Если Мариан Шербан казался могущественным, то от Альдора и вовсе исходила такая сокрушительная энергия, что едва можно было устоять на месте и не отойти от него подальше – чтобы не обгореть… Или шагнуть ближе, чтобы окунуться в этот поток – а после со спокойной душой обратиться кучкой золы.

– Я думаю, вам не нужно объяснять, что та сцена, свидетельницей которой вы стали за завтраком, должна остаться в самых потаённых закоулках вашей памяти? В самых глубоких… – Альдор вдруг протянул ко мне руку. Я видела будто бы в застывшем смолой времени, как она становится всё ближе и ближе.

Горячие пальцы коснулись виска, пронзили будто раскалёнными иглами, и я вновь подняла на него взгляд.

– Я всё понимаю, мессир, – едва не зашипела, какой горячей показалась его кожа. – Ваши семейные перипетии совсем меня не касаются. Не переживайте. Когда я уеду, мы больше никогда не увидимся. И мне нет резона распространять о вас сплетни.

Он кивнул, казалось бы, удовлетворённо. Но его сумрачный и в то же время бесконечно озарённый взгляд под низко нависающими бровями остался пытливым и подозрительным. И чем дольше Альдор рассматривал моё лицо, давя сверху вниз своей неуёмной волей, тем больше менялось их выражение. Словно что-то его озадачивало. Что-то он пытался понять и не мог.

– Знаете, вы не похожи на обычную провинциалку, которая едет к тётушке копаться в её огороде или торговать в лавке, – он сделал наконец шаг назад. – Вы слишком…

Я вздёрнула подбородок.

– Какая?

– Непростая, – кажется, он хотел сказать нечто другое, но в последний миг передумал.

– Я думаю, на сей раз это не ваше дело.

– Вы правы, – он дёрнул уголком рта, но это не было похоже даже на подобие улыбки. – Отдыхайте. Как только вам понадобится повозка, обратитесь через служанку к мессиру Рэзвану. Меня не будет в замке до позднего вечера. Может получиться так, что к тому времени дождь уже пройдёт или хотя бы немного уймётся, – он направился было к двери, но обернулся, остановившись перед ней. – На случай, если мы и правда больше не встретимся: познакомиться с вами было… любопытно. Всего доброго.

Я открыла было рот, чтобы ответить подобной двусмысленностью, но он успел выйти раньше, чем я сообразила хоть что-то. Манероа разговора этого невыносимого мужчины вгоняла меня в страшное смятение.

Любопытно. Будто в бродячий зоопарк сходил посмотреть на диковинную зверушку. Я тихо фыркнула самой себе и вдруг почувствовала себя до невозможности слабой. Не только потому что я женщина, оказавшаяся в непростой ситуации. И не обладаю и крупицей того могущества, что переполняет Альдора де ла Фиера. А просто потому что ему так легко удалось лишить меня душевного равновесия. Ведь я его совсем не знаю! И в то же время будто бы знаю всю жизнь, но только начинаю постигать, прекрасно понимая, что делать этого не стоит.

Не хотелось проводить время в пустом ожидании того, как небесные хляби наконец решат, что дождя сегодня достаточно. Меня одолевала нарастающая тревога: кто знает, не пустились ли уже по моему следу люди принца? Чтобы хоть как-то унять разрушительное ощущение нависшего надо мной топора, я вызвала служанку и попросила проводить меня в библиотеку. Наверняка в таком огромном замке она есть.

Если девушка и удивилась тому, что простая с виду гостья вдруг попросилась в библиотеку – то ничем, кроме короткого любопытного взгляда, это не выдала. Может, она и вовсе считала, что я и читать-то не умею. Но без пререканий проводила меня сложным ходом в другую часть замка.

Мы спустились на первый ярус вновь и оказались в просторном коридоре с рядом массивных дверей по правую сторону. Девушка приоткрыла передо мной одну – и лицо сразу окутал уютный запах домашней библиотеки: кожаных переплётов и хрустящих листов. Старых чернил, что тёмными росчерками лежали на них.

