Но, естественно, вслух я этого не произнесла. Вместо этого опустила голову, которую все время разговора держала поднятой вверх, дабы смотреть Моргану в лицо, с чуть слышным вздохом потерла онемевшую от напряжения шею и негромко проговорила:

– Ладно, с этим ритуалом мы разобрались. А что насчет того обряда, которым Арчер собирался исправить мою сущность? Почему он считается таким опасным? И почему вы уверены, что Арчер погибнет в ходе его?

Морган неторопливо прошелся от стены к стене, сложив за спиной руки. В комнате царила напряженная тишина. Фрей сидел на кровати молча и очень внимательно слушал наш разговор. Мышка вроде как задремала, положив свою уродливую морду на колени хозяина. Ульрика, должно быть, по-прежнему сидела на платяном шкафу. Она вновь стала невидимой, как только маг вернулся.

– Я никогда не слышал, чтобы драконы вступали в брак с другими представителями сумеречного мира, – наконец произнес Морган, остановившись напротив окна. Резко обернулся ко мне, продолжив с кривой ухмылкой: – Да что там, они и обычных женщин в жены берут крайне редко. Предпочитают вариться в собственном соку. В чем-то их можно понять. Ваши догадки и сомнения верны. Ходят упорные слухи, что далеко не всегда принесенная в жертву невеста возвращается из мира теней с новенькими крылышками. Иногда смерть бывает и окончательной. Поэтому многие драконы, будучи влюбленными и искренне опасаясь за жизнь своих избранниц, женятся на той, кого выберет род, а настоящую любовь оставляют подле себя в качестве второй, так сказать, неофициальной жены.

Я зло скрипнула зубами. Ох, что-то чем дольше продолжается наша беседа, тем более мне не нравятся обычаи драконов. Ишь ты, многоженцы нашлись. Если бы Арчер рискнул предложить мне участие в подобном гареме, то я бы ему такое устроила! Мигом бы научился у меня летать. И не перетекая из тени в тень, а по-настоящему! Летел бы впереди собственного визга обратно в свой замок под крылышко заботливой матушки!

«Поэтому, наверное, он даже не заикнулся о такой возможности», – вставил краткую ремарку Эдриан.

Я осеклась в своих мысленных гневных речах, увидев, с какой ядовитой улыбкой за мной наблюдает Морган. По всей видимости, он понимает, что я возмущена всеми этими обрядами. Да и кто бы не был возмущен? Но Ульрика молчит, получается, он говорит правду. Ох, и угораздило же меня влюбиться в дракона!

– Впрочем, я немного отвлекся, – тут же возобновил свой рассказ Морган, заметив, что я выжидающе смотрю на него. – Итак, я остановился на том, что прежде драконы никогда не брали в жены представительниц сумеречного мира. А знаете, почему? Потому что боги могут подарить тень. Но изменить ее гораздо, гораздо сложнее! Многие уверены, что это невозможно! Однако существует одна древняя легенда, в которой говорится, будто жена основателя рода Ульер – Диритоса Легендарного – была русалкой. Он якобы выловил ее из волн далекого западного океана, влюбился и притащил сюда, в свое жилище у подножия Олиенских гор. Кстати, в фамильном замке рода Ульер действительно имеется огромный бассейн, наполняемый из горных рек посредством сложной системы акведуков. И данное сооружение считается вроде как доказательством истинности этого предания. Так или иначе, но вернемся во времена Диритоса. Бедный дракон угодил в очень сложную ситуацию. Его возлюбленная могла жить только в воде, а размножалась вообще посредством метания икры, тогда как он – крылатый ящер. Тяжело представить менее подходящую друг другу пару. Даже арахния и дракон смотрятся вместе не так дико. – Я невольно вздрогнула от этого сравнения, которое Морган допустил явно намеренно, но промолчала, и тот продолжил: – Долго молился Диритос богам, умоляя помочь, покуда однажды не услышал голос Атириса, считающегося вроде как покровителем драконьего племени. Верховное божество приказало ему играть свадьбу, а после нее возлюбленные должны были убить друг друга, отведав отравленного вина и заснув в крепких объятиях. С вашего позволения, длинную и очень нудную часть легенды о душевных метаниях и терзаниях Диритоса по поводу этого приказа я пропущу. Так или иначе, но дракон и русалка последовали совету божества. Они действительно выпили отравленного вина, но не умерли, а проснулись на следующее утро. И с восторгом обнаружили, что Атирис каким-то образом смешал их тени и разделил пополам. Русалка приобрела крылья, а Диритос научился жить под водой. Но самое главное – по большому счету они остались именно теми, кем и были, хотя получили возможность иметь потомство.

