…у ювелирного магазина, прямо перед дверью остановилось такси. Женщина расплатилась с водителем и, добавив к сумме, указанной на счетчике, двадцать долларов, пообещав дать еще сто, если он ее подождет (водитель довольно закивал), изящно вышла из машины. Поздоровалась с охраной. Улыбнулась. Спросила, как у них дела. В общем, обратила на себя внимание. Двое мужчин – охранники – удивились: клиенты, как правило, их не замечают, редко им улыбаются и не вступают в беседу. В этот бутик приходят богатые люди. Нет, конечно, любой может зайти – никакого запрета нет. Но люди с небольшим достатком, видя цены на украшения, чувствуют себя неловко и стараются побыстрее выскочить из дорогого бутика. У охраны и работников ювелирки глаз наметан. У них чутье: этот – покупатель, а тот – случайный визитер.
Женщина выглядела шикарно. Но ее нельзя было определить ни в одну категорию. Да, у нее есть деньги. Но она не выглядела богато. Она другая. Что-то в ней было не так. Что-то ускользало от намётанного взгляда работников. Красивая, стильная, с удивительными золотыми глазами. Непонятная, одним словом.
– Привет, – заговорила она с работницей.
– Здравствуйте, – ответила та и смутилась, не зная, как обратиться к женщине: мадам, синьора, фрау, мисс…
– Прошу прощения, я не очень хорошо говорю по-английски, – начала та, – я хотела бы посмотреть украшения из бриллиантов… Серьги. Мне нужны дорогие, красивые серьги, – старалась подбирать слова женщина.
У нее был акцент. Грассированный звук «р» и восходящая интонация речи характерны для французов. Да, скорее всего. Французы, вообще, не стремятся изучать иностранные языки, а те, кто более-менее сносно владеют английским, говорят на нем с чудовищным акцентом.
– Конечно, леди. Проходите. Я думаю, здесь вы найдете все, что вам нужно.
– Э… мне нужны серьги в… как это сказать… – женщина смутилась, – я не знаю, как это называть… Скажите, а у вас есть работники, которые говорят по-французски?
Девушка обрадовалась: она правильно определила – перед ней француженка.
– Да, мадам. Наш директор – француз. Я позову его. А вы пока посмотрите: вот здесь, на витрине, есть очень интересные экземпляры.
Она «передала» женщину своей коллеге, многозначительно кивнув головой, что могло означать: «Будь внимательна и любезна – наш клиент», и удалилась.
Через минуту появился директор.
– Мадам… – он протянул руку, – месье Морель – директор.
– О, добрый день, месье Морель, – дама была сама любезность, – извините, что беспокою. Но мне трудно объяснить девушкам, что бы я хотела приобрести. Сегодня все говорят по-английски, а я – просто белая ворона… Это из вредности! Да, из вредности!
У директора поднялись брови. Он был заинтригован.
– Да. Я была своевольным ребенком. Росла среди бабушек-нянюшек… И не взлюбила училку английского. Свободно говорю по-испански. Me entiéndes?41 Но английский так и не выучила.
– Я к вашим услугам, дорогая мадам. Вы интересуетесь серьгами…
– Да. Муж решил сделать мне подарок. Но я всегда предварительно выбираю то, что хочу. Вкусы у нас с ним разные.
Директор расстроился. Значит, дама сегодня покупать не будет, только отложит. Да и купит ли вообще? Он зря надеялся. Видимо, женщина поняла, о чем он подумал.
– Я дам вам задаток. И муж приедет через пару часов забрать украшение, – успокоила она его, – если я найду то, что хочу, разумеется.
Директор немного приободрился:
– Ну, идемте смотреть, мадам.
– Да, конечно.
– Вот, – он показал серьги, – это очень необычные серьги. Прекрасный дизайн, платина, камни… Восемь десятых каратов каждый. И огранка в пятьдесят семь граней.
Реакция женщины его удивила. Она была разочарована.
– Возможно, у вас есть какие предпочтения, мадам? Вы хотите бриллианты? Сапфиры? Огранку в золоте? Платине? Я вижу, эти серьги вам не понравились.
