Глава 5

Открыв глаза, женщина посмотрела по сторонам. Определив по кроватям и стенам, что она в больнице, облегченно выдохнула. Значит, все хорошо, ей не приснилось, и ее маленькая феечка у соседки – она может не волноваться и спокойно лечиться.

Ольга прикрыла глаза, искренне радуясь доброте чудесной старой женщины, проявившей заботу. Если бы не она… даже страшно представить, чтобы было с Алиной. Но все обошлось. Благодаря ему… Олегу. Мужчина спас ее. Фамилии она, к сожалению, не помнила.

В груди потеплело, и она приложила руку ко рту, пытаясь унять свои чувства. Одна за другой в груди рвались эмоции, и сейчас ей все произошедшее казалось таким нереальным и страшным, о чем лучше не вспоминать. Главное, итог – доченька в безопасности и под присмотром.

Чуть приподнявшись, посмотрела на соседку по палате, лежавшую на спине, вглядывающуюся в потолок. По мимике невозможно было понять в каком она состоянии, только то, что девушка погружена в свои мысли.

Внезапно у Ольги созрела мгновенная мысль о причине нахождения здесь красивой блондинки. Такая молоденькая… Может, позже она спросит у нее.

Посмотрела на окно и решила, что раннее утро, так как с каждым мгновением становилось чуточку светлее, несмотря на тусклую картину за стеклом. Моросил дождь, и серая мгла окутала купол неба.

Женщина залюбовалась, впервые в жизни внимательно слушая, как падают капли и ударяются об отлив, отчего получалась громкая завораживающая музыка. А если прислушаться… сквозь эти звуки можно услышать и тихую мелодию, такую шуршащую и успокаивающую, отчего моментально хочется укутаться в одеялко и выпить кружечку горячего чая, думая о своем.

Но Латрова просто лежала, а в голове проносились события шестилетней давности, за два года как она познакомилась с мужем. После того как уехала из маленькой деревеньки, когда лишилась родных людей.

Папу она совсем не помнила, он рано умер, когда была ребенком. Мама, Лариса Петровна, была замечательным добрым человеком. Что не скажешь о ее сестре, Валентине, корыстной жадной женщине, считающейся первой сплетницей на селе.

Жили они с матерью отдельно близ центра и горя не знали. Когда бабушке стало совсем худо, полностью парализовало, продали два дома и купили один большой и теплый на окраине деревеньки. Сестра отказалась ухаживать за старой женщиной и брать к себе, крича, что у нее пятеро детей и куча внуков, живущих в одном сгнившем доме. Востриковы жили плохо и любили выпить, но всегда находили изъяны в других. Особенно в ее матери, работавшей библиотекарем, не приемлющей зависть и жадность, любящей и отзывчивой.

В то время Оля училась в техникуме легкой промышленности в ближайшем городе. Когда узнала о переезде в новый дом, очень хорошо восприняла новость, считая, что мама, да и она, смогут помочь бабушке. А со временем, может, и лучше ей станет. Девушка приезжала на выходные и помогала ухаживать за старой женщиной, как, впрочем, и по хозяйству. Помимо огромного огорода в новом доме, они перевели сюда и свою скотину, определив в сарай. Лестовы всегда держали больше двух коров, несколько свиноматок и сотню кур с утками.

Через некоторое время случилось огромное несчастье. Внезапно у Ларисы Петровны прихватило сердечко, и она умерла. Это было настоящим шоком для ее дочери. Похороны Ольга не помнила, только видела бледное лицо матери с закрытыми глазами и больше ничего. Даже не помнила, как ее уводили из кладбища, откачивая нашатырным спиртом.

А потом… через девять дней тетя выкинула ее из дома, так как он принадлежал бабушке – ветерану ВОВ, которую она взяла под свою опеку. Ни крики селян, ни мольбы племянницы не разжалобили жадных родственников, вторгнувшихся на богатую зажиточную территорию, которая им никогда не светила.

