Глава 7

Восемь неотвеченных звонков и шестнадцать непрочитанных сообщений – так прошли самые длинные сорок минут в Вариной жизни. Хотелось вскочить и со всех ног помчаться к Андрею, но это не имело смысла: между Бостоном и Москвой распластался Атлантический океан. Впрочем, если бы Андрей находился в соседнем доме, Варя вряд ли нашла бы силы, чтобы добежать до него. Вот доползти – может быть. После приступа она ощущала себя ватной куклой, которую прокрутили в стиралке.

Сара обнимала ее, гладила по голове и все повторяла:

– Нельзя нервничать, тебе нельзя нервничать.

В конце концов Варя не выдержала и отстранилась. Она понимала, что надо с благодарностью принимать заботу, но внутри нарастало раздражение. Если тебя сто раз попросят не волноваться, на сто первый это выведет из себя. Чтобы не вспылить, Варя сказала, что ей нужно умыться, кое-как поднялась и ушла в ванную. Не хватало еще сорваться на сестру.

Экран телефона оставался черным – никаких уведомлений. Корпус так нагрелся в руке, что, казалось, в воздухе вот-вот запахнет плавящимся металлом. Варя положила мобильный на бортик ванной и включила воду. В доме отца был обычный душ, с подвижным шлангом, а в квартире Чжан лейка торчала из стены и прицельно хлестала в лицо. Не сдвинуть, не убавить напор. Варя опустилась на колени, подставив воде спину, и закрыла глаза. Под веками прыгали светлые точки, в голове крутились глупые надежды. Если продолжать пялиться в экран – ничего не произойдет, а если отвлечься – Андрей обязательно ответит. Так ведь всегда и бывает, по закону подлости: ждешь звонка от парня – тишина, а забудешь – вот и он.

Зажмурившись плотно-плотно, Варя начала считать до десяти. На пятой секунде она услышала странные звуки, будто радио поймало белый шум, но стоило распахнуть глаза, как все исчезло. Варя глянула на телефон, и в этот миг экран вспыхнул. Сработало! Она схватила мобильный мокрыми дрожащими пальцами. Выронила – не в воду, на кафель. И, перегнувшись через край ванны, уставилась на уведомление.

Пашка. Всего лишь друг Пашка, написавший: «Хей, Варварка, как делища?» Чертов Пашка, чтоб его!

Во рту стало горько от разочарования, следом накатила злость и растворилась в новой волне надежды. В голове крутилось: «Паша, Пашенька, вот кто мне поможет». Варя крутанула вентиль, вытерла пальцы о футболку, лежавшую на полу, и быстро нажала на вызов, но случайно попала на иконку видеозвонка. Хотела сбросить, чтобы перезвонить по аудио, но на экране уже появилось Пашино лицо. Румяные щеки в обрамлении соломенных волос придавали ему сходство со Страшилой из «Изумрудного города».

– Здоро́во, Варварка. Ты че, под дождь попала?

– Паш, ты дома?

– А ты в ванне, что ли? – Густые желтые брови взметнулись вверх. – Голая? Опусти камеру пониже, плохо видно.

– Паша! – одернула Варя. – Слушай и не перебивай. Ты должен сходить к Андрею. Прямо сейчас. У вас ночь?

– Вообще-то день. Суббота. Первое ноября. Две тысячи двадцать…

– Паша! – Варя повысила голос. – Пожалуйста, сходи к Андрею. Тебе же близко, через двор. Очень надо!

– И что я ему скажу? «Привет, Андрей»? – хохотнув, пропел Пашка.

– Неважно. Просто сходи. Прошу!

– Ох, ну лады-нормалды. – Друг нехотя встал. – Опять у вас какие-то мутки. То письмо передай, то не передавай. – Камера повернулась к вешалке в коридоре, на которой болталась одинокая ветровка. Было слышно, как Паша, сопя, натягивает кроссовки. – То коробку отнеси – нет, не неси. Я кто вам, голубь почтовый?

– Какую коробку? – Варя вытерла лицо свободной рукой.

О письме она помнила. Еще бы не помнить. Накорябала в конце сентября, в одну из дождливых ночей, и попросила Пашку передать. Три желтых линованных листа, неразборчиво, истерично исписанные с обеих сторон. Пришлось, правда, оторвать пару уголков – на них Варя, сама того не заметив, неумело набросала схематичные портреты. На одном Андрей обнимал ладонями ее лицо, на другом целовал в нос.

