61. Е. И. Рерих – Ф. Грант, З. Г. Лихтман, М. Лихтману
5 апреля 1935 г.

Родные мои, вчера пришла радостная телеграмма от Франсис – ратификация Пакта состоится в офисе Президента, и сам он примет участие. Итак, большой сдвиг произошел. Будем надеяться, что и прочие страны последуют благородному почину обеих Америк. Большое сердце Рузвельта поняло все значение Знамени. Но теперь наше внимание должно быть сосредоточено уже на следующих шагах, именно на утверждении Постоянного Комитета и на самом главном – на фонде сколаршипов в Кан[засе]. В этом Отделении в Кан[засе] все спасение дел. Так запомним это. Слышу повторные Указания о спешности проведения этого. Чуйте всю тревогу мою за судьбу этого Отделения. Без этого все развалится. Понимаю всю трудность положения, но также знаю о тех редчайших возможностях, которые заключаются в проведении Порученного. Ручательство великое дано за успех, если будут приложены все усилия и разумное сотрудничество. Как Сказано: «Вот спешит ученик, неся чашу, полную возможностей; если, нарушая закон доверия и дружелюбия, споткнется, что будет с возможностями?»^[333] Родные, ручаюсь Вам за полный успех, только будьте благоразумны и не погубите счастье Ваше обидами. Явление яркое, явление чудесное заповедано, не помешаем ему! Вл[адыка] чует спасение дел, но приложим наши усилия к этому, ибо под лежачий камень вода не течет. Так приветствую все мысли о Кампэньс^[334], и нужно, чтобы мысли эти материализовались. Постоянно читаешь в газетах, какие суммы даются на разные учреждения! В своих действиях мы должны быть окрылены знанием будущего и великим Ручательством за победу при благоразумном сотрудничестве и спешных действиях, ибо время так кратко! События надвигаются, не упустим редчайших возможностей!! Нужны действия, нужны убедительные слова, нужен чистый магнит сердца! Шлю Вам, родные, пламенную просьбу сердца моего о разумном сотрудничестве для спасения дел!

В минутсах прилагаю Указание, чтобы обратили внимание на классы рукоделия, на прикладное искусство. С самого начала основания Школы я мечтала о таких классах, ибо знала все великое будущее их. Прикладное искусство все больше и больше будет входить в жизнь. Между прочим, при начале основания Школы были возможности для этого. Прекраснейшая учительница нашей Школы в России Агнесса Линдеман была тогда в Париже, и ее можно было тогда вполне выписать. Потому еще раз буду приветствовать начинание таких классов. Но, как всегда, все зависит от человека.

Правилен ответ Ант[ону]. Относительно Принца я имела корреспонденцию от К[арла] Ив[ановича] Ст[урэ]. Книга «Императрица Нур»^[335] ужасно бездарна, в этом ее наибольший вред. Сам Принц – тип крайне неуравновешенный, и с ним нужна осторожность. Лучше не отвечать или же написать короткую записочку, что Н.К. сейчас в экспедиции. Он очень кощунствовал против Учения. Но, конечно, как всегда, обвиняя других, умалчивает о своих проступках.

Думаю, что Зиночка могла бы сказать Георг[ию] Дм[итриевичу], чтобы он написал мне о своих недоумениях. Но пусть это исходит от нее.

Относительно книг «А[гни] Й[ога] Публ[икейшнс]» изумляюсь, что делает с ними Шкл[явер]? Считаю полезным переслать в Ам[ерику] некоторое количество книг из имеющегося у него запаса, ибо запросы все равно идут в Н[ью]-Йорк. Надеюсь, что статья Моск[ова] не запоздает и будет приемлема.