От такого стресса старой женщине стало совсем худо, и в результате у нее случился инфаркт. Бабушку Ольга увидела лишь на кладбище, домой ее не пустил дядька, во всеуслышание кричавший, что воровке нет места в их доме. Простившись с родным человеком, бедная девушка с копейками в кармане, отправилась в город, чтобы хоть как-то выжить в этом несправедливом мире.

Слезы текли по щекам, но Ольга совсем не ощущала их. Боль утраты, горечь, обида и разочарование больше года ходили с ней за руку, вновь и вновь доказывая, как тяжело выжить, когда один, если нет близких людей, готовых поддержать в любую минуту словом, лаской, дать силы, чтобы бороться и идти дальше.

Благодаря своему терпению и золотым рукам, Ольгу заметила бизнес-леди – Васаркина Александра Игоревна, имеющая салоны по крупным городам России. Увидев отличный потенциал в работнице, она увезла девочку в Москву и устроила работать у себя в салоне пошива штор, и не пожалела об этом ни секунды.

А потом Ольга встретила его… Владимира. Добрый и заботливый мужчина, покорившей ее с первого мгновения, когда принес маленького котенка и отдал его в руки милой девушке, сидящей на скамеечке и любующейся закатом. Думала, была уверена, что влюбилась. Летала на крыльях счастья, пока не познакомилась со свекровью.

Как открылось потом, муж женился назло своей матери, решив доказать, что он уже взрослый. А дальше… унижения, упреки, с которыми девушка пыталась бороться, но, встречая крики мужа, запретившего ей повышать голос и отвечать на гонения его матери, так как они зависят от нее, смирилась.

Латрова молчала, с ужасом наблюдая, что ее сказка катится в пропасть. Она верила, что это мать влияет на Вову. Муж был совсем другим, когда не виделся с ней, и Оля мечтала, что женщине уже надоест вмешиваться в их жизнь, и она успокоится. И тогда будет у них счастье.

Беременность была для нее подарком. Она очень этого хотела, считая, что ребенок еще больше сблизит их, да и свекровь перестанет травить ее. Даст им жить самостоятельно, не вмешиваясь ни во что.

Муж радовался, считал, что будет сын. Все больше и больше перечил матери, пытаясь защищать жену. А потом Наталья Андреевна подарила ему крутую иномарку, и Владимир вновь сквозь пальцы смотрел на то, как мать травит Ольгу.

Когда Оля ушла с работы в декретный отпуск, возник вопрос с пропиской, так как Васаркина хотела прописать другую девушку… вместо Латровой в квартиру, которую предоставляла своим работницам. Владимир решил возникшую проблему. Принес паспорт с пропиской в глубинке Московской области, объяснив, что у него нет своего жилья, а мама не соглашается ее прописывать.

А потом… она родила свою любимую девочку. Узнала диагноз ребенка на третий день и поведала Владимиру, а на шестой их выписали. Но муж даже не приехал забрать, позвонив за десять минут и сказав, что мать попросила его отвезти ее в другой город по очень важному делу. Они вернутся только через два дня.

Стоя с малышкой, укутанной в одеялко, которое сшила сама, она чувствовала себя, как никогда, преданной. Даже когда тетка выкинула из дома, не было так больно, как сейчас.

Замечая поникшим взглядом воздушные шары, цветы и радость на лицах ожидающих отцов и их родственников, хотелось немедленно уйти оттуда. Зачем портить радость другим и завидовать… пусть против воли.

Медсестра с жалостью посмотрела на нее, и что-то пробормотав о счастье, ушла. Деньги у нее были, зарабатывала Оля у Васаркиной хорошо, и на всякий случай взяла их в роддом. Заказала такси и отправилась домой.

За время, что жили с мужем после родов, Ольга старалась его понять. Хотелось жить в семье, как все. Семьей. Иногда Владимир менялся… по отношению к ней, был тем же добрым и ласковым, и ей верилось в лучшее.

