«Ого, сколько у него книг, и это всего лишь малая часть домашней библиотеки», – почему-то подумалось мне, когда я читала корешки фолиантов. Кожаный диван с небольшими подушками и два больших удобных кресла удачно расположились вдоль одной из стен кабинета. Классический письменный стол из дерева был расположен вблизи окна, которое украшали шторы из плотной однотонной ткани, а встроенный в стену искусственный камин создавал ощущение уюта и тепла. На полках разместились сувениры, по всей вероятности, привезенные из дальних поездок. На стене висела картина, изображающая старинный Сангорск. Изучив городской пейзаж, написанный художником, с которым я была хорошо знакома, я перешла к сувенирам, и тут мой взгляд наткнулся на солдатика, одетого в форму, точно соответствующую обмундированию русской армии восемнадцатого века.

«А ведь совсем недавно я покупала Никитке точно таких же солдатиков», – пронеслось у меня в голове.

Я как наяву увидела кареглазого, светящегося от радости мальчугана и его недоверчивый восторг: «Это, правда, мне?» Он очень обрадовался, когда получил их в подарок. Я с грустной улыбкой смотрела на предмет из прошлого, приятно всколыхнувший мое сердце и память.

– Никита, какой у вас замечательный оловянный солдатик, вы позволите рассмотреть его поближе?

Юноша кивнул и поспешил вручить мне игрушку.

– У меня набор из семидесяти фигурок, и он сохранился до сих пор, – гордо произнес парень, заметив, что я проявляю к солдатику неподдельный интерес. – Когда-то они были очень популярной игрушкой, и мне посчастливилось получить их в подарок.

– Кто же подарил вам такое богатство? – едва сдерживая волнение, тихо произнесла я.

– Одна очень добрая леди, – он снова тепло улыбнулся, а я с удивлением взглянула на Дана. Он кивнул головой и пожал плечами, словно говоря мне: «Ты же просила позаботиться о них, я выполнил свое обещание».

«Неужели это тот самый Никитка из прошлого, которому я лечила коленку?! Почему он здесь? Что случилось? Он меня не узнал, впрочем, это неудивительно. Никитка был слишком мал, чтобы запомнить меня. Да и времени прошло с того самого дня целых триста лет, а не неделя, как для меня. Но эпизод дарения отпечатался в его памяти, поскольку такими игрушками в восемнадцатом веке могли играть только дети богатых родителей. Ребенку из бедной семьи они были недоступны.

«Не буду парню тревожить сердце воспоминаниями о доме», – решила я, рассматривая искусно сделанного миниатюрного солдатика.

– Спасибо, – с трудом скрыв свои эмоции, я мысленно погрузилась в размышления о мальчике и его маме Аксинье.

– Он замечательный, – через некоторое время я вернула сувенир хозяину, с досадой отметив про себя, что мой голос все же дрогнул, выдав волнение. Возвращая солдатика, я случайно коснулась руки Никиты, и снова окунулась в далекое прошлое. В памяти всплыл образ тихого мальчика с огромными, не по-детски серьезными глазами. Рана на его коленке воспалилась и, конечно же, болела, но он мужественно переносил боль и мои перевязки, которые я делала каждый день. В итоге, рана зажила довольно быстро, и мальчуган снова стал играть на улице. С тех пор, завидев Никитку во дворе, я подходила к нему, ласково взъерошивала его каштановые волосы и интересовалась, как у него дела? Во что сегодня играет самый стойкий оловянный солдатик? Мальчик охотно рассказывал мне об игрушках, которые смастерил своими руками. В основном, это были солдатики, сделанные из тонких, плоских палочек с лицом и усами, нарисованными углем. Я улыбнулась приятным воспоминаниям, как вдруг почувствовала на себе несколько недоуменные взгляды парней. Прикусив внутреннюю часть щеки, чтобы не рассмеяться, я сделала вид, что со мной все порядке, потом украдкой вздохнула и молча последовала за ними. Мы вышли на улицу, чтобы познакомиться с территорией усадьбы, которая значительно увеличилась за триста лет. Я с удивлением отметила, что на месте флигеля расположилась закрытая мангальная зона, чуть поодаль от нее – огромный открытый бассейн, на дальнем дворе появился профессиональный теннисный корт. В парке помимо дорожек для прогулок и двух беседок для отдыха, были проложены беговые и велодорожки. Неспешно прогуливаясь по аллее парка, я то и дело ловила на себе заинтересованный взгляд Никиты. Но стоило мне взглянуть на него, как он тут же отводил глаза в сторону или переводил их на Дана. Я знала, что он вампир и обладает стремительной реакцией, но и я девушка не из простых, а потому, и мне удалось подметить некоторые нюансы. Немного прогулявшись по парку, мы вернулись к дому и стали прощаться с Никитой. Я направилась к машине, но обернулась, чтобы напоследок взглянуть на большой, красивый дом. С улыбкой кивнула Дану, который уже открыл и придержал для меня дверцу автомобиля. Я уже собиралась сесть на сиденье, но меня окликнули.

