II

На следующей неделе, когда праздники миновали, к ним на первый этаж опять наведался следователь – старший лейтенант Кирьянов, когда детей не было в коммунальной квартире. Он снова стал задавать те же важные вопросы, выясняя обстоятельства криминального дела.

– Надеюсь, что никто больше не пропал, – пошутил Борис Павлович, когда так же, как в прошлый раз, встретил участкового милиционера в форме.

– Нет никто. У вас есть какие-то свои версии исчезновения женщины? – спросил следователь Кирьянов, понимая, что со временем события должны проясниться.

– Жена говорила, что слышала от соседей с другой стороны их дома, что у пропавшей Галины был аборт с сильным кровотечением. Будто тот факт она тщательно скрывала от посторонних глаз и ушей. Возможно, у нее был любовник на стороне, который не хотел на ней жениться. Из-за этого она могла покончить жизнь самоубийством, – предположил пенсионер, взвешивая в уме вероятное стечение роковых обстоятельств.

Следователь Кирьянов задумался, вспоминая некоторые обстоятельства поведения соседей Бориса Павловича по второму этажу: семьи Романенко – отца – мясника на рынке; матери – педагога в интернате для слаборазвитых детей – будущих певцов, артистов; бабушки – портнихи. Их красивый сын Валера недавно вернулся из армии, а дочь училась в детском доме. Татар Тугушевых: отца, подрабатывающего окраской кожи, матери – цыганки, предпочитающей предсказывать прекрасное будущее, вместо осуществления настоящего, чей сын учился в том же интернате, где работала мать Романенко. Он был тезкой их отпрыска, но, напротив, избежал армии из-за воровства и хулиганства, попав в исправительную колонию на три года, а дочь зарезала своего одногодку-любовника, чтобы отомстить за свою невинность, который снимал с нее порнографическое фото. Она продумала все детали кровавой расправы – криминального преступления, но не учла единственного момента, что сама от страха за свою судьбу, предупредила заранее всех соседей и родственников обоих этажей дома о своем готовящемся нападении, получив в итоге десять лет колонии строгого режима.

Этот квадратный, угловой дом из красного кирпича с его хитросплетениями и обитателями напоминал милиционеру красную китайскую табакерку или сундучок, чем очень давно торговали китайцы, заезжие по Волге из Астрахани через Азию. Они раздавали бесплатно детям маленькие призы с учетом, что их родители заплатят сполна за капризы чад.

Вскоре, распродав все сувениры: сигареты, шарики, свистульки, они отдали оставшиеся сюрпризы оптом за небольшое вознаграждение странствующим актерам, чтобы продолжили традиции. Те в телегах, запряженных лошадьми, развозили по улицам подарки, предупреждая о своем появлении на рынке, куда направятся следом. Такая распродажа нравилась всем без исключения. Барышник появлялся неожиданно, расхваливая на все лады свой товар, включая самую дорогую, изумительную шкатулку, покрытую красной тафтой, с зеркалом. Чем дети могли только любоваться. Но однажды нашелся покупатель – взрослый парень, проживавший в одноэтажном доме на противоположной стороне, где жила Настя. Он при всех купил за десять рублей шкатулку для своей невесты к свадьбе, а барышник пообещал девочке, что эта вещь обязательно вернется назад ей, так как у нее, как он сказал: «Самая красивая улыбка, и она выйдет замуж за моего сына», но смазливая подружка по улице Оля даже прокатилась на телеге за поцелуй с будущим статистом американской киностудии.

– Вот нам нужны хотя бы такие факты. А то на работе и по месту жительства вообще ничего не хотят говорить. Думаю, что личная ориентация в этом деле сыграла решающую роль, – заумно выразился милиционер.

– Симпатия – это еще не все в жизни. Если она делала аборты, то психическое здоровье было подвергнуто риску. Надо, полагаю, выяснить у подруг или знакомых, с кем пропавшая жиличка соседнего дома делилась своими надеждами, и кто мог «помочь» совершить ей что-то страшное, – добавил Борис Павлович на основе своего жизненного опыта.

– Спасибо. Пройдусь до тех соседей, о ком вы говорили, чтобы уточнить кое-что, – поведал участковый милиционер о своих планах.

– Приходите, пожалуйста, если что-то надо будет выяснить. Мы живем открыто, – посоветовал Борис Павлович, дожидаясь, когда дочь вернется из школы.

Следователь ушел, а дело о пропаже Галины Безбедновой в милиции вскоре было закрыто. Все соседи решили, что его отложили в архивную папку за недостаточностью выясненных обстоятельств криминального расследования.

Настя быстро подросла, забыв предсказания барышника, который вскоре продал лошадь, а на эти деньги улетел в Голливуд сниматься в эпизодических ролях, чтобы заработать на новый автомобиль. Небольшая надежда встретить своего принца на белом коне у девочки оставалась.