– Не то чтобы не понравились, месье. Просто это не совсем то, что я хочу. Посмотрите…
Женщина отбросила волосы, и директор увидел в ушах небольшие серьги. Но камни! Чистейший бриллиант! В каждом камне – не менее двух карат.
– Знаете, я неравнодушна к украшениям. Камни привлекают меня чрезвычайно. Хотелось бы серьги, в которых основное – не оправа, а камни. Предпочитаю солитер… Класса А, от двух каратов, круглой огранки, желательно «Хайлайт-Кат» на семьдесят три фацета. Можно и королевскую огранку, на восемьдесят шесть. Лучше бесцветные. Но мне нравятся и розовые бриллианты.
Женщина смущенно улыбалась. А директор обрадовался.
– Думаю, у нас есть то, что вы ищите! – он радостно хлопнул в ладоши, – пойдемте.
Он отвел женщину вглубь зала, к бронированной витрине, достал ключи, нажал на кнопку рядом – тут же пришел (просто вынырнул откуда-то!) человек, и они вдвоем открыли витрину: один – вставил свой ключ, другой – свой.
– Вуаля, мадам. – Он протянул ей удивительные серьги. – Смотрите! Думаю, это то, что вы ищите.
Женщина взяла в руки украшение…
– Я могу примерить?
– Конечно, дорогая мадам.
Она аккуратно сняла свою серьгу, положила на серебряную подставочку (директор бросил взгляд – так и есть, бриллиант и, причем, очень хорошего качества. Нет, двух карат нет, но камни очень чистые), вставила в ухо сережку с одним потрясающим камнем; оправа подчеркивала его красоту, казалось, что камень просто приклеился к ее уху!
– Да, это мне нравится… Пожалуйста, передайте вторую серьгу.
Директор дал ей вторую. Восхищенно смотрел на женщину. Она была красива.
– В Париже я подобных не видела.
– Это единичный экземпляр, мадам.
– Я беру эти серьги, месье.
– Вы не спрашиваете, сколько стоит украшение?
– Я знаю, сколько они могут стоить, – женщина улыбнулась – открыто, радостно, – и очень рада, что пришла именно к вам. Замечательно!
Она достала телефон, позвонила мужу, мурчала в трубку («Да, я нашла то, что хотела… Да, дорогой… Через два часа?.. Хорошо… Да, оставлю… Спасибо»).
– Вот две тысячи, – передала она директору наличные, – это залог. Муж приедет через два часа.
Потом прищурилась и приблизившись к уху директора, сказала полушепотом:
– Он любитель договариваться… Если будет просить скидку, не давайте! – и захохотала, – но, если вы уступите небольшую сумму, можете быть уверены, что он вернется и еще что-нибудь купит… Или я вернусь… Кстати, я уже присмотрела булавку для галстука. Но это не сегодня…
Она веселилась.
– Мадам, будьте уверены, мы обслужим месье по высшему разряду.
– Можете упаковывать, – кивнула женщина работнице, стоящей рядом.
Девушка вопросительно посмотрела на директора – тот сделал легкий жест в ответ, что означало: «Да, упаковывай», затем достала красивую бархатную коробку, подождала, пока клиентка снимет серьги и передаст ей.
Женщина сняла серьги, положила на специальную подставочку, взяла свои, надела, легким движением руки поправила прическу, отчего бриллиантовые блики заскакали по витрине как солнечные зайчики. Она была весела и беззаботна.
Работница тут же принялась упаковывать дорогое украшение под бдительным взглядом сотрудника, который открывал витрину. Она немного нервничала: то ли оттого, что старалась услужить, то ли от взгляда «человека с ключами».
А клиентка снова радостно воскликнула:
– Ах, я очень довольна! Спасибо, дорогой месье.
– Вам спасибо, мадам.
Женщина выпорхнула из магазина, одарив улыбкой охранников. Водитель такси быстро вышел из машины, открыл дверцу.