– Ариадна, – я обернулась и увидела Никиту, спешащего к нам с коробкой в руках. Он подошел и протянул ее мне.

– У меня много таких коробок, но в этой находятся те, что вы подарили мне. Это вы своей щедрой рукой привили мне любовь к коллекционированию.

Я заглянула в коробку и не удержалась от улыбки, увидев в ней аккуратные ряды оловянных солдатиков, причем, каждая фигурка была заботливо помещена в матерчатый мешочек, чтобы они не терлись друг о друга.

– Ну, раз ты догадался, кто я такая, где же остальные твои игрушки, мой стойкий оловянный солдатик?

У меня снова появилось неодолимое желание взъерошить его волосы, как в детстве, но я вовремя отдернула руку. Передо мной уже не ребенок, а юноша, причем возрастом в триста лет. Он, как тот оловянный солдатик из сказки, проделал большой и сложный путь, прежде чем мы встретились вновь, вот только я не его танцовщица.

– Я очень рад, что встретил вас снова, – он обнял меня и слегка прижал к себе.

На мои глаза навернулись слезы, и я обняла его в ответ. К нам подошел Дан, и, не сговариваясь, мы вернулись в дом. Никита пригласил нас в столовую, где за чашкой ароматного кофе, рассказал мне о ранних событиях, произошедших в его жизни. Когда в город пришла волна гриппа, они с Аксиньей тяжело заболели, как и многие другие горожане. К сожалению, Дан успел спасти только Никиту, после чего принял на себя обязанности старшего брата. Мы долго вспоминали о прошедших днях, грустили и улыбались. В итоге, просидели до позднего вечера. Домой возвращались уже в сумерках.

– Ты ему очень понравилась, – Дан повернул ко мне свое улыбающееся лицо.

– С чего ты взял?

– Он не сводил с тебя глаз, – муж пожал плечами.

– Никита просто вспомнил меня. По всей вероятности, для него мое перемещение в прошлое стало чем-то сродни фантастики.

– Ага, как бы не так. Это любовь, – Дан сказал это с улыбкой.

– Ты ревнуешь? – я с удивлением уставилась на него.

– Просто констатирую факт. Я разве похож на ревнивого мужа? Ариане, я не ревную, я люблю тебя.

– Я тебя тоже очень люблю.

Он нашел мою руку и легонько сжал ее.

С наступлением вечера заметно похолодало, и пошел дождь. Мы ехали по извилистой горной дороге с крутыми поворотами, спусками и подъемами. Когда до дома оставался час пути, неожиданно разразилась гроза с сильными порывами ветра.

– Дан, ты это видишь, – я взволнованно указала на дерево, преградившее нам путь.

– Не волнуйся, подъедем поближе, и я уберу препятствие с дороги, – успокоил меня Дан.

Спустя несколько минут, он остановил машину.

– Ариане, не вздумай выходить на улицу, там сильный дождь и ветер, – настоятельно попросил он, прежде чем выйти на улицу.