Она записалась в секцию фигурного катания в Детском парке. У них начались серьезные и трудные тренировки с опытным наставником – Мастером спорта по скоростному бегу на коньках на длинные дистанции и хореографией. Эти занятия проходили в балетном классе под руководством выпускника Хореографического училища. Иногда его замещала подруга и дублерша Галины Улановой – балерины с мировым именем – мачеха хореографа. Парень приезжал на белой Волге, подаренной отцом-барышником, вернувшимся из США. Он обратил внимание на Настю, за старание и манеру держаться у станка, но она дала понять, что танцевать на сцене не собиралась. Зато мечтала стать кинозвездой. Он два раза провожал девушку до дома, следуя по пятам за ней, чтобы узнать, где она жила.

Брат Насти – Петр выследил нового поклонника своей сестры. Они тут же подрались с хореографом, катаясь по земле в пыли и песке, как Ромео и Тибальд в трагедии Шекспира. К счастью все обошлось без смертоубийства, но кровавые носы и губы раскрасили их внешность, придав мужественности.

Мачеха хореографа напутствовала своего пасынка словами: «Никто не подарит кулич к Пасхе, если сам его не испечешь, поэтому жди пока твоя невеста вырастет. Тогда будешь думать о свадьбе». Она была женщиной строгой, направив своего заместителя зарабатывать хлеб насущный и деньги для своего процветания заграницу, как было принято в их среде. Хореография не закончилась, но симпатичный и стройный педагог уехал в Венгрию на заработки, предупредив своих будущих родственников о готовящемся возмездии с его стороны. Всех девушек секции фигурного катания встречали родители, боясь повторения истории, которая произошла с Настей, завидуя ей, что у нее судьба так быстро сложилась перед ее ногами в символических рисунках стрел и цветов, сделанных мамой в порыве нежности.

Однако однажды на секцию встречать девушек пришел с любовницей и ребенком очень высокий и самонадеянный хирург – крестный Насти – светловолосый и крепкий мужчина лет под сорок. Они дождались окончания занятий, стоя за дверью, восхищаясь стройностью юных балерин. Тут же прибежала жена и одновременно сестра крестного, чтобы прекратить, внезапно нахлынувшие, эротические чувства на любовников. Они стали спорить за право называться крестной-матерью Насти, а та, заподозрив их в измене, убежала одна домой, предоставив самим разбираться в их сложных фригидных отношениях с инцестом и кровосмешением. После этого позорного случая девушке ничего не оставалось делать, как бросить занятия фигурным катанием в Детском парке, записавшись в оздоровительную группу такой же направленности в Дворце спорта на другом конце города, куда она добиралась на трамвае.

Быстро пролетело лето. Из маленького белого домика, где снимала комнату пропавшая нянечка яслей, никто больше не обращался в милицию, но просачивались периодически жуткие слухи, что все трое обитателей аккуратной юдоли вылетели в трубу, оставив курятник и трех уток на попечение младшей сестры бывшей хозяйки. Криминальный случай постепенно утратил свою новизну, но оставался на рассмотрении у следователя Кирьянова в особой папке. Вездесущие соседи пришли к единому мнению, что дело находится в ожидании новых свидетелей, но интересоваться результатами и сделанными выводами никто из них не стал. Подросток – Настя, проживавшая на первом этаже, часто посещала спортивные секции по плаванию и фигурному катанию с подругами. Искусственный лед весной и осенью был для платных групп. В их группе тренер большое внимание тоже уделяла хореографии. Все молодые спортсменки стремилась сдать на разряд и придумать спортивный танец под музыку, но тренер сразу всех предупредила, что надо сначала откатать школу, то есть научиться рисовать на льду восьмерки и параграфы. Усиленные тренировки укрепили характер девушек.

Мама перешила Насте из зеленой шерстяной юбки короткое платье для фигурного катания на катке зимой.

– В воскресенье у нас дополнительные занятия утром на льду, – сказала она как-то, обращаясь к отцу. – Кататься надо до двенадцати, пока лед будет свободный, а потом придут хоккеисты. Пойдешь со мной посмотреть? – спросила она, чтобы доказать, что у нее есть положительные успехи в данном виде спорта, так как отец однажды похвастался перед родственниками, что у дочери прекрасные способности.

– Пойду, – ответил отец девушки, заметив тягу дочери к спорту.

Зимним воскресным утром они долго собирались. Наконец к одиннадцати часам добрались до катка, огороженного металлической сеткой. На морозе было трудно затягивать коньки. Да еще платье сильно тянуло, так как она надела его поверх кофты. Она отдала искусственную каракулевую шубку отцу в руки, а белые сапожки поставила рядом.

