После вчерашнего вечера неудач, когда на мое объявление с двух сайтов едем.рф и махнем.ру отозвалась всего одна женщина, да и то слилась, как только уточнила, что дата путешествия, указанная мной в объявлении не ошибочная и стартовать надо завтра, – это просто бомба.

Выхожу из ступора и начинаю стучать по стеклу мобильного, отвечая на просьбу.

«Выезжаем завтра», – сразу напоминаю я во избежание недоразумений. – «Первая ночевка – Каунас (Литва), вторая – Варшава (Польша), третья – польская ферма, четвертая – Бад Эмс (Германия), пятая – Дурдан (Франция), шестая – Вье-Буко-ле-Бен (Франция), седьмая – Прайя-да-Барра (Португалия), где останемся на десять дней отдыхать на берегу Атлантического океана и откуда съездим в Лиссабон и на мыс Рока. Обратный путь: Валенсия (Испания), Кап-д’Агд (Франция), Мейри (Франция), Гюнцбург (Германия), Олесница (Польша), Вильнюс (Литва)».

Отправляю и замираю в ожидании ответа.

Вчерашний день был словно эмоциональные качели: я то впадала в уныние от разрушающей меня действительности, то взлетала ввысь из-за проглядывающего в темном небе отчаянья робкого лучика надежды.

Устаю гипнотизировать экран, поднимаюсь и начинаю нервно ходить по комнате. Ощущение, что это последний шанс, не покидает меня.

В который раз бросаю взгляд на мобильный – ничего нет. Почему ты молчишь, Nikki Koval? Что-то смущает?! Спроси – отвечу!

Наконец телефон раздает характерный звук входящего смс, и я впиваюсь глазами в появившиеся строчки.

«Заманчиво!»

И?! Это все?! Как же нечестно мучить неопределенностью!

Тут же набираю снова.

«Очень! Соглашайся! Не пожалеешь?!»

Я будто пытаюсь не упустить неожиданно оказавшуюся рядом птицу удачи, хватаясь за ее хвост.

Через пару секунд получаю.

«Ты прямо заряжена на поездку».

Строчу снова, давая понять, что очень заинтересована в ней:

«Да! Это моя мечта! И теперь она висит на волоске! Все зависит от тебя! Мой мужчина попал в больницу и не сможет поехать!»

«Хорошо. Давай поедем! Мечты должны сбываться!»

Читаю и не верю своим глазам. Она согласна! Вау! Хочется пуститься вскачь в диком танце радости, но вместо этого снова набираю текст.

«Здорово! Какая у тебя машина?!»

«Мини Купер».

«Отлично!»

Конечно, все автомобили имеют свойство ломаться, но эта британская малышка не должна подвести.

Мы перебрасываемся еще парой вопросов: «в каких странах были?!», «что любим»; уточняю: сколько ей лет и какой водительский стаж; напоминаю, что надо взять с собой и в какое время выезжаем.

После этого я получаю письменное подтверждение, что проживание – моя статья расходов, оплата бензина – ее, а питание мы делим пополам, и я, сияя от радости, пишу адрес, где встречаемся, добавляю пару смайликов и фразу, что побежала собирать чемодан.

Получаю «до завтра» и, желая с кем-то разделить радость, бегу в квартиру напротив – к Наташке.

Складывать вещи перед поездкой для меня наслаждение. Это словно первая ступень к путешествию. Тщательно отбираю наряды, глажу, укладываю в чемодан и смакую удовольствие от предвкушения завтрашнего старта.

Звонок в дверь раздражающе проникает в мою ауру, но я спокойно иду в коридор. Сегодня я настолько пропитана радостью, что омрачить ее никто и ничто не сможет.

Однако при виде Влада я непроизвольно хмурюсь.

– Зачем пришел?!

– Кир, что за вопрос?! Ты моя девушка!

Хочется сказать какую-нибудь колкость, но я молчу и не двигаюсь, загораживая собой проход и давая понять, что у меня нет настроения пускать его в квартиру и общаться с ним.

Он приближается вплотную, притягивает к себе и с насмешкой, сквозящей в голосе, спрашивает:

– Ты еще не успокоилась?!

Эх, лучше бы он не начинал об этом. Тем более так. А еще лучше не приходил бы и не портил хорошее настроение.

