Федя Горобец оказался на месте встречи первым. При сборах он поступил как человек разумный: собираясь жить в лесу, сделал упор на питание и теплые вещи. А потому к багажнику его велосипеда были прикручены сумка с картошкой, свернутый в трубочку спальный мешок, рюкзак с набитыми в него свитерами, носками и консервами в жестяных банках.
Арина и Витя появились с разных сторон почти одновременно. Вещей с собой Балованцева взяла совсем мало, сказала, что нету у нее ничего. Зато вырядилась на славу.
– Слушай, такое впечатление, что это у тебя настоящая индейская одежда! – трогая кожаную Аринину рубаху и такие же штаны, покачал головой Федя. – Из Америки тебе, что ли, привезли?
– Нет, – Арина помотала головой, отчего косы – самые настоящие две косы! – качнулись туда-сюда.
– Погоди, а косички откуда? – настала пора удивиться Вите: ведь только что, каких-то пару часов назад, у Арины была ее обычная прическа – до середины прикрывающее уши каре.
Антошка Мыльченко все равно еще не подошел, делать было нечего, поэтому Арина рассказала, что «настоящую индейскую одежду» этой зимой она сшила себе сама из светло-коричневого маминого кожаного костюма. Пиджак перекроила в рубаху, по всем правилам, руководствуясь книжкой о быте индейцев Северной Америки, и вышила ее. А из маминых брюк, которые она, как смогла, уменьшила, замострячила штаны – и тоже очень хорошо получилось, удобные такие порточки вышли. Они по-индейски называются легины.[1]
– Но это же куча труда и времени! – ужаснулся Федя.
– А делать все равно мне нечего было, – сказала Арина, – я тогда болела и сидела дома. А вот мокасины[2] сшить не смогла, хоть там, в книжке, и выкройка была. Времени не хватило – выздоровела…
– Но косы-то ты как отрастила?! – Витя все еще не верил своим глазам.
– А вот это уже женский индейский секрет! – улыбнулась Арина. – Но вам, как братьям по мафии, скажу – это ленты. Подвязываешь к волосам ленты и плетешь косы, какой тебе надо длины. Главное, по цвету подобрать, чтобы похоже было.
И она показала, как к своим коротеньким хвостикам она прикрутила мягкие бархатные ленты темно-серого цвета – как раз под цвет волос. Заплела их. И получились косы. Почти как натуральные. Издалека так вообще не отличить.
Да, братья по мафии удивились так удивились – Арина действительно была похожа на настоящую индейскую девочку. Видимо, она долго готовилась к этому и не раз примеряла свой наряд перед зеркалом. И сейчас, наверно, крутилась – так что захватить еду и теплые вещи, как договаривались, просто забыла.
Словно догадавшись о мыслях про провизию и снаряжение, посетивших Витю и Федю, она сказала:
– А еды и правда я никакой не нашла. Взяла вот только мешок конфет и копченую колбасу. Все остальное по кастрюлям и мискам разложено. Я решила, что не донесу. Но я деньги взяла! Купим.
– В лесу? – усмехнулся Федя и увидел, как Арина нахмурилась, переживая, что не все смогла просчитать и забыла такую немаловажную деталь, как отсутствие в лесу магазинов. Но Федя тут же пожалел своего делового командира и весело тряхнул Арину за плечо: – Не переживай, нам хватит, мы с Витьком много набрали.
Арина что-то еще хотела сказать в свое оправдание, но тут появился Антошка, и…
Все замерли.
– Уважаемый шаман, ты чего это? – после долгой паузы первым пришел в себя Федя Горобец.
– Чего? Я готов. Поехали, – бодро скомандовал Антоша.
Уж он нарядился так нарядился, как заправский участник самодеятельности, которому предложили проявить фантазию и пользоваться при изготовлении костюма всеми возможными доступными средствами.
– Да как же ты по улице-то шел? – ахнул Витя. – И не загребли тебя ни в какое лечебное учреждение?
– Ну… – обиделся Антоша. – Чего пристал?