– Нет, по-моему, у драконов точно огромные проблемы с головой, – не выдержав, все-таки подал голос Фрей, который весь извертелся на кровати за время рассказа Моргана. – Что у них за мания убивать кого-нибудь на свадьбе?

– У них много маний, – сухо отозвался Морган. – И эта, поверьте, не самая страшная.

А я тем временем со стоном сгорбилась в кресле и принялась чуть дрожащими руками растирать пылающий лоб. Слишком много нового узнала я сегодня. И ничто из услышанного мне не понравилось.

– И все-таки, почему вы считаете, что Арчер погибнет в ходе этого ритуала? – наконец приглушенно спросила я, не глядя на Моргана.

– Потому что ты, мой милый паучок, арахния, – ласково, словно говоря с неразумным ребенком, объяснил Морган, незаметно оставив свой безукоризненно вежливый тон. – А арахнии, да будет тебе известно, обладают устойчивостью ко всем видам ядов. Тебя просто невозможно отравить. Сколько бы ни бухнул Арчер яда в вино – ты не умрешь. Максимум просто заснешь и проснешься через пару часов с жуткой головной болью. То бишь главное условие ритуала не будет соблюдено. Ваша парочка не предстанет одномоментно перед глазами Атириса. Арчер умрет навсегда.

Я передернула плечами от жестокого тона мага, в котором слышались нескрываемые радостные нотки. Затем встрепенулась, найдя, как мне показалось, очень простое решение этой проблемы.

– Но ведь совершенно необязательно использовать для этих целей именно отравленное вино! – воскликнула я. – Существует множество других способов…

И осеклась, перехватив направленный на меня тяжелый взгляд Фрея.

– Мика, не сходи с ума! – пробасил он. – Или тоже уже тогось?.. Будет она мне тут обсуждать, как себя убить. Сдались тебе эти драконы. Ежу понятно, что они психи последние.

– Подождите! – Морган повелительно вскинул руку, заставив Фрея прекратить свое рассерженное бормотание. Поинтересовался, глядя на меня в упор: – Просто во имя удовлетворения моего любопытства. А какой иной способ жертвоприношения, мой паучок, ты предлагаешь? Учти, и для жениха, и для невесты он должен быть одинаковым и без помощи посторонних лиц. Вооружиться кинжалами и с громогласными признаниями в любви броситься кромсать друг друга? Ну, один, более слабый, наверняка погибнет, а второй потеряет много крови, но существует большая вероятность, что все-таки выживет. Кстати, в случае твоей с Арчером пары я бы поставил на тебя. Все-таки как-никак дочь тролля и арахнии. Да по выносливости ты сто очков форы любому дракону дашь! И на этом моя фантазия пасует.

– Взяться за руки и броситься с обрыва? – внезапно предложила по-прежнему невидимая Ульрика, однако почти сразу сама себе возразила: – Нет, тогда выживет Арчер. Непроизвольно спрячется в тенях. Хм-м, дилемма!..

Мышка, заинтересовавшись спором, приподняла голову и вдруг зарычала, показав клыки.

– Войти в клетку с дикими животными? – перевел с собачьего на человеческий Морган. Неуверенно покачал головой: – Вряд ли сработает. Обычно животные боятся представителей сумеречного мира. Даже очень голодный и очень свирепый медведь будет сидеть в углу клетки и плакать горючими слезами, если перед ним окажутся сразу дракон и арахния.