Вырываюсь и эмоционально возмущаюсь:

– Ты считаешь, суток достаточно, чтобы я пережила предательство?

– Какое предательство?! Что за бред! – мгновенно мрачнея, восклицает Влад.

– Для меня это не просто поездка! Это мечта, о который ты знал! Сроки мы долго обсуждали и двигали! Гостиницы оплачены. И ты говоришь, какое предательство?!

– Это форс-мажор!

Нет, нам определенно разговаривать не о чем. Между нами нет обоюдного понимания произошедшего, и я даже не надеюсь услышать от него скупое ничего не способное изменить извинение…

Оставив мужчину в коридоре, иду в спальню, предполагая, что он закроет дверь с той стороны и уйдет. Но, похоже, Влад не почувствовал мой посыл и уже через несколько секунд появляется в дверях комнаты, удивленно рассматривая раскрытый чемодан и вещи, раскиданные на кровати, ожидающие своей участи.

– Как это понимать?! – спрашивает он, обведя глазами помещение.

– Уезжаю!

– С кем?!

Меня начинает раздражать его допрос, но я отвечаю делано спокойно:

– С попутчицей.

– И ты не боишься ехать к черту на куличики с незнакомым человеком?!

Смотрю на него в упор.

– Я вроде никогда не была трусихой!

– Кира – это безумие!

– Влад – это отчаянье!

Мы сверлим друг друга взглядами.

– Что ты знаешь о ней?!

– У нее есть мини Купер, который нас повезет к моей мечте, и она разделяет мое желание совершить это путешествие!

– И все?!

– Ей двадцать пять, водит машину семь лет, милая, адекватная. Все. Остальное узнаю по пути!

– Сумасшедшая!

Пожимаю плечами.

– Многие ездят с попутчиками! Даже специальные сайты существуют! Ничего страшного в этом нет!

– Я обещаю: осенью свожу тебя в твою долбаную Португалию! – швыряет он мне как подачку.

– В свою долбаную Португалию я поеду завтра, – вскидывая подбородок, чеканю в ответ.

Влад зло сверкает глазами и, бросив на меня раздраженный взгляд, уходит из комнаты. Громко захлопнувшаяся дверь подтверждает, что я снова осталась одна, только мое хорошее настроение пропало. Это он прихватил его с собой. Плюхнувшись на кровать, вздыхаю.

Я совсем не сумасшедшая! Может, капельку безбашенная… Но никто меня не остановит! Завтра начинается мое путешествие! И я поеду в любом случае!

4 глава

Настоящее время.

Мы довольно быстро покидаем пределы Санкт-Петербурга, минуя даже заторы на кольцевой, и выезжаем на Киевское шоссе, и я считаю это хорошим знаком. Я сижу, уставившись в боковое окно, и, наверно, поэтому Никки, оказавшаяся Никитой, не пытается завязать разговор. А может, от меня исходит такая негативная аура, из-за которой он решает повременить с общением?!

Когда поднимаемся на Пулковские высоты, я понимаю, что не смогу игнорировать парня всю дорогу и стоит попытаться избавиться от повисшего в воздухе напряжения, разрядить микроклимат в машине, ведь нам слишком много времени придется проводить в ней.

С лучшими намерениями наладить контакт я поворачиваюсь к попутчику и едва собираюсь выдать что-то миролюбивое, как вслед за насмешливым взглядом, брошенным в мою сторону, звучит самодовольное:

– Ну что надумала мириться?!

Давлюсь словами, едва не слетевшими с языка, и все благие намерения испаряются, как и иллюзии, что с этим типом возможно наладить дружеские отношения.

– Вот еще! Это ты ввел меня в заблуждение, и это ты должен извиниться! – возмущаюсь я, но его никак не трогает мое заявление.

– Прости, детка, – не отрывая взгляда от дороги, кидает парень со своей противной ноткой усмешки в голосе. – Но меня очень плохо воспитали, и я не усвоил подобных слов.

Бросаю в ответ колючий взгляд, но этот тип слишком толстокожий, чтобы почувствовать хотя бы тонкие уколы.

– Значит, еще и невоспитанный…

– Если бы ты вчера спросила напрямую – я бы возможно ответил честно.

– Сомневаюсь! – швыряю в лицо, а он лишь небрежно пожимает плечами.

