Читать книгу «Отродье. Следствие ведёт Рязанцева» онлайн полностью📖 — Елены Касаткиной — MyBook.
image

Глава вторая

Вот так просыпаешься утром, опускаешь голые ноги на пол, встаешь с кровати, идешь на кухню, подходишь к окну, открываешь занавеску, а там..

Вот это да! Цветок расцвел! И думаешь, твою мать, весна, что ли?

И ты делаешь себе кофе, маленькая ложечка бренчит о стенки чашечки, но ты сначала этого не замечаешь, а потом начинаешь прислушиваться и понимаешь, йопть, ведь это музыка…

Оглушающий вопль разрезал утреннюю тишину, заставив Тоню Бережную подпрыгнуть на стуле и облить себя горячим напитком. Девушка зло выругалась, выбралась из-за стола, оторвала от рулона бумажное полотенце, протерла стол, прошла в ванную комнату, обмыла облитые ноги и только после этого подошла к окну.

На прибитой вчерашним дождем земле лежал человек, из его живота торчал длинный металлический стержень.

Кровавое пятно в форме огромного тюльпана почти полностью покрыло надпись на белой футболке.

– Невер ту анивар. Эт чего означает? – Ревин повернулся к Котову.

– Откуда я знаю.

– Эниуан, – поправил молодой стажер. – Никогда никому.

– Там буквы не видно, – сконфузился опер. – А хорошо его припечатали. Никогда никому. Судя по надписи, жлоб был. Может задолжал?

– Может, может. Хотя за долги не убивают. Мертвый ничего уже не отдаст. – Котов наклонился над металлическим стержнем, торчащим из буквы «y». – Должников пытают, мучают, а этого похоже одним ударом, без предупреждения. Что скажешь, Волков?

– По предварительному осмотру следы насилия отсутствуют.

– А что за железяка?

– Сейчас узнаем. – Судмедэксперт обхватил руками металлический стержень и потянул, но штырь лишь приподнял тело. – Крепко сидит. Как рыба на крючке.

– Это и есть крючок, – снова встрял стажер.

– Чего? Какой еще крючок? – покосился Котов, который изначально не хотел в отсутствии Рязанцевой брать стажера с собой.

– Это гарпун. Им стреляют из ружья для подводной охоты.

– И откуда ты все знаешь, знаток? – презрительно скривился судмедэксперт.

– У моего отца такое было, он занимался подводной охотой.

– Молодец, – оценил не щедрый на похвалы Котов. – Не зря тебя Рязанцева вместо себя прислала.

– Ага, – не упустил случая съязвить Волков, – Рязанцевой лишь бы не работать. Что-то ее внеплановый отпуск затянулся.

– Она сейчас приедет, – обиделся за начальницу Сергеев. – Звонила, такси в пробке застряло.

– А что ж ты ей свое авто не подогнал? У вас вроде ж любовь? – Членистоногий судмедэксперт снял перчатку и почесал костлявым пальцем длинный острый нос.

– Ну началось в колхозе утро, – отмахнулся Котов.

– Я хотел. Елена Аркадьевна не разрешила.

– Да что ты перед ним оправдываешься, язык у него – единственное место без костей.

Из-за угла вырулила машина с шашечками.

– О! Вот и сама… – поднял в небо указательный палец Волков.

Тонкая фигурка с копной рыжих волос в узких серых джинсах и синей короткой курточке направлялась в их сторону.

– Всем привет! – Улыбнулась, кивнула, и склонилась над трупом. – Ну, что тут?

– У нас рыбка на крючке.

– В смысле? – Лена подняла голову и вопросительно посмотрела на судмедэксперта.

– Вон его спроси, – кивнул в сторону стажера Волков.

– А он причем? – непонимающе взглянула на Сергеева.

– А больно умный. – Волков отвернулся.

– Олег, Виктор, что у вас здесь происходит?

– Да все нормально, Лен, все как обычно – труп, – попробовал пошутить Котов.

– А из необычного что?

– Из необычного – орудие убийства.

– А что это? – Лена снова склонилась над трупом.

– Вот стажер говорит, что это гарпун.