– Не трогай его, Витя, – заступилась тут же Арина. – Играть так играть. Он у нас кто? Жрец. Собеседник великих духов. Ему можно. Грузись, Антоша, к пану Теодору на велик.
И пока Федя, Антоша и Арина перекладывали многочисленную Федину поклажу на багажник Арининого велосипеда, Витя рассматривал мафиозного индейского жреца. Сам Витя не стал наряжаться индейцем, повязал только на голову черный шелковый платок-бандану. Он просто знал, что этот платок многофункциональный, пригодится. А как индейцы одеваются – не знал. Так и нечего позориться, он не Гойко Митич. Да еще ожог на руке залепил бактерицидным пластырем – чтобы душа Арины была спокойна.
И Федя, как видел Витя, тоже ничего особенного на себя не нацепил – только стянул волосы тонким кожаным ремешком с привязанными к нему сбоку, возле левого виска, полосатыми перышками. Одежда же вся маскировочная на пане Теодоре была темная, немаркая, как и на Вите. Зато уж Антошка-герой и пеструю кофту какую-то по подолу и рукавам на ленты порезал, и черные джинсы точно так же испохабил, и ухитрился к ним по бокам махры необыкновенной пушистости присобачить. Подушку-то он точно распорол, или за курицей какой гонялся, неизвестно, – только головной убор брата Антошки был сплошь из белых, колыхающихся от малейшего дуновения мелких перьев. Да еще пышный такой, роскошный. И когда он успел? А ведь успел же! И к тому же еще лицо гуашевыми красками, губной помадой и, видимо, ядреным маркером расписать исхитрился… Ну что поделаешь – творческая личность полет фантазии совершила, вот отсюда и буйство красок, разгул стихий.
– Что ж ты пестрый-то такой, колдун? – только и сказал Витя, подсаживая Антошку на багажник Фединого велосипеда. – Едешь на войну с индейцами, а форма одежды у тебя такая демаскирующая. Кофту хоть красную сними, я тебе куртку дам защитного цвета.
Но Антон махнул рукой:
– Не надо, Витя. Индейцы любят яркие цвета. Если человек умеет маскироваться, его никакая одежда не выдаст. А я умею, будь спокоен. Поехали, Федя.
И все поехали – решив сейчас не спорить, а уже на месте приструнить демаскирующего нарядного попугайчика.
На месте индейская мафия первым делом как следует спрятала велосипеды и разложила вещи в маленькой пещере. Сразу там хорошо стало, уютно.
Наступил вечер. Все четверо позвонили с Арининого мобильного родителям, сказали, что на «даче» им очень хорошо, что находятся под присмотром взрослых и собираются спать. Все родители поверили, видимо, и успокоились, и Арина выключила телефон.
– Надо посмотреть, что делают наши индейские друзья, – сказала она. – В смысле на данный момент враги.
– Поползли, ребзя! – потер руки Антошка.
– Стоп! – остановила его Арина. – Сразу давайте договоримся: если разделяемся возле их лагеря, то, мало ли, как дело обернется, возвращаемся к пещере. То есть встречаемся в своем лагере, а не ищем друг друга возле их стоянки.
– Понятно, – согласился Витя. – Правильно.
– И вот еще, – добавила Арина: – Если кто в плен попадется…
– Молчать, как настоящий индеец! – воскликнул Антошка, и притихший лес откликнулся ему гулким эхом, точно давал свое согласие.
– Тише, Антон! – щелкнула пальцами Арина. И хотела еще что-то поучительное ему сказать.
Но Антоша перебил:
– Все, раз мы вступили в игру, не забывайте: мы больше не Антон, Арина и так далее. Давайте называть друг друга по-индейски…
– Так ведь у нас нет никаких индейских имен! – удивился Федя.
– И не надо их придумывать, потому что они или за боевые заслуги даются, или за другие отличия, или приходят индейцу в вещем сне после долгого поста и лишений! – тут же встряла с лекцией Арина.
– Да, – согласился Антоша, главный в их племени по ритуалам. – Обращаемся – к Балованцевой «вождь», ко мне…
– Поняли мы все, – улыбнулся Витя. – Будем звать тебя краснокожий брат Гу…
– Никакой не Гуманоид! – взвился Антон.