– Это твой косяк, так что прекрати дуться.

Зависаю на его тщательно уложенных гелем волосах и констатирую:

– Знаешь, Никки на мини у меня даже сейчас не ассоциируется с парнем. С нормальным парнем, сладенький!

– Ты сомневаешься в моей гетеросексуальности?! – обольстительная улыбка летит следом за обжигающим взглядом. – Могу этой ночью развеять твои сомнения.

Помимо желания заливаюсь краской, как наивная школьница, и отвожу глаза. Ночевки – это самое слабое звено в моем плане. Я же собиралась путешествовать со своим мужчиной. Отмахиваюсь от неприятных мыслей. Ничего – прорвемся.

Видя мою реакцию, самодовольный тип на удивление тактично не продолжает тему, а возвращается к другим моим словам. Может, причина в том, что я затронула больную тему или задела непробиваемого парня?!

– Никки – это английское мужское имя. И да, мой неизвестный отец был англичанином, а моя сентиментальная мать хоть и записала в свидетельстве о рождении банальное – Никита, но с детства называла меня именно Никки.

Он делает небольшую паузу и, проведя ладонью по рулю, словно даря ему скупую мужскую ласку, добавляет:

– А мини – это совсем не женская машина! Ты знаешь, сколько у этой малышки под капотом?!

Молчу, потому что даже не имею представления, а выглядеть глупо не хочется.

– Двести тридцать лошадиных сил и это при ее-то массе! До сотни разбегается за шесть секунд. Такую горячую штучку в руки девчонкам давать опасно.

– Пфф! – непроизвольно вырывается из меня. – Что за дискриминация по гендерному признаку?!

– Хочешь сказать: справишься, когда она полетит, едва надавишь на газ?!

– В Германии нет ограничения скорости. Проверим?! – кидаю с вызовом в ответ на его новую провокацию.

– Заметано.

Удивлена, что парень сейчас не испугался за сохранность машины и не пошел на попятную. Влад не доверял мне свой Audi rs3, считая, что я импульсивная, неуправляемая и обязательно куда-нибудь въеду, и поврежу его дорогой автомобиль.

– Отлично, – вполне искренне улыбаюсь ему. – В Европе страховка идет на машину, а не на конкретного человека, и я могу менять тебя за рулем.

На пару секунд несносный тип одаривает меня очередным насмешливым взглядом и охлаждает мой пыл фразой:

– Притормози. Я обещал дать прокатиться, а не менять меня за рулем.

Обиженно поджимаю губы, а он продолжает:

– Для начала попробуй убедить, что ты в состоянии справиться с этой девочкой.

– Я вообще-то права в восемнадцать получила!

– И что?! Сколько лет водительского стажа?! Не по бумагам, а фактического?!

Молчу. Врать не хочется и говорить, что я пользуюсь каршерингом от случая к случаю, тоже. Мне просто незачем сейчас автомобиль. У меня все в пешей доступности, а еще личный водитель с премиальным авто на выходных. Воспоминания о Владе всплывают морщинкой между бровей и легким вздохом. Не знаю: сколько мне надо времени, чтобы все перегорело. Да и перегорит ли вообще?!

Выбрасываю мысли о нем, разглаживаю лицо и снова поворачиваюсь к своему спутнику. Сама того не желая, я все-таки сменила градус наших взаимоотношений с жутко ледяного на прохладный. Надеюсь, спустя еще пару сотен километров мы сможем перейти на плюсовую температуру. Тепло мне нравится куда больше холода!

– Ну что, штурман, Псков проехали по объездной, дальше мне нужен навигатор. Разберешься?!

Киваю. Нет я, конечно, не знаю, как работает головное устройство этой машины, но я совсем не чайница – соображу.

Уже через минуту знакомства с навигационной системой я довольная собой ввожу конечную точку в России – АПП Убылинка.

– Сорок шесть километров по прямой до Острова, – комментирую я проложенный по карте маршрут.

– Окей.

Мы едем пару минут в молчании, а потом попутчик сам заводит разговор:

– Почему не самолет?!

– Что?!

– Твоя мечта, как я понял – Португалия – мыс Рока. Так почему не полететь в Лиссабон вместо того, чтобы тратить целую неделю на дорогу?!