– Да? – Рязанцева обернулась и встретилась глазами с Сергеевым. – Действительно, необычное оружие.

– Это не оружие, это поражающий элемент. Можно сказать, снаряд. – Пристальный взгляд зеленых глаз не смутил, и Вадим продолжил. – А оружием является ружье для подводной охоты.

– Вот это да! – иронично процедила Рязанцева, вскидывая дугообразную бровь, – а я тебя недооценивала. Каюсь. Что ж, выходит, нападавший выстрелил ему в живот из охотничьего ружья, – отступила от тела на несколько шагов, – с… а с какого расстояния можно попасть из такого ружья?

– Я точно не знаю. Самому мне не приходилось из него стрелять, но я думаю метров с 10, не более.

– Значит, нападавший должен был подойти достаточно близко.

– Скорей всего.

– Следы есть какие-нибудь?

– Следов полно, через этот пустырь много народу ходит на остановку.

– Значит, есть свидетели?

– Нет. Сегодня воскресенье, народ спит почти до обеда.

– Что, совсем никого?

– Совсем.

– Но кто-то же вызвал милицию?

– Ага, вон та Мальвина в серой кофточке, – кивнул в сторону зевак Котов.

Лена оглянулась, за лентой ограждения стояло человек десять. О ком говорил Виктор стало понятно сразу – невысокая девушка с короткой стрижкой яростно махала руками, как будто знала, что говорят о ней. В свете утреннего солнца ее волосы пылали ярким малиновым цветом.

– Я, я, это я, – тыча в грудь себе пальцем, кричала Мальвина.

– А почему Мальвина? – удивилась Рязанцева.

– Ну, как почему, ну волосы у нее розовые.

– Так у Мальвины же голубые.

– Да какая разница, – отмахнулся Котов, – голубые, розовые, серо-буро-малиновые. Не знают, как выпендриться, нашли способ…

– Это цвет фуксии, – поправила Лена. – Ультрамодный нынче цвет.

– Вот и поговори с ней, эта фуксия нам ничего вразумительного не сказала, только про цветок на окне.

– Какой цветок?

– Откуда я знаю. Фуксия, наверное.

– Ой, – покачала головой Рязанцева, – ладно, – и направилась к толпе зевак.

– Я, я, это я все видела, – тараторила девушка, в перерывах между словами смешно вытягивая губы в трубочку.

– Хорошо, хорошо, давайте отойдем в сторонку, – Лена схватила девушку за рукав вязаной кофточки.

Мальвина нырнула под ленту заграждения и уверено зашагала в сторону следственной бригады.

– Постойте, вам совершенно незачем сейчас идти туда, давайте поговорим здесь.

– Ладно, – девушка недовольно покосилась на тело.

– Итак, представьтесь, пожалуйста, и расскажите, что вы видели. – Лена достала смартфон и коснулась иконки диктофона. – Наш разговор будет записываться.

– Ага, – кивнула девушка, расправила плечи и вытянула губы уточкой. – Я Тина Бережная. Сегодня утром, я как обычно встала рано, я всегда встаю в одно и тоже время, так советуют ученые и врачи, надо придерживаться режима…

– А в какое время вы встали?

– В 7 утра.

– Что было дальше?

– Я умылась, заправила постель…

– Давайте опустим эти подробности, и перейдем к главному, как и когда вы обнаружили труп?

– Я не обнаруживала.

– Как так, это же вы вызвали милицию.

– Я, да, но я не обнаруживала, я услышала крик. Знаете такой… Даже не крик, а вопль боли, отчаяния и…

– Во сколько это было? – перебила Лена.

– Когда кофе пила.

– А когда вы пили кофе, сколько было времени? – от нетерпения заныло в подреберье.

– Я на часы не смотрела.

– Хорошо, от момента, когда вы проснулись и до момента, когда услышали крик, сколько приблизительно прошло времени, можете сказать?

– Ну вот вы же меня сами перебили. Я встала, умылась, оделась, подошла к окну…

– И?

– Что «и»?

– И что вы увидели за окном? Оно выходит на этот пустырь?

– Да.

– Так что вы увидели?

– Цветок.

– Какой цветок?