Как только письмо оказалось у Пашки, Варя перехотела, чтобы Андрей читал его. Пришлось сказать другу, чтобы порвал и выбросил листы. Он поворчал, но согласился.

А вот о коробке Варя слышала впервые. Она не просила Пашу передавать никаких посылок. После разрыва, конечно, мелькала мысль: собрать и вернуть Андрею его подарки и забытые мелочи, но до дела руки так и не дошли.

– Паш, о чем ты? Что за коробка?

– Забей. – В кадр снова вплыло лицо друга. – Ну так чего у вас с Андрюхой? Почему я счас к нему прусь? Верней, я знаю почему. Потому что я полудурок. А вот зачем – не знаю. Объяснишь?

– Он не отвечает на звонки. А мне надо… – Варя запнулась, не зная, как донести до Пашки, что «надо» означает «мое сердце взорвется, если этого не произойдет», – мне очень надо знать, что с ним все в порядке.

– А че ты, новости какие-то слышала? – Друг насторожился. – Ну типа в районе утечка газа или террорист?

– Нет, ничего такого. Я потом объясню.

– Захожу в лифт. Счас связь пропа…

Друг отключился, и Варя отложила телефон. Она медленно вылезла из ванны, завернулась в полотенце и опустилась на бортик. Взгляд упал на зеркало, висящее напротив. Мокрые волосы облепили шею и плечи, как черные щупальца. Варя напоминала себе измотанную, ослабевшую жертву, которую неведомый монстр вот-вот утянет на глубину.

В ванную заглянула Сара.

– Хорошая идея – попросить Пашку. – Робкое выражение лица придавало сестре еще больше детскости. – Оставить тебя одну?

– Нет. Только давай помолчим.

Сара села рядом, и начались бесконечные минуты ожидания. Наверное, разговор ускорил бы время, но Варя не могла болтать о пустяках. Обсуждать мертвых бойфрендов – тем более. К моменту, когда перезвонил Пашка, она готова была биться головой о стену. Недоброе предчувствие словно выжигало дыру в груди.

– Варварка… О, малая, привет. – Друг заметил Сару. – В общем, Андрюхи нет дома. Дяди Феди тоже, но он вроде на вахте. Счас стою у них под дверью. Звякнул Андрюхе на мобилу – как ты и говорила, не отвечает. Может, объясните, че случилось?

В голове опять зашумело, и Варя зажмурилась. Не сон ли все это? Не галлюцинация ли? Уж лучше бы так. Под прикрытыми веками, обгоняя друг друга, понеслись воспоминания об Андрее. Они теснились и наслаивались, как при мультиэкспозиции в кино. Первый поцелуй – полушутливый, неловкий. И сразу второй – долгий, растворяющий. Первый поход в кино на какую-то фестивальную драму в «Иллюзионе»: рука в руке, переглядывание из-под ресниц и головокружительный хохот. Они тогда настолько растворились друг в друге, что даже не смогли вспомнить, о чем был фильм. Первая ночь, когда каждое прикосновение казалось электрическим и весь мир схлопнулся до размеров комнаты, а потом исчезла и она – осталось только дыхание. И самое первое: момент знакомства – паршивый день, который сулил Варе неприятности, если бы не появился Андрей.

Нет, с ним не могло, не должно было произойти ничего плохого.

Комната закружилась, и Варя почувствовала, как сползает с ванны на кафель, но Сара вовремя подхватила ее.

– Мы перезвоним. – Выключив видео, она крепко прижала Варю к себе. – Паниковать рано. Была пятница, Хеллоуин, он мог где-то затусить…

– Андрей?

– Да, помню, он не фанат вечеринок, но люди меняются.

Втянув воздух сквозь зубы, Варя разблокировала смартфон и открыла вкладку с авиабилетами.

– Ва, ты чего делаешь? – насторожилась сестра.

– Переношу рейс. Мне надо в Москву.

– Тогда я с тобой! – выпалила Сара.

– Нет. Не хватало еще, чтобы из-за меня сорвалось твое поступление. Тебе надо учиться.

– А тебе – успокоиться. Ва, все это – просто дурацкие совпадения…

Варя резко повернулась к сестре, и брызги с мокрых волос попали ей на лицо.

– Ты действительно веришь в это? – Варин взгляд был пытливым, почти просящим. – Ну? Что молчишь?

Сара неопределенно повела плечами и опустила глаза.

– Черт, билеты есть только на вечер.

– А если Андрей объявится, ты перенесешь рейс снова? – вздохнув, поинтересовалась сестра.