– Я не люблю этот самый безопасный вид транспорта, – отмахиваюсь я.

– Боишься?!

Качаю головой и язвлю:

– Просто предпочитаю неделю ползти по земле.

– Понятно.

– Ничего тебе непонятно! – возмущенно выпаливаю я, уловив очередную насмешку в его голосе. – Я люблю дорогу! Она меня успокаивает, впечатляет, вдохновляет. Она дарит открытия, ощущение свободы, драйв, адреналин. Она знакомит с интересными людьми, приоткрывает потаенные уголки, показывает подноготную страны, скрытую от обычных туристов. Это настоящее путешествие! Приключение!

– Ты так рассказываешь, словно уже переживала все это раньше.

– Когда я была ребенком и пока был жив отец, мы ездили каждое лето на машине к морю.

Напоминание о тех светлых временах, сдобренных грустью от невозможности их повторения, омрачают мое одухотворенное недавними восторженными эмоциями лицо, и мы едем какое-то время снова молча.

Проходим Остров, минуем Гавры и выезжаем на платную дорогу до Убылинки без альтернативного ей участка.

Проезжаем «ПТК», и, когда останавливаемся на последней заправке у границы, Никита ворчит:

– Из-за тебя будем заливать в бак не пойми что.

– Я сказала только то, что по карте есть АЗС совсем у границы. Мог бы уточнить, какая именно, если тебе так принципиально! – бросаю ему в ответ.

– Вот встанет мотор, и ты узнаешь: принципиально это или нет!

– Да брось! Весь бензин из одной бочки разливают! Максимум какая-то добавка.

Он одаривает меня убийственным взглядом, который без слов говорит то, о чем он сейчас думает, и вылезает заправлять машину, на этом закончив неприятный разговор.

Российские пограничники встречают нас хмурыми лицами и, похоже, подозревают во всех смертных грехах, отчего я, не везя ничего противозаконного, какое-то время чувствую себя и правда контрабандисткой.

У каждой будки мой водитель выходит и берет пропускной талон, а потом мы почему-то стоим минут двадцать в гордом одиночестве, ожидая досмотра таможенника, и я слушаю выводы парня о том, что они совсем не умеют работать и «медлительные» финны по сравнению с ними – шумахеры.

Наконец пограничник чтит нас своим присутствием, осматривает машину, просит вытащить все вещи из багажника, чтобы досмотреть скрытые ниши, и, убедившись, что мы никого не прячем и не везем ничего запретного, открывает заветный шлагбаум, и мы покидаем территорию России.

На латышской границе приходится заполнить необходимую декларацию, которую нужно предоставлять абсолютно всем, кто едет на машине, но дальнейшая процедура проходит на удивление быстро. Забирают паспорта, ставят штампы, просят открыть капот и багажник, и мы выезжаем из Международного автомобильного пункта Grebneva на просторы Евросоюза.

Дорога в Латвии от границы словно стиральная доска. При скорости восемьдесят километров в час нас так потряхивает, что я невольно вцепляюсь в ручку двери, и хочется плакать от жалости к подвеске малышки за испытание, что ей досталось.

По дороге смотреть особо нечего. Населенные пункты, мимо которых мы проезжаем, хоть и не затрапезные, но совсем не интересные для человека, проживающего в мегаполисе подобному Санкт-Петербургу. Радует только то, что дорожное полотно изменилось и стало хорошего качества.

Из всего, что мне запомнилось из проеханных ста сорока семи километров по этой стране, – только синий трамвай-памятник, установленный в Даугавпилсе, и бесчисленные гнезда аистов, при виде которых я как истинная городская девочка не могу сдержать эмоции и раз за разом вскрикиваю: «Ой, смотри, аисты».

Парень явно забавляется моей реакцией, но у меня все равно не получается сдержаться, и я умиляюсь красивым большим птицам, как только они появляются на горизонте.

Литва сменяет Латвию незаметно. Если быть не особо внимательным, то легко можно пропустить обозначающий это знак: синий фон с желтыми звездочками по кругу.

Мы едем дальше, но картинка за окном практически не меняется. Разница лишь в названии населенных пунктов: Зарасай, Утена, Укмерге, Йонава.