– Разгонюсь и согреюсь, – сказала она, поправляя вязанную белую шапочку и варежки.

Вид у нее на фоне сверкающего белого льда и огромных сугробов по периметру катка был очаровательный. Вскоре на этом месте выстроили высотную гостиницу с рестораном и спа салоном. Рядом появился дворец «Кристалл» с искусственным льдом, где готовили прославленных мастеров спорта.

– Не торопись, а то поскользнешься, – пошутил отец. – Показывай, что ты умеешь.

– У меня пока нет музыкального сопровождения, но буду кататься без музыки, – предупредила она важно, намечая предстоящие соревнования, к которым все стремились.

– Ты мелодию потом подберешь к своему танцу, – посоветовал отец серьезно.

– Надеюсь, – сказала Настя, начав свой вираж по кругу.

Она сделала несколько оборотов, повторила изученные движения. Затем дорожкой перешла к небольшим прыжкам, названия которых ей еще были мало известны. Снова повторила вращение, волчок и все па, изученные на хореографии, закончив свое выступление шпагатом на льду.

Солнце, едва появившись из-за облаков, исчезло. Морозец выдался сильный. Холодный ветерок развеял все надежды на потепление.

– Надо повторить все, что нам показывали, – потребовала она внимания со стороны публики, которая появилась внезапно, тоже желая покататься и получить удовольствие от спортивной тренировки.

Дети врассыпную бегали по льду, мешая исполнять нужные фигуры. Вскоре они набаловались, закидались снежками, смеясь, уселись на бордюр отдохнуть.

– Вот видишь, и первая публика появилась, – обрадовано сказал отец, притоптывая на месте от холода, – покажи всем, на что ты способна.

Разогревшись от быстрого виража, Настя прокатала свою произвольную программу еще раз. Запыхавшись, подъехала к отцу после исполнения шпагата на белом пространстве льда, изрезанного коньками, с рытвинами и ухабами. Платье для фигурного катания напоминало ей о зеленой листве лета. Она получила огромное удовольствие от тренировки под руководством опытного наставника.

– Вижу, что у тебя хорошие успехи. Ты доказала, что умеешь кататься, – похвалил дочь-спортсменку отец.

– Пойдем домой, а то ты совсем замерзнешь, – посочувствовала она отцу, заметив, что стоять около часа на морозе не слишком приятно.

Она снова переоделась, накинула шубку, схватила коньки в руки, побежала вперед. Теперь у нее появилась неотвязная надежда, что спортивный разряд ей обеспечен, хотя до Мастера спорта было еще далеко, тем более принимать участие в Международных турнирах, о чем она иногда мечтала.

– Хорошо научишься кататься на коньках, будешь участвовать в соревнованиях, – сказал отец по дороге домой.

– Надеюсь освоить главные элементы, а затем перейти к второстепенным, – заметила она, как опытная фигуристка.

– Какие у тебя отношения с подругами? – спросил отец настойчиво.

– Нормальные, – ответила Настя радостно, понимая, о чем шла речь. – А что?

– Всегда нужен хороший тренер и отличная спортивная форма, – продолжил он серьезно, как член родительского комитета школы и класса.

– У нас разные интересы в учебе, а на фигурном катании – постоянно менялся состав группы, – объяснила она здраво.

– Это, верно, так всегда бывает, – философски заметил отец. – Ты можешь привлечь своих школьных подруг и научить кататься так же, как ты сама, – предложил он.

– Да они сами не хотят, – сказала Настя в ответ, довольная, что тренировка прошла успешно.

– Ну, это ты зря, они, видно, заняты чем-то более важным, – сказал он, когда они зашли в трамвай и заняли места.

Настя добросовестно заплатила за свой проезд, так как у отца был бесплатный проезд, как у ветерана труда. Он достал из кармана и развернул местную газету, где в свое время трудился. Он всегда с интересом читал политические, местные, сельскохозяйственные новости, ежедневно дочитывая до точки каждую статью, а затем обсуждал с соседями. Она не любила делиться своими школьными делами с родителями. Вполне устраивала ситуация: быть среди отличников класса.

– Говорят, что у нас в городе нет хороших тренеров. Все лучшие спортсмены уехали в Москву, – проговорила она, желая перейти на другую тему – ближе к спортивным достижениям мастеров.

– Это возможно, – ответил он, убирая местную прессу в карман пальто.

– Ты же смотрел мировые чемпионаты и соревнования по фигурному катанию. Какие там замечательные пары! А среди женского одиночного катания почему-то нет чемпионов, – подосадовала девушка.

– У тебя будет еще время потренироваться в этом году, – успокоил отец, когда они вернулись домой.

