Сцена четырнадцатая

Иосиф стоит у стола. Вбегает слуга.

Слуга (запыхавшись). Все уже обыскали! Нигде не могут его найти! Прикажете послать в погоню?

Иосиф. Нет! (Запирает шкаф, берет в руки папку.) Я сам пойду за ним!

Слуга (испуганно). Вы? Как можно, ваше!..

Иосиф. Никому ни слова! Для всех – я занят в этом кабинете. Если я не вернусь…

Слуга. Как? Как не вернетесь? Вы уходите надолго, без сопровождающих, безо всего?..

Иосиф. Если я не вернусь – все бумаги в этом ящике!

Иосиф идет по дороге, затем, обессиленный, опускается на землю. В этот миг появляется Шлойма.

Иосиф. Это ты? Ты возвращаешься?

Шлойма. Я все вспомнил!

Иосиф. Так говори же! Я не могу больше ждать!

Шлойма. Однажды ночью межерический цаддик поднялся и сказал своему слуге: «Мыкита, запрягай лошадей! Мы едем в Рим!» Вот приезжают они в Рим! Куда направиться еврейскому цаддику, пусть и самому прославленному? Конечно же, в гетто, в дом другого такого же бедного еврея!

Цаддик входит в комнату. Ему кланяются бедно одетые люди. Среди них – маленький мальчик.

Цаддик (к мальчику). Ты ведь знаешь все проходные дворы в этом городе и можешь перелезть через любой забор?

Мальчик. Конечно могу, ребе!

Цаддик. Тогда беги на главную площадь! Ты увидишь, что ворота большого дворца открыты и перед ними стоит стража, но стража тебя не увидит! Ты пойдешь наверх и увидишь зал, в котором собралось множество людей, одетых в красное! Подойди к тому из них, кто будет стоять в самом центре, и скажи: «Приехал цаддик из Межеричей и ждет тебя!»

Группа людей, одетых в красное. В центре стоит Иосиф.

Мальчик. Господин! Цаддик велел сказать, что он ждет вас!

Иосиф. Передай ему, что я приду сегодня вечером! Цаддик. Вечером будет поздно!

Мальчик. Он велит передать, что вечером будет поздно!

Иосиф. Хорошо, я приду через час!

Цаддик. Через час будет поздно!

Мальчик. Господин, и через час будет поздно! Пойдемте скорее, ведь это же сам межерический цаддик!

Иосиф входит и опускается на колени.

Цаддик. Подыми голову, Иосиф! Я хочу видеть твое лицо!

Иосиф. Ребе! Я пришел выслушать свой приговор!

Цаддик. Разве ты мало наказан, Иосиф?

Иосиф. О, никто не знает этого так, как я! Что может быть страшнее для грешной души, чем получить все, к чему она стремилась! Я хотел возвыситься над людьми – вот, я стою выше всех! Я хотел славы – чья же слава сравнится с моей? И при этом я воображал себя праведником – ну что ж, и они считают меня праведником, восхваляют мою святость, становятся передо мной на колени!

Ребе, ты учил меня когда-то, что душа не один раз приходит в этот мир! О, если бы я мог тысячу раз родиться червем, чтобы меня топтали ногами! Это последняя милость, о которой я прошу!

Цаддик. Я пришел сказать тебе, Иосиф, что с этого дня начинается твое возвращение.

Иосиф. Это невозможно, ребе! Было время, когда мне казалось, что весь мир существует только для того, чтобы я стал в нем лучшим из лучших! Но теперь… Если я даже попытаюсь бежать с того места, куда завела меня гордость, это сразу же отзовется на всех, кто связан со мной. Не знаю, скольких я тогда погублю! Но я не стану платить такой ценой даже за спасение собственной души!

Цаддик. Вот, я нашел тебя на другом конце земли в назначенный день и час, а ты не веришь мне, Иосиф!

Иосиф. Я знаю, ребе, ты можешь совершить чудо! Но такие, как я, не заслуживают чудес!

Цаддик. Только любовь творит чудеса, Иосиф, а любовь не спрашивает о заслугах! Чем заслужил ты мудрость, дарованную тебе с самого рождения?

Иосиф. О, ребе, ничем не заслужил! Но ты же видишь, как я распорядился ею – другим я делал зло, себя привел к погибели!

Цаддик. И все же она дарована тебе! А теперь к ней прибавляется огромная власть и богатство!