– В горшке. Цветок расцвел, я уже говорила вашему сотруднику, вон тому с родинкой на переносице. – Тина ткнула пальцем в сторону Котова.

– А кроме горшка вы еще что-нибудь видели?

– В тот момент нет.

– Дальше… что вы делали дальше? – Лена набрала в легкие воздуха. Очень сильно захотелось дать пинка этой Мальвине, может быть, тогда она бы затараторила ещё быстрее и сэкономила ей время.

– Пила кофе.

– Ну и?

– Ну, вот тогда и услышала крик. Он был такой душераздирающий, что я испугалась и пролила кофе.

– Так. Вы услышали крик и бросились к окну?

– Да… Да… Но не сразу, я же должна была сначала убрать со стола, там такая лужа и халат весь залила. А ведь, если кофе впитается в ткань, то потом уж ничем не выведешь. Хотя есть одно средство, одна блогерша на своем канале советует пятна…

– Что вы увидели, когда наконец-то подошли к окну во второй раз.

– А… ну… вот его, – Тина ткнула пальцем в труп.

– Живого?

– Что вы? Мертвого, конечно.

– Еще кто-нибудь был рядом или неподалеку? Может, кто-то убегал?

– Нет, я как увидела кровь, сразу все поняла и к соседке побежала. Нине.

– Зачем?

– Ну, чтоб ей рассказать.

– А милицию вы когда вызвали?

– Тогда же. Мне Нина сказала: «звони в милицию». Я и позвонила.

– Ясно. Давайте теперь подойдем ближе, вы посмотрите на лицо мужчины, и скажите нам, видели ли вы его где-нибудь раньше?

Лена только успела коснуться рукой вязаной кофточки, как Мальвина тут же рванула к трупу.

– Нет, никогда его не видела раньше, – замотала головой Бережная и нежно посмотрела в глаза Котову. – У меня фотографически память на мужчин. Я всегда помню, где, когда и с кем…

– Не сомневаюсь, – отрезал Котов и отвернулся.

Глава третья

В сумерках темно-синий форд кажется черным. Машина плавно подъехала к шлагбауму и остановилась.

– Я быстро, у меня вещей немного, все сдам и вернусь.

– Вы не торопитесь, Елена Аркадьевна, я подожду.

Лена выскочила из автомобиля и остановилась. Минуту всматривалась в серую сумеречную даль ведущей к пансионату дорожки, но так ничего и не обнаружив, дернула калитку.

Заморосило. Вадим раздраженно посмотрел на куцую тучку и поморщился. Такой дождик совсем некстати, только пыль по капоту размажет. Все-таки, перед тем как поставить машину в гараж, надо было ее помыть, а он поленился. Даже не поленился, а просто услышав прогноз, решил, что мыть перед дождем не имеет смысла.

Дождь заморосил, как раз в тот момент, когда он вечером вышел из гаража. Пока шел к дому, дождь все еще продолжал моросить. Не дождь, а насмешка. Ночью дождя не было. И вот сейчас снова стал накрапывать.

Окна в машине моментально запотели, и Вадим опустил стекло. В салоне заблагоухало петрикорой. Запах земли и дождя – это он узнал от Лены. «В его образовании принимает участие органическое соединение – какие-то бактерии и водоросли», – старалась объяснить начальница по дороге в пансионат.

Откуда только она это знает? Хотя знает же он про гарпун. Вадим самодовольно улыбнулся. «А она удивилась! Может даже восхитилась. Все-таки его знания сегодня оказались более кстати, чем какая-то петрикора. Вот так вот!».

И тут же вспомнилась противная ухмылочка Волкова: «У вас же вроде любовь?». Если бы!

Серая хмурь и минорный настрой мелодии в магнитоле убаюкивали. Из-за убийства на пустыре встать пришлось рано. А ведь воскресенье – самое время отоспаться. Надеясь на это, он лег спать только в два часа ночи. Сначала футбол смотрел, потом еще перебирал в голове интересные моменты. Футбол – его страсть!

Ко сну клонило все сильнее, глаза слипались, момент, когда Лена вышла из здания, он пропустил. Всего на миг отключился, а когда открыл глаза, она уже стояла у ворот с толстой сумкой в одной руке и пакетом в другой. К машине не шла, вертела головой, посвистывая.

