Цитаты из книги «История великих коллекций. Пегги Гуггенхейм»

Согласно завещанию, Пегги была кремирована, и урна с ее прахом помещена в саду, рядом с «любимыми беби» – верными болонками.

Она умерла в воскресенье, 23 декабря 1979 года. Ее сын как раз собирался приехать на Рождество к матери

сентябре произошел случай, который отрезал все нити, связывающие ее с внешним миром. Венецианские друзья пригласили ее на званый обед в Лидо. Он закончился поздно, наступили сумерки, и, садясь в лодку, Пегги поскользнулась и упала, подвернув ногу. Друзья на руках пронесли ее из гондолы в постель, рентгеновский снимок обнаружил перелом.

80-летие Пегги Гуггенхейм праздновалось шумно, во дворец приехали ее внуки. Некоторых из них Пегги увидела впервые. Сын Синдбад произнес прочувствованную речь, было много гостей, но потом все разъехались, и Пегги осталась в огромном дворце вместе с преданным дворецким, который выполнял множество функций, охраняя свою старую хозяйку, исполняя ее капризы.

В декабре 1974 года Пегги Гуггенхейм получила весьма лестное предложение от дирекции Лувра устроить выставку ее коллекции. Пегги была польщена, она всегда любила Париж,

На встрече был решен важный вопрос – определенную часть расходов по содержанию коллекции взяла на себя Solomon R. Guggenheim Foundation. Дядя Соломон отлично вел дела, щедрые спонсоры оплачивали значительную часть расходов.

Пегги вознаграждала себя поездками в Филадельфию, где с удовольствием посещала Philadelphia Museum of Art и картинную галерею, которую собрал доктор Альфред Барнс – Barnes Foundation. Пегги не воспринимала начавшуюся коммерциализацию искусства – творчество Энди Уорхолла, его «Шесть Мэрилин», было ей чуждо.

Ее приезд в Нью-Йорк на сей раз не принес Пегги творческой радости, она категорически отвергла архитектуру нового музея: «Это напоминает мне огромный гараж, – писала она впоследствии, – для музея выбрано место, которое не соответствует его размерам и выглядит весьма странно. Я это сказала и архитектору – Фрэнку Ллойду Райту и дяде Соломону». Не нравилась Пегги и живо

ных эскапад, да и Педжин выросла, несколько раз была замужем, родила четверых детей, но юношеские впечатления не прошли даром – до конца своей недолгой жизни Педжин была надломлена психически.

Пегги сидела, скорее, восседала на старинном венецианском кресле-троне в окружении своих любимых белоснежных болонок. Их всегда было в доме около полудюжины. Им она давала запоминающиеся имена и безмерно баловала.