– Да хватит вам! – возмутился Фрей. – Немедленно прекратите такие разговоры разговаривать! У меня аж мороз по коже. Нет уж, Мика, так и знай: твоего сопляка Арчера я, конечно, помогу тебе вытащить из замка, раз уж обещал. Но пусть только попробует завести речь о каком-нибудь ритуале – самолично его тень Мышке скормлю! Ишь эти драконы чего удумали – невест убивать!

– Насколько я знаю Арчера, а знаю я его очень хорошо, он пойдет до конца, – спокойно сказал Морган. – Раз он вбил себе в голову, что ритуал разрешит все проблемы вашей пары, то обязательно попробует его провести.

Я опустила голову, чувствуя себя несколько неуютно под перекрестием двух взглядов. Фрей смотрел на меня со скрытой яростью. Наверняка приятель хотел, чтобы я немедленно начала возмущаться традициями драконов и поклялась никогда более не иметь ни с кем из них ничего общего. А вот Морган явно изучал меня. И я никак не могла понять, что же он на самом деле замыслил. Если маг планирует избавиться от Арчера, так сказать, моими руками, то почему он был настолько искренен со мной? Морган обязан понимать, что после услышанного любая влюбленная девушка придет в ужас и откажется вызволять жениха из заточения, тем самым спасая ему жизнь.

«Ну предположим, ты – не любая девушка, – язвительно прокомментировал мои мысли Эдриан. – И сдается, все рассказанное абсолютно не охладило твое желание вытащить Арчера из замка. Так?»

Я неопределенно пожала плечами. Что скрывать очевидное, я по-прежнему хотела освободить Арчера из подземелья родового замка. Правда, теперь я не была уверена в том, что желаю стать его женой. Как-то не по душе мне оказались брачные традиции драконов. Но это не означало, что я откажусь от удовольствия щелкнуть по носу эту высокомерную гордячку – нейну Деяну. Ух, как представлю, насколько она разозлится, когда окажется, что я все-таки ослушалась ее запрета и явилась сюда! Причем не просто явилась, но вытащила-таки ее сына из-под замка!

«Не дели тушу неубитого дракона заранее», – предостерегающе буркнул известную присказку Эдриан и тут же препротивно захихикал, видимо, сообразив, как двусмысленно она прозвучала в свете того, что мы узнали сегодня.

– Так что, Мика, – требовательно вопросил Фрей, – неужели ты не передумаешь? Но это же дикость какая-то!

– Я хочу вытащить Арчера, – твердо проговорила я.

– А что насчет ритуала, о котором я тебе рассказал? – медоточивым голосом полюбопытствовал Морган.

– Сначала я должна убедиться, что дело обстоит именно так, – уклончиво ответила я.

Я ожидала, что Морган возмутится от такого проявления недоверия, но он лишь скептически хмыкнул. Бросил задумчивый взгляд через плечо в окно, за которым соседки затеяли очередную шумную свару, понаблюдал неполную минуту за скандалом, набирающим обороты, после чего коротко резюмировал:

– Ладно, пусть будет так. Я все-таки помогу тебе вытащить Арчера из замка. Даже если ты каким-то чудом отговоришь его от ритуала, в чем я сильно сомневаюсь, то никто не помешает мне вызвать его на смертельный поединок и таким образом раз и навсегда разрешить нашу давнюю вражду.

Откуда-то сверху испуганно пискнула Ульрика. Видимо, фея более чем серьезно восприняла слова мага. А я, в свою очередь, торопливо опустила голову, пряча в тени изрядно отросших за неделю путешествия волос свои истинные эмоции. Поскольку в этот момент я с ледяной яростью и решимостью подумала, что не позволю этого сделать Моргану. Да, я намерена с его помощью освободить Арчера, но после этого наши дороги с магом-стихийником навсегда разойдутся. И если он посмеет хотя бы пальцем тронуть моего жениха…

– Расслабься, паучок, – в этот момент весело проговорил Морган, оборвав мои кровожадные раздумья. – Иначе рискуешь обратиться в арахнию уже сейчас.