– Если хочет заниматься среди чемпионов, пусть едет и живет в Москве одна, – продолжил старший брат – Петр – развивать спортивную тему, когда узнал, что сестра вырабатывала волю, стремясь достичь результатов в соревнованиях, посещая секцию, преодолевая жизненные трудности.

Сестра с отчаянием поняла, что поездка в столицу и занятия с именитыми тренерами ей не грозят в ближайшее время, но если не торопиться, как говорил ей отец, то можно получить отличные спортивные навыки.

– Куда я поеду одна? – спросила Настя наиграно разочарованно, обращаясь к членам семьи, но никто не обратил серьезного внимания на ее вопрос. – Где буду жить? Школу надо будет бросать… Переходить в другую… – загрустила девушка.

Она села на большой, старинный диван со светло-коричневой, гобеленовой обивкой. Положила ноги на сиденье, а сама оперлась об округлую спинку с деревянной полочкой, покрытой длинной вышитой салфеткой, на которой стояла мамина алюминиевая пудреница с голубой цветочной вставкой из скани, розовая пластиковая шкатулка для писем с розой в крышке, а в середине красовалось старинное детское фото отца, сидящего на деревянной лошадке. Эта картинка была вставлена в светлое матовое обрамление и установлена на маленьком пьедестале.

Настя периодически, в зависимости от настроения, перекладывала мелкие вещи с места на место, восхищаясь в душе, сделанной мамой, яркой вышивкой. Подобная вышивка, но чуть больше, лежала на пианино. На четырех стульях, стоящих вокруг стола, обитых черным дерматином, в свое время были надеты белые чехлы, а на спинках чехлов красовались вышитые букеты незабудок. Эти чехлы просуществовали ровно один сезон, но быстро порвались. Потом были выброшены самой мамой в огромный деревянный ящик во дворе, в назидание больше никогда не притрагиваться к иголке и нитке. Лежали чехлы где-то, или кто-то взял их, зашив для использования? Никто не знал. Однако Настя сохранила в тайне от всех один экземпляр вышивки для себя на память.

Сидя на диване, она всегда старалась расположиться прямо под газетницей с полуметровым изображением восточной красавицы в белом высоком тюрбане, синих шароварах, зеленых чувяках, белых, переплетенных шнурком, чулках, желтой, атласной, с красной каймой и широкими рукавами кофте поверх шелковой розовой сорочки. Узбечка, стоящая на терракотовом фоне, вышитой картинки, в руках над головой держала плетеную светло-желтую корзину полную изысканных фруктов: дыня, виноград, гранаты, яблоки, груши. Это оригинальное изображение состояло из маленьких кусочков ткани, плотно сшитых воедино в виде детской аппликации. В дни болезни, девочка, глядя в потолок, рассматривала эту картинку. Она вспоминала о рукоделии, разных видах вышивок, вязании крючком, спицами, штопанье, шитье, все то, чем можно было заполнить ей досуг, когда температура спадала, и чему научила ее мама.

– Да, конечно. Всегда появляются преграды, но с ними можно и даже нужно бороться, – сказала мама строго, заметив плохое настроение у дочери. – Надо добиваться цели, поставленной впереди себя … – она решила по-дружески подбодрить не падать духом.

Настя вспомнила девиз из книги «Два капитана» Каверина, которую прочитала в летние каникулы: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Она понимала, что мама для нее может быть единственным человеком для подражания.

– Пусть едет, куда хочет, – посоветовал брат, льстиво выискивая способ договориться с сестрой, никогда больше не болтать по пустякам, чтобы не было жалоб родителям на глупое поведение другой стороны, дабы избежать недомолвок и обид.

– Почему ты сам не поедешь в Москву? – спросила Настя, негодуя.

– Слишком хлопотное это дело, – ответил глубокомысленно Петр, страстный поборник чести.

В стенах коммунальной квартиры он старался принять посредническую позицию вместо того, чтобы заняться своими скрипичными музыкальными упражнениями для подготовки к вступительным экзаменам в консерваторию или найти место, где можно применить свои таланты.

– Там у нас есть родственники. У них нет детей. Можно остановиться жить в их квартире на первых порах, – предложил отец рассудительно, а мама с грустью посмотрела на своих детей, которых она видела не слишком часто из-за своей ответственной работы в больнице.

Настя с усталостью оглядела родные пенаты, засыпая, ругала себя за нерасторопность и отсутствие такта по отношению к родным: «Как я брошу родителей? У меня не хватит ни сил, ни денег на дорогу. Чтобы жить в незнакомом городе, нужны связи. Этих столичных родственников я совсем не знаю. Ну и что, что у них нет детей? Они не понесут ответственности за меня. Вообще, правильно сказал брат, что „это слишком хлопотное дело“. А как бы было здорово и весело познакомиться с москвичами!» – осенило ее под конец.