Дай я сниму пелену с твоих глаз, Иосиф, и ты увидишь, что ты неотторжим от этого мира, который смотрит на тебя! Ты часть его, но и он, этот мир, – часть тебя самого! Ты не можешь порвать эту связь, даже приговаривая себя к погибели, потому что нет такой силы, которая могла бы превозмочь любовь! Только любовью можешь ты искупить все, в чем раскаивается твое сердце! Только любовью должен ты заплатить за все, что дано тебе, вопреки твоим делам! Щедрость и милосердие явлены тебе сверх меры – для того, чтобы ты разделил их со всем миром!

Вот путь, которым предстоит тебе идти! И однажды ты увидишь, что даже зло, содеянное тобой, изгладилось и легло в подножие добра!

Иосиф. О, ребе, как же я смогу об этом узнать?

Цаддик. В тот день к тебе придет мой ученик и перескажет все эти слова!

1979 г.

Терджибенд
Драматическая повесть

Действие происходит в Баку в 70-е гг.

Терджибенд – поэтическая форма, употребительная в суфийской литературе. В терджибенды объединяются отдельные стихотворения с одинаковым рефреном.

Низами – знаменитый персидский поэт XII века, родился в Азербайджане. Ему принадлежит наиболее известная из многочисленных поэм на тему «Лейли и Меджнун». В системе символов суфийской поэзии и философии любовь Меджнуна к Лейли есть образ извечного стремления человеческой души к ее источнику и создателю.

Насими – азербайджанский поэт XIV века. Принадлежал к позднейшему направлению суфизма, так называемому хуруфизму. Одна из основных идей хуруфитов состоит в том, что каждый человек равен всему мирозданию в целом. Любовь является главной целью и смыслом миротворения. Насими родился в Шемахе; предан мученической казни в сирийском городе Алеппо по обвинению в религиозной ереси.

Саги (перс.) – виночерпий, кравчий.

Сцена первая

Широкая пустая улица. Девушка (Гюля) медленно идет по тротуару. В узком просвете между домами видно море. Гюля засматривается на него, потом, спохватившись, быстрым шагом продолжает свой путь, сворачивает на другую улицу.

Множество народа выходит из дверей огромного учреждения. Один из них (Эльдар), словно не замечая никого, задумчиво улыбается, обегает взглядом улицу с небом, домами, фруктовыми ларьками; взгляд его падает на уличные часы, он хмурится и ускоряет шаг.

Комната в обычной квартире. Две женщины чистят зелень в огромном тазу.

Гюля и Эльдар подходят к дому с противоположных концов. Он машет ей рукой. Она бежит ему навстречу.

Та же комната. Женщины (Марьям и соседка) чистят зелень.

Марьям. Всю свою жизнь! За всю свою жизнь мы с Ибрагимом одного дня для себя не жили! Все для детей! Только для детей! Вот теперь за это получаем!

Соседка (со вздохом). Не вы одни!

Марьям. Я же его не попрекаю! Мне ведь для себя ничего не надо! Но когда ты берешь свою жизнь – и вот так ломаешь, как игрушку, – ты понимать должен, что ты не на пустом месте родился! У тебя отец есть? Мать есть? Они могут не переживать?!

Соседка. Если он о своем ребенке не думает!

Марьям. Ты мне об этом не говори! Я с ума схожу, когда вспоминаю! Я же этого ребенка больше не увижу!

Соседка. А ты при чем? Ты, что ли, виновата?

Марьям. А совесть у меня есть? С каким лицом я туда явлюсь? Они такие люди! Столько для нас сделали! А мы, пожалуйста, – вот чем отплатили!

Соседка. Ну ладно, ладно! Ничего такого не случилось! Муж с женой – да! Как поссорились, так и помирятся!

Марьям (кричит). Я тебе говорю, они не ссорились! Они в жизни не ссорились! Он пришел тихо-спокойно, говорит: «Мы с Арифой решили расстаться. Можно я пока здесь поживу?» Надо было сказать – нельзя!

У тебя дом есть – иди туда! А у меня язык отнялся! Потому что я его характер знаю! Он просто так болтать не станет. Он сто раз про себя решит, только потом скажет! И Ибрагим это прекрасно знает, у них в семье все такие! И мы в жизни не заставим его вернуться, и все эти скандалы ничего не дадут!

Соседка. Себя только угробите!

