Оксана быстро накрыла импровизированный стол на расстеленных прямо на полу шкурах. Появились деревянные чашки, ложки и кружки. Я заценил, что сделано все мастерски. Каждый столовый предмет – настоящее произведение искусства – гладкая блестящая поверхность каждого прибора исписана замысловатыми узорами с такими ровными краями, что я мог бы поклясться – делали не иначе как лазером. Оксана скрылась в одном из закоулков своего каменного жилища и вскоре появилась с котелком, наполнив помещение головокружительным ароматом еды. Мясо. Много и вкусно. Так и жениться захочется…

Еще бы завалиться отдохнуть чуток на мягкую постель, и можно считать себя счастливым человеком.

Борис, сволочь, старательно пел дифирамбы хозяйке, расплывался в комплементах, вовсю пытался понравиться, но я быстро смекнул, что предметом интереса мой оппонент не станет. Оксана все это время смотрела только на меня. Выкуси, Коновалов!

Элальли, несмотря на голод, ела медленно, с трудом открывая рот. Выбитая челюсть опухла еще больше, причиняя моей спутнице сильную боль. Но она даже не застонала ни разу.

Я залез в рюкзак, вытащил обезболивающие и антибиотики. Протянул эльфийке.

– Выпей, когда поешь.

Она кивнула.

– Что это? – тут же спросила Оксана.

– Антибиотики, – ответил я и сделал большой глоток ароматного чая.

– Ты поишь эльфа антибиотиками?

То ли сарказм, то ли удивление.

– А что? Ничего другого в своем доме я не нашел. Ее раны были забиты грязью. Могло начаться заражение.

– Дома? Она была у тебя дома?

Оксана бросила на мою Элальли такой хмурый взгляд, что я невольно захотел прикрыть собой мою бедную девочку. Вот только непонятно, чем мы успели не угодить.

– Да. Перенеслась прямо на кухню, – я не знал, как вести себя в данной ситуации, поэтому сделал вид, что ничего не заметил.

– Видимо, она та самая сбежавшая ведьма. Элальли Тоэльли?

Эльфийка быстро кивнула, не поднимая глаз на хозяйку пещеры.

– Некоторым ведьмам тоже удалось бежать, – недовольно пояснила Оксана. – И они все здесь, а не прыгают по мирам и не тащат сюда людей.

– Так получилось, – Элальли виновато вжала голову в плечи. – Что мне делать? Я готова на все, чтобы вернуть себе доброе имя!

Видно, она готова сразиться с целым миром. Глупая. Даже жевать не можешь!

– Для начала, успокойся и поешь, – на губах Оксаны скользнула недовольная ухмылка. – Это ваши проблемы, сами и решайте.

– Ее пытали, – встрял я, не совсем понимая, чем недовольна моя новая знакомая. – Выбили челюсть, располосовали живот, избили до полусмерти, а потом изваляли в грязи и отдали Сноубэлу.

С каждым моим словом глаза Оксаны становились все шире.

– Кто же с тобой так? – почти сочувственно спросила она, но ответа не получила.

Я без зазрения совести ткнул пальцем в Вэлласа:

– Он. Это королевский страж, тот, что отвечал за сохранность мальчишки.

Оксана подавилась чаем, с недоумением уставилась на эльфа. Тот бесстрастно смотрел на нас через синие щелки век.

– Я нашел его в лесу, – ответил на немой вопрос моей новой знакомой. – И почти не бил! После побега Элальли его обвинили в пособничестве ведьмам, помяли и выбросили на границе.

– Тебя изгнали? – спросила Оксана эльфа, тот кивнул.

Удивленная Оксана поднялась на ноги и начала задумчиво ходить по пещере. Я с удовольствием разглядывал ее шикарные ноги, высокую грудь, длинные светлые волосы, собранные в небрежный хвост. В свете факелов красавица была похожа на амазонку.

– Отдыхайте, – вдруг бросила Оксана. – Я скоро вернусь.

Элальли устало зевнула, я заставил ее лечь, укрыл мягкой шкурой. Она благодарно улыбнулась и тут же заснула.

Коновалов растянулся во весь рост, прошептал что-то типа: «Зашибись!» и спросил:

– Тимурка, что-то я не хочу идти на эту гульню.

– Так откажись.