– Спасибо, что подождали. Вы честно заработали свои сто долларов. Езжайте туда, откуда вы меня забирали.
…директор ювелирного магазина спустился из своего кабинета в зал продаж и подошел к работнице, которая упаковывала дорогие серьги для девушки.
– А что, месье – муж нашей клиентки – не появлялся?
– Нет еще, сэр.
– Странно… Вы хорошо упаковали украшение?
– Да, сэр.
– А если он захочет перед покупкой посмотреть на серьги?
– Это очень легко сделать. Я покажу ему.
Директор побродил по магазину. Рассматривал витрины. Прошло еще минут пятнадцать. Вернулся к девушке.
– Может, она передумала?
– Я не знаю, сэр… Но тогда она должна вернуться за своими деньгами. Она ведь оставила залог.
– Да… Странно. Покажите мне, какую вы подобрали упаковку.
– Вот, сэр.
– Откройте, мисс.
– Да-да. Это очень легко. Пожалуйста.
Он взял серьги… Что-то не так… Боже! Это не те серьги!
– Что это? – прохрипел он, глядя выпученными глазами на продавщицу и переводя взгляд на серьги.
– Как что? Это серьги, которые вы распорядились упаковать.
– Но это не те… – он не мог договорить, начал хрипеть и валиться на пол.
– Врача! Срочно врача! Ему плохо!
Каким-то последним усилием воли директор вытащил из внутреннего кармана пиджака пузырек с таблетками, положил одну под язык. Боль отпустила…
– Звоните в полицию! Закрывайте магазин! Камеры!.. Нужно посмотреть все камеры. Срочно звоните в полицию. И… – он застонал, – в страховую компанию…
Для детективов полицейского департамента вчерашний вызов в ювелирный магазин предполагал привычную рутинную процедуру по сбору и обработке данных о совершенном преступлении. Однако дело об ограблении (на такой формулировке настаивал шеф бюро, полицейские же считали, что это, скорее, мошенничество или кража в особо крупных размерах, учитывая стоимость украшения) оказалось действительно необычным и пробудило у детективов неподдельный профессиональный интерес. Полицейские соскучились по интересной работе, которая требует аналитических методов расследования. Вчерашний вызов давал им надежду именно на такое дело.
В Америке нет единого полицейского управления. В каждом штате и каждом крупном городе есть свои полицейские ведомства. Департамент полиции Нью-Йорка – NYPD – организация серьезная. Мужчины и женщины в полицейской форме – улыбчивые и добродушные – имеют заслуженный авторитет у ньюйоркцев и многочисленных туристов, телефон «911» знают даже маленькие дети, а постоянный рев полицейских машин не только суров, но и привычен.
Однако внутри департамента есть, конечно, и свои проблемы, одна из которых – небольшая заработная плата сотрудников. Бесконечные полицейские забастовки и протесты, происходящие в городе, говорят о трудностях, с которыми сталкиваются в организации своей нелегкой работы простые полицейские. Да и как не бастовать, если в соседних округах, например, в Нассо, Уэстчестере или Саффолке, и даже в транспортной полиции Нью-Йорка зарплата полицейских чуть ли не в два раза больше! Поэтому многие сотрудники перебираются в другие округа, департаменты или штаты, где стоимость жизни намного ниже, или идут работать в полицию портов Нью-Йорка и Нью-Джерси. К тому же график работы нью-йоркских полицейских очень напряжен, и работа у них гораздо опаснее, чем в транспортной полиции.
Поэтому те полицейские, которые, несмотря на трудности и небольшую зарплату, остаются работать в Департаменте полиции Нью-Йорка, являются по-настоящему фанатами своего дела, любят город с его сумасшедшим ритмом жизни, свою работу и имеют все возможности для карьерного роста.
Детективы, как, впрочем, и все работники департамента, не сидят без дела. Детективы-следователи и детективы-оперативники расследуют грабежи, убийства, изнасилования, кражи и другие преступления.