– Но ты же один, – я решительно отстегнула ремень безопасности.

– И что? Неужели сомневаешься во мне? Я справлюсь, – отрезал он, весело подмигнул мне и выскочил в сумасшедшую грозу.

Не успела я моргнуть глазами, а он уже стоял у поваленного дерева. Чудовищный ливень хлестал стеной. Пришлось напрягать зрение, чтобы следить за действиями Дана. Вот он ухватился за ствол дерева и потянул его, пытаясь убрать с дороги. Гроза все усиливалась. Новый порыв ветра наклонил деревья, особенно досталось дереву, которое возвышалось над дорогой. Оно дрогнуло, закачалось и опасно накренилось. То, что я видела, не оставляло сомнения в том, что дерево вот-вот рухнет, причем, прямиком на моего Дана.

– Дан! – приоткрыв окно, громко крикнула я, пытаясь перекричать грохот грома и шум дождя, но он не услышал меня. Я охнула, вылетела наружу и понеслась к нему, размахивая руками и отчаянно крича.

Я бежала к нему, указывая рукой на падающее дерево. В этот момент ослепительная вспышка молнии прорезала ночную тьму совсем рядом со мной, озарив своим светом меня, мою протянутую руку и браслет с красным алмазом, внутри которого я отчетливо увидела вспыхнувшее голубое свечение.

– Ариане, остановись! – в ярости крикнул Дан, держа в руках только что упавшее дерево. – Немедленно возвращайся в машину! Я же сказал, что справлюсь, – донеслось до меня сквозь шум ветра, дождя и раскатов грома.

– Хорошо! – согласилась я, прекрасно зная, что он справится, и сделает все играючи. Я добежала до машины, уже взялась за ручку дверцы, когда сверкнула очередная молния и над головой оглушительно громыхнуло, а мое левое плечо пронзила сильная боль. В области рубца появилась пульсация и неприятное жжение. Машинально прижав руку к горящему месту, я юркнула в машину и принялась легонько растирать его, не понимая причины боли. Дан пришел следом за мной, весь промокший до нитки, но с довольной улыбкой на лице.

– Промокла? – заботливо поинтересовался он, стирая подушечками пальцев капельки дождя с моего лица.

– Не больше, чем ты, – заметив, как с него стекает вода, я не удержалась и обняла любимого.

– Ариане, снимай с себя одежду. У нас есть минут двадцать, чтобы немного обсохнуть, а потом двинемся дальше. Возможно, за это время и непогода немного успокоится.

Дан помог мне раздеться, заботливо укутал пледом, затем скинул с себя рубашку, демонстрируя голый мощный торс. Мой взгляд прошелся по мелким капелькам дождя, которые весьма заманчиво перекатывались на загорелой коже при малейшем движении его рук. Я провела кончиком языка по вмиг пересохшим губам. Мне вдруг ужасно захотелось прижаться к нему всем телом, прильнуть к его губам и… тут я почувствовала, как низ живота обдало жаром. Пламя распространилось между ног, и в считанные секунды охватило все мое тело, трепещущее от желания, соски набухли и стали твердыми.

– Никак не могу согреться, – я пристально вглядывалась в любимые глаза, пытаясь увидеть в них ответное желание. – Плед совсем не греет.

Дан озадаченно сдвинул брови, но лишь на мгновение, в следующую секунду его губы расползлись в похотливой улыбке.

– Иди ко мне, – тихо шепнула я, – согрей меня скорее.

Хитро улыбнувшись, я распахнула плед. Не раздумывая ни секунды, он обнял меня, жадно припал к моим губам, и мы слились в долгом поцелуе. Дан провел влажным языком по моим губам, властно раздвинул их и ворвался в мой рот, целуя сладко и страстно. Наши языки двигались в унисон, стоны срывались с наших губ и тонули в бесконечных поцелуях.