Варя не нашлась что ответить. Для начала, если Андрей найдется, она поплачет от облегчения и радости, а уж потом решит: улететь или остаться.

В руке запиликал телефон.

– Так и знал, что ни фига вы не перезвоните. – Пашка хмурился; за его широкими плечами мелькали облетевшие деревья. – Выкладывайте, че там у вас.

– Вначале пообещай, что сделаешь кое-что.

– Ну ваще! К кому еще из твоих бывших наведаться? – Друг, сам того не зная, попал точно в рану.

– Ни к кому. – Варя помедлила. – Больше не к кому.

– Это как понимать?

Она с сомнением покосилась на Сару, спрашивая взглядом: «Рассказать или нет?» Пожалуй, чтобы заручиться Пашкиной поддержкой, придется выложить правду.

Пока Варя подбирала слова, сестра придвинулась к камере и решительно затараторила:

– Слушай, Паш, тут такое дело. В общем, все Варины бывшие – того. – Она провела пальцем по горлу. – Умерли.

– Че? – только и смог выдавить Пашка.

– Помнишь Юру, рыжего, из института? А еще Костика, с цветными косичками, из школы? И Захара… нет, Захара ты не знал. Короче, у Вари было три парня, и они умерли. Все. Теперь ясно?

– Вы там чем-то запрещенным балуетесь?

– Если бы! – Сара закатила глаза.

– Паш, все серьезно. Происходит что-то непонятное и плохое. Я не знаю, как это объяснить. Пожалуйста, помоги найти Андрея. Это все, о чем я прошу.

Друг подергал носом, будто принюхиваясь к словам – не пахнут ли розыгрышем или помутнением рассудка?

– Кинь пруфы, что ли. С чего ты вообще взяла, что пацаны откинулись?

– Ох, Паша! – Сара сердито зыркнула в телефон, но тотчас сменила гнев на милость. – Так и быть, пришлю тебе доказательства. Только обещай, что поможешь!

– Лады-нормалды, – пробормотал Пашка.

Сара сбросила и тотчас вытащила свой телефон. Забарабанила пальцами по экрану, находя нужные ссылки и подбирая формулировки. Варя не лезла. Она вытерлась досуха и ушла в гостиную.

На полу по-прежнему стояла кастрюля с глюкозой, от одного взгляда на которую накатила тошнота. Рядом валялись кости. Поколебавшись, Варя убрала их обратно в коробку. На ощупь останки были чуть шероховатыми и удивительно неискусственными – пальцы сразу определили: не пластик, не дерево, не металл. Живое. Вернее, то, что было живым. Зачем Чжан хранила их?

Заглянув в комнату, Сара предложила:

– Может, немножко прогуляемся? Ты как?

Варя прислушалась к себе, посчитала пульс: порядок. Спать не хотелось, хотя от недосыпа и переживаний тело казалось измотанным, а в голове стелился туман. Проветриться – не такая уж плохая идея. Тем более что до вылета больше десяти часов. Варя кивнула и пошла одеваться. Судя по золотистому свету, пробивающемуся сквозь жалюзи, без шляпы было не обойтись.

На улице стояла тишина. Ветер гонял фантики и красные пластиковые стаканы, оставшиеся после праздника. Пахло тлеющими дровами, и Сара, перехватив Варин взгляд, пояснила: кто-то решил с утра затопить камин. Единственный прохожий, парень с недотертым зомби-гримом, нес икеевскую сумку, набитую постиранным бельем. С края свешивался носок, болтался, болтался да и выпал. Сара брезгливо откинула его ногой в сторону.

– Как ты собираешься искать Андрея? – спросила она.

– Не знаю. Может, пойду в полицию. Или обращусь в поисковые отряды. – Варя задумалась: не заявить ли о пропаже прямо сейчас?

– Ты же понимаешь, как это глупо?

– В смысле? – Варя нахмурилась. – Ты о полиции или…

– О расставании с Андреем. Ва, я же вижу: ты его любишь. О нелюбимых так не волнуются. Зачем ты это сделала?

Сестра приподняла полу ее шляпы, присмотрелась и привычным жестом потерла щеку, чтобы размазать крем. Впитывался он плохо. Зато помогал. Варя всегда наносила санскрин густым слоем, зная, что без защиты ее тонкая кожа быстро покроется язвами. Болезненными, уродливыми. Она не раз проходила через это и не хотела повторений. Тем более каждый ожог – это потенциальный шрам. У Вари уже имелось несколько: чуть больше на теле, чуть меньше на лице. Тонкие засечки на скулах, ближе к вискам, было удобно прятать за волосами. А если солнце ткнет раскаленным пальцем в нос или губы? Варя предпочитала не думать об этом.