После чего небрежным кивком указал на мою тень. Та корчилась на полу, то и дело принимаясь тонкими паучьими лапами ощупывать пространство.

* * *

Остаток дня после такого неприятного и долгого разговора прошел достаточно мирно. Морган, опять-таки не простившись, куда-то надолго ушел, и наша компания в очередной раз получила возможность обсудить все услышанное. Если, конечно, можно назвать обсуждением тот крик, который поднялся, едва только за магом захлопнулась дверь. Ульрика и Фрей проявили редкую солидарность. Эта парочка принялась наседать на меня, уговаривая отказаться от идеи вытащить Арчера из замка. Фрей на все лады повторял мысль, будто драконы – опасные безумцы, зацикленные на убийствах, и от них надлежит держаться как можно дальше. Ульрика почти плакала, умоляя меня одуматься. Мол, неужели я не вижу, что своим решением почти наверняка погублю Арчера? Его убьет если не ритуал, то Морган. Фея даже призналась, что нейна Деяна из-за того и разрешила сыну в столь раннем возрасте жить вдали от гнезда, так как опасалась, не задумал ли Морган какую-нибудь гадость. Правда, на все мои попытки осторожно вызнать истоки вражды между Арчером и Морганом Ульрика предпочла отмолчаться, а когда я стала слишком настойчивой, то буркнула, что лучше мне этого не знать. Есть вещи и дела, в которые некоторым чрезмерно любопытным особам лучше не совать свой длинный нос.

Морган вернулся к тому моменту, когда наша компания вдосталь наспорилась и накричалась до хрипоты. За окнами уже начало смеркаться, утренние бутерброды давным-давно были съедены, поэтому ни я, ни Фрей, ни даже Ульрика не удержались от радостного вздоха, когда маг пригласил нас к ужину. Только Мышка достаточно равнодушно отнеслась ко всему происходящему, но это понятно, поскольку питалась собака исключительно тенями и не нуждалась в обычной еде.

Я ожидала, что Морган вновь притащит поднос, не позволив нам и носа высунуть из комнаты. Но ошибалась. Радушно улыбаясь, он широко распахнул дверь и пригласил следовать за ним, правда, с чуть заметным нажимом предупредил, чтобы мы не отставали и не пытались проверить другие помещения дома. Иначе он не гарантирует нашу безопасность.

Фрей пренебрежительно фыркнул. Насколько я поняла, здоровяк вообще крайне скептически отнесся к Моргану и его магическому таланту. И его можно было отчасти понять: на бедолагу обрушилась такая лавина новой информации, что он просто не мог ее целиком и полностью осмыслить. К тому же он продолжал булькать от возмущения при воспоминаниях о брачных традициях драконов, поэтому у него не было времени поразмыслить над тем, какой силой может обладать человек, способный вызвать грозу.

В этот момент мне надо было насторожиться и взять с Фрея слово, что он последует настойчивому совету Моргана. Но я была занята своими мыслями и переживаниями. Ульрика опять поспешила стать невидимой. Видать, сильно она в свое время насолила Моргану, раз так боится попадаться ему на глаза.

И вот перед нами предстал длинный темный коридор, по которому Морган должен был провести нас в обеденный зал. Я недоуменно наморщила лоб при этой картине. Хм-м, сдается, я несколько недооценила размер жилища мага. Вряд ли в его доме всего две-три комнаты. Даже с порога я насчитала около пяти закрытых дверей.

Недоумения прибавлял и тот факт, что в коридор не выходило никаких окон, поэтому здесь было очень темно. Только крошечный магический огонек, плывущий перед Морганом, освещал нам путь.

Маг между тем уже отошел на несколько шагов вперед, показывая нам дорогу. Я мгновенно выбросила из головы посторонние рассуждения и поспешила за ним.

Спустя неполную минуту я имела удовольствие лицезреть залитый алым предзакатным солнцем обеденный зал и стол, накрытый всевозможными яствами. Морган словно пытался извиниться за скудный завтрак, поэтому устроил настоящий пир. Мои ноздри пощекотал аромат незнакомых специй, и желудок отозвался на это предвкушающим бурчанием.