Я вошла в освещённую комнату и только голову задрала, пытаясь объять взглядом всё немалое пространство, что занимали высокие стеллажи с книгами. Похоже, Альдор не боялся неосторожно спалить всё это богатство: светильники были на каждой стене библиотеки, горели ровно, будто их пламя было сделано из крашеного стекла.

Пожалуй, чтобы что-то здесь найти, понадобится помощник. И служанка вряд ли сгодится на эту роль. Я отпустила её.

– Если что-то понадобится, позвоните, – она указала на толстый витой шнурок, что висел у стола, где можно было удобно устроиться за чтением.

Я проследила за её жестом, а когда вновь повернулась, служанка уже пропала. Похоже, уходить они умеют особенно резво и незаметно. Очень удобно при таком скверном нраве хозяина.

Оказалось, в этой библиотеке всё не так уж страшно. Книги на необъятных стеллажах были рассортированы по темам, которые обозначались на аккуратных резных табличках. До самых верхних дотянуться было сложнее всего, и я огляделась в поисках лестницы – она тут явно должна быть. Хотелось отыскать что-то о картах Колодцев, но то, что было на уровне моего роста – надо сказать, весьма скромного – совсем не подходило. Да и вряд ли такие труды, если они здесь есть, стоят на самом виду.

Наконец, я нашла стоящую в углу деревянную стремянку. Хитро устроенные колёсики позволили легко подтащить её ближе к нужному месту, и остались неподвижными, когда я разложила лестницу. Приподняв подол, поднялась на самую верхнюю перекладину и дотронулась до привлекшей внимание таблички. “О классах магов и их силах”. Наверное, где-то здесь должно попасться что-то полезное. Скорее всего, я расстанусь с картой очень скоро, но отчего-то хотелось узнать побольше о том, как она попала мне под кожу – ведь я не маг.

Я скользила взглядом вдоль тиснёных корешков, разбирая порой нечитаемые, потускневшие названия. И едва не сверзилась с лестницы, когда услышала, как дверь отворилась. Лёгкий сквозняк колыхнул подол. Уцепившись пальцами за выступ полки, я обернулась – ровно для того, чтобы увидеть, как в библиотеку заезжает странного вида кресло на больших колёсах. В нём сидел юноша, которого уже определённо нельзя было назвать ребёнком, но и до мужчины он пока не дорос. Зато до ужаса сильно походил на Альдора.

Молодой человек поднял на меня взгляд – совсем не жгучий, а спокойный, как будто обращённый в самую суть. Резкие брови нахмурились. Он неспешно окинул взглядом всю меня с головы до ног – и в этот миг стал похож на брата ещё сильнее.

Я наконец совладала с собой и хотела уже было представиться, как вслед за юношей вошёл Рэзван.

– Это та гостья, которую вы упоминали, мессир? – мальчишка повернул голову к кастеляну – и тогда только тот меня заметил.

Я поспешила спуститься со стремянки, пока они не поняли, книги по какой теме собиралась читать.

– Да, это нэри Хория, – он кивнул. – Позвольте представить, нэри, это мессир Маркуш де ла Фиер.

Рэзван улыбнулся особенно тепло – и на моих губах невольно тоже расползлась улыбка. Я сделала было пару шагов – подойти, но юноша неожиданно поднялся мне навстречу. И щёки тут же вспыхнули жаром от стыда: из-за первой мысли, что он, наверное, совсем не ходит. Однако Маркуш приблизился вполне уверенно, только его лицо, кажется, слегка побледнело. В глазах Рэзвана тут же отразилась тревога.

Мальчишка оказался ростом с меня, но так держал спину и голову, что я не сразу это заметила. И лишь вблизи поняла, что он и правда ещё совсем молод. Едва ли пятнадцать зим.

– Очень приятно с вами познакомиться, нэри, – он вежливо кивнул и слегка пожал пальцы поданной руки.

