Куда только мать смотрит!

«Только вас сейчас мне и не хватало», – подумала девушка.

Владимир заметил ее, встал и пошел навстречу, широко улыбаясь, Василий последовал его примеру.

– Привет. Откуда дровишки? – с улыбкой выходя наперерез, спросил Владимир, что означало «откуда идешь?».

– Да так, с занятий, – расстроенно отвечала Катерина, не умея толком скрывать свои чувства.

– Что расстроенная такая? – уточнил Владимир, глядя в заплаканные глаза.

Василий стоял рядом и не менее заботливо смотрел на нее, явно готовый помочь.

– Ничего, – почему-то огрызнулась Катя на вполне участливо заданный вопрос и рванулась идти дальше, но Владимир поймал ее за руку и развернул к себе.

За сегодня ее второй раз разворачивали, и Катерина аж вскипела вся изнутри.

– Что случилось? – жестко произнес Владимир. – Я им ноги из жопы вырву! – свирепо добавил он.

Катерина скривилась в ехидной ухмылке, которая должна была бы сказать Владимиру что-то похожее на: «И ты туда же!» – и резко дернулась из его рук.

Свою злость на Константина и вообще на козлов она невольно вымещала на ни в чем не повинном Владимире. Всем своим видом она пыталась сказать ему, что, мол, все вы одинаковые. Но Владимир столь тонких намеков не понимал.

И он еще более жестко повторил:

– Что случилось? Ты можешь объяснить, а не дергаться? Давай рассказывай! Что за уроды тебя обидели?!

– Да какие уроды?! Один урод и козел! – вспылила Катерина, а Владимиру послала короткий злобный взгляд, подразумевая: «И ты не надейся, ты следующий в очереди». И с вызовом, цедя слова сквозь зубы, добавила:

– Козел, которого я только что послала куда подальше вместе с его идиотскими цветочками!

– Ам-м-м, – только и промычал Владимир и ослабил хватку. Катерина сразу же выдернула у него свою руку. Но почему-то осталась стоять на месте. Повисла секундная пауза. Первым заговорил Василий:

– Ну и круто, – весело прокомментировал он, – значит, свободна как ветер! И пропел: – Не надо печалиться, вся жизнь впереди…

А Владимир почему-то вставил:

– Понятно, – хотя что ему понятно и понятно ли, Катерина сомневалась.

– Ты домой? – добавил он более уравновешенно.

– Да, – примирительно произнесла Катерина, она не ожидала столь спокойной реакции на свой явный призыв к ссоре.

И снова почувствовала себя неловко, это ей начинало надоедать. Что ж такое, где ни кинь, везде ее вина, какая она несчастливая!

– Ну и отлично! Мы тебя проводим, – заявил Владимир.

И они пошли провожать ее до подъезда. Бабушки – завсегдатаи дворовых посиделок – замолкали, как только они проходили мимо их лавочки, и начинали жужжать с новой силой, стоило компании отойти на пару метров. С их стороны слышались недоуменные комментарии.

– Это ж сколько ему лет? Одиннадцатый час! – возмущались Катиным поведением.

– А ей-то сколько, шешнадцать хоть есть? Нет? Вот шалава. Куда только мать смотрит! Тьфу, срамота какая! Совсем распустились девки!

Катерина слышала эти комментарии и еще больше злилась на себя, на Константина, на весь мир.

«Какое их дело? – думала она. – За своими бы внучками и детками лучше смотрели. Какое право они имеют ее обзывать!» И несмотря на то, что всего десять минут назад в ее голове крутились заученные для расставания с Владимиром фразы из серии: «Ты пойми, ты хороший друг, но по району ходят сплетни, у нас такая большая разница в возрасте, я думаю… и так далее, и тому подобное», она резко остановилась, оценила, что зрителей вокруг предостаточно, и развернувшись к Владимиру, обняла его за шею обеими руками. Вокруг стихли все разговоры. Под пристальными взглядами дворовых сплетниц Катерина звонко поцеловала Владимира рядом с губами так, чтобы на расстоянии казалось, что в губы. На лице у Владимира не дрогнул ни один мускул.

– Ничего себе отмочила, – присвистнул Василий.

Бабки зашлись от возмущения:

– Вот нахалка, прошмандовка, совсем стыд потеряла! Куда мир катится! На мужиках виснет, да в наше время ей бы…

Катерина взяла Владимира и Василия под руки и, прямо глядя в лица брызгающих ядом женщин, продолжила идти к подъезду. От такой наглости они замолчали и не отрываясь провожали ее глазами.

Катерина шла медленно, улыбаясь, приостанавливая ребят руками, чтоб они не спешили и все желающие могли их хорошенько разглядеть. Подойдя к подъезду, она остановилась, кинула последний многозначительный взгляд на сплетниц, отпустила руки ребят и, сияя улыбкой, произнесла так, чтобы ее слышали все:

– Мальчики, целую, до завтра! – и пошла в подъезд, тихо добавив для ребят: – Спасибо, пока.

– Звони, – только и произнес ей вслед Владимир.