Конечно, Зиночка права, что мои средства кончаются, но я надеюсь, что общими усилиями спасем дела. Конечно, страшно жаль, что не удалось найти человека для продажи картин. Но все художники живут, и даже Дерюж[инский] имеет заказы, ведь не один же Х[исс] на свете. Все возможности приходят с людьми, но под лежачий камень вода не течет. Знаю о великом Ручательстве, знаю о всех чудесных явлениях, уже готовых. Знаю, что события идут, но нужно действовать. Также и Друг должен понять о великой спешности. Карма связывает нас всех, и потому успех наш есть и успех Друга и всей страны. Также запомним: «Чудо рождается всегда из неожиданного, так пусть в Америке научатся обращать внимание на все необычное»^[336]. Родные мои, чуйте всю тревогу сердца моего, время так кратко, события идут. Преисполнимся мужеством и смелостью. Уже Папа Римский заговорил об Армагеддоне! Нужно многое заложить до событий. Спасибо Зиночке за ее постоянную заботу о помещении статей Н.К. Это так важно. Св[етик] и Яр[уя] уже начали переводить статьи Н.К. с последних, полученных нами. Никак не могу примириться с тем фактом, что статьи эти не могут быть помещены в америк[анских] журналах. Все это просто недоразумение какое-то.

Родной Ав[ирах], кто знает, может быть, мы еще будем летать на Ваших воздушных кораблях. Яр[уя] пришел в восторг от Вашего рисунка. Так, родные, в час торжественный и грозный шлю Вам все горение сердца моего к благоразумному сотрудничеству на спасение дел.

Сердцем и духом с Вами,

Е. Р.

62. Е. И. Рерих – Э. Лихтман, Л. и Н. Хорш
5 апреля 1935 г.

Родные мои Воины, так ждала писем Ваших с описанием всех подробностей встреч, но они не пришли и с этой почтой, несмотря на то что имеем уже минутсы от 10 марта. Письмо же и репорт огненного человечка, помеченные 6 марта, носят на конверте штемпель отправки 15 марта. Не могу допустить, чтобы до 15-го ничего не было написано. Тревожусь, не пропали ли письма? Сейчас всего можно ожидать. Нужна великая осторожность и зоркость. Имею повторные Указания о спешности и о необходимости сильнее писать в Ам[ерику] о фонде сколаршипов. В этом лишь спасение общих дел! Молю Вас, родные мои, понять это! Пусть сознание это войдет в сердце, иначе мы ничего не построим. Любимые, нужно спасать дела, и только проведением Указов можем мы достигнуть этого. Чует мое сердце, что нужно что-то сделать, иначе не было бы этих повторных Указаний. Ведь всегда имеются несколько Поручений, но одно из них самое важное. И вот самое важное – это фонд сколаршипов. Родные, помогите мне строить! Ведь общее благополучие зависит от учреждения этого фонда. Поймите, поймите, поймите, любимые! Великое Ручательство дано за победу в этом направлении. Но нужно поспешать и не пропустить лучшие сроки. Так нужно идти путями необычными. Нужна смелость. Правильно пишет Ф[уяма], что нельзя допускать сейчас ординарного порядка мышления, где требуется совершенно экстраординарный.

Родные, чуйте великую тревогу сердца моего. Повторные Напоминания звучат в ушах моих. Редчайшие возможности заключены в этом. Но нельзя допустить ни малейшего сомнения. Если мы сейчас не проведем Порученного, мы изберем путь труднейший. А многие ли выдержат его! Вл[адыка] так хочет облегчить путь наш! Любимые, умоляю, проникнитесь отвагою и действуйте. Также и для зерна нужно что-то сделать. Если бы Стокс понял, какое великое дело он совершил бы тем, что помог бы нам дотянуть с «Ур[усвати]» до следующего года. Также и Х[исс] мог бы купить или одолжить под картины. Знаю, сколько возложено на Вас, родные, но ведь мы бьемся под Щитом и для великого Общего Будущего. Родные, будем же поспешать, явим всю находчивость. Если бы не трогательная приписочка Порумочки от 8 марта, мне было бы еще тяжелее. Кончаю письмо, ибо оно должно уйти сегодня. Родные, чуйте, что все доверие мое полагаю на Вас. Шлю всю любовь и горение сердца. Знает ли Ст[окс] о всей спешности закрепления Канз[аса]? Он должен понять срочность. Упущенное не повторится. <..>^[337]

63. Е. И. Рерих – Н.К. и Ю. Н. Рерихам
5 апреля 1935 г.