– Нет, конечно! Мой индейский брат… – Снова улыбнулся Витя и подмигнул Антону.
– Вот то-то, – согласился тот. – Всех нас зовут Белая Рука.
– Белая Рука – само собой! – присоединился к нему Федя. – По названию нашей мафии.
– Тогда не забудьте, индейские братья по мафии, – Арина вернулась к своей прерванной речи, – если кто-то попадется к ним в плен, лучше изображать совершенно постороннего ребенка, который пришел на индейцев поглазеть. Такие для них никакой опасности не представляют.
– Да. И быстрее такого отпустят, – согласился Федя.
Антоша тоже кивнул в знак согласия.
– Ну вот, теперь давайте посмотрим, что у них творится. Выходим на тропу войны с невежественным, непросвещенным племенем. Вперед, индейская мафия!
И Арина бросилась к деревьям.
Сгущались сумерки. Поэтому, чтобы идти неслышно, да еще и ни на что не напороться в вечерней полутьме, нужно было быть очень внимательными.
А скоро мафия и вообще опустилась на землю и осторожно поползла к лагерю противников, которые о ее существовании и не догадывались.
И вот все четверо шмыгнули все в тот же куст – наблюдательный пункт, где они пряталась сегодня днем. Это был очень удобный куст, росший прямо из неглубокой ямы. Внизу, в этой яме, хорошо было лежать, наблюдая, а сверху ветки куста загораживали головы наблюдателей от взоров тех, за кем они смотрели.
Наблюдательный пункт был как раз в таком месте, откуда хорошо просматривались оба костра – и костер лагеря Молодых Волков, и основной, большой, перед которым сидело множество взрослых индейцев. Там стоял гул, не смолкали бурные разговоры, из которых, к сожалению, почти ничего понять было невозможно – люди говорили одновременно.
Зато молодые индейцы из вспомогательного детского лагеря вели себя тихо. Они молча рассаживались вокруг своего костра. Становилось уже довольно прохладно, но все были одеты точно так же, как и днем, – очень легко, многие ребята так просто полуголые.
– Вы, мои молодые братья, не должны бояться холода, – вещал все тот же их начальник, Благородный Волк, шлепаясь пятой точкой на землю. – Нужно привыкать к лишениям и принимать их с достоинством. Умение переносить холод – важно особенно. Посмотрите, как я сижу на сырой земле. Видите – мне вполне комфортно.
Глядя на него, с перьями на голове и с голым торсом, одетого лишь в кожаные штаны, мальчишки и девчонки также расселись на земле и, то и дело хлопая по телу, убивая комаров, уставились на Благородного Волка.
– И комариных укусов не бойтесь, – проповедовал он. – Это же не вражеские стрелы, не так ли?
Он засмеялся, довольный своей шуткой.
А братья по мафии переглянулись. Ведь только что, буквально пару минут назад, они были уверены, что их игра окончилась, не успев начаться, что их обнаружили, что к ним бегут и сейчас с позором выволокут на свет божий, на всеобщее обозрение – маскировщиков таких фиговых…
Но все оказалось совершенно не так. Мафия перепугалась, когда к кусту, под которым она залегла, поспешно бросился Благородный Волк. Что делать? Сматываться и тем самым обнаруживать свое местонахождение? Нет. Лежать и ждать, когда он их обнаружит? Видимо. Ребята затаились…
Но дяденька явно не к ним несся. На ходу он принялся расстегивать свои кожаные штаны, обильно расшитые, не хуже, чем у Антошки, висюльками, махрушками и прочими побрякушками. Решив, что дядя мчится по нужде, Арина тут же отвернулась. Но Витя толкнул ее в бок. И Арина увидела, как… быстро скинув с себя индейские расписные штаны, Благородный Волк принялся надевать толстые, небесно-голубого цвета, подштанники с начесом. Даже в наступающей темноте был виден их ядреный цвет. Быстренько надел Благородный Волк свои подштанники, впрыгнул в расписные порточки и с самым независимым видом пошел к костру.
О проекте
О подписке