Я никогда не рассматривала Эстер-Хаз с высоты драконьего полета. Вереница темных, причудливо изогнутых улиц, мощеных булыжником и лишь кое-где освещенных фонарями. Кривая острых и покатых крыш, обрамленная полумраком. Мерцание кованых оград, глянец шпилей, далекое шарканье теней, еле слышное стрекотание купола…
Слева виднелись палатки базара и острая маковка главной аптеки. Еще левее, так далеко, что глаз едва улавливал блеск витражных окон, просматривался старый храм. Все маги проходили там регистрацию, идентификацию и единение с именными жезлами.
Впереди внушительной громадой чернело здание Верховного совета. Совсем уж далеко, по правую руку от меня, чудились серые горы Заповедника.
Утром на площади начнется суета. Толпа магов будет продираться сквозь друг друга, оглушать гомоном, слепить пестротой одежд, пугать спешкой… Но пока Эстер-Хаз утопал в благостной тишине.
Лишь изредка кто-нибудь, по самый нос укутанный в плащ, выходил из общественного портала и темными тропами шел к рынку. Терялся за углами, прятался в тенях… Видимо, это были постоянные клиенты черных торговцев. Или анонимные жертвователи ценных жидкостей.
Главный город магсообщества был красив и величав, но холоден. Чем ближе к куполу-невидимеру, тем менее комфортно, а я забралась на самую макушку. Защита от обнаружения крутила жилы и вытягивала соки.
Ежась на ветру, я глядела в ночь. Передо мной открывались лишь два пути. Остаться на верхнем пике «храма добровольных взносов» и надеяться, что Эрик вернется. Возможно, чтобы убить. Взять с семейства Ланге плату за прерванный древний род.
Или спуститься вниз, сдаться отцу и его воле. Найти защиту в лице стражей, что с таким азартом избивают полукровок крепкими боевыми заклятьями…
Оба варианта вызывали в душе протест. До старости тянуть существование милой леди, делить постель с малознакомым мужем, держать спинку и начищать фамильное серебро Расковых… Стоило представить наш семейный уклад, в горло врывалась тошнота.
Но и помереть на крыше от зубов обезумевшего мужчины… От того, кто так… Кто мне…
– Никто. Эрик Валенвайд тебе совершенно никто, глупая «ягодка»! – прошипела я в столичную тишину, карябая ногтями зудящую ранку на плече. – Выбирая из родной сестры и чужой «первокровочки», он даже не вспомнит, как тебя зовут. И будет прав… Ты – никто. Монета, которую давно пора разменять.
В темноте разбитых фонарей, там, внизу, в зоне общественного телепорта, проступили две тени. Одна принадлежала статному мужчине в черном, вторая – мохнатому зверю, доходившему магу до колен. Эта странная парочка вызвала нездоровый восторг. Радостной, шипящей пеной тот захлестнул внутренности и растекся по венам.
Князь Карповский! Это был он, точно он… Он не выпускал ситуацию из прицела черных глаз, но не вмешивался открыто, стараясь не навлечь беду на академию и ее обитателей. Я понимала ректора… В отличие от сглупивших студентов, сам он не мог ворваться в главный столичный банк. Это потянуло бы за собой много неприятных последствий для невиновных.
Но кто рядом с ним? Я сощурилась, пытаясь разглядеть цвет шерсти. Золотая, с серебристой проседью… Декан Осворт, муж тети Мэл! Они оба пришли сюда и непременно помогут, спасут, если подать знак, если…
Если вывести остальных на крышу!
Захлебнувшись нездоровой идеей, я отступила к лифтам и судорожно ткнула жезлом в пропускной кристалл. Кого-то еще можно увести отсюда живым. Наших, петербургских, юных и дерзких… Эрик прав: они попали под влияние вскипевшей древней крови. Трудно идти против природы, когда внешний мир заставляет оскалиться.
Лифт лихо принес меня на второй этаж. Оттуда проторенной тропой я рванула вниз по эвакуационной лестнице, в крыло полукровок.