Сокровища мои, радовалась получить Ваши письма со всеми вложениями от 5 по 9 марта, на этот раз печати были целы. Родные мои, чую всю напряженность Вашу, но также знаю и великую удачу. Вчера пришла телеграмма от Франс[ис], подтверждающая, что Пакт будет подписан в Белом Доме и Президент примет участие. Большое сердце поняло все мировое значение этого Знамени, поняло и другое. Так и второе неотложное культурное задание осуществится. Оно уже готовится, но сейчас нужно переждать плохое сочетание Светил. Любители астрологии должны бы знать это. Все придет, любимые, и последняя фаза сна Р[аи] исполнится. Поразительно исполнение сна моего Юханчика! Также и мне снова было показано состояние сознания масс, все направлено к тем же вехам, все устремлено к пророчествам.

Читала пересланные Вами, глубоко подлые и невежественные статьи. Как метко охарактеризовал себя автор одной из них, подписавшись «Бери-Бери». Бедняга, должно быть, не знает, что означает бери-бери. Ведь эта болезнь, сказывающаяся полным истощением жизненных сил, поражает нервные ткани и, следовательно, прежде всего мозг, потому и не приходится изумляться нелепым выводам. Родные мои, улыбайтесь невеждам и идите своим путем. Только прошу Вас, не нужно окунаться в отжившие слои, ищите новых, сильных духом. Разложение сознания не остановить, и не следует затрачивать на них свои драгоценные силы. Знаю также, что и…^[338] выявит много сору, но что же из этого? Разве они строители? Все вмещая, все же нужно слагать свою основу, из мусора ее не сложишь. И если нужно выбирать, с кем идти, то лучше уж с Тихоном и неизвестными схимниками. Но нам дан Щит Преподобного Сергия, потому никто больше нам и не нужен. Бумага, полученная Вами, очень характерна, и прекрасен Ваш ответ. «Местные писатели Руку не примут, но нужно где возможно рычать. Явление Кан[заса] готовится, Ручаюсь за успех. Около ста Рук ручаются. Очень, очень Ручаюсь за успех, потому будем радостны и бодры»^[339].

На этой неделе получили статью Рудз[итиса] о Пакте. Вл[адимир] Ан[атольевич] пересылает ее Вам. Как видишь, она кончается на том, что Приб[алтийские] страны присоединяются к ратификации Пакта. Посмотрим. Допущено столько нестроительного, вернее, вражеские руки старались помешать продвижению Пакта. Так обещанная Протектору циркулярная бумага из Ст[ейт] Д[епартмента] была якобы послана ими в Вашингтоне всем представителям соответствующих стран, но не странно ли, что представители эти не уведомили об этом свои Правит[ельства]? Мы знаем это из нескольких источников. Также еще более странно, что и сами Ам[ериканские] посольства в соответствующих странах не были уведомлены о ратификации Пакта С[еверными] С[оединенными] Шт[атами]. По крайней мере так пишет в своем репорте Лепети, причем добавляет, что ему было обещано, как только соответствующее уведомление будет ими получено, они будут действовать с ним в полной согласованности. Но уведомление это не получено и до сих пор. В связи с этим имеется еще любопытный факт, который мне хочется расследовать, но в письме всего не уместить. Все же, несмотря на темные происки, победа остается за нами. И как же может быть иначе! Именно, у нас все слагается путями необычными. Также, наконец, Лепети переслал мне копию письма Л[аваля] к нашему старому другу М[арену] Убогость, невежество потрясающие! Немудрено, что там все разлагается. И права де Во, что не следует, чтобы Жорж продолжал свои хождения – это ни к чему. Нам с ними не по пути. Вспомним все пророчества, разве они не оправдываются? Так лишь молодые, сильные нации и малые народности, у которых есть будущее, примут великое Знамя. Потому зачем нам стараться, чтобы Знамя было принято теми, кто идут, послушные своей карме? На этой неделе должны были прийти первые письма из Ам[ерики] от О[яны], но, должно быть, что-то случилось с почтой, не пришли. Так что я лишь знаю из телеграмм о прекрасных результатах, но не знаю никаких подробностей и не могу судить о размере успеха. Во всяком случае, многое заложено. Но сейчас они, должно быть, заняты предстоящей Ратификацией, ведь Пост[оянный] Комитет будет присутствовать на этом Торжестве Духа. Мы знаем Ручательство за победу и в Кан[засе], потому будем бодры. Писала Лепети, чтобы он запросил…^[340], какие воздействия были приняты ими? Думаю, что сам он находится в состоянии полного маразма. Так из репорта О[яны] ясно, что Лепети скрывал все положительные факты от де Во и Таубе, сообщая им лишь отрицательные. Они были очень удивлены, услышав многие новости от О[яны] об эксп[едиции] Прав[ительства]. Также Леп[ети] не нашел нужным сообщить им о всех переменах, принятых и внесенных в первоначальный проект Пакта. Барон и де Во очень приветствовали эти добавления. Не один положительный клиппинг не был показан им, но зато они очень хорошо осведомлены о всей харб[инской] клевете. По получении этого репорта я написала ему, что необходимо, чтобы наш Центр был больше осведомлен о всех положительных фактах. Узка политика преподношения лишь отрицательного. Этим мы подтачиваем самое основание свое. Также просила его показать им полученную Вами бумагу от местных писателей. С этим типом трудно строить. Но нужно сохранить видимость. Письма его крайне бессодержательны. Он ничего не пишет о группах и их настроениях. А ведь это известный градусник, хотя и не точный, но все же нужно знать эти падения и подъемы. Положение эмигрантов во Франции с каждым днем ухудшается. Ответила и Екат[ерине] Константиновне, осветила положение в Центре. Де Во хочется сохранить свое положение, и потому она не отвечает мне. Пусть посидит на двух стульях. Это зрелище нам не ново!