Дверь закрылась, и Катерина осталась одна в полумраке подъезда и почему-то снова расплакалась. Грустные мысли вновь побежали в ее голове:

– Еще эти противные бабки! Им-то что я сделала? – расстраивалась Катя. – И сразу шалава! И Костя так о ней подумал? Да нет, не может быть, или может? Да нет, они так хорошо проводили вместе время, он такой красивый, образованный… Наверно, она зря с ним так поступила? Что у нее за характер! Ну хоть бы сначала нашла другого, тогда бы и с Костей рассталась, как это делают все девчонки. Он всего лишь хотел ее поцеловать! «Дура!» – вспоминала Катя его слова. Правильно, неправильно Катя поступила, а чувствовала она себя несчастной. Зато Вова болтается под ногами. Ноги он из жопы выдернет! Кому? Ага! Знал бы ты, кто такой Константин! Ну а чем Вова виноват? Чего она на него завелась? Блин, все вокруг хорошие, одна я какая-то не такая…

«Колхоз»

– Во дает! – сказал Василий, как только за Катериной закрылась дверь.

– Ты про что? – словно не догадываясь, переспросил Владимир.

– Да про что, про что? Про то, что Катька сейчас отмочила! Ничего ж себе! А ты все – маленькая да маленькая.

– Она не Катька, а Катерина, – повернувшись к другу всем телом, произнес Владимир твердо.

– Ой-ой-ой! Только спокойно! Ты ведь не собираешься с ней мутить? Моей-то хоть полных семнадцать, – сказал он, имея в виду Татьяну. – Она почти совершеннолетняя, а твоя… – и он присвистнул, закатив к небу глаза.

– Разберемся, – сказал Владимир и пошел в сторону их с другом дома.

– Еще бы, – только и добавил Василий, идя рядом.

Дальше они шли молча.

– Ну че, по пивасу? – уже у подъезда поинтересовался Василий. – Пятница же, – добавил он как аргумент. – Кого позовем, Длинного или Качка? В «колхоз» или на хату?

– Обоих можно, на хату, – ответил Владимир. – Давай, забеги к Длинному, а я к Андрюхе поднимусь, и заваливайте ко мне.

– Точняк, – сказал Василий и пошел в соседний подъезд звать Длинного.

Пить пиво по пятницам это была традиция. Место распития менялось в зависимости от наличия или отсутствия в квартире родителей. Сегодня мероприятие должно состояться на квартире у Владимира, так как его отец поехал к своей женщине.

Пацаны включили телевизор, начистили воблы и, делясь новостями, принялись пить прямо из бутылок. По их меркам пить-то особо и нечего – всего три ящика на четверых. Владимир сидел хмурый. Друзья это заметили, но спрашивать в лоб, что произошло, они не стали. Характер у друга замкнутый, и из него сложно что-то вытянуть силком. Тем более после трех бутылок пива Владимир легко заводился, если что не так. Друзья дождались, пока Владимир не пошел в туалет, и насели с вопросами на Василия.

– Чего Царь сегодня смурной?

Василий быстро поделился всем, что знал.

– Ничего себе, – присвистнули товарищи, – Царь подружку завел, да еще малолетку, ну дает стране угля – мелкого, но много! В комнату вернулся Владимир. Всех интересовали подробности, и друзья начали перемигиваться, подначивая друг друга начать разговор о новой пассии Владимира.

– Хватит в моргалки играть! – обрезал Владимир довольно резко.

– Да ладно, не буксуй, – вступил Василий, – я пацанам рассказал, что мы с девчонками классными познакомились, чего ты, мы ж все свои, с одной компании.

– Я не буксую. Да, познакомились, – подтвердил Владимир. Поднялся гвалт, посыпались вопросы:

– Кто такая? Где снял? Почему молчал?..

В коридоре зазвонил телефон. Наверно родители кого-то из них разыскивают, решили друзья и не думая подходить. Но телефон продолжал настойчиво звонить. Владимир встал и пошел к красному дисковому аппарату, который стоял на тумбочке, в углу, в конце коридора.

– Я слушаю, – произнес он в трубку. В трубке послышалось неуверенное сопение:

– Кать, ты? – в волнении спросил Владимир, но в ответ услышал:

– Вов, это Татьяна, а Василия у тебя случайно нет? А то мы договорились в пятницу созвониться, а его мама сказала, что его нет дома и, наверное, он с тобой, – выпалила она.

– Привет, случайно есть! – ответил Владимир.

– Васек, тебя! – позвал он друга, положил трубку рядом с телефоном и направился обратно в комнату.

Василий подскочил как ошпаренный и побежал к трубке.

– Блин, вот неудобняк, забыл совсем, – сказал он, вылетая из комнаты.

Часы показывали около половины одиннадцатого вечера, Татьяну, по пятницам, отпускали гулять до двенадцати. В коридоре Василий остановил Владимира и тихо сказал:

– Вов, на пару слов. – Владимир отступил обратно в глубь коридора. – Слушай, у меня, кажись, чего-то с ней наклевывается, можно я ее к тебе позову? А пацаны пусть в другое место валят, а? – Владимир в ответ только махнул рукой.

