Глава 6. Справедливость короля

Чёрный Ветер вернулся в лагерь с первыми проблесками рассвета – уставший, но сытый. Громким рычанием и недовольным сопением он прогнал людей из своей клетки, забрался внутрь, немного повозился там, устраиваясь поудобнее, и уснул.

– Чего это он? – сонно поинтересовался Олаф, кутаясь в одеяло, которое пришлось очень кстати, поскольку ночью действительно стало холоднее.

– Он очень умный, – улыбнулся Маркус. – И после охоты ленивый. Понимает, что мы не останемся здесь, а лететь ему не хочется. Закрывай клетку, пусть спит. Откроешь, когда попросит.

Ночью они долго говорили о драконах. Всего сразу не расскажешь, и юноше в обозримом будущем вряд ли предстояло приручать других крылатых хищников, поэтому Колехорт начал обучение с основ безопасности. Вводный инструктаж Маркус провёл ещё до того, как впервые подпустил Олафа к Ветру, но тогда дракон сидел в клетке, а его поведение корректировали зелья, добавляемые в пищу. Травы использовались разные, и парнишке нужно было знать их все, а он уснул раньше, чем Колехорт закончил объяснять свойства первого растения из очень длинного списка.

– Как думаешь, он летал туда? – поинтересовался Олаф, закрывая сложный замок на клетке.

– Куда? – не понял Маркус.

– В Акильфадию. Если проводники полетели к людям, то и Ветер должен был отправиться туда же.

– Слишком много времени прошло, – отрицательно покачал головой Колехорт. – След проводников в течение двух часов пропадает. Они утром улетели, а Ветра мы только вечером выпустили. Да и не полетит он туда по своей воле.

– Почему?

– Земля хранит магию своих хозяев. Золотые драконы были единственным магическим видом из всех. Остальные – просто большие хищники. Чёрные продолжают драться с речными за территории на востоке и сейчас, потому что чёткой границы нет, а бывшие владения золотых драконов для них будто невидимой стеной окружены. Хозяев давно нет, а граница и память о том, что туда соваться нельзя, остались.

– Но проводники-то летают, – возразил Олаф.

– Летают, – согласился Маркус. – Но они не драконы, и им на эти границы наплевать. Они просто выбирают тот из прямых путей к разным источникам добычи, который самый короткий. Я начал выпускать проводников, когда акильфийские селения оказались к нам ближе других.

– А зачем это вообще было нужно?

– Чтобы предупредить акильфов, что скоро у них будут гости, – прямо ответил Колехорт. – И чтобы дать понять, что в случае сопротивления я могу обрушить на Акильфадию тысячи таких тварей. Их внутренняя магия рассеивает любую природную, и колдунам это вряд ли пришлось бы по душе, но теперь это уже никакого значения не имеет.

Колехорт замёрз, проголодался и снова начал злиться, поэтому предложил Олафу продолжить беседу за скромным завтраком у костра. В лагере в этот ранний час не спали только Эдлер, поскольку была его очередь охранять сон товарищей, и слуги леди Эгри – они всегда вставали с первыми лучами рассвета, чтобы позаботиться о комфорте своей избалованной хозяйки. В котелке над костром закипала вода для каши, рядом суетилась закутанная в тёплый дорожный плащ пухленькая служанка Ана, а однорукий воин делал вид, что не замечает её, хотя при этом разве что не облизывался, бросая короткие жадные взгляды на женщину.

«Таирия ему и вторую руку оторвёт, если Эдлер вздумает лапать её служанок», – нахмурился Маркус, снова подумав о невесте, из шатра которой несло жжёным конским навозом так, что пора было начинать беспокоиться, не задохнулись ли там наречённая и её сторож. Но стоило ему подумать об этом, как из-под плотного полога вынырнул вполне бодрый Микенор и присоединился к компании у костра.

– Она там жива? – хмуро поинтересовался Маркус.

– Более чем, но, к счасть, спит, – поморщился молодой человек. – Ты серьёзно намерен жениться на этой гарпии?

– Король думает, что да, но если очень хочешь, я с радостью уступлю эту честь тебе, – предложил Колехорт боевому товарищу, изувеченное лицо которого сразу же вытянулось, а в глазах мелькнул неподдельный ужас.

– Нет уж, спасибо. Себе оставь, – отказался от щедрого предложения Микенор и предупредил: – Если ты сейчас велишь мне вернуться в её палатку, рискуешь остаться вдовцом до свадьбы. Я терпеливый, но предел есть всему.