Вчера полицейские приняли несколько вызовов: семейные ссоры (снова в Бронксе!), пара незначительных потасовок среди латиноамериканских иммигрантов, драка с серьезными ножевыми ранениями, несколько мелких краж, две квартирные кражи со взломом и одно очень необычное ограбление ювелирного магазина.
Заниматься расследованием ограбления было поручено известной в департаменте тройке полицейских – двум детективам-оперативникам из детективного бюро и детективу – сержанту-руководителю. Эти парни являются теми редкими кадрами, для которых оставить любимый Нью-Йорк и уехать в какой-то другой, более спокойный и комфортный для жизни город, является абсолютно неприемлемым. И даже частое ворчание жён – двое оперативников женаты и обзавелись детьми – на предмет того, что переезд в Нассо или хотя бы в Пенсильванию решил бы многие бытовые проблемы, не ослабляют их желание работать в нью-йоркском полицейском департаменте. А ворчание жен они стараются если и не игнорировать, то деликатно спускать на тормоза: где лаской и нежностью, а где и серьезным мужским окриком, давая понять, что работа именно здесь является смыслом их жизни.
Один из них – небольшого роста, щуплый, в очках. Ему тридцать пять лет и у него две дочери. Второй – среднего роста, больше похож на офисного работника, чем на полицейского, воспитывает сына. Третий – детектив, сержант-руководитель – выше среднего роста, широкий в плечах, с копной рыжих волос и смеющимися глазами. Две недели назад ему исполнилось тридцать восемь. Он не женат. Это является предметом насмешек коллег, которые устали подыскивать ему многочисленных незамужних и разведенных подружек своих жен.
Втроем они внимательно изучают видео. Увеличивают кадры.
– Честно говоря, потрясающая мамзель. Как она лихо провернула дело, а?! – говорит Рыжий.
– Сколько, ты говоришь, стоили серьги? – спросил Маленький.
– Девяносто девять тысяч долларов. Это без налога с продаж.
– Ни хрена себе. Ну, у богатых расценки нехилые.
– Вот ты можешь купить своей жене такие серьги? – подключился Офисный.
– Если ограблю банк, – ответил Маленький, и все засмеялись.
– Девочку найти будет непросто. Но магазин все равно получит страховку.
– Ага… Неизвестно еще, получит или нет.
– А почему?
– Могут доказать, что не страховой случай.
– Это как?
– Да понимаешь, этот директор сам отдал ей серьги. Вручил, так сказать, на блюдечке с бриллиантовой каемочкой.
И они дружно захохотали.
– Но, скажу вам, мамзель – профессионал. Когда она их подменила? Это невероятно!
В кабинет зашла сотрудница – приятная женщина лет тридцати пяти, миловидная и, как все женщины, работающие в мужском коллективе (пусть даже и полицейском), старающаяся подчеркнуть, что она, скорее, сотрудник, а не женщина. Но взгляд, походка, манера говорить все равно выдавали в ней женственную особу. Детективы хорошо к ней относились и иногда снисходительно и незлобно над ней подтрунивали.
– Мы посмотрели по архивам, – начала она, отпивая кофе из бумажного стаканчика, – ничего подобного не нашли. Ни одной француженки, которая так или иначе замешана в ограблениях.
– А если мамзель не француженка? Может, она из Канады?
– Директор сказал, что она говорила по-французски без акцента. Он считает, что у девушки парижский выговор. Ты послушай сам.
– Камера далековато от этой витрины. Слышно плохо. Да и по-французски я знаю только одно слово: «лямур», – протянул Рыжий букву «у» и недвусмысленно ей подмигнул.
Мужчины снова засмеялись.
– Зря веселитесь, – упрекнула сотрудница, – она профессионал! Думаю, не последний магазин ограбила.
– Не каркай, Магги, – Офисный взял ее стаканчик с кофе, отпил из него и подмигнул, – буду знать твои мысли, – кивнул он на стаканчик и снова засмеялся.
– Мои мысли? Будет хорошо, если ты прочтешь мои мысли!
Магги, видимо, не разделяла настрой своих коллег-мужчин.
– Не злись, – вставил Маленький, – тебе не идет.
О проекте
О подписке