Андрей Волковский
Ангел

1.

Темная громада собора нависала над площадью у космопорта, словно знаменуя торжество священного над мирским. Космическая готика не зря считалась красивейшим архитектурным стилем новой эпохи. Башня собора высилась над небоскребами мегаполиса, возносясь выше облаков. Изящные готические пропорции, воплощенные в черном ультратитане, символизировали единство веры, хранящей человечество издревле, и прогресса, неумолимо приближающего будущее.

Однако единственный в четыре утра прохожий спешил не в храм.

Роб Валенски бросил мимолетный взгляд на здание собора и привычно восхитился: умеют же западники строить! Сколько их храмов он видел за свои без малого полвека – эти здания всегда были безупречно, почти пугающе прекрасны. Черные и геометрически совершенные, храмы Западной Церкви внушали трепет и почтение даже тем, кто был далек от религиозных ценностей.

Но храм храмом, а работа не ждет. Как всякого хорошего разоблачителя, Роба Валенски привлекали шумные дела. А что может наделать больше шума, чем известнейшие в космонете путешественники, повстречавшие ангела на маленькой планетке? На видеозаписи, правда, было только движущееся световое пятно пару метров в диаметре. Но многочисленные зрители канала «Глобальные путешествия» с восторгом смотрели запись, репостили, делились впечатлениями и даже рассуждали о богоизбранности своих любимых влогеров.

Откровенно говоря, лететь Роб не хотел: после вчерашней вечеринки гудела голова и во рту поселился мерзкий привкус – чертово венерианское вино, прости господи! Разбуженный пронзительным писком домашнего помощника Роб даже подумывал вырубить сигнал и лечь досыпать. Но до чертовой Земли Марии – колонии восточников, где и случился инцидент – рейс вылетал всего раз в неделю. И угораздило же этого «ангела» объявиться на задворках вселенной!

В космопорте было привычно людно. Большой Нью-Йорк считался точной копией того Нью-Йорка, что остался на далекой Земле. Крикливый, пронзительно-громкий и невыносимо яркий.

Из-за гомона голова разболелась сильнее, и Роб, кляня себя за непредусмотрительность, купил в аптечном автомате антипохмелин. Приклеил к запястью и тут же почувствовал себя человеком. Эх, а ведь еще совсем недавно лететь куда-то после бурной вечеринки было интересно, а не утомительно. Вот только когда это было? Год назад? Пять лет? Десять?

От мрачных размышлений Роба отвлек чей-то пристальный взгляд. Его нередко узнавали на улицах: блог «Голая правда» был известен широко и скандально. То поклонники просили автограф, то ревнители веры ругались, стыдили и даже проклинали, то рекламодатели стремились всучить что-нибудь ненужное для продвижения. Скучно. Как говаривал кто-то из великих в докосмической древности: «Все уже придумано до нас».

В этот раз на него внимательно глядела совсем молоденькая девчонка в длинной юбке. Вроде бы незнакомая. Не в его вкусе: волосы темнее и бюст меньше, чем ему нравится. Он вопросительно приподнял бровь, но она вдруг стушевалась и нырнула в толпу.

Рейс до Земли Марии был не самым популярным, так что Роб надеялся долететь в одиночестве. Надежды почти оправдались: в салоне «Астории» собралось всего пять пассажиров. Он уже успел уютно устроиться и прикрыть глаза, но тут его осторожно тронули за рукав.

– Простите, вы мистер Валенски? – робко поинтересовался приятный девичий голос.

Роб приоткрыл глаза. Увидев девушку из космопорта, он даже не удивился.

– Да. А вы кто, милочка?

Обращение ей явно пришлось не по вкусу, но она постаралась не подать виду.

– Меня зовут Тереза Янг, я из «Юниверсал Пресс». Но это не важно. Я просто хотела извиниться.

Вот так номер!

– За что же? – искренне удивился Роб.