– Взаимно, мессир, – я присела в реверансе.

Маркуш поднял карие глаза к той полке, куда я тянулась, когда он появился здесь, прищурился и вскинул брови – видно, от удивления.

– Интересуетесь магией? – отвернулся и вновь опустился в своё кресло, которое Рэзван предупредительно подкатил ближе к столу. С виду, очень удобное: видно, мастер исполнил его по исключительно особому заказу.

– Многих интересует магия, – уклончиво ответила я. – Особенно, когда случайно оказываешься в таком доме, как ваш.

Маркуш покосился на меня хитровато, с нескрываемой гордостью. Нет, он всего лишь мальчик, который из-за своего недуга старается выглядеть взрослее и сильнее, чем есть на самом деле.

– Как вы оказались здесь? – не преминул спросить Рэзван, усаживаясь рядом с подопечным.

Я опустилась на скамью напротив, отвечая на его интерес прямым, без утайки, взглядом.

– Сидеть в комнате – не слишком приятное занятие. А читать я люблю.

– Как любопытно, – усмехнулся кастелян, вновь ощупывая меня глазами. – Откуда же у вас соответствующее образование? Если я правильно понял, вы из небольшого города. Ехали издалека… Кстати, откуда?

– Мой отец держит книжную лавку, – без зазрения совести солгала я, нарочно пропустив мимо ушей последний вопрос.

Потому что на самом деле мой отец – медовар и сам не слишком хорошо умеет читать. Считать – гораздо лучше. Как можно догадаться, почти все знания я получила уже в пансионе.

– Это очень приятное совпадение, – сразу поддержал меня Маркуш, который то долго не сводил с меня взгляда, то вдруг упирал его в сложенные на столе руки. – Я только рад компании.

– Значит, моя компания вас уже не устраивает… – с притворным укором проворчал Рэзван.

– Иногда хочется глотнуть свежего воздуха. Вы же говорите, что свежий воздух полезен. Все уши мне прожужжали, – слегка улыбаясь, умело парировал юноша, состроив самый невинный вид. – К тому же у вас много дел.

А я душно покраснела аж до ушей. А этот мальчишка знает толк в комплиментах! Он прозвучал искренне и непосредственно, и от него не сводило скукой челюсть.

– Я буду рада составить вам компанию.

Рэзван перевёл взгляд с моего лица на Маркуша и обратно.

– Тогда, если позволите, я пойду. А любезная нэри побудет с вами. У меня и правда много дел. Как закончите и пожелаете вернуться к себе, зовите прислугу.

Кастелян встал и, легонько пожав плечо мальчика, вышел. Мы остались наедине. В первый миг стало неловко: зря я напросилась на заботу о совершенно незнакомом юноше. Хоть он гораздо более приятный и приветливый, чем его старший братец. Никогда не умела общаться с детьми. Всё время казалось, что я вот-вот что-то сделаю не так.

Но Маркуш не дал мне времени на сомнения. Он подтянул ближе лежащую на столе книгу и раскрыл её на месте закладки из кожаного шнурка с тяжёлой гирькой в виде феникса.

– Феникс издревле считается символом дома де ла Фиер, – проследив за моим взглядом, тут же пояснил Маркуш. – И даже есть на нашем гербе.

Он указал взмахом руки куда-то наверх стеллажей. Я сразу разглядела среди вычурной резьбы фронтона геральдический щит с изображенным на нём фениксом. Над его головой сиял огранённый камень – тоже немаловажный символ де ла Фиеров – драгоценными копями они владели с самых давних времён.

– А почему феникс? – я вновь посмотрела на Маркуша, который уже погрузился в чтение.

– У нашего дома были сложные времена, – почти не отвлекаясь, проговорил тот. – Это было очень давно. Но род почти угас после одной из затяжных войн с восточным королевством Вантулуи. Остался только один наш предок – Лоранд де ла Фиер. Он прослыл великим воином, сумел вернуться домой. Но застал имение почти совсем разорённым. Он добился руки принцессы Марики Месарош, которая потеряла в той войне молодого мужа. Она была амантой. И постепенно они возродили наш род.