Зина пишет, что сознание Георг[ия] Дм[итриевича] находится в хаотическом состоянии. Не может вместить, как говорит он, все уклоны. Хочу предложить, чтобы он написал мне все свои недоумения, постараюсь ему разъяснить хотя бы главные из них. Тяжкий человек! Все еще нет разрешения вопросам с таксами. Положение Школы нелегкое. Посоветовала Зине с Одобрения обратить внимание на классы рукоделия, прикладного искусства. Несмотря на все объявления, никто не записался в класс нового учителя Лауфера. Сейчас даже ничтожные учителя не соглашаются работать на основе 50 проц[ентов]. Кроме того, падает и класс самой Зины. Все это я давно предвидела. Нельзя вариться в своем соку. То же будет и с прочими начинаниями, если не будут приближены новые люди и не найдены новые методы отношений. А Морей с женой процветают. А как они были против них, особенно же против преподавания его жены. Мэр города Н[ью]-Й[орка] открывает огромную муниципальную Школу Прикладного Искусства, даровую для безработных. Одним словом, политика помогать одним и душить других, причем совершенно не принимается в соображение постепенное снижение уровня качества производства. Ведь всё бросается на дешевизну и даровщинку. Вопрос зерна стоит очень остро.

Теперь наши новости. Решили отпустить управляющего. Уже написали ему, и пришло от него письмо, где он указывает, что Хальдар сказал ему, что место это будет постоянным. Ну, одним словом, и тут не обойдемся без блэк мейль^[341]. Но у нас имеются копии всех писем, которыми мы обменялись, вернее, Яр[уя] писал Хальд[ару], и в них нет никаких обещаний и обязательств с нашей стороны. Но терпеть убытки, да еще не иметь достаточно фрукт[ов] для себя, глупо. Мы уже покупаем у Дональда сухие яблоки, ибо наш управл[яющий] даже этим не сумел запастись. Такого еще не бывало!

Ответила Ведринской. Письмо вышло довольно бездарное. Ведь ей нужна материальная помощь. Пасик, я очень устала от писем! Люди все такие разные, и число корреспондентов все увеличивается. Кроме того, чувствую, как силы уходят на многие дела, ведь в Америку приходится писать одно письмо общее, а другое О[яне], П[оруме] и Л[огвану]. Ведь разделение произошло, хотя сейчас они лучше сотрудничают. Но деление это установлено Вл[адыкой], и для дела так нужно. Результаты пока хороши.