– Не велю, – широко улыбнулся Маркус. – Я её наказать хочу, а не тебя. Вымойся и переоденься. После завтрака выдвигаемся к переправе.

Круглолицая Ана, только что закинувшая в котелок меру крупы, выпрямилась и удивлённо посмотрела на лорда своими большими оленьими глазами.

– Но леди Эгри не встаёт так рано, – сообщила женщина растерянно. – И ей тоже нужно принять ванну, а на то, чтобы нагреть воду…

– Хватит, – мягко прервал Колехорт объяснения служанки. – Я на протяжении десяти дней терпел капризы твоей хозяйки. Она не встаёт рано, ей нужна исключительно вкусная пища, подушки, горячая ванна, три сундука дорожных платьев, и мы таскаем за собой два воза всего этого барахла, делая неоправданно долгие привалы, чтобы леди Эгри не намозолила в жёстком седле свой нежный зад. Вы разбудите её сейчас. Никаких ванн, причёсок, макияжа и всего остального. Мы завтракаем и снимаемся с места, а от переправы вы все четверо отправитесь прямым трактом обратно в столицу и прихватите с собой весь этот походный будуар, который в горы я точно тащить не собираюсь.

– Четверо? – непонимающе сдвинула брови женщина. – Нас же шестеро.

– Леди Эгри и её гувернантка останутся, – пояснил Маркус.

– Но Хильда не умеет готовить, – ещё сильнее растерялась служанка.

– Значит, уедет она, а останешься ты, – отрезал молодой лорд, заметив, как при этих его словах лицо Эдлера растянулось в довольной улыбке.

В том, что Ана нравилась однорукому воину, не было ничего предосудительного, но у Таирии на всё имелось собственное мнение, и решение Маркуса оставить пухленькую служанку могло оказаться ошибкой. Ему и так предстояло выслушать возмущение невесты относительно того, что её лишают привычного комфорта. Колехорт с радостью избавился бы и от её общества тоже, но оставлять девчонку без присмотра после того, что она натворила, точно было величайшей глупостью. Кто знает, на какие ещё подвиги сподвиг её король? Для неё, возможно, и честь выполнить тайные просьбы повелителя, но эта честь уже один раз обернулась бедой, и повторения Маркусу не хотелось. Если Таирии не понравится, что её служанка приглянулась Эдлеру, то и Ана тоже отправится домой, а леди Эгри будет варить себе кашу сама – всё, вопрос исчерпан. На путь к озеру из-за её капризов и так уже было потрачено вдвое больше необходимого времени.

Через полчаса после того, как благоухающая горелым навозом и взбешённая наглостью будущего супруга леди Таирия выскочила из своего шатра, Маркус был готов придушить её собственноручно. Ей сказали, что дракон заперт в клетке, поэтому она не опасалась нападения хищника и, распространяя повсюду аромат горелого навоза, с воплями носилась по лагерю, требуя уважения к своему благородному происхождению. За это время отряд Колехорта успел позавтракать и убрать палатки, а сам лорд выслушал от боевых товарищей несколько советов относительно того, как поступить дальше: отправить несносную девчонку домой; связать её, приторочить к седлу и заткнуть рот кляпом; бросить в озеро, чтобы остыла, и так далее. Он и рад бы, да только опасался, что невеста по глупости совершит ещё что-нибудь непоправимое, за что отвечать придётся именно ему.

– Мы готовы выдвигаться, – сообщил Хьюдрик, когда леди Эгри наконец-то угомонилась и приступила к завтраку у костра, потому что не хотела возвращаться в зловонный шатёр.

– Отлично, – кивнул Маркус. – Едем.

Таирия уронила ложку в кашу и устремила на него возмущённый взгляд.

– Я завтракаю!

– Перекусишь по пути хлебом и сыром, – небрежно бросил ей Колехорт. – Вставай, у меня нет времени с тобой нянчиться.

– Значит, я поеду домой.

– Перебьёшься. Мы оставляем здесь всё твоё барахло и слуг, и едем дальше налегке.

– Но ты говорил, что они тоже поедут к переправе, – попыталась выдавить из себя слезу Таирия, но это не сработало.

– Я передумал, – сообщил Маркус. – А если продолжишь препираться, я ещё и дракона выпущу, чтобы повозка с клеткой нас не задерживала.