Вадим выскочил из машины и бросился к сумкам.

– Извините, Елена Аркадьевна, я не заметил, как вы вышли. А что вы в машину не идете, промокните же?

Лена протянула сумки, грустно посмотрела вдаль.

– Да, пора, пойдем.

Легко впорхнула в салон и тут же прильнула носом к стеклу.

– Понравился?

– Кто?

– Пансионат.

– Не знаю… Наверное… Не думала об этом.

– Сразу видно, с грустью покидаете, взглядом тоскливым провожаете. Значит понравилось.

– Это не… Не в пансионате дело. – Лена отлепила нос от стекла и откинулась на сиденье. – Просто друг у меня тут остался, мы с ним каждый день гуляли, хотела попрощаться, а он не пришел.

Укол ревности отразился на лице стажера глупой улыбочкой.

– Друг? А как же ваш генерал?

– Генерал? Какой генерал?

– Потенциальный.

– Что за потенциальный генерал? – Лена вопросительно посмотрела на стажера. – Что ты несешь?

– Ну как же. Все капитаны рано или поздно становятся генералами. И этот ваш Безродов точно станет.

– Почему это?

– Сразу видно, старается.

– Во-первых, не Безродов, а Бизров, во-вторых, перестань ревновать, мы расстались.

– Недолго ж длился ваш роман, – повеселел Сергеев. – А что так? Он же вроде вам нравился.

– Не твое дело, – Лена опустила подбородок в шифоновый шарфик, чтобы скрыть улыбку. – Мы разошлись на почве музыкальных предпочтений.

– Вам не нравились военные марши? «Прощание славянки» – очень даже вдохновляющее произведение.

– Чересчур, – вынырнула из шарфика и рассмеялась.

– Ну а тот, другой, что ж не пришел вас проводить?

Лена пожала плечами и отвернулась.

– Может он не знал, вы бы ему позвонили.

– Позвонила? – Лена печально усмехнулась. – У него нет телефона.

– Как это? Даже у моей 80-летней бабушки и то есть.

– У бабушки может и есть… А у него нет. Потому что это пес.

– Пес? – повеселел стажер.

– Да. Хаски. Он каждый день встречал меня у ворот, мы гуляли с ним по аллейке, потом он провожал меня до калитки. И так всю неделю. И вчера мы тоже гуляли. А сегодня… вот, как назло… куда-то пропал.

– Он что, дикий?

– Не знаю. Может быть. Я его звала Дарт. Он откликался.

– Так может хозяева его на цепь посадили, чтоб не убегал.

– Может.

– А почему Дартс?

– Не Дартс, а Дарт, сокращенно от Д'Артаньян.

– Понятно, – Сергеев включил зажигание. – А ехать-то куда, домой или сразу на работу?

– Давай на работу. Я на час совещание назначила, можем не успеть.

– Как скажите, Елена Аркадьевна.

Ехать в машине в промозглую погоду приятно, ненавязчиво пахнет терпким мужским парфюмом, журчит релаксирующая мелодия, тепло, уютно. Так бы ехать и ехать, но вот только пробка… Она стопорит движение, и ты невольно начинаешь раздражаться, потому что чувствуешь себя в западне. Впереди машины, справа, слева, сзади. В пустом желудке начинает урчать и от этого становится стыдно, как будто ты виновата, что телефонный звонок разбудил раньше, чем ты планировала встать. Что завтрак твой так и остался нетронутым, и в лучшем случае был съеден столовским прикормышем – кошкой Бусей, в худшем – отправился в помойное ведро.

– Жутко хочется кофе с пряниками, – вздохнула Лена, рассматривая сувенирную собачку на задней панели автомобиля, в который они уже десять минут упирались носом. От постоянных дерганий голова собаки начинала бестолково болтаться.

– У меня есть сливы, будете?

– Я буду все, что не предложишь. Сливы? Где ты их взял? – удивилась.

– В супермаркете, вчера. Они импортные, но вроде ничего.

– А, – Лена махнула рукой. – Давай, что есть.