– Располагайтесь. – Морган любезно взмахнул рукой, приглашая нас за стол. – Я угробил на все это безобразие целый день. Потому, кстати, и отлучался утром так часто. Надеюсь, теперь мое поведение не покажется вам невежливым.

– Ты сам приготовил все это? – потрясенно воскликнула я и уставилась на мага чуть ли не со священным ужасом. В моем представлении, мужчина, умеющий готовить, был равен богам.

– Это мое хобби, – смущенно признался Морган и вдруг заговорщицки подмигнул мне: – Но, чур, молчок про это! Особенно в замке рода Ульер. Этим драконам только дай повод позубоскалить. Всю душу вынут своими шуточками.

Хм-м. Я сделала очередную мысленную заметку по поводу привычек и нравов драконов. Интересно, а не в этом ли скрывается причина ненависти Моргана к Арчеру? Последний вполне мог неудачно пошутить над ним.

– А не боишься, что Ульрика разболтает? – на всякий случай спросила я, памятуя про скверный нрав феи.

– Не боюсь. – Морган с внезапной кровожадностью усмехнулся, да так, что по моей спине пробежали ледяные мурашки. И маг многозначительно добавил: – Пусть эта мелкая вредность только даст мне повод…

Из пустоты раздался испуганный всхлип Ульрики. Теперь я не сомневалась, что фея будет держать язык за зубами по поводу необычного увлечения Моргана.

А я между тем озадаченно оглянулась на дверь. Куда запропастился Фрей? Он отстал от меня в коридоре. Еле-еле плелся позади, продолжая бурчать себе под нос всевозможные ругательства в адрес драконов. Но уже давно должен был присоединиться к нам. И Мышки нет.

Морган проследил за моим взглядом и тоже нахмурился.

– А где твой друг? – спросил он. – Неужто такой здоровяк да не голоден?

Я не успела ему ответить. В комнату, заливаясь звонким лаем, ворвалась Мышка. Одинокий клок шерсти на кончике ее хвоста стоял дыбом, из пасти свисали белые клоки пены. Я невольно попятилась. Уж не взбесилась ли она? Но Мышка остановилась на самом пороге. Вновь залаяла, требовательно глядя на Моргана и словно пытаясь ему что-то сказать.

Маг даже не побледнел – посерел от ужаса, причины которого были мне неизвестны. Ринулся к выходу, и я отлетела к стене, когда он буквально снес меня со своей дороги. Правда, обиженно дуть губки от такой грубости я не собиралась, хотя с трудом удержалась на ногах и пребольно ударилась плечом. Напротив, со всей возможной скоростью бросилась за Морганом. В голове перепуганной птицей билась лишь одна мысль – Фрей, что-то случилось с Фреем!

Одна из тех дверей, мимо которых мы проходили по пути в обеденный зал, оказалась распахнутой настежь. К тому моменту, как я добежала до нее, Морган уже был внутри, и под потолком плясал магический огонек, роняя зловещие багровые отблески на скудную обстановку. Заклинание Моргана оказалось очень кстати, поскольку в комнате царил непроглядный мрак. Окна, если и имелись здесь, по всей видимости, были плотно занавешены изнутри, а снаружи закрыты ставнями. Иначе как объяснить то, что с улицы сюда не проникало даже лучика?

Я позволила себе краткий вздох облегчения, когда увидела Фрея. Приятель замер перед одиноким столом – единственным предметом обстановки в этом помещении – и напряженно вглядывался в огромное – с рост человека – зеркало. Невольно улыбнулась от этой картины. Надо же, никогда бы не подумала, что мой приятель настолько озабочен своей внешностью. Иначе почему стоит и глазеет на себя, даже не моргая при этом? Уф, а я-то перепугалась…

– Это моя вина, – вдруг сухо обронил Морган, и улыбка медленно умерла на моих губах. О чем это он?

– Это моя вина, – повторил он, и я вдруг увидела, что Морган стоит всего в шаге от меня, словно не рискуя приблизиться к Фрею ближе. А к ногам мага жмется испуганно Мышка.