Мне никогда еще не доводилось испытать радость секса в автомобиле, но, как оказалось, с любимым и в машине можно получить райское наслаждение. Дорвавшись, наконец, до чарующих капелек дождя, которые покрывали все его тело, я поддевала их языком и жадно впитывала в себя, прикусывая кожу и, издавая при этом стоны удовольствия.

– Моя девочка, – нежно шептал Дан, слегка сжимая мои груди. Кончиком языка он обвел вокруг твердого чувствительного соска, облизал его, захватил ртом и стал с наслаждением посасывать то один сосок, то другой. С моих губ сорвался стон, по коже побежали мурашки, пульсация внизу живота усилилась.

– Дан, мне так хорошо с тобой.

– Ты хочешь, чтобы я это сделал? Хочешь?

– Очень хочу.

– Что ты хочешь? Скажи! – потребовал он, дразня меня.

– Твой язычок… там… где сейчас очень тепло и влажно.

С глухим стоном, Дан влажными поцелуями проложил дорожку вниз к горячему, набухшему от возбуждения нежному клитору. Провел языком по поверхности эрогенной зоны, раздвинул нежные складки, и, плотно обхватив губами сладкий бугорок, принялся посасывать его, с каждой секундой увеличивая интенсивность движений.

– Любимый, – сладко постанывая и извиваясь, я буквально впилась ногтями ему в голову.

– Девочка моя, сейчас будет еще слаще, – он стал в ускоренном темпе водить языком по кругу и вверх-вниз.

Дыхание сбилось. В районе клитора появились сладостные ощущения. Я пыталась растянуть эти сладкие мгновения, но потеряла контроль над ситуацией. Глубоко и прерывисто дыша, я запустила руки в волосы любимого, и судорожно сжала их. Мои мышцы напряглись, и с громким стоном удовольствия наступило яркое, невыносимое наслаждение.

– О, боже! Какое блаженство, – простонала я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

– Сладкая, какая же ты сладкая, любовь моя, – Дан с восхищением слизал мой нектар со своих губ.

Нежно поцеловав любимого, я потянулась рукой к его возбужденному члену, и, приподняв свои бедра, стала насаживаться на твердую плоть на всю его длину. Упругие стенки сильно и ритмично обхватили член со всех сторон то сдавливая, то отпуская, и желание с новой силой накрыло меня. Я дрожала, извивалась и трепетала от сладкого удовольствия. Дан сильнее сжал мои ягодицы, быстрее задвигал бедрами, глубоко проникая в меня. Его дыхание стало быстрым, проникновения резкими и глубокими.

– Давай, любимая, – с глухим стоном наслаждения прошептал он, глядя в мои глаза черными изумрудами.

Мое дыхание сбилось. Бесконечное тепло, трепет и неописуемые ощущения накрыли с головой. Мышцы напряглись. Еще несколько безостановочных толчков, и все мое тело наполнилось необузданной энергией, которая рассеявшись, сделала меня самой счастливой. Нас захлестнули ощущения блаженства и экстаза. С губ Дана сорвался глухой стон. Он прижался ко мне губами, ласково прикусил мою кожу, и вскоре расслабился.

– О, боже, как же я люблю тебя трахать, – уже в который раз признался он, целуя меня в губы и крепко прижимая к себе.

Я счастливо улыбнулась, ощущая в себе подрагивающую частицу любимого мужчины.

В горах по-прежнему бесновалась непогода, но сквозь шум дождя, ветра и мощные раскаты грома можно было услышать наши сладкие стоны оргазма. Это настоящее волшебство любви, когда два любящих сердца бьющихся в унисон, согревают друг друга любовью.

После нереального оргазма я чувствовала блаженство от пят и до макушки. Дан снова принялся целовать мои губы, шею и, вдруг замер, изумленно глядя на мое плечо.

– Ариане… – тихо прошептал он, рассматривая след от пули.

– Что такое? Что-то со шрамом?

– Просто невероятно. На месте шрама появилась новая «татуировка».

– Что ты имеешь в виду?

– Знак Избранных, вот