– Так нельзя, вроде. Уважуха – это святое. Угораздило же…

– Тогда просто иди туда и напейся. Лишним не будет.

– Мысля хорошая, вообще-то…

Я повернулся к Вэлласу, он неотрывно смотрел на спящую Элальли.

Внезапно я почувствовал, как жутко я устал. На мгновение прикрыл глаза и тут же провалился в сон.

Грохот, крики, лязг оружия. Едкий дым. Я стою рядом с Элальли, в моих руках короткий меч.

Оглядываюсь по сторонам. Вэллас отбрасывает лук и выхватывает мечи. Смертоносные жала легко разрывают чью-то плоть, брызжет кровь. Элальли разводит руки, от ее ладоней исходят упругие волны энергии. Под ногами начинает дрожать земля. Каменные ступени, на которых мы стоим, осыпаются. Я хватаю Элальли и стараюсь подняться выше, она продолжает плести узоры колдовства. Рывок. Элальли дергается, повисает на моих руках. Я поворачиваюсь и вижу: из ее груди торчит рукоять топора. Кровь заливает ее и мою одежду, я обессилено сажусь на скользкие ступени…

Сон. Это всего лишь сон. Но слишком уж он был реален, я даже чувствовал жар крови и страх, из-за которого проснулся. Оглянулся по сторонам. Элальли все еще спала, Коновалов тихо похрапывал. Бодрствующий Вэллас вопросительно смотрел на меня. Я покачал головой:

– Все в порядке. Я заснул.

Он понимающе кивнул и снова принялся смотреть на Элальли. Какое-то время мы сидели молча. Спать мне больше не хотелось, да и страх вернулся. Куда ж я влез-то?

– Я подумал, что она предала меня, – тихо заговорил Вэллас. Я молча слушал. – Думал, она предала всех нас. Говорила, что любит, чтобы добраться до наследника, а сама вынашивала коварные планы… Моя Элальли… Она могла убежать, как другие, но осталась, надеялась, что я разберусь, верила мне. Если бы я мог… Я люблю ее больше жизни, но я не достоин… Ты прав, чужеземец, я предал ее. Я предал…

Он судорожно вздохнул, опустил глаза. Я видел, что он делал с любовью всей своей жизни, очень отчетливо видел. И не знаю, можно ли такое простить. Это решать Элальли.

Появилась Оксана, посмотрела на мою грудь и произнесла:

– Я узнала, почему у тебя два сердца. Камень Жизни. Ты носишь на своей груди сердце ведьмы. Откуда он у тебя?

– Элальли отдала как плату за помощь…

– Это очень высокая цена. – Что-то мне не понравился Оксанин взгляд. Словно я натворил что-то нехорошее или обидел кого-то. – Теперь я понимаю, почему ты здесь. Я бы тоже от такой платы не отказалась.

Вот оно что…

Снял камень, повернулся к спящей Элальли и вложил амулет в ее руку. Она тут же проснулась и вскрикнула, сжимая свое «сердце».

И вдруг меня пронзило острое чувство потери. Казалось, я остался совершенно один, казалось, я отдал часть своей души… Я растерялся, захотелось забрать камень обратно и повесить на шею. С трудом справившись с этим порывом, посмотрел на Элальли. Как же я ее понимал! Я носил его всего лишь несколько дней и так привык, что ощущал почти физическую боль расставания. А она носила его всю жизнь. Элальли посмотрела на меня испуганными, широко открытыми глазами, не понимая, что происходит, и я сказал:

– Я возвращаю тебе твое сердце. Мне ни к чему их столько…

Она радостно вскрикнула, бросилась мне на шею. Обнимала дрожащими руками, целовала, плакала и смеялась.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо!

– Пожалуйста…

Нежно обнял ее, вытер слезы, по-братски чмокнул в лоб.

– Все будет хорошо…

– Впечатляюще!

Оксана села рядом, я почувствовал ее запах: манящий, будоражащий. Руки так и тянулись к бархатистой коже ее плеч, и я понял, что попал. Главное теперь – держать себя в руках и не испортить все раньше времени. Потому как цель я себе наметил и добычу отпускать не собирался.

– Я не стану его убивать! – взвизгнула Элальли.

– Что это с ней? – Оксана удивленно посмотрела на взвинченную эльфийку, та сердито спрятала камень в складках одежды.