Маркуш чему-то улыбнулся, устремив взгляд в окно, за которым всё шуршал проклятый дождь. Младшему де ла Фиеру не было дела до моих тревог. Он как будто видел сейчас перед собой тени сражений, что случались когда-то.

Даже после окончания войны с Вантулуи королевство Чайдеаргинд не могло оставаться в покое. А последний год только и говорили, что с восхождением на престол нового короля соседи снова стали поговаривать о возвращении когда-то принадлежавших им земель. Когда – никто уже и не помнил. Только вот думалось, что интересовали их больше не земли, а те, кто на них жил. Точнее – маги и Колодцы, из которых они черпали силу.

– Я, признаться, подумала, что феникс означает огонь, – продолжила я неожиданно интересный разговор.

– Вы имеете в виду Альдора? – усмехнулся Маркуш, вынырнув из своих размышлений. Я пожала плечами, почувствовав укол внутри от одного только воспоминания о нём. Вот уж запомнится так запомнится. – В роду де ла Фиер рождались разные маги. Много было и огненных, но мы не связаны только с этой стихией.

– А какая магия у вас? – спросила я, прежде чем успела подумать, что вопрос может оказаться не слишком приятным.

И тут же прикусила губу, боясь чем-то обидеть Маркуша. Но на его лице ничего не дрогнуло. Он смотрел на меня всё так же спокойно, и неведомо что творилось сейчас в его мыслях. Похоже, оба брата де ла Фиер – те ещё загадки.

– Не все потомки знатных домов, где когда-либо рождались маги, обязательно ей обладают, – ответил он ровно.

И, кажется, всё сказал, а всё равно ничего не понятно.

Я не стала усугублять свою ошибку и настаивать на откровенности. К тому же она была мне совершенно ни к чему. Маркуш снова вернулся к своей книге, куда я только мельком заглянула. Это был исторический труд, рассказывающий о десятилетней войне с королевством Вантулуи. Я не стала ему мешать, хоть он, кажется, и ждал других расспросов. А может, и хотел сам что-то у меня спросить, но не решался.

Пришлось взять с полки почти первую попавшуюся книгу. По недоразумению – воспоминания какой-то аманты. Думается, они были далеки от истины, что скрывалась за стеной домыслов и сплетен, которые ходили о наложницах знатных магов. Но зато хорошенько могли поразвлечь женщин, ещё способных видеть в жизни обычных амант какую-то романтику.

Читать было противно, а потому я быстро погрузилась в свои мысли. О том, что всё же будет ждать меня в Одиине и там, куда мы с Донатой отправимся дальше. О том, как может сложиться моя жизнь, сумей я убежать достаточно далеко. Вздрогнула, когда поняла, что Маркуш почему-то пристально на меня смотрит – искоса, почти таясь. И, похоже, уже достаточно давно.

– Думаю, нам пора выбираться отсюда, нэри, – он улыбнулся, когда я посмотрела на него в ответ.

И опять же – ничуть не смутился. Хотя мне всегда казалось, что в его возрасте юноши часто стесняются общества девушек. Особенно тех, что старше них.

– Что же? Дождь закончился? – я вытянула шею, заглядывая в окно. Нет, по мутноватому стеклу всё так же текли потоки капель. Вдалеке гремело. Редкие вспышки молний слепили витражи.

– Нет, просто уже почти обед. Рэзван всё равно скоро за нами пришлёт.

Он отложил книгу в сторону и поморщился, будто неловко шевельнулся.

– Всё хорошо? – я заглянула в его побелевшее лицо.

Он кивнул – соврал. И в виски ударило жаром. Я понятия не имела, что делать, если ему вдруг станет плохо. А ему с каждым мигом явно становилось хуже. Он как будто пытался поменять положение в кресле, но не мог толком пошевелиться. Только подлокотники сжал – и его лицо заблестело от испарины.