Марьям. А! Он нас и так уже угробил!

Вся зелень почищена. Соседка кладет нож, встает, подходит к окну. Через двор идут Гюля и Эльдар.

Соседка. Ладно, я пошла! Вон твои дети с работы идут!

Марьям (мрачно). Да, прекрасные у меня дети!

Соседка (прикрикивает на нее). Ну перестань! Гюля что тебе сделала?

Марьям (швыряя нож в таз с зеленью). Эта Гюля в тысячу раз хуже своего брата! (Соседка уходит.)

Гюля (заглядывая в комнату). Ма-ам, привет!

Эльдар. Здравствуй, мама!

Марьям (не глядя на них). Пойду обед греть. (Выходит.)

Эльдар (озираясь). Ты не знаешь случайно, куда она засунула мой чемодан?

Гюля. Знаю! (Она идет в другую, меньшую комнату; он идет следом за ней. Поля вытаскивает чемодан из-под кровати.) Может, все-таки не стоит?

Эльдар. Ты же видишь, как я их довожу!

Гюля. Атак они еще больше будут психовать! Они же не могут о тебе не думать!

Эльдар (трогает ее за плечо). И все на твою бедную голову? (Отходит к книжной полке, проводит пальцем по корешкам медицинских учебников.) Гюля! У вас был такой профессор Аббасов?

Гюля. Конечно, был!

Эльдар (глядя в окно). А что он из себя представляет?

Гюля (пожимает плечами). Нормальный дяденька! Звезд с неба не хватает, а так – вполне! А что?

Эльдар. Да ничего! Просто я сейчас встретил его младшего брата!

Гюля. У него ведь два младших брата! И еще сестра есть – самая младшая! (Эльдар кивает.) А ты их откуда знаешь?

Эльдар. Случайно! Она была на практике в нашем институте!

Гюля. Ее Лейла зовут, да? Я ее видела как-то раз – мне ее показывали специально! Красоты она была необыкновенной! Она и сейчас такая?

Эльдар (начинает бросать вещи в чемодан). Не знаю, я в этом не разбираюсь!

Открывается входная дверь. Входит отец – Ибрагим.

Бросает на стул портфель. «Это я!» – в сторону кухни. Входит в большую комнату, видит через открытую дверь сборы Эльдара.

Ибрагим. Как это надо понимать?

Эльдар (выходя к нему). Папа, я снял комнату и сегодня же туда переезжаю.

Ибрагим. Далеко?

Эльдар. На Баилове!

Ибрагим. Хорошо, хорошо! (Поворачивается к Поле.)

Когда ты завтра кончаешь работу?

Гюля. В четыре!

Ибрагим. Вот, чтоб в половине пятого ты была дома!

Гюля. Папа, я сегодня дома!

Ибрагим. И завтра, и послезавтра! Я тебе запрещаю куда-нибудь ходить, кроме работы!

Гюля. Папа, ты с ума сошел?

Марьям (кричит). Ты как с отцом разговариваешь, дрянь такая! Мерзавка!

Гюля (идет в другую комнату). Вы, кажется, хотите, чтобы я тоже комнату сняла? Я могу это сделать!

Марьям. Только попробуй, ты увидишь, что тогда будет!!

Гюля захлопывает дверь. Мать пытается ее открыть.

Ибрагим хватает ее за руку.

Ибрагим. Бога ради, пойди на кухню! Мы сейчас все успокоимся и будем обедать!

Эльдар закрывает свой чемодан.

Ибрагим. Между прочим, она сейчас ни в чем не виновата! Это все из-за тебя!

Эльдар. Я прекрасно знаю, что все из-за меня! Если бы я сразу нашел комнату, я бы вам здесь глаза не мозолил!

Ибрагим. Эльдарка! Давай мы с тобой знаешь что сделаем? Возьмем эти вещи, поймаем такси и поедем к тебе домой!

Эльдар. Папа, мы, кажется, вчера решили – больше об этом не говорить!

Ибрагим. Как я могу об этом не говорить? Ты мой сын, ты бросил жену и ребенка! Что изменилось со вчерашнего дня?

Эльдар. Папа, я тысячу раз тебе уже сказал! Мне тоже очень тяжело, и очень больно! И стыдно очень – ты понимаешь или нет?! Но это все равно не смертельно! От этого никто не умрет, я тебе клянусь! А потом – сейчас не старое время! Все разводятся!