Сработало. Бывшие вояки знали о выходке глупой девчонки и тепреь злорадно посмеивались, наблюдая за тем, как Колехорт пугает свою невесту несуществующей опасностью. В ответ на его угрозу девушка гневно сузила глаза, швырнула миску с остатками каши в костёр, но продолжать спор не рискнула – встала, гордо выпрямила спину и пошла к лошади, которую уже приготовил для неё кто-то из слуг.

Пришлось потратить ещё немного времени на то, чтобы заставить девчонку отдать остатки зелья, предназначавшегося Ветру. Пять маленьких флакончиков в узкой бархатной коробочке – она хранила эту гадость в ридикюле, практически на виду. Два из пяти пузырьков были пусты, чего и следовало ожидать. Маркус вынул плотную пробку из одного пустого флакончика и осторожно принюхался, но никакого запаха не почувствовал – это означало, что дикий лук в зелье не добавлялся, и Чёрному Ветру всё же пришлось пережить два долгих приступа невыносимой боли, но он, бедолага, только стонал и обижался на людей.

Отличалось зелье и цветом – оно было не бледно-коричневым, а тёмным и мутным. Так выглядит концентрированная вытяжка из цветков подгорника, которую изготавливают алхимики для последующего использования в растворах. В состав наверняка было добавлено ещё что-то, но после пятого флакона этой жижи Чёрный Ветер точно испустил бы дух.

Земли без людей, отравленный дракон – всю дорогу до переправы Маркус пытался понять, в чём именно заключался коварный план короля. Эгдан Справедливый пожаловал Колехорту Акильфадию, вернул родовой титул, подарил дракона и навязал невесту. При этом владыка высказал только одно желание – вернуть Сеаркате власть над полуостровом. По мнению Маркуса, это должно было выглядеть так – законный лорд отбивает у мятежного вождя земли, которые тот себе присвоил, и берёт власть в свои руки, подчиняясь при этом короне. Лорд женится и обзаводится наследниками, которые тоже верны своему королю. Всё. Все довольны и счастливы. А что получается на самом деле? Таирия знала, что её выходка закончится гибелью сотен жителей в Акильфадии, и выполнила эту часть поручения короля. Она очень неохотно отдала остатки зелья – значит, должна была убить и дракона. Что дальше? Какой шаг следующий? Смерть Колехорта от руки невесты? До свадьбы или после? Акильфадия пуста, пугающий своими способностями род Колехортов оборвался, леди Таирия Эгри свободна… Но ведь король не настолько глуп, чтобы не понимать, что Маркус заметит состояние дракона после первых же попыток девушки использовать зелье. И Эгдан вряд ли стал бы подставлять под удар честь и доброе имя своей внучатой племянницы.

– Леди Эгри желает сделать привал, – с кривой усмешкой сообщил Колехорту Микенор, с самого начала этого путешествия питавший к невесте друга взаимную неприязнь.

– Леди Эгри может засунуть свои желания куда подальше, – мрачно отозвался Маркус.

Они оставили в лагере пожитки Таирии и предоставили её слугам право самим выбирать обратный путь в столицу, но продвижение от этого не ускорилось из-за тяжёлой повозки с клеткой, которую тянули по бездорожью две выносливые лошадки. Снега было немного, и мороз крепко сковал землю, поэтому животные не вязли в грязи, но им всё равно приходилось несладко, поскольку пузо Чёрного Ветра после охоты увеличилось в размерах чуть ли не вдвое, и он стал намного тяжелее. Ветер был не самым крупным из боевых драконов – всего в пару раз больше лошади. В гарнизоне содержались и куда более крупные чудовища, и Маркус радовался, что не выбрал одного из них – даже этот не слишком большой дракон имел приличный вес из-за чешуи и многочисленных рогов на голове и вдоль хребта. Тяжёлых костей в его гибком туловище было слишком много, и даже дополнительные верховые лошади, впряжённые в повозку, не давали желаемого результата.

Маркус планировал добраться до переправы к полудню, но присыпанную снегом крышу домика паромщика удалось разглядеть вдали только на закате, хотя привал на обед отряд не делал. Ещё один день был потрачен впустую. Отправляться вверх по реке на ночь глядя – чистой воды самоубийство. Лорд, шесть его воинов, невеста лорда и её служанка – маленький домик не в состоянии вместить такое количество гостей. В горах за переправой есть пещеры, которые позволили бы не разбивать лагерь, но об этом теперь приходилось только мечтать – люди устали, обожравшийся дракон был не в состоянии лететь, и ночевать, судя по всему, всем им опять предстояло под открытым небом.