни.

Его рука легла Тапочке на талию, но она решительно пресекла эту попытку установить близость.

Днём Голиков валял дурака и ждал наступления ночи. Как только в лофте зажигали гирлянды, он сразу оживал. Свет огоньков, отблески мобильных телефонов возрождали его к жизни, хотя бы её части. Интересно, части чего, думала Тапочка.

Вот этот Павлик и пожидал её в прихожей. У входа в лофт были свалены пальто и куртки, которым не хватило места на вешалке Он выбрал пушистое манто, которое постелил поверг кучи, и возлег, как восточный паша. Тапочка примостилась на край журнального столика.

– Я хочу с тобой поговорить. – Кавалер был малоросл, его половина растворялась во тьме.

– Иди сюда. Кое-что тебе покажу.

Павлик улыбнулся и похлопал по ложу из шерсти, приглашая Тапочку садиться. Что-то кольнуло её в ладонь. Она вытащила из кучи пальто маленький ножик.

– Скорняжный, я такой видел у отца. Для мелких деталей. Но разговор не об этом. Ты добра ко мне. Ты мне нравишься. Я хочу сказать тебе кое-что, но только на ухо, это страшная тайна.

На шее у Павлика медальон, подарок на день рождения. Вчера на вечеринке он его надел. Если по-простому, то выходит так: в медальке флешка, а в ней схема, способная проложить путь к богатству Голикова, но активизировать это можно только с наступлением совершеннолетия.

– А пока ты её не носи. – Сам факт причастности к какой-то схеме обогащения кажется Тапочке опасной.

Легче всего давать советы со стороны.

– Ты заботливая, Тапочка!

Смог дотянуться если не губами, то взором. Его губы едва скользнули, девушка даже не почувствовала.

– Что же ты хочешь мне сказать?

– Я тебя люблю. Ты будешь ждать меня, когда я вырасту?

Звенела цепочка, на которой висели пустые вешалки, и вся одежда оказалась на полу. Они барахтались наверху одежной кучи. Затем, чересчур поспешно, Тапочка отстранилась.

Слишком он был серьёзен для своих двенадцати.

– У моей мамы тоже есть манто. Его подарил отчим-комик.

– А у меня нет ни отца, ни матери. Я бы и отчиму-комику обрадовалась, – признается Тапочка.

– Поцелуй меня, – попросил мальчишка.

Выдумал себе подарок на день рождения.

– С какой же стати? Ты даже не мой парень, Павлик.

– Но если захочу, то могу им стать!