– Думаю, это из-за Вэлласа. Этот камешек довольно кровожадная штука. Все время хотел избавиться от обидчика своей хозяйки.

– Что? – Оксана посмотрела на меня с сомнением и некоторым испугом. – Камень пытался уничтожить эльфа?

– Ну, да…

Я растерялся. Что такого я сказал?

– И ты смог противостоять этому?

– Чему?

– Камень Жизни, – быстро пояснила Оксана, – мощный артефакт. Непосвященного он легко подчиняет себе. Его сила огромна!

– Не знаю, – растерянно ответил я. – В последнее время он молчал… Жаль было с ним расставаться, признаюсь. Мы, вроде как, ладили…

– Человек и Камень Жизни! – восторженно выдохнула Оксана. – Что-то не слишком верится… Даже я не смогла бы его носить…

– Ты?

Я до сих пор не знал, кто такая Оксана и зачем она здесь.

– Я ведьма. Только человеческая.

– Что ты тут делаешь? – как можно непринужденнее спросил я. Ведьма! Настоящих ведьм у меня еще не было. – Борешься за справедливость?

– Что ты! – она серьезно посмотрела на меня. – Я не сумасшедшая, чтобы вмешиваться в здешние дела. У меня другая цель.

– Какая?

– Я хочу понять, что замышляют те, кто посещает наш мир, мир людей. Слишком уж они зачастили к нам.

– Они?

С трудом удержал взгляд на ее глазах, чтобы не пялиться в глубокий вырез майки, попытался прогнать взбесившееся воображение. Получалось плохо.

– Эльфы, гномы, даже недальновидные орки и гоблины иногда наведываются к нам. Чаще всего это маги, мы встречаемся иногда. Но в последнее время непосвященные приходят в крупные города. Это слишком подозрительно. Многие в этом мире даже не знают, что люди существуют…

– Ага…

И тут Оксана внимательно посмотрела на меня и изменилась в лице.

– Значит, ты смог подчинить себе Камень Жизни, – задумчиво произнесла она, мило сморщив носик и нахмурившись.

Я кивнул.

– И теперь, тебе нужно возвращаться.

Я кивнул.

Элальли с топором в груди…

– Нет! Нет, я пока не возвращаюсь, – спохватился я. – У меня тут дела.

– Какие еще дела? – строго спросила Оксана.

– Я собираюсь помочь Элальли.

– Что?!

Она посмотрела на меня, как на идиота.

– Ты дурак, – вставил свое веское, проснувшийся Борис. Зевнул, потянулся с ленцой. – И не фига ты не останешься. Ты мне должен, помнишь? Вернешься, как миленький.

– Ты понимаешь, во что собираешься вмешаться? – Оксана даже повысила голос, когда я изобразил рожу кирпичом. – Здесь идет война, Тимур! Здесь убивают и калечат! Они все готовы к этому, а ты? Кто ты в твоей настоящей жизни?

– Программист, – уныло ответил я. Она права, меня прибьют и не заметят… Но уйти я не могу! Не могу и все!

– Ты погибнешь, если останешься. Да я и не позволю!

– Я как бы сам решу…

– Нет. Я закончу свои дела и верну вас двоих обратно.

Сейчас во взгляде, в движениях ведьмы было столько строгости, напряженного недовольства, что я на миг почувствовал опасность, исходящую от нее.

– Я остаюсь, – голос немного дрогнул, но я упрямо стоял на своем.

– Даже не думай!

– Забудь, Тимурка, про подвиги. Вернешься, как миленький. Или я сам тебя прибью, – пообещал Коновалов.

В дверях показался знакомый гном, принаряженный в красный с помпоном колпак. Кивнул Коновалову, махнул рукой, требуя идти следом.

– Можт, я не пойду? – Борис сощурился на Оксану. – Я, честно говоря, до сих пор не верю во всю эту херню, что с нами происходит.

– Идите спокойно, – она улыбнулась, снова становясь чудесной милашкой. – Вы – уважаемый гость. Ради вас все и затевалось. Поверьте, не каждому так везет. Да и еда у них очень вкусная. Только перепить никого не пытайтесь – не получится.

Коновалов только хмыкнул. Легко поднялся.

– С гномами я еще не бухал. Ладно, увидимся.

И ушел. Вот просто так взял и ушел в сопровождении гнома выпивать!