– Что? Что мне сделать? – я вскочила на ноги и огляделась. Надо позвать прислугу!

Метнулась к шнурку и дёрнула его со всей силы несколько раз. Те, кто работает в Анделналте давно, уже наверняка знают, что делать, если случается беда с младшим де ла Фиером.

Грохот заставил меня обернуться. Я едва не повисла на том же шнурке – колени резко ослабли от страха за мальчишку. Он лежал на боку, каким-то чудом сумев опрокинуть очень устойчивое с виду кресло. Я подбежала и попыталась поднять его, чтобы усадить мальчика обратно – и закряхтела от натуги: тяжёлое! Но всё же сумела поставить его на колёса. А вот с Маркушем не знала что делать. Одна поднять не смогу, да и знать не знаю, можно ли его сейчас трогать.

Юноша, вздрогнув всем телом, вытянулся в струну.

– Ослабьте, – просипел так, что я едва разобрала.

– Что? – склонилась над ним.

Он зашарил пальцами по резным пуговицам безрукавки – и я принялась её расстёгивать. А под ней обнаружился охватывающий талию Маркуша жёсткий широкий пояс. Он шнуровался на боках, а на спине крепился на стальные крючки. Задняя его пластина поднималась до самых лопаток. Его-то, видно, и просил ослабить мальчишка, но было страшно трогать то, что придумала не я.

А вдруг сделаю только хуже?

Я обхватила ладонями скользкое от пота лицо мальчика.

– Маркуш… Маркуш. Вы уверены, что это можно ослабить?

Но мальчик как будто не слышал меня больше. Вцепился в запястья ледяными пальцами, его глаза стали ещё темнее от расширяющихся зрачков. Он пошарил вдоль моей кисти – как раз той, в которую впитался браслет – я тоже покрылась холодным потом с головы до ног.

Маркуш словно хлынул в меня, а я – неожиданно – в него. В черноту боли, что растекалась вдоль его позвоночника. Закрыла глаза и сама ослепла от того, как кругом стало светло. Явственно увидела переплетение золотых нитей на своей руке. И что-то глубокое, бездонное впереди. Но не смогла понять понять, что это.

Необычное ощущение схлынуло. Я открыла глаза. Маркуш лежал передо мной в сознании, но совершенно спокойный. Его не корчило больше, сухие губы были неподвижны, как и ослабевшее тело.

В дверях, глядя на меня в упор, стоял Рэзван. С его лица понемногу уже сходила напряжённая краснота.

– Помогите мне поднять его! – потребовала я.

Кастелян очнулся и спешно подошёл. Легко поднял Маркуша на руки и осторожно усадил обратно в кресло. Мы вместе вышли из библиотеки. Рэзван вёз замысловатое кресло младшего де ла Фиера, а я семенила следом, придерживая подол, чтобы не споткнуться о него второпях. Мы прошли по коридору, несколько раз свернули – и оказались перед дверью в комнату Маркуша.

– Я останусь с ним. Позволите? – и вошла, не дожидаясь ответа.

Рэзван не стал возражать. В комнате он вынул мальчика из кресла и уложил на постель. Тот облегченно выдохнул и прикрыл глаза.

– Останьтесь, – всё же разрешил кастелян. – Раз уж всё равно вы пока вынуждены задержаться здесь. Мы ждали гувернантку и сиделку. Которая что-то понимает в лечении и может о нём позаботиться. А приехали вы.

– Простите.

– Не за что извиняться, – Рэзван откинул со лба мальчика влажные пряди и направился к двери. – Служанка принесёт всё, что нужно. А вы пока снимите с него пояс. Только осторожно.

Я присела на край неожиднно твёрдой кровати. Маркуш приподнял веки, взглянул на меня долго, задумчиво. Верно, он тоже мучился вопросом, что случилось в библиотеке. Если вообще мог что-то осознавать в тот миг за пеленой боли.

И мне стало ещё страшнее – вдруг он Видящий? И теперь знает обо мне всё?