Вадим потянулся к «бардачку», и рука случайно коснулась ее ноги. Она резко, слишком резко дернулась в сторону. Рывок получился нарочитым, как будто ей это было неприятно, брезгливо. Она не хотела, но это получилось само собой.

– Извините, – сконфузился стажер. – Я не хотел.

– Я тоже, – сказала и поняла, что фраза прозвучала двусмысленно и ужасно глупо, и это усугубило ситуацию.

– Я случайно.

– Я тоже.

Тут произошло странное. Не успела она опомниться, как мягкие губы стажера впились в ее губы, а руки его, теплые, чуть шершавые обхватили лицо. Он целовал нежно, чувственно, будто прорастая нервами, молекулами, каждой клеточкой, каждой волосинкой на коже, вбирая в себя ее запах и теплоту. Эти ощущения поглотили ее волю. В эту минуту оба словно прятались друг в друге, сливались, становясь одним целым, и не сразу услышали, что сзади надрывно сигналят.

Громогласный звук клаксона вернул в реальность. Путь впереди был расчищен, теперь пробку создавали они. Вадим вцепился руками в руль, нажал на газ и машина с диким ревом рванулась вперед, оставляя произошедшее в нереальном, в невозможном, в несбыточном.

До офиса ехали, не разговаривая, смущенно-виновато, оба боясь объяснений, пугаясь понимания чего-то, чему понимания ни у одного из них не было.

Когда подъехали к серому зданию Следственного комитета, Лена торопливо схватилась за ручку.

– Постойте, я вам открою.

– Я сама. И вообще… не надо…

– Что не надо?

– Ничего этого не надо… Я уже говорила… в прошлый раз…

– Почему?

– Потому. Потому что такое уже было. На одни и те же грабли наступать я не собираюсь, – и тут же перейдя на «вы», – для вас, как и для меня на первом месте должна быть работа. А все эти сопли и слюни ни к чему, они только мешают. Однажды я уже из-за этого работу бросала, больше не собираюсь.

– Так и не надо…

– Нет, – оборвала. – Я все сказала.

Толкнула дверь и вышла из машины.

Шли рядом, молча, с каждым шагом отдаляясь друг от друга, разрывая, разделяя то проросшее, что было немногим ранее. Почти физически чувствуя это. Боль? Нет еще. Досаду? Нет уже.

Войдя в кабинет, Лена первым делом направилась к чайнику.

– Будешь кофе? Или может чай? – спросила так, будто и не было между ними ничего этим утром. И это было обидней всего.

– Не хочу, – буркнул стажер, стукнул рукой по голове китайского болванчика и упал на стул.

– Ну и зря. – Лена присела, открыла тумбочку, заглянула, вынула бумажный пакет, развернула. – Ух ты, сухарики!

Через минуту кабинет заполнил аромат горячего кофе, который исходил из двух одинаковых синих чашек. Одну из них Лена поставила себе на стол, другую протянула стажеру.

– Я не буду.

– Ты приглашен. – Поставила кружку и вынула из пакета сухарик. – Должна же я тебя отблагодарить за так и не съеденные сливы.

– Смеетесь? Вам смешно.

– Просто я веду себя адекватно. – Лена отхлебнула кофе, и выражение блаженства отразилось на ее лице. – Пей, утренний кофе имеет вкус счастья.

– Да уж.

Через полчаса, когда следственная бригада собралась полным составом, терпкий запах кофе еще витал в воздухе.

– Ну что, начнем? – Она оглядела собравшихся, будто собирая всех в кучу. – Итак, что мы имеем? Убийство на пустыре. Труп обнаружен предположительно в 7.30. Свидетелей, я так понимаю, у нас, кроме Бережной, нет. Правильно? – посмотрела на Котова.

– Мы опросили всех, кого было возможно из жителей близлежащих домов. Никто ничего не видел. Это странно.

– Это вообще странное преступление. Почему убийца выбрал такое место? Оно ведь легко просматривается со всех сторон, да еще и гарпун этот… Игорь Ильдарович, фотографии готовы?

– А как же, – Волков вынул из нагрудного кармана конверт. – Чтоб вы без меня делали? – протянул Рязанцевой.

– По своей части что можете добавить?