– Зачем, Ва? – повторила Сара.

Перед глазами тотчас возникло лицо Андрея – прямиком из того дня, когда Варя поставила точку в их отношениях: тонкие и резкие черты, круглые и добрые глаза. Пушистое облако волос, в которое так и хотелось запустить пальцы. Движение острого кадыка. Андрей сидел на диване, свесив руку с подголовника, и поглаживал Варино плечо. А она…

– Я просто смотрела на него, – сорвалось с губ.

– Смотрела? – Сестра впилась в нее взглядом.

– Да, – выдавила Варя и, поняв, что Сара теперь не отстанет, добавила: – Он был у меня. Рассказывал о квантовом бессмертии. И я решила, что нам надо расстаться.

– Так скучно было? – фыркнула Сара. – Молчу-молчу! А ты говори.

– В квантовой физике есть теория о том, что люди не умирают, а продолжают существовать в других вселенных. Это похоже на… – Варя на мгновение задумалась, – дерево с бесконечным количеством веток. Понимаешь? Умирая, мы просто перелезаем с одной на другую. И это связано не только со смертью. Каждое наше решение, важное решение, создает новую ветку. – Помолчав, она продолжила: – Пока Андрей рассказывал, я вдруг подумала, что хочу лучшей жизни для него – прямо тут, в этой Вселенной. А со мной так не получится. В других измерениях мы, может, останемся вместе. И он все узнает. В одном увидит, как я умираю от паралича дыхательных мышц. В другом – от пневмонии из-за слабого иммунитета. В третьем будет навещать меня в психушке. А в этой, в нашей, ничего такого не произойдет.

– Ох, Ва, – выдохнула Сара.

Варя ждала, что сестра обзовет ее дурой, но она сказала другое:

– С ним все будет в порядке. – Голос звучал так убедительно, словно Сара только что заглянула в будущее.

– Спасибо, – буркнула Варя.

– Знаешь, что написал Пашка, когда посмотрел ссылки? «Жуткое совпадение, но в жизни и не такое бывает». Может, он прав и над Андреем не висит этот… как его? Дамоклов меч.

Подозревая, что пожалеет об этом, Варя спросила:

– Но ты ведь думаешь иначе? Не так, как Пашка. Да?

Сара заговорила не сразу. Сестры вышли на мост с серыми башнями, похожими на шахматные ладьи. Внизу рябила темно-синяя река, неся красное каноэ с одиноким пассажиром. Доносился запах речной свежести. На мосту не было ни людей, ни машин, лишь справа грохотал поезд, мелькая пустыми окнами. В постхеллоуинское утро город решил поспать подольше.

– Ты же знаешь, Ва. Я верю во всякое. В магических существ, в другие миры. В то, что люди всего лишь песок и есть те, кто лепит из нас куличики. – Сара запахнула легкую джинсовку, словно озябнув от собственных слов. – Скелет, которого ты встретила. Разве его можно объяснить совпадением?

Варе совсем не хотелось вспоминать о событиях минувшей ночи. С этого чертова скелета все и началось. Если бы не он, она не полезла бы искать Костин аккаунт, не узнала бы о его смерти и не испытала бы приступ.

– Он странно вел себя для призрака. А еще у него был мобильник. Привидение со смартфоном? – Варя вопросительно уставилась на сестру.

– Звучит как название ироничного детектива. Помнишь, бабушка такие читала? «Жаба с маникюром», «Оборотень без погон» и все такое. – Сара хихикнула. – Вообще-то у призраков часто бывают какие-то атрибуты. Петля на шее висельника, кандалы на ногах заключенного. Почему бы современным привидениям не носить с собой айфоны?

Включив режим знатока, сестра принялась просвещать, какими бывают призраки и какие цели они преследуют. Она объяснила, что скелет вел себя вполне логично для своего положения: молчал, не позволял к себе притронуться и исчез, когда Варя попробовала его поймать. Затем Сара рассказала о случае Генри Брохема, жившего в восемнадцатом веке.

