Цитаты из книги «Кто остался под холмом»

Все, кто нас не убивают до конца, делают нас немножечко мертвыми. В некоторых ситуациях быть немножечко мертвым оставляет нам шанс остаться в живых. Валя соср

«Никогда и ничего не просите, – с удовольствием проговаривала про себя Марта. – Никогда и ничего, особенно у тех, кому даже в рожу плюнуть и то слюней жалко. Двиньте им в морду – сами предложат и сами все дадут».

Жили ли ежи? Ежели жили, жалили ли ежей жужелицы?

Люди в массе своей не стареют, они просто устают. Сначала устаешь от путешествий, о которых мечтал в молодости. Затем от людей. Лишь от вещей не устаешь долго, ведь они молчаливы. Но случается, что вещи говорят, и тогда устаешь и от них.

Потому что человек не смеет проводить внутри себя подобную ревизию и приклеивать на свои поступки ярлык «добро». Назовите их как угодно – совершенные из чувства долга, из желания быть хорошей, из надежды услышать слова признательности – или не присваивайте имен вовсе. Но только не приписывайте себе добра. Это гордыня, а за гордыню человеку традиционно приходится расплачиваться. Но если вы смените оптику внутреннего зрения, то и мироздание перестанет отвечать «злом». И люди – те, которых, как вам кажется, вы облагодетельствовали, – перестанут делать в ответ дурное.

Помимо износа тела, внутри, так сказать, в центре управления полетами? Люди в массе своей не стареют, они просто устают. Сначала устаешь от путешествий, о которых мечтал в молодости. Затем от людей. Лишь от вещей не устаешь долго, ведь они молчаливы. Но случается, что вещи говорят, и тогда устаешь и от них.

искалеченную лошадку и попытался приставить сломанную ногу обратно. Ничего

Увидев девочку, Валя просияла. – Инга Валерьевна, мы на минуточку, можно?.. «Просит она! – сердилась Марта, пока Валя вела ее за собой. – А сама мне что читала?» Полная цитата никак не всплывала в памяти, только ее начало, и пришлось додумывать, руководствуясь богатым жизненным опытом. «Никогда и ничего не просите, – с удовольствием проговаривала про себя Марта. – Никогда и ничего, особенно у тех, кому даже в рожу плюнуть и то слюней жалко. Двиньте им в морду – сами предложат и сами все дадут».

По пути они видели несколько обезлюдевших деревень; часть изб сгорела, часть сгнила. Через дорогу от одной из таких сияла новенькая заправка: чистые туалеты, кофе в стаканчиках. Сергей вздохнул. Он одобрял новые заправки, но не мог отделаться от мысли, что в этом есть что-то от «Макдоналдса», возведенного на кладбище.

Общество обло, озорно, огромно, стоглазо и лаяй. Радищев, «Путешествие из Петербурга в Беловодье», сожженный том.