Обстановка тут изменилась. Укрывшись за порванной ширмой, в коридоре сидела блондинка в розовом. Она дрожала и плакала, вжимая острый подбородок в колени. Рядом с ней, тыкаясь черной мордой в светлую макушку, поскуливал верфольф.
За ширмой дымило, летели перья и шерсть, сверкали голубые молнии, прорезая простор… От стен откалывалась плитка, по полу шли трещины. Надежно защищенный, банк не был создан для битв.
– Тсс! – прошипела я и приложила палец к губам, когда волк поднял косматую морду. – Я выведу вас отсюда.
– Ты-ы-ы… – обиженно протянула блондинка и громко шмыгнула носом. – Девчонка в маске вампира… Ты нас всех сдала!
– Да откуда бы я узнала, что вы собираетесь напасть на банк? Я хочу помочь.
– Ах-х-рр… Как поможеш-шь? – дыхнул волчара, на глазах меняясь в более человекоподобное создание. Глаза из желтых стали серыми и более разумными, вдумчивыми. – Вых-ходы… блокир-рованы…
– У меня есть ключ от лифтов, выйдем на крышу, – прошептала я, усаживаясь рядом с девушкой. – Оттуда как-нибудь. Дождемся помощи или сами.
Справа и слева от ширмы то и дело мелькали вспышки, и меньше всего хотелось подставиться под боевой залп.
– Ловуш-шка? – недоверчиво прошипел вервольф. – Думаеш-шь, мы в нее попадаемся? На крыше нас ждет стража?
– На крыше пусто, – мотнула головой. – Я застряла тут так же, как вы. Но вместе мы выберемся.
– Не вер-рю… Останемся здесь, Лив, и попытаемся прорваться к выходу, – предложил он подруге.
– Тут вы, конечно, в куда большей безопасности! – вспыхнула я раздражением. И добавила словами Валенвайда (тролль знает, в чем их сила, но на меня-то подействовали). – Наши разногласия мы уладим позднее. Они сейчас не имеют никакого значения.
Лив, так звали блондинку в мятом розовом блейзере, повернулась и внимательно оглядела меня. Особенно ее привлекли разодранное плечо и порванный корсаж.
– Надо вытащить остальных. Наших, – она кивнула и скривилась виновато. – Это мы с Эзрой их притащили на шурхову бойню.
Она проморгалась, и чешуйки на щеках пропали. Втянулись в кожу, явив обычное востроносое личико, покрытое копотью.
«Уведи… уведи, я задержу… отвлеку», – птичьим криком вонзилось мне в разум. И мимо нас, задев ширму двойным золотым хвостом, пролетел грифон. Грифонша. Грифониха.
В когтях она осторожно несла добычу: абсолютно голую девушку с остатками волчьей шерсти на ногах и руках. Полная луна скрылась за рассветной дымкой, и трансформация полукровки закончилась.
Вспомнив про слои бальной юбки, оставленные на лестнице, я на полусогнутых добежала до ступеней. И, вернувшись с тряпками, помогла старшекурснице замотаться в зефирный шелк. Лицо волчицы было отдаленно знакомым, мы сталкивались на завтраках в Петербурге.
– Кто еще из ваших застрял? – спросила я, одним глазом выглядывая в зал.
Парижанок я не приметила, многие полукровки выглядели старше и на учеников не тянули. Хотелось верить, что абсолютно все милые барышни из «Эншантели» сейчас отсыпаются в уютных кроватях.
– Тр-рое сбежали через дыр-ру в щите, – тускло прорычал черный волчара. Он все еще был шерстяным, но фигурой больше напоминал человека. Плечистого высокого парня, сгорбившегося над полом. – Остались Тейт и Эзра.
Он бросил благоговейный взгляд вверх – туда, где в завораживающем танце кружила золотая птица.
– Я за Тейтом! – быстро оценив остановку, вервольф выскочил в зал.
Мы замерли в ожидании. Юная волчица, постанывая, заматывала кружевами окровавленную ногу. Блондинка-активистка с моей помощью пыталась встать.
Наконец парень вернулся – поддерживая плечом второго, настолько зеленого, что тот больше походил на гоблина, чем на человека.
О проекте
О подписке