В детстве Брохем и его школьный друг заключили договор: тот, кто умрет первым, обязательно навестит другого в облике привидения. Мальчики скрепили соглашение кровью и продолжили жить, учиться, расти и заниматься своими делами. Много лет спустя Брохем путешествовал по Швеции и остановился в одной из гостиниц. В первую же ночь он увидел своего друга – не из окна и не в гостиничном холле, а прямо у себя в номере. Гость сидел на стуле и молча смотрел на Брохема. Тот, почувствовав ужас и оцепенение, потерял сознание, а когда очнулся – привидение исчезло. Вернувшись из путешествия, Брохем узнал, что его друг умер ровно в тот день и час, когда они виделись в гостинице.

– Мы с Костей не заключали кровавых сделок, – заметила Варя.

– Это понятно, но у вас была эмоциональная связь. И не забывай: призраки приходят к тем, с кем остались неразрешенные вопросы. Ваше расставание – как раз из таких. Вы же так и не поговорили. Не расставили все точки над и.

– Если бы в Гарвард сдавали экзамен по паранормальным явлениям, ты получила бы высший балл. – Варя натянула улыбку.

– Забавно, что ты об этом заговорила. Мы как раз идем туда. Покажу тебе место, где буду учиться.

– Мне нравится твоя уверенность. – Варя потрепала сестру по волосам.

– А что, думаешь, у меня не получится? – Сара прищурилась.

– Да что ты. Я на девяносто процентов состою из веры в тебя, а на десять… ну, из какого-то дерьма.

– У меня так же, только вместо веры – любовь. – Сестра чувственно прижала ладонь к груди.

Впереди замаячила башня – то ли терем, то ли Хогвартс. Разноцветная черепица на островерхой крыше складывалась в геометрический узор. Большое витражное окно придавало зданию сходство с церковью, как и высокая деревянная дверь. Казалось, за ней должно твориться нечто сакральное.

– Это столовка, – сказала Сара. – Внутрь пускают только студентов, но однажды я туда все-таки пробралась. Жаль, меня быстро вышвырнули. Даже сфоткать ничего не успела. Там шикарно: огромный зал, люстры – как в замке, а вдоль стен бюсты и портреты – не знаю чьи, наверно, всяких ученых. А вон там – Гарвардский двор. Туда всем можно, пошли.

Сестры миновали небольшую площадь со скамейками и фудтраками, пахнущими вовсе не едой, а выхлопными газами, и нырнули в ворота.

«Двор» походил на парк, заключенный среди невысоких кирпичных зданий. Старые вязы простирывали листву в потоках ветра. Блестели на солнце ботинки бронзового Джона Гарварда, натертые сотнями тысяч рук. По увядающим газонам, среди палых листьев и ярких металлических стульев, носились белки – их не смущали ни студенты, ни туристы. Варе в глаза бросилась часовня: белоснежная колокольня ярко выделялась на фоне синего неба.

– Только не трогай башмаки старины Джона, – предупредила Сара, – это для туриков. А студенты на них писают.

– Что?

– Такая традиция, уходящая в глубь веков. Вообще, это больше для парней, но я тоже обязательно попробую…

– Сара!

– Ханжа, – фыркнула сестра. – Кстати, о древних обычаях. Один из способов избавиться от призрака – замолить грехи. Любые, необязательно связанные с ним. – Сара ухватила Варю за рукав и потянула к церкви. – Давай зайдем. Я там еще не была.

– Ну мы же не католики, – возразила Варя.

– И что? Смотри на мир шире!

– Давай побудем на воздухе.

– Хм, вампиры не могут заходить в церкви, а я ни разу в жизни не видела тебя в Божьем храме. – Сестра лукаво улыбнулась. – Очередное совпадение?

Закатив глаза, Варя толкнула тяжелую дверь.

Снаружи часовня казалась совсем небольшой, но внутри выглядела как концертный зал. Кроваво-красная ковровая дорожка текла между белыми стенами, колоннами и пронумерованными рядами скамеек. Впереди темнел строгий алтарь, а за спиной, наверху, парил орган с золотыми трубами. Сара плюхнулась на бордовую сидушку, похлопала по соседней и сложила ладони в молитвенном жесте. Покачав головой, Варя указала на дверь. Замаливать грехи она не собиралась. Только доказать сестре, что запросто перешагнет порог церкви.

В глубокой тишине завибрировал телефон, и звук походил на раскат грома. Ожидая увидеть послание от Пашки или Андрея, Варя вытащила мобильный. В груди екнуло, брови поползли к переносице.

Сообщение пришло с Юриного номера. Опять.

Варя кликнула на уведомление и почувствовала, как пол проваливается под ногами. Никаких опор, лишь темная глубина, в которую ты летишь со скоростью света.