Сейчас она понимала, что глупо все было, но она совсем не знала, как надо правильно. Чего требовать и как этого добиваться. Она всю жизнь видела только мать и бабушку, на чужие семьи старалась не смотреть, чтобы не обижать родных женщин. Молодого человека никогда у нее не было, кроме мужа никого не знала.

Да и что там говорить… не было в ней жесткости, о чем она за шесть лет неоднократно жалела, но не получалось по-другому. Бабушка и мама воспитывали ее в любви, радуясь их нежной девочке, считая, что она обязательно будет счастлива. Ведь к добру все тянутся, а вышло все наоборот…

Решив, что не стоит травить душу, Латрова приподнялась и тут же услышала крик из коридора: «Женщины, на давление!». Опустила ноги, но голос соседки остановил:

– Не вздумайте! К вам подойдут. Я уверена. Не зря же они всю ночь и вчерашний день бегали около вас.

Оля нахмурилась, пытаясь осознать, что была в бессознательном состоянии столь долгое время, а потом спросила:

– Я не просыпалась за это время?

– Куда уж… Вас уже хотели переводить в реанимацию из-за высокой температуры и кровотечения, но к вечеру после всего, что вам вкололи, лучше стало, и здесь оставили, – проговорила светловолосая девушка, а потом добавила: – Зря сбежали!

Ольга лишь кивнула, совсем не жалея, что совершила столь отчаянный поступок. Понимала, что глупо, но и сейчас бы поступила так же. В произошедшей ситуации остается только радоваться, что ей повезло.

– Ладно, я пойду, а вы лежите, и не вставайте. Они сами к вам прибегут.

Проговорила и, спрыгнув с кровати, пошла на выход. Схватила халат с крючка на двери и рванула из палаты. Оля осталась сидеть, продолжая смотреть в окно. Через мгновение в комнату вбежала шустрая веселая медсестра с веснушками по всему лицу и курносым носом. Измерив давление и температуру, удовлетворенно буркнула про анализы, а потом ушла.

На обходе через несколько часов Ольга получала нагоняя в мягкой форме от Завольской Елены Петровны, выражающей свое понимание за ребенка и негодование о возможных последствиях ее поступка. На долгую информацию о том, какие беды с ней произошли из-за побега, женщина пообещала долечиться до конца, выполняя все рекомендации.

На следующий вечер Латрова уже ходила, чувствуя себя вполне нормально, и даже приняла душ. УЗИ показало, что у нее все чисто и волноваться нет причин, поэтому женщина с нетерпением ждала выписки, послушно выполняя указания врача и получая необходимое назначенное лечение.

Ближе к семи часам вечера в палату вошла темноволосая женщина полной комплекции и буркнула:

– Латрова, к вам пришли. Сможете спуститься?!

«Людмила Алексеевна с Алиночкой!» – мгновенно появилась мысль в голове у Ольги, и она тут же кивнула в предвкушении увидеть свою малышку.

Спускалась по лестнице осторожно, держась за перила, чтобы не упасть. Оказавшись в просторном коридоре, где стояли железные стулья, а чуть дальше пункт передач, женщина огляделась по сторонам. Зал был наполовину заполнен пациентками больницы и их «гостями», но Иванову с дочерью не увидела. В панике вновь посмотрела по сторонам и тут же со стороны услышала:

– Ольга, добрый вечер.

Женщина подняла взгляд и увидела мощного внушительного мужчину, в котором узнала Олега. Своего спасителя. Она удивленно ахнула и прошептала:

– Добрый… добрый вечер. Простите, я думала…

– Ждали дочь? Людмила Алексеевна просила передать привет и искренние сожаления, что не сможет приехать, так как приболела малость. Но малышка ей не мешает, поэтому просила передать, чтобы вы спокойно лечились и не думали о глупостях, – проговорил он, улыбаясь уголками губ, и Оля кивнула, пытаясь не паниковать, ведь соседка сказала, что все хорошо.

Взглянула на Олега, чувствуя себя некомфортно с таким огромным мужчиной, и попыталась улыбнуться, но никак не выходило.