– Спасибо, – буркнул Василий и снял трубку. – Але? Василий на проводе, – слегка заплетающимся языком произнес он.

– Это я, – неуверенно назвалась Татьяна. Она первый раз звонила Василию сама.

– Кто я? – специально спросил Василий, чтобы она еще больше растерялась.

– Таня, – ответила девушка.

– А Танюха, вот я осел, забыл совсем про тебя, извини, – весело объяснил он.

По коридору мимо него протиснулся Владимир в охапку с двумя друзьями, насильно провожая их к выходу. Те шуточно упирались и говорили, что им тоже любопытно посмотреть, с кем тусует их друг. Василий зажал трубку ладонью и огрызнулся:

– Вы что, кретины?! Напугаете мне ее!

– Все, все, уходим, но за тобой подробности, – и они смеясь вышли на лестничную клетку.

– Пока-пока, – Владимир закрыл дверь в квартиру.

– Извини, – услышала Татьяна слова Василия, – друзья отвлекли.

– Я не вовремя? – волновалась Татьяна, уже готовясь бросить трубку.

– Не-ет, что ты, для тебя у меня всегда время найдется. Ну чего? – начал он. – Давай заходи к нам? Пивка попьем немного? Или ты как?

– Да нет, это, наверное, неудобно, – ответила Татьяна, а сама от радости широко улыбалась.

– Спроси, Катерина с ней? – сказал другу Владимир.

– Катерина с тобой? – переспросил Василий Татьяну.

– Не-е, – протянула Татьяна, – а что?

– А что? – переспросил Василий у Владимира.

– Ничего, просто уточнил, – бросил тот.

– Ничего, – ответил Татьяне Василий.

– Ну что, придешь? – снова задал свой вопрос Василий.

– А сколько вас? – уточнила Татьяна, как и положено порядочной девушке.

– Да двое: я и Царь, – отвечал Василий. – Сидим скучаем без женского общества. Приходи, родаков нет. В картишки, на гитаре побренчим, телек посмотрим.

– Ой, на гитаре! – воскликнула Татьяна. – А кто из вас на гитаре играет? Ты мне еще не говорил, – заинтересовалась она.

– Кто, что, приходи и узнаешь, никто тебя не съест, ну?

– Хорошо, говори точный адрес, – согласилась Таня.

Василий сказал адрес и добавил:

– Жду как соловей лета!

Он положил трубку.

– Ништяк, – произнес он, поворачиваясь к Владимиру. – А ты чего сам своей не позвонишь?

– Она не пойдет, – отрезал Владимир.

– Да ты попробуй, – уверенно сказал друг.

– Она не придет, – повторил Владимир.

– Ну лады, тебе видней, а я бы хоть попытался.

Владимир с Василием немного прибрались, то есть собрали в один угол пустые бутылки и стряхнули с табуретки, служащей им столом, в стоящее здесь же посреди комнаты помойное ведро очистки от воблы и опустошили пепельницы. Владимир зашторил окно, в комнате осталась гореть только настольная лампа в глубине открытого секретера и мерцать экран телевизора. Поправил в секретере пустые бутылки с иностранными названиями, их было три, в одной из них болталась какая-то жидкость, из чего намешанная, Владимир и сам не помнил. Только в то время очень ценилось все иностранное, и парни часто сами смешивали разные напитки и потом угощали ими девушек как чем-то загранично-дефицитным. Все равно в их кругу практически никто не знал, каковы эти напитки на вкус в реальности, да и бутылки сами по себе считались ценным приобретением и украшением серванта модного парня. А если на двери в комнату с внутренней стороны висел плакат заграничной рок-группы, это был высший пилотаж. У Владимира висел плакат группы «Kiss». Еще одним элементом «шикарной» жизни считались сигареты «Мальборо». У Владимира также хранилась одна пустая пачка, он поставил ее к бутылкам, дополнив дизайнерскую композицию. Воткнул в розетку двух кассетный магнитофон и поставил кассету с популярнейшей в среде подростков группой «Ласковый май».

– Фу-у-у, гадость – сказал Василий, – сделай пока потише, – и перестелил покрывало на диване, стряхнув крошки на пол. Владимир уменьшил звук.

– Ну кажись все, не стыдно и даму принять, – Василий удовлетворенно оглядел комнату, – принесу даме стакан с кухни.

В дверь позвонили. Владимир немного неровной походкой пошел открывать, предварительно сделав музыку снова погромче. К двери подскочил и Василий.

– Привет, – сказал Владимир и отступил, давая возможность ей войти. Татьяна робко ступила в квартиру.

– Танюша, молодец, что пришла, – запел Вася, ласково глядя на девушку.

– Вы вдвоем? – строго уточнила она.

– Ну я ж тебе говорил, – подтвердил Василий, разводя руки в стороны.

– Хорошо, – констатировала Татьяна и начала разуваться. Василий галантно помог снять пальто.

– Прошу, – Владимир жестом руки показал на дверь в свою комнату.