Все различия, что я подметила, проехав практически триста шестьдесят километров по дорогам Евросоюза, – это совершенно не похожие на российские дома и домики, лютеранские церкви, другие номера на машинах с характерной синенькой полосочкой сбоку и еще указатели на латинице.

В Каунас мы въезжаем около семи. Я связываюсь с хозяйкой забронированных апартаментов посредством WhatsApp и, следуя навигатору Maps.me, установленному на моем iPad, работающему без интернета, мы проезжаем последние километры сегодняшнего дня.

Упершись в реку Вилия, послушно поворачиваем налево и, немного поплутав, находим нужный дом.

Диана встречает нас во дворе, показывает, куда припарковать машину, и, взяв вещи, мы поднимаемся за ней в квартиру.

Рассказав, что и как, и пожелав нам хорошего отдыха, женщина уходит, и мы остаемся вдвоем. Сразу чувствую дискомфорт, но пытаюсь прогнать неприятное ощущение.

Парню же все нипочем: ведет себя, как рыба в воде. Плюхнувшись на диван, словно находится в собственной квартире, он без стеснения таращится на меня.

– Нехило мы сегодня проехали. Больше семиста километров.

– Семьсот пятьдесят девять, – зачем-то машинально уточняю я.

– Чувствую себя дальнобойщиком!

Молчу. Почему-то мне кажется, что во фразе, брошенной им, звучит упрек. Да, конечно, мы не оговаривали пробег. Его мы обсуждали с Владом, и для моего мужчины восемьсот километров в сутки было приемлемым расстоянием.

Не хочу нагнетать ситуацию и направляюсь в спальню, прихватив с собой чемодан, но одна остаюсь не дольше минуты. Компаньон появляется в дверях и, оглядев небольшую комнату, где кровать и тумбочки у изголовья занимают практически все пространство, произносит, падая на пружинящий матрас:

– Неплохо!

Нахожу его глаза и решительно заявляю:

– Ты спишь в гостиной!

Вздернутая бровь, вызывающий взгляд.

– С чего это?!

– Я вообще-то девочка!

– И это как-то влияет на то, что ты должна спать на ортопедическом матрасе, а я чалиться на том странном приспособлении в воздухе?! – очередная нескончаемая усмешка. – Кто-то недавно говорил, что гендерный признак не является приоритетным!

– Там есть диван, – лепечу я растерянно.

– Вот сама и спи на нем!

Не думала, что он ко всему прочему окажется таким несговорчивым, но делать нечего: ситуацию надо как-то разруливать, и я предлагаю честный вариант.

– Хорошо. Давай разыграем, кто где спит!

– Окей.

Парень встает, исчезает за дверью и появляется спустя пару минут. Приподнимая руку на уровне моих глаз, уведомляет:

– Если ты вытаскиваешь короткую спичку – то спишь в гостиной.

Киваю, подхожу ближе, задумываюсь и… вытаскиваю короткую.

Насмешливая улыбка на его лице, раздражающая меня весь день, и легкое потепление, возникшее между нами по дороге, тут же испаряется.

– Покажи вторую! – неожиданно для себя самой прошу я.

– Смирись – ты проиграла.

Он опускает руку и совсем не собирается демонстрировать другую спичку.

Делаю пару шагов к нему, ловлю его запястье, пытаюсь разжать кулак, но справиться с сильным парнем слабой девушке – невозможно. Наша борьба затягивается, и я вдруг неожиданно ощущаю, что нахожусь слишком близко к этому провокационному типу, что его рука лежит на моей талии, а дыхание опаляет лицо… От осознания этого пульс начинает частить, а щеки становятся пунцовыми. Что за странная особенность, неожиданно возникающая у меня в его присутствии?! Я совсем не наивная девочка, готовая провалиться сквозь землю при слове «секс», да и парень совсем не в моем вкусе. Слишком сладенький…

Отталкиваю наглеца, но он пытается помешать мне выбраться из его рук и в этой борьбе роняет спичку. Практически одновременно мы находим ее глазами на полу, и я получаю подтверждение своей догадки: они обе короткие. Мой проигрыш – часть его плана.

Со злостью снова пытаюсь вырваться и шиплю:

– Обманщик.

Ухмылка.

– Я рассчитывал, что ты предпочтешь дивану кровать со мной.

1 2 3

...

Премиум

(4 оценки)