Сторхов подал ей пакет и выдал:

– Это вам фрукты и… В общем, в палате посмотрите.

– Не стоило… – поспешно произнесла Латрова, с опаской посматривая на своего спасителя, напоминающего ей огромного хищника.

– Поверьте, я от души. Переживал, – выдал он и, замечая, что женщина сильно нервничает, добавил: – Сразу заехал к вашей соседке, чтобы убедиться, что у них все хорошо, а потом к вам.

В глазах Ольги вспыхнуло удивление и искренний интерес. Она сжала рукой ткань халата и прошептала:

– Алиночка…. Вы видели мою девочку? Как она?

– Да. Она хочет к маме и с нетерпением ждет, когда она приедет домой.

Латрова улыбнулась, не в силах держать бушующую в груди радость от осознания, что малышка ждет ее и с ней все хорошо. Даже внимательный пронзительный взгляд мужчины уже не отталкивал, и она с нежностью в глазах тихо проговорила:

– Спасибо… спасибо вам за все. Вы спасли меня.

Мужчина кивнул и тут же проговорил:

– Я… заберу вас послезавтра. Уточнил у вашего лечащего врача. Елена Петровна заверила, что если анализы будут хорошими, то выпишет вас.

Ольга не знала, что сказать, хотелось отказать, но не могла, потому что у нее не было средств самостоятельно вернуться. Попадать в неприятные ситуации не хотелось, поэтому оставалось одно – согласиться. Она только пригладила волосы и тихо сказала:

– Я даже не знаю, как благодарить вас.

– Ничего не нужно. Мне это ничего не стоило, и я рад, что могу помочь, – резким тоном отчеканил Сторхов, отчего Оля вздрогнула, чувствуя в его голосе силу и некое недовольство, а, возможно, гнетущую боль…

Женщина кивнула и прошептала:

– Спасибо!

– Выздоравливайте и возьмите продукты, – попросил Олег, не предусматривая других вариантов.

Ольга судорожно сжимала пакет, а потом посмотрела в его темно-карие глаза, погружаясь в их темноту. Мужчина не смотрел, он сканировал ее, заглядывая в душу. Пронизывал, отчего она почувствовала себя маленькой напуганной девочкой, неспособной даже лишний раз вздохнуть.

– Я… тогда… пойду. Всего доброго, – проговорил Сторхов, не отводя взгляда, и тут же добавил: – Приеду послезавтра после шести. Уже договорился с врачом.

Ольга только кивнула, и на ватных ногах направилась к заветной двери, подсознательно чувствуя там спасение. Понимала, что глупо себя ведет, но вот было в Олеге что-то, заставляющее ее чувствовать себя добычей. Возможно, потому что огромные мужчины пугали ее. Да и не встречались на ее пути такие, а если и происходило, она избегала контакта, чувствуя страх. Может, и глупо, но это ее восприятие и ничего поделать с ним она не могла.

Уже в палате Латрова долго сидела на кровати, а потом потянула пакет с полки и заглянула внутрь. Яблоки, груши, апельсины, виноград, гранатовый сок и десять клубков пряжи желтого цвета, а также крючок. Пораженно ахнула, осторожно поглаживая нежные нитки.

«Алина так хотела платье, такое же, как я связала соседской девочке Миле на заказ. Дочка даже плакала, когда отдала его. Успокоила ее лишь тогда, когда пообещала, что свяжу аналогичное, только ее любимого цвета – желтого», – лихорадочно вспоминала она, неосознанно прижимая пряжу к груди. Разные мысли крутились в голове, но итог приходил один – ее дочь поделилась своим желанием с Олегом, и он купил клубки, чтобы она не скучала в больнице и выполнила свое обещание.

Нежная улыбка блуждала на лице молодой женщины, как только она уселась поудобнее и принялась набирать петли. Латрова совершенно не понимала мотивов мужчины, его доброты, но была благодарна, хотя это и пугало ее.

Но страхи потом, сейчас она с удовольствием вязала платье дочери, уже прикидывая в голове, что хочет, и как это будет выглядеть.