Типа детектив. )) Современная литература.
Сюжет: к частным сыщикам Илюшину и Бабкину обращается женщина - у нее пропал брат. Незадолго до исчезновения он жаловался, что с ним происходят странные вещи - в связи с жизненными трудностями он поселился в одном из домов, которые был должен продавать в качестве риэлтора, и вдруг в подвале дома обнаружил вывешенные фотографии из его собственного прошлого...
Я знаю, что у автора уже пропасть детективов - я их не читала. )) То есть, когда-то прочитала два что ли... мне не особо понравилось... Точнее сказать, как автор пишет, мне понравилось, а вот сами детективы... Еще эти сыщики бесячие... в общем, так я их и не читаю. Но тут от нечего делать взяла в библиотеке - и то ли настроение такое случилось, то ли, что скорее всего, параллельное терзание книжки, которая была абсолютно бредовой и нечитаемой... В общем, как-то мне даже хорошо зашло. ))
Прежде всего до меня дошло - я изначально неправильно подходила к этим книжкам. )) Я их все пыталась читать как детектив, и мне все казалось дико и странно, раздражало и все такое. Вот... А надо это читать просто как современную прозу - автор тут просто рассказывает историю из жизни, а детективом пользуется, как э... средством? методом? как там выражаются литературоведы? Ну, и не только детективом, а вообще - со многими условностями и допущениями. Ну, в любом случае, в таком ракурсе это у меня все воспринимается гораздо лучше. И даже детективы Илюшин и Бабкин уже не так раздражают. ))
Хотя сама история тут, как мне кажется, является начисто сконструированной - вариация на тему "Тайной истории" Донны Тартт с добавлением Билли Миллигана. (Ничего из этого я не читала, но наслушалась достаточно, давно в зубах навязло )) ). Ладно, пусть... не только в ромфанте авторы занимаются фигурным катанием... ))
Так что сейчас я могу взяться и за другие книжки автора. Что там у нас еще есть в библиотеке. ))
«Он ненавидел слово «соболезнования». В нем лезущие в лицо соболя: хищные оскалы, стеклянные глазки, воротники с сушеными лапками…»
***
«Он был набит плотно слежавшимся страхом, как чучело соломой».
***
«Он думал, для убийства нужна причина. Но оказалось, некоторые просто берут и вычерпывают из себя смерть, и протягивают ладони, в которых плещется бурая жижа, и глаза их светлы, а на губах у них улыбка».
***
«Болезнь напала как завоеватель, не желавший ни дани, ни повиновения, - только гибели осажденного города».
***
«Удивительно все-таки устроены внутренние весы. Берешь дрянь человеческую, многотонную гнусь, после встречи с которой внутри все расплющено, а на другую чашу сажаешь легкую женщину, тридцать шесть лет, карандаш сунула за ухо, как пить дать забудет про него. И ведь перевешивает».
***
«Мы все время задаем неправильные вопросы. Заходим не с той стороны. Смотрим представление из зрительного зала, когда надо уйти за кулисы, потому что весь механизм спектакля виден оттуда».