– Я на вас глазела в космопорте. Это невежливо. Я просто не ожидала вас увидеть…

– О, так вы моя поклонница? Ничего страшного! Где вам расписаться? – он привычно вытянул ручку-стилус из крепления в рукаве.

– Что? – хлопнула длинными ресницами девушка. – Нет-нет, я вас не читаю и не смотрю. Просто проходили вас в Академии Слова. На курсе «Профессиональная этика». Преподаватель разбирал неэтичное поведение на вашем примере, с цитатами и вашими фото. Я не ожидала встретить вас вживую!

Впервые за много лет Роб почувствовал себя глупо. Интересная девица! То ли так наивна, то ли так беспардонна – сразу и не поймешь, а Роб за годы общения с самыми разными людьми привык распознавать собеседников с первого взгляда. Ну максимум со второго.

– Ну что ж, раз вы обо мне так много знаете, то будет правильно, если и я о вас кое-что узнаю, – усмехнулся Роб, пряча ручку. – Вы наверняка спешите по приказу редакции ловить очередного крылатика на Марии?

Прозвучало даже пошлее, чем он сам хотел. Тереза, однако, двусмысленности не уловила:

– Вы про ангела? Да, я так рада, что мое первое задание – именно такое! Истинная божественная благодать… – лицо ее озарила улыбка, и она благоговейно перекрестилась.

– Милочка, – фыркнул Роб, – вы что же, правда верите в эту чушь? Если вы действительно учились в Академии Слова, то должны знать, что примерно раз в неделю в каком-нибудь уголке вселенной являются ангелы, пророки, святые, знамения и прочее, и прочее. Доказанных чудес за все четыреста лет освоения космоса было всего восемь.

– А это будет девятым! – непонятно чему обрадовалась Тереза. – Должно же быть настоящее! Мне нравится в это верить.

Все-таки наивная. Или фанатичка. Неизвестно даже, что хуже.

– Ну что же в нем настоящего, милочка?

Роб нажал на кнопку в подлокотнике кресла, вызывая виртуальное окно. Вывел на экран с десяток статей, посвященных событиям на Марии.

– Вы посмотрите: прямо-таки хрестоматийная история! Явился, воскресил, исцелил, велел жить в мире и удалился. Примечательно только то, что ради разнообразия ангел небесный явился не паломникам или клирикам, а популярным влогерам.

Трое знаменитых путешественников, супруги Гробер и их помощник Ньютон, – бессменные ведущие канала «Глобальные путешествия» – выбрали для обзора Землю Марии с ее обильной флорой и безопасной фауной.

– Вот смотрите. Все как надо: бедные путники заблудились – а все потому, что нечего полагаться на отсталой аграрной планетке на виртуальные карты и навигационные системы версии 4.0!

Роб вывел на экран панорамы Марии. Зеленые, живописные и совершенно дикие.

– Плутали несколько часов. Связи нет. Людей нет. Цивилизация далеко. Да и какая на Марии цивилизация? Словом, естественно, устали и оголодали до чертиков, – он усмехнулся своему каламбуру.

Тереза упрямо возразила:

– Но это не объясняет того, что с ними случилось. Вот, видите, что пишет миссис Гробер: ее муж упал в овраг и сломал шею. Он был мертв, понимаете?

Глаза девушки наполняла такая детская вера в чудо, что Робу стало смешно и немного стыдно. Но журналистика – не место для веры: все чудеса здесь творятся людьми на потеху публике.

– Она просто испугалась за мужа. Верю, что он получил серьезные повреждения. Но ведь у него, как у всякого современного человека, с собой ER-пак.

– Вот здесь написано: показатели личного сканера у мистера Гробера зафиксировали клиническую смерть!

– Значит, повредил сканер при падении, – пожал плечами Роб. – Такое случается. Редко – да, но случается. А потом на крики безутешной мадам Гробер к ним явился загадочный незнакомец. Возложил руки на покойника, запахло ладаном, вокруг разлился неземной свет – и вот вам, пожалуйста, новый Лазарь!

Судя по отчету Ньютона, заснявшего чудо воскрешения, потом незнакомец указал им дорогу, и через двадцать минут «Лазарь» и его воодушевленные спутники оказались в городке.

– Видимо, Гробер сильно ударился головой, – подытожил Роб. – Насколько я помню, повреждение височной доли вызывает галлюцинации на религиозную тему.

– Но как же его жена и ассистент, они ведь тоже видели ангела?

– Они видели какого-то человека, который помог Гроберу и указал им путь к добрым людям. Добрый самаритянин – да, ангел – вряд ли.

– А видео?

– Техническая неполадка. Или монтаж. Или оптическая иллюзия.

Тереза помолчала немного и шепотом спросила:

– А вы ни на минуту не допускаете, что это и правда чудо?

– Дорогая моя, чудеса, конечно, бывали, – он небрежно пожал плечами. – Но все – когда-то очень давно. «Бог устал нас любить», как говаривали задолго до нас. Полагаю, сейчас Господь на заслуженном отдыхе. В общем, милочка, как видите: ничего нового или даже сколь-нибудь оригинального. Старо как мир.

Он свернул виртуальные окна и откинулся в кресло, желая только одного – закурить. Но делать это в полете строго запрещалось. Тереза замолчала, погрузившись в изучение каких-то записей на виртуальном экране.

2.

В тесной келье на пятьдесят третьем этаже башни Монастыря Святого Иосифа брат Адальгар и теософ Павел вкушали «кровь христову» уже четвертый час.

– Да конечно нет там никакого ангела! – пьяно горячился Павел. – Но так и не в нем же дело! Просто прояви христианское смирение, слетай, напиши отчет, и все дела. Ты уже сколько в архиве пылишься? Полгода? Больше?

– Семь месяцев и двенадцать дней, – отозвался брат Адальгар, по которому и не заметно было, что он нетрезв.

– Вот! – Павел кивнул так рьяно, что чуть не упал, но вовремя вернул себя на стул. – Хватит! Покажи начальству, что ты смирный и послушный, что тебя можно возвернуть! И возвернут! Получишь обратно инквизиторские полномочия и печать.

Адальгара сняли с оперативной работы и сослали в архив после допроса Якова Люцифера, знаменитого пирата. Тот был не только дьяволопоклонником, как и большая часть пиратов, но и садистом, каннибалом и работорговцем. Люцифер не желал сознаваться, куда спрятал корабль с живым грузом – двумя десятками девственниц, похищенных для ритуалов. После допроса Адальгара пират раскололся. Но клирику вменили превышение полномочий и грех гнева. От публичного покаяния Адальгар отказался – получил в довесок обвинение в грехе гордыни. И оказался в архиве среди древних манускриптов и почти таких же древних старцев.

Конечно, проверка, о которой говорит Павел, – формальность, не больше. Не может настоящий ангел, даже если он и оказался бы чудесным образом в мире людей, жить среди восточников.

Церковный раскол произошел еще на Земле, одиннадцать веков назад. Западная Церковь сделала ставку на развитие науки и техники: мол, раз Господь даровал человеку разум и свободу воли, то нужно во славу Его одолевать болезни, покорять космос и строить величественные храмы. А Восточная уповала на единство человека с природой и обвиняла западников в гордыне, стяжательстве и вмешательстве в дела Господни. Западники в ответ уличали восточников в праздности и заигрывании с язычеством.

Мать-церковь считала своим долгом реагировать на все сообщения об ангелах, знамениях, пророках или диавольских проделках. И то, что в такую глушь отправили не рядового служителя, а инквизитора третьего разряда (пусть и с приостановленными полномочиями), говорило, с одной стороны, о том, что у этого инквизитора крупные неприятности. А с другой – что эти неприятности вот-вот закончатся.

Рейсовый лайнер вылетал из порта в пять утра, но у храма свои корабли. Более совершенные и быстрые, чем у мирян. Потому брат Адальгар со спокойной душой отправился в путь после дневной псалмодии.

3.

Тереза тронула задремавшего было Роба за рукав:

– Простите, что беспокою, но я ведь готовилась к этому заданию, мистер Валенски…

– Роб, – непререкаемо перебил он.

– Хорошо… Роб… посмотрите: вот результаты обследования мистера Гробера после воскрешения.

Она развернула вирт-окно у его кресла и вывела на экран документы.

– Тут отмечено, что у него чудесным образом исчезли следы от пережитой в детстве марсианской волчанки. Все зубы как новенькие, хотя он потерял два зуба во время инцидента на Амазонке-8 в прошлом году. А еще вот: снизились показатели холестерина и прошел остеохондроз.

Роб заглянул в выведенный на экран документ со слабым интересом.

– Но милочка, все это можно организовать за деньги.

– Я понимаю, но зачем мистер и миссис Гробер стали бы это делать?

Она уставилась на Роба своими огромными серо-зелеными глазищами.

Валенски демонстративно фыркнул, но про себя похвалил ее дотошность. Гроберы не были мифоделами. Он ксенозоолог, она ботаник – серьезные исследователи, способные в увлекательной форме донести до праздной публики полезную информацию. Он потому и поехал, что миф, созданный учеными, – это само по себе интересно.

4.

Брат Адальгар спал тревожно. Снова и снова в темном мареве сна расцветали ослепительные вспышки взрывов, потом огненный шар истончался, и сияющая пелена расстилалась двумя огромными крыльями, а человек пытался проснуться – и не мог.

Когда же брат Адальгар наконец открыл глаза, сердце его билось неистово, а все тело покрыл липкий пот.

Система контроля шаттла прислала оповещение о значительном выбросе адреналина и запрос на введение успокоительного. Адальгар отмахнулся от вирт-окна, отклоняя запрос.

Непонятный страх уже уходил, уступая здравому смыслу и легкому недоумению. Клирик сжал четки, дарованные самим епископом перед отправкой на Землю Марии. Встал с ложа, опустился на колени и принялся молиться.

5.

В порту Иридии – крупном перевалочном пункте с тремя мощными порталами – была пробка. Огромное количество кораблей всех размеров и форм зависло вокруг планеты.

Роб развернул местную новостную ленту. Оказалось, что несколько часов назад на один из торговых кораблей в окрестностях Иридии напали пираты.

– С вами все в порядке? – участливо поинтересовалась Тереза.

Роб чертыхнулся про себя: неужели совсем разучился держать лицо?

Он ненавидел пиратов. Ненавидел с того далекого дня, когда учтивый дознаватель принес печальное известие о взрыве пиратами «Благовеста», на котором к юному Робу возвращалась из поездки к родителям невеста. С тех пор он был женат четырежды и даже обзавелся детьми, но что-то, видно, умерло в нем тогда вместе с Грэйс, потому что больше он никого никогда не любил.

В общем, да, пиратов он переносить не мог, но неужели это так бросается в глаза?

Тереза смотрела на него обеспокоенно и почему-то слегка виновато. Он вдруг подумал: сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять? Она еще совсем молоденькая – сейчас, когда средняя продолжительность жизни достигла ста двадцати лет, юность заканчивается в сорок. Если, конечно, не приходится взрослеть до срока.

– Да бесит меня, что из-за каких-то ублюдков мы тут застряли!

Уважаемым пассажирам уже предложили высадиться и насладиться отдыхом, ибо непредвиденная остановка затянется самое меньшее на сутки, пока ведутся оперативные мероприятия. На малые суда задержка не распространялась, но «Астория» была судном транспортно-пассажирским и формально относилась к средним.

Роб вскочил, вытянул из-под кресла свой тощий рюкзак.

– Вы как хотите, милочка, а я пойду поищу попутку. А не то, пока мы долетим до Марии, наша новость не просто состарится, а иссохнет до мощей!

– Я с вами! – пискнула Тереза. – Подождите!

6.

Пираты поклонялись Падшему. Увы, у дьяволопоклонников не было своей планеты, базы, где их можно было бы накрыть одним мощным ударом. Не было даже единого культа. Каждый капитан на своем корабле сам выбирал, как именно чтить Падшего. И самым действенным способом были человеческие жертвоприношения. Добиться милости темного покровителя можно было и жестокими извращениями, и изощренным чревоугодием, но проще и надежнее было убивать людей во славу господина. И потому Церковь боролась с пиратством всеми возможными способами.

…Когда крейсер «Крестоносец» с братом Адальгаром на борту очутился возле Иридии, местная церковь затребовала помощи в поисках пиратов.

– Брат Адальгар, епископу нужна помощь, – почтительно сообщил капитан. – Как только мы разберемся с богомерзкими пиратами, мы тут же продолжим наш путь!

Адальгар стиснул четки, намотанные на левое запястье. Неуместная задержка! Пираты никого не похитили, и если уж им удалось скрыться сразу, у флота Иридии практически нет шансов их найти.

В обмен на кровавые жертвы Падший давал своим последователям Удачу. Вражеские снаряды пролетали мимо цели, а редкие попадания ограничивались царапинами. У противников выходило из строя оборудование, отказывали системы слежения и наведения, сбоило все, что вообще могло дать сбой. Благословление защищало церковные корабли от дьявольского невезения, но не помогало отыскать затерявшихся в космосе пиратов. Местный епископ просто хочет соблюсти все правила. Буквоедство и формализм всегда выводили Адальгара из себя.

Его дурное настроение объяснялось не только этим: тягостные сны, наполненные взрывами и выматывающим ощущением беспомощности, не давали Адальгару покоя. Провидческим даром он не обладал, но в вещие сны верил, как и в знамения. Что-то вело его туда, к Земле Марии. И кто он такой, чтобы спорить с высшими силами?

Адальгар отвернулся к панорамному экрану, на котором отображалась Иридия: муравейники городов, величественные башни Западной Церкви и живописные сады Восточной, где за густыми деревьями почти не видно приземистых зданий.

Нет, не сюда ему нужно. Он не поворачиваясь бросил капитану:

– Я возьму катер и продолжу путь.

– Но брат, это опасно! Системы катера не способны рассчитать все варианты выхода из портала…

– Все в руках Господа, – перебил Адальгар. – На Его волю уповаю.

7.

Роб Валенски направился в бар. Тереза в бар не хотела, но отставать от спутника в незнакомом городе было страшновато, так что пришлось и ей спуститься в «Подвальчик дядюшки Джо».

Роб заказал никотиновый коктейль и стейк с кровью, а Тереза ограничилась салатом и чаем. Перед трапезой она помолилась и, перекрестившись, склонила голову. Роб невольно прислушался: не латынь. Значит, она из восточных. Можно похвалить ее редактора: отправить на Марию не представительницу противоположного религиозного лагеря, а сестру по вере – хорошая идея. Вероятно, к ней в колонии отнесутся с доверием. Что ж, значит, надо держать девчонку к себе поближе, поскольку сам Роб не слишком хорошо находил общий язык с верующими.

Фанаты «Голой правды» нашлись и здесь: знаменитого блогера тут же окружили шумные поклонники. Его вниманием безраздельно завладела роскошная особа, у которой все было так, как ему нравится: платиновые локоны, бюст аппетитного третьего размера и умопомрачительные ноги.

Тереза доела салат и незаметно пересела за соседний столик: за их с Робом столом стало нестерпимо тесно. Распутство Роба ее почти не задело: в конце концов, Господь всем своим детям даровал свободу воли. Но вот когда кто-то попытался погладить ее по коленке, Тереза не выдержала.

Она уже начала прикидывать, не пойти ли в квартал единоверцев. Но оставлять Роба не хотелось: а вдруг он улетит без нее? Тереза впервые оказалась так далеко от дома. Большой мир был ей в новинку. И, откровенно говоря, очень утомлял. Здесь, как и говорила воспитавшая ее бабушка, оказалось шумно